Оставь меня себе

Для человека, идущего на смерть, Сюэ Ян выглядит слишком жизнерадостным. Он не умолкает ни на секунду. Сяо Синчэнь подозревает, что его просто хотят отвлечь, застать врасплох, чтобы улучить минутку и сбежать, поэтому держит ухо востро. Сюэ Ян тем временем травит байки разной степени похабности, громко возмущается расхлябанностью дороги и бюрократической распущенностью местных властей, вспоминает разные пошлые шутки, даже напевает ему какую-то балладу о развратной служанке, которая в конце оказывается демонической лисой в человечьем обличье. Сяо Синчэнь старательно делает вид, что не слушает, но его постоянно выдают то краснеющие уши, то расплывающиеся уголки рта, то случайно вырвавшийся смешок. Проходя мимо лотка со сладостями, Сюэ Ян останавливается, оборачивается на Сяо Синчэня и смотрит так по-детски невинно, так голодно, что он едва удерживается, чтобы не купить ему всю лавку. Он ускоряет шаг, пытаясь как можно быстрее пройти торговый квартал. Всё же ему приходится купить пару маньтоу со сладкими бобами, не может же он позволить себе настолько необходительное обращение, пусть даже и с отъявленным злодеем. Когда он доставит его в Башню Кои, Сюэ Ян получит своё сполна, так что нет никакого смысла издеваться над ним по пути. Тем более что Сюэ Ян ведёт себя как-то слишком уж дружелюбно, и если бы не вервие бессмертных на его руках, можно было бы принять их за хороших друзей. Сяо Синчэню постоянно приходится напоминать себе о том, что совершил этот человек, чтобы случайно не проникнуться расположением. - А я ещё вот какую шутку знаю - обхохочешься. Идёт, значит, медведь по лесу. Идёт такой, идёт, вышел на дорогу, вдруг видит - повозка горит. Сюэ Ян замолкает. В сарае, где они остановились переночевать, повисает гнетущая тишина. Сяо Синчэнь знает, чего он добивается. Он знает, что ни в коем случае нельзя на это поддаваться. Он всё знает, но... - И что дальше? - вздыхает он. - Мм, что же дальше-то, а, даочжан? Сяо Синчэнь не отвечает, только смотрит на него не то раздражённо, не то выжидающе. - А ты не знаешь, что дальше, а я знаю! - Да говори уже, не томи! Сюэ Ян подаётся вперёд и подпирает подбородок рукой, расплываясь в победной улыбке. - В общем, видит медведь повозку. Которая горит, да. Сел в неё и сгорел! Сяо Синчэнь смотрит на него с непониманием. - И? - Это всё. - Это всё?! Сяо Синчэнь закрывает лицо рукой. Он только что променял свою даочжанскую гордость на шутку про медведя. Который сел в повозку и сгорел. Сел и сгорел. Он смеётся, сначала тихо, потом во весь голос. - И это всё? Ты так нагнетал, и... только ради этого? - он чуть не давится хохотом. - Это даже вообще не смешно! - Ага. Сяо Синчэнь наконец успокаивается. Убирает руку от лица, но не решается взглянуть на своего пленника, хотя бы до тех пор, пока не заставит предательскую улыбку сползти с лица. Так. Зверски перебитый клан Чан. Он помнит, он не забыл. - Тебе палец покажи, ты уже смеёшься. - Неправда. Сюэ Ян коварно улыбается и поднимает вверх связанные руки. Кулаки сжаты, но протез не сгибается, а потому торчит. Сяо Синчэнь еле заметно дёргается от смешка. Он убил всех, не пожалев ни женщин, ни стариков, ни детей. - Эй, а ведь я даже ещё не начал! Я же хотел показать ПАЛЕЦ, а до ПАЛЬЦЕВ даже не дошло! Сяо Синчэнь сдавленно смеётся. Гордый собой Сюэ Ян пересаживается поближе. Он смотрит ему в глаза, губы слегка приоткрыты, ресницы дёргаются, пока Сюэ Ян изучает его лицо; он выглядит наивным и обманчиво ласковым. По спине пробегают мурашки. - Слушай, даочжан, - начинает он внезапно серьёзным тоном, - Вот я такой смешной, да, а ты меня казнить хочешь. Может, не надо, а? Может, отпустишь? Свидетели говорят, они умерли от страха. - Даже не проси. Сюэ Ян пожимает плечами. - Ладно. Он ложится рядом на спину и кладёт голову на колени Сяо Синчэню, пока тот сидит в позе для медитации. Он спит так уже третью ночь, нисколько не опасаясь Сяо Синчэня, который, в отличие от Сюэ Яна, не может позволить себе сон, да он бы и не заснул с таким спутником. Сюэ Ян делает это нагло, напоказ, демонстрируя отнюдь не доверие. Он просто ни во что его не ставит, и это раздражает, это никак не выходит из головы, это... будоражит. Хочется что-то с ним сделать, хочется доказать, что ему следует бояться. Но Сяо Синчэнь не знает что. Сюэ Ян тем временем крутит головой, устраиваясь поудобнее. - Ладно, не отпускай. Но и им, - он дёргает головой, видимо, в сторону будущих палачей, - не отдавай. Оставь меня себе. Буду твоим личным шутом. Как тебе идейка? Всю ночь они колотили в двери, пытаясь вырваться, и истошно кричали, несмотря на то, что дверь была заперта изнутри. - К сожалению, совершенно неосуществимая. - Ну признай, я тебе нравлюсь. Был бы котом, ты бы подобрал. Сяо Синчэнь положил на пол руку, которой чуть было неосознанно не погладил его по голове. Как же он так угадал. - И тебе было бы наплевать на то, сколько птичек или мышек я убил. Так давай пойдём вместе. Мы сработаемся, я вот прямо чувствую. Я буду делать вещи, для которых ты слишком хороший. Торговаться на рынке, например. И мы можем вместе ходить на ночные охоты. Я всех мертвецов к тебе загоню, а ты их своей Шуанхуа... Сюэ Ян смотрит на него снизу вверх. - Очень смешно, - грустно отвечает Сяо Синчэнь. - Я вообще-то не шучу. Сяо Синчэнь хмыкает. - Позволь тогда кое-что уточнить в твоём предложении. - Мм? - Допустим, я соглашусь. Глаза Сюэ Яна сверкают. - В какой канаве тогда найдут мой труп на следующий же день? Сюэ Ян усмехается и приподнимается, чуть ли не скользит по Сяо Синчэню ядовитой змеей. Его лицо быстро оказывается рядом с ухом, и Сюэ Ян шепчет сладко: - Не бойся, даочжан. Его дыхание задевает шею, и Сяо Синчэнь невольно напрягается. - Не бойся. Тебя не найдут. Он отстраняется и смеётся, не спуская с него глаз. Звонкий смех пропитан отравой. Теперь Сяо Синчэнь его узнаёт. В хищной улыбке нет больше ни намёка на притворную кошачью ласку. Сяо Синчэнь ненавидит его. Он ненавидит себя — за то, что, будь в его словах хоть доля правды, он бы поверил.