Complicated — Avril Lavigne
У дверей клуба, как обычно, под вечер толпился народ, желая поскорее попасть в мир алкоголя и развлечений. По дороге пролетали дорогие машины, оставляя после себя вздымающуюся пыль и раздражающий запах жжёной резины. Из непрерывно подъезжающих к дверям клуба такси выскакивали весёлые компании или, наоборот, одиночки, которые хотели её найти. Все они сияли порочной красотой и тем самым завлекали других прохожих. Ведомые общим воодушевлением и желанием забыться от всех проблем, люди неосознанно меняли траекторию своего пути. Они забывали, зачем и куда шли до этого, стоило им переступить порог лучшего в стране клуба под названием «Drifters». Чем темнее становилось на улице, тем дальше раскатывались биты, тем чаще слышались крики нетрезвых и возбуждённых посетителей. Это действо заглушало другие звуки, обычно гуляющие по этому району. Заблудшие души, что попадались под очарование ночи, здесь теряли себя окончательно. Жёлтые огни фонарей проникали в полуоткрытое окно на третьем этаже элитного здания. Музыка, что странно, еле доносилась до слуха. За длинным столом напротив этого окна сидел сгорбленный мужчина и бессознательно перелистывал страницы недавно купленной книги. Запах новой бумаги и чернил наполнил всё пространство вокруг и вызывал лёгкое головокружение. На краю балансировала кружка с каким-то противным заварным кофе. Из неё изредка отпивали и возвращали на своё место. В помещении темнело с каждой секундой, но свет включать никто не торопился. Хосок оторвал плывущий взгляд от слепящих его бумаг и откинулся на спинку неудобного кресла. Все дела и мысли смешались в голове и никак не могли отпустить уставшего Чона. Он провёл рукой по влажным волосам — после душа сидеть под окном нежелательно, но кто ему что скажет, — и вернулся к последним отчётам. Бизнес шёл прекрасно: большое количество клиентов, довольные «друзья-спонсоры» и лёгкие деньги с дополнительных продаж. Вот только эти факты ничуть не грели душу. Внутри что-то щёлкнуло, и Чон не выдержал, швырнул все оставшиеся документы на пол. Даже недавно подписанный договор на крупную сумму чуть не улетел в мусор. Эмоциональные качели были вполне обычным состоянием, но в последнее время они проявлялись всё чаще и без всякой на то причины. Обращаться к кому-то не хотелось. Хосоку казалось, что всё проще переварить в себе. Ещё несколько минут он просидел в одной позе, затем лениво пнул ногой попадающие под ноги бумаги и доплёлся до незаправленной постели. Кости словно заржавели, малейшее движение стало приносить тупую ноющую боль. Взгляд застилал густой серый, почти чёрный туман. Состояние отвратительное, но как с ним справиться, Чон не знал и почему-то не хотел знать. В груди скреблось нехорошее предчувствие, а пальцы ледяных рук совсем окостенели. Окно оставалось открытым настежь. Развалившись на холодных простынях, Хосок опустил веки и попытался занять такое положение, чтобы тело не ломило слишком сильно. По шее стекали капли воды и вызывали противный холодок, но мужчина лежал всё так же неподвижно. Ничто его не могло сейчас заставить сдвинуться с места. Хосок бродил взглядом по побеленному потолку, пытаясь абстрагироваться ото всех физических чувств, но ничего не получалось. Лежать на спине вдруг стало неудобно, поэтому он медленно перевернулся на бок и уставился на крохотный стеллаж для книг. Обычно там стояли его книги по бизнесу, но из-за недавно случившегося у Чона припадка все они валялись на полу. На стеллаже осталось всего две тонкие книжицы. Приглядевшись повнимательнее, Хосок смог прочитать про себя названия. «Сонная долина» и «Луч». Раньше он их никогда не видел и даже не слышал… Откуда они взялись? На телефон пришло уведомление. Хосок мысленно простонал и открыл диалог. Всего две строчки: «Под тебя копают, отложи все сделки. Дело ведет Мин Юнги под контролем Чонина». Внутри что-то перевернулось, стоило только увидеть имя и приложенную к сообщению смутную фотографию. Чону тут же стало невыносимо жарко, а нервозность, что до этого выражалась только в слегка дёргающемся глазе, теперь перетекла на всё тело. Он схватил с прикроватного столика стакан с водой и опустошил, после потянулся к липнущим к лицу волосам и чуть не взвыл. До боли знакомое лицо, которое он узнает из тысячи, смотрело на него с экрана айфона. Разгоралась паника. С этого момента затишье, что было всего месяц, исчезло по щелчку. Надежда, что всё прошлое осталось там же, быстро испарилась. Так долго и трепетно построенная «стабильность» рухнула. Хосок медленно сполз с кровати и чуть не плюхнулся на пол, стоило ему принять вертикальное положение. С каждой секундой становилось всё тяжелее, но с этой тяжестью ничего поделать нельзя. Рано или поздно она всё равно бы настигла его. Удушающая хватка от увиденного недавно фото лишь малая часть того, что возможно ждало дальше. Нужно срочно убираться отсюда, нужно убираться из этого города.***
Чонгук мечтал о самом крепком капучино на свете, но продолжал твердо сидеть на своём диване в кабинете и пытался что-то написать на измятой бумаге, которая покоилась у него на коленке. Рука уже онемела, а почерк с каждой буквой становился все неразборчивей и мельче. Строчки наползали друг на друга, слова сливались в одну чёрную массу, путая адвоката ещё больше. Всё, что копилось у него внутри, он пытался структурировать на бумаге, но ручка так и норовила выпасть из дрожащих пальцев. Неделя выдалась совершенно сумасшедшая и нервная. Куда ни глянь, только и разговоров, что про этот сайт. Журналисты не сидели на месте и с каждым днём раздували скандал все больше. Поднялся настолько большой движ, что на следующий день Чимина взяли под стражу до начала судебного разбирательства. Чонгук уже никак не мог на это повлиять: приказ был с высших должностей. У него есть всего неделя, чтобы хоть как-то стабилизировать весь этот хаос и продумать защиту для клиента. Когда в очередной раз буквы поменялись в слове местами, мужчина педантично положил все письменные принадлежности на журнальный столик, стянул с напряжённых плеч жесткий пиджак и развалился на узком диванчике. Стоило ему прикрыть веки, как он провалился в долгий, мучительный сон. Даже так его не отпускали проблемы. По всей коллегии адвокатов продолжали сновать деловые сотрудники. Многие уже покинули свои рабочие места: заходили за друзьями в соседние кабинеты и торопились на выход — встречать наступающие выходные. Обычно серьёзные лица юристов озаряли яркие улыбки, как только они вдыхали морской воздух Пусана, покидая душный комплекс. Довольные проделанной работой за неделю, они спешили кто куда, желая провести вечер, не обременённый заботами и делами. Лишь единицы оставались в здании, продолжая усердно трудиться или кого-то ждать. Мунбёль терпеливо перепечатывала последние детали в документ, пока в голове крутилась недавно услышанная где-то песня. Девушка сегодня была в приподнятом настроении, несмотря на то что всё вокруг неё мечется в диком темпе. Нужно быть то там, то здесь. Забрать одно и другое, успеть заехать в свою одинокую квартиру, переодеться, перекусить и снова в Коллегию. Обычные будни, но девушка привыкла и ничуть не жалела о них. Ей это всё было действительно интересно. Имея дело с документами, она была в курсе всех дел начальника и кропотливо помогала ему. Вместе с этими делами и судами Мунбель приобретала для себя одну важную деталь, что придавала смысл её довольно незаурядной жизни. Этим единственным был Чонгук и его работа. Для неё мужчина был примером для подражания, ведь когда-то она сама мечтала стать адвокатом, но это не получалось у неё так блестяще, как хотелось бы. Решив не испытывать судьбу, девушка определилась, что быть помощницей адвоката для неё идеальный вариант. И вот она здесь уже три года, полностью довольная собой и своим начальником. Закончив с документами, Мунбёль убралась на рабочем месте, выключила компьютер и стала неторопливо собираться домой. Надев лёгкое пальто, она осторожно постучала в дверь кабинета Чонгука и, не дождавшись ответа, заглянула. Мужчина лежал на жёстком диване, свесившись чуть ли не с края и прижимая подушку в виде ананаса к груди. Такой невинный вид, что у девушки сердце защемило, она на носочках подошла к спящему Чону и остановилась, затаив дыхание. Аккуратно поправив чёрную немного отросшую чёлку, Мунбёль провела рукой по его небритой щеке. Адвокат тут же завозился, пытаясь отстраниться от прикосновения, и спустя секунду открыл глаза. Мунбёль только хмыкнула на сморщившего нос Чонгука и прошептала: — Коллегия скоро закроется, тебе пора домой, Чонгук. — Да, точно, — просипел мужчина и снова откинул голову на подушку. Она была неподъемная, а тело требовало продолжения сна. Оглянувшись на часы, Чон пробубнил что-то невнятное и неуклюже привстал с нагретого места. — Тебя подвезти? — обратился он к секретарше, которая всё ещё стояла над ним. — Не надо. Я сегодня иду к подруге, мне тут недалеко. Все бумаги к суду готовы. До понедельника, — отчиталась девушка и вышла из кабинета, оставив после себя шлейф цитрусового аромата. Чонгук кивнул сам себе и стал собираться. Из коридора доносились радостные возгласы его коллег. Их задорный настрой постепенно передавался адвокату, который вдруг вспомнил, что обещал зайти к Юнги, пропустить пару бутылочек соджу. К тому же, тот ненавязчиво намекнул, что там будет какой-то сюрприз, а сюрпризы Мина он просто обожал. В последний раз тот обрадовал своей новой питомицей — Джи. И в итоге вместо того, чтобы как обычно просиживать штаны на кухне, они игрались и гонялись по всей квартире за маленьким котёнком. Настроение тут же улучшилось. «Было бы неплохо чем-то разбавить сгустившиеся тучи над нашим делом, а то эту хрень с сайтом уже нет сил терпеть» — подумал Чонгук. Его руки по-прежнему немного дрожали, а глаза плохо привыкали к свету, но Чон упорно пытался застегнуть пуговицу на любимом пальто, когда в дверь мягко постучали. — Добрый вечер, Чонгук! — в кабинет, топая каблучками, вплыла Госпожа Чхве и от всей души улыбнулась своему бывшему ученику. — Тётушка! — также радостно воскликнул Чон и подбежал к женщине, чтобы заключить её в тёплые объятия. — Простите, что так долго к вам не заходил! Я так забегался, что еле нахожу время на еду и сон, — смущаясь, протянул мужчина и отстранился. — Вы присаживайтесь. — Я всё понимаю, Чонгуки. Как обычно работаешь на износ, а ведь надо беречь своё здоровье! — пригрозила пальчиком тётушка и поправила подол своего изумрудного платья. — Я тоже раньше так работала, и смотри, к чему это привело! Я почти год провалялась в клинике. И какие бы хорошие условия там ни были, сидеть без дела просто невозможно. А ты ещё такое молодой! Чонгук только улыбался и качал головой. Он сам прекрасно понимал, что нельзя жить в таком ритме, но ничего не мог поделать. Ему трудно переключиться на что-то другое, кроме работы. Присев рядом на кресло, Чон слушал советы Госпожи Чхве и наслаждался её мелодичным голосом, который словно переносил его на много лет назад — в беззаботную юность и даже детство. Мужчина забыл о своих недавних планах и погрузился в диалог. Всё было легко и спокойно, пока тётушка вдруг не сказала: — Я недавно заходила в участок, где ты работаешь, и виделась с Чонином. Надеялась, что мой племянник изменится за три года, что мы не виделись, но он также холоден. Стоило мне показаться на пороге, как он куда-то сбежал. Чонгук выслушал неожиданное заявление и встал со своего места, чтобы приготовить тётушке чай. Для неё всегда болезненна тема семьи, особенно с Чонином, который по непонятной для всех причине разорвал любой контакт с родственниками. Чон особо в это не вникал, что там у него происходило, но видя расстроенную Госпожу Чхве, очень хотел её как-то поддержать. Протянув кружку с чаем женщине, Чонгук вернулся на своё место и тихо сказал: — Я не знаю, что происходит в голове у Чонина. Он тоже буквально живёт на работе и вряд ли интересуется чем-то другим. Мне очень жаль, что он так к вам относится, но мы не в состоянии изменить его. Госпожа Чхве жалобно вздохнула. Она сжала тонкими пальцами край платья, несколько секунд о чём-то сосредоточенно думая, при этом смотря на Чона. В приглушённом свете кабинета мужчина казался ей очень похожим на племянника: такой же загадочный и с такими же потерянными глазами. Извечная тяга к одиночеству и совершенное нежелание проявлять эмоциональность, за исключением редких моментов, совсем не шла им на пользу. Тётушка перестала разглядывать профиль Чонгука и тут же заметила ещё работающий компьютер. Тут же в голове всплыли странные события. — Только сейчас вспомнила! Позавчера я заходила к тебе сюда в кабинет. Но ты где-то пропадал, и Мунбёль прямо передо мной убежала. Хотела тебя подождать и зашла… И тут сидел какой-то паренёк и что-то сосредоточенно искал у тебя в компьютере. Лицо Чонгука мгновенно вытянулось, он захлопал ресницами и бросился к компьютеру. — Кто это был? — резко спросил он, щёлкая мышкой и проверяя все папки с документами, а также запустил проверку системы на вирусы. В кабинете повисла напряженная тишина, прерываемая только звуками клавиатуры, уведомлений от антивируса и тяжелым дыханием адвоката. — Я не знаю, блондин какой-то. Никогда его раньше не видела. Он сказал, что ты попросил его для работы что-то распечатать. Пока я стояла в шоке, тот спешно собрался и ушёл, я даже сказать ничего не успела. А ты, что, никого не просил тебе помогать? — засуетилась Госпожа Чхве, переходя почему-то на шёпот. — Нет. — Чонгук просканировал всю систему, но ничего не обнаружил. Никакие файлы не были удалены… Вроде всё на месте. — Как он выглядел, опишите подробнее, — потребовал Чон, барабаня пальцами по столу. — Я не успела его разглядеть, тем более была без очков. Точно помню, что он блондин и достаточно высокий, примерно с тебя ростом. Прости, Чонгук, — чуть ли не плача проговорила тётушка. Она поняла, что стоило рассказать обо всём Чонгуку сразу же или хотя бы остановить того парня, но она почему-то в тот момент даже не задумалась об этом. Женщина доверилась словам о помощи Чону. Адвокат ещё несколько раз проверил всю систему и, скрепя сердце, выключил наконец компьютер. За все те полчаса, что они просидели с госпожой Чхве в тишине, ему в голову пришло тысяча вариантов, кто бы это мог быть. Самым лучшим вариантом был Юнги и как хотелось, чтобы это было правдой. Иногда следователь действительно пользовался его техникой, чтобы найти какую-то информацию, когда у него была работа в этом квартале. И только он знал пароль. — Спасибо, что сказали мне об этом, тётушка. — Чонгук задвинул панические мысли и вернулся в прежнее равнодушное состояние. — Не вините себя ни в чём, пожалуйста. Скорее всего, это был Юнги, вы его просто не узнали. Он теперь тоже блондин. Он подсел к женщине и приобнял её за хрупкие плечи. Жутко нервничая все это время, госпожа Чхве только сейчас смогла немного расслабиться и стёреть несколько слёз с морщинистой щеки. Чонгук почувствовал себя ужасно из-за того, что проигнорировал её состояние и заставил волноваться. — Я уверен, что всё хорошо. Давайте собираться, я отвезу вас домой. Позже заеду к Юнги, и мы всё выясним. — Госпожа Чхве закивала и поспешила в своей кабинет за верхней одеждой. Чонгук просканировал кабинет нечитаемым взглядом, подмечая некоторые детали, а после, закрыв дверь, последовал за тётушкой. Он во всем разберётся.