***
Во второй раз это случилось только через два дня, потому что Изуку повезло меньше, чем… ладно, Изуку всегда не везло, он даже не может придумать правильную аналогию. Но всё же. Только через два дня началась очередная паника. И в чём же причина всего этого? Икота. Ёбанная… икота . А ведь, казалось, что день прошёл так хорошо. Изуку отлично провёл утреннюю тренировку, он даже смог поднять ещё десять фунтов на то, сколько он мог лежать, и провёл день, получая несколько продуктивных учебных часов. Он чудесно ужинал с друзьями и как раз успел сделать глоток слишком быстро, когда до него донёсся негромкий пронзительный звук. В комнате воцарилась тишина, позволив икоте заполнить тишину. Изуку смутился и покраснел, но румянец на его лице только ухудшил реакцию всех присутствующих. — Деку-кун? — спросила Урарака, нервно хмурясь. — Ты в порядке? — Да-ик! — ответ Изуку был прерван очередной икотой, и он увидел, как его одноклассники проявили явное недоверие к его словам. — Ты уверен? — спросила Джиро. — Это звучит не очень хорошо. — Всё с ним нормально, — вмешался Катсуки, и Изуку был благодарен, пока блондин не добавил: — Деку просто такой жалкий, что иногда задыхается от собственного воздуха. Звучит так, будто он хреновая собачья игрушка. — Он задыхается?! — половина класса, казалось, закричали одновременно, и в тот же миг в комнате воцарилась полная паника. Голоса быстро начали перебивать друг друга, и Изуку был слишком занят иканием, чтобы вставить хоть слово. — Чёрт, а что нам делать, раз он задыхается? — спросил Серо. — Ты спрашиваешь его, не задыхается ли он, это очевидно! — услужливо пропищала Ашидо. — Верно, верно! — Серо повернулся к Изуку и спросил: — Мидория, ты задыхаешься? — Не-ик-т! — они ему не поверили, только с каждым новым всплеском волнения становились всё сильнее . — Кто-нибудь, позовите Айзаву-сенсея! — крикнула Хагакурэ. — Он знает, что делать! — Есть! — крикнул Иида, а затем помчался по коридорам, не обращая внимания на протестующие крики Изуку. — Он всё ещё задыхается! — крикнул Киришима. — Ему нужна помощь! — Мне не нужна пом-ик-щь! — сказал Изуку, уже в который раз, только чтобы быть проигнорированным и почувствовать, как чьи-то руки оборачиваются вокруг его груди. — Хорошая мысль, Киришима-кун! — воскликнула Яойорозу. — Приём Геймлиха — лучший способ борьбы с удушьем! — Изуку пытался вырваться из хватки рыжего. Он сломал достаточно костей сам, спасибо большое, ему не нужен был кто-то другой, чтобы сделать это, если они проделают на нём приём Геймлиха неправильно. Но Киришима не слушал, вместо этого начав выполнять приём, как Изуку пытался бежать, их одноклассники только продолжали подбадривать мальчика. А потом, в очередной раз, Айзава-сенсей пришёл спасать положение, следуя за встревоженным Иидой. — Сенсей! — половина класса закричала от облегчения. — Давайте я посмотрю… он не задыхается, — заявил Айзава-сенсей, и внезапное отсутствие беспокойства заставило Киришиму отпустить Изуку, позволив зеленоволосому упасть обратно на стул. — Так и было! — возразила Урарака. — Он издавал эти странные скрипучие звуки, и его дыхание всё время прерывалось, когда он это делал! — Я был буквально в состоянии говор-ик-ить, — пробормотал Изуку, покраснев, когда снова икнул, заставляя своих одноклассников указывать на него, глядя на своего учителя, как будто говоря: «Видите? Мы были правы». Но Айзава-сенсей лишь тупо смотрел на них, вздыхая и потирая лицо. — Это не удушье, — медленно произнёс Айзава-сенсей. — Когда кто-то задыхается, он не может говорить. Это скорее будет хриплый звук. — Я пытался сказать вам, ребята, — сказал Изуку, и на этот раз у его друзей хватило ума выглядеть виноватыми. — Иногда такое случается, мне просто… ик… нужно, чтобы всё шло своим чередом. — Это… это ещё одна проблема, связанная с твоей причудой? — осторожно спросила Хагакуре, и Изуку вздохнул, не обращая внимания на икоту. — Верно, — согласился Изуку. Он будет придерживаться этой версии. Технически это связано с его причудой. Причуда менее связанная, но всё же связанная. Потому что икота была бесполезна, а людям с причудами повезло, что они… перестали иметь с этим дело. Везунчики. Изуку спокойно вернулся к еде, не обращая внимания на то, как его одноклассники следили за ним каждый раз, когда он издавал этот ужасный писк, и надеялся, что это был последний раз, когда отсутствие его эволюции испортило день. Ему действительно нужно перестать накликать беду на себя.***
В один прекрасный день, возможно, в ближайшем будущем, Изуку может ударить Каччана не в тренировочных целях. Это может произойти скоро, в течение ближайшего часа, потому что Изуку был здесь с дерьмом Катсуки. Серьёзно, это было похоже на то, что Катсуки пытался показать его прошлую беспричудность, бросая все очевидные признаки в лица их одноклассников. Ладно, ладно. Так что, возможно, Изуку преувеличивает, но на самом деле. Не прошло и недели после инцидента с икотой, всего четыре дня, как наступил следующий инцидент. Потому что Катсуки выбил ему один зуб во время спарринга. Изуку понял, что произошло в тот момент, когда почувствовал, как что-то упало ему на язык, и поднял руку, показывая Катсуки, что ему нужно взять тайм-аут на секунду. — Уже сдаешься, Деку? — усмехнулся Катсуки. — Ты даже не можешь сразиться со мной в обычном, да? — Дай мне минутку, Каччан, — сказал Изуку, уже поднимая руку. Он был рад, что все были в форме, потому что это означало, что он не запачкал перчатку костюма кровью, когда открыл рот и выплюнул зуб на раскрытую ладонь. — Мне, э-э, нужно пойти и выбросить это куда-нибудь. Катсуки поморщился при виде зуба, руки, наконец, опустились из своей наступательной позиции. — Как скажешь, ботаник. Быстрее. — Ну конечно! — Изуку развернулся и помчался к краю спортзала, не сводя глаз с мусорного бака и не обращая внимания на то, как его одноклассники спаррингуются вокруг него. Обычно он смотрел, но Катсуки разозлился бы, если бы он отвлёкся. Тем не менее, «быстрее» Изуку закончилось большой задержкой, когда Айзава-сенсей остановил его, подняв бровь, спросив: — Что ты делаешь, проблемный ребёнок? — Просто выбрасываю зуб! — объяснил Изуку, не заметив тревоги в глазах учителя, когда тот бросал старый зуб в мусорное ведро. — Я сразу вернусь к спаррингу, не волнуйтесь! Он успел отойти всего на несколько футов, когда учитель окликнул его, заставив обернуться. — Мидория, — медленно произнёс Айзава-сенсей, уставившись на Изуку с такой силой, что тот автоматически отпрянул. — Проблемный ребёнок, ты сказал, что потерял зуб? — Да, — кивнул Изуку, улыбаясь, чтобы показать новую щель во рту. — Всё в порядке, сенсей! Это был молочный — последний, на самом деле! Что странно, потому что я думаю, что это должно было вырасти раньше, но, — Изуку пожал плечами, рассмеявшись, — ну что тут ещё можно сделать? — Молочный? — недоверчиво повторил Айзава-сенсей. — Ты хочешь сказать, что у тебя было несколько пар зубов? И именно этот момент Изуку вспомнил — у большинства людей есть только один набор зубов. Когда люди приобрели причуды, их тела начинали фокусироваться на эффективности. Одной из форм этого было удаление всех молочных зубов и второго набора зубов, на которых вырос Изуку. Вместо этого зубы стали жестче, и их практически невозможно было выбить большинству людей из-за того, что их череп перестроился. Изуку забыл об этом, он только знал, что когда-то нормальный стандарт вырастал из его меньших зубов и приобретал новые на их месте. Ой. — Я… да, — наконец ответил Изуку, поморщившись. — Это ещё одна из особенностей твоей причуды? — спросил Айзава-сенсей раздражённо, и Изуку нервно рассмеялся. — Что, твоё тело решило начать заменять кости с учётом того, как часто ты их ломаешь? Это было хорошее оправдание. Изуку быстро принял его и кивнул. — Ага! Вы же меня знаете, с моей привычкой взрывать кости, ха-ха! — о Ками, он просто сказал «ха-ха». Вот и всё, с Изуку покончено. А может, и нет, потому что учитель только вздохнул и отправил Изуку обратно к Катсуки, который нетерпеливо ждал. — Почему так долго? — спросил Катсуки, и Изуку нервно рассмеялся. — Я забыл, что у большинства людей нет молочных зубов, — признался Изуку, и Катсуки фыркнул. — Чёртов идиот, — пробормотал Катсуки. — Только не теряй больше зубы, и всё будет хорошо. И действительно , Изуку должен был знать, что последует после этого заявления. Увы, он снова жил в отрицании, и четвёртый раз был таким же неожиданным, как и третий.***
Изуку привык к случайным, раздражающим болям. Учитывая, как часто он ломал себе руки и несколько раз он уже успел сломать и ноги, он знал, что фантомные боли навсегда останутся частью его будущего. Когда его конечности неудержимо заболели, Изуку втянул в себя воздух и терпел. Когда от многочасового переутомления у него начинала нестерпимо болеть голова, он выпивал немного воды и старался терпеть. Но когда зубы Изуку были готовы убить его? Да, Изуку не собирался иметь дело с этим. Он позвонил своей маме, и после некоторого исследования старых, случайных зубных болей они быстро поняли, в чём проблема. Изуку нужно было удалить зубы мудрости. Все они, потому что в данный момент пытались бороться с другими его зубами за место, а он терпел это не больше, чем должен. Итак, в одно прекрасное раннее субботнее утро Изуку и его мама пошли к специальному дантисту, и Изуку удалили лишние зубы. Только после того, как Изуку вернулся в UA в тот день, он вспомнил, почему было так трудно выяснить, что его зубы мудрости были проблемой. У людей с причудами не было зубов мудрости. Блять. — Мидория? — спросила Ашидо, входя в комнату, наполовину из-за болеутоляющих, другая половина сосредоточилась на окровавленном ватном тампоне во рту и убедилась, что он остался на месте. — Где ты был? — О, ты знаешь, — сказал Изуку, вяло улыбаясь. — За пределами общежития. Именно в этот момент кровь потекла по его губе, потому что, конечно же, так оно и было. Эффект был мгновенным, вздохи заполнили комнату. — Мидория! У тебя кровь идёт! — Ты ранен? — Я видел, как Всемогущий харкал кровью, это что, генетическая болезнь? — что ж, по крайней мере, Тодороки всегда будет самим собой. — Я в порядке, — ответил Изуку, демонстративно игнорируя, как Иида снова убегает за их сенсеем. — Мне просто нужно было удалить несколько зубов, ничего страшного. — Тебе удалили зубы? — спросила Урарака. — Зачем ты это сделал? — добавил Оджиро, и Изуку пожал плечами. — Ну, некоторые из моих зубов пытались отодвинуть другие, и это начало сильно болеть, поэтому моя мама отвела меня к дантисту, и он просто вырвал их, — Изуку изобразил слабое тянущее движение, затем хихикнул, пропустив, как ещё больше крови вытекло из его рта в его петляющем состоянии. — Почему у него кровь? — о, пришёл Айзава-сенсей. Изуку обернулся, улыбнулся учителю, случайно показав окровавленные зубы — ватные тампоны действительно не сделали своей работы — и сказал: — Я в порядке! Мне просто нужно было избавиться от нескольких зубов! — Ты…ты потерял ещё несколько зубов? — спросил Айзава-сенсей. — Ты опять переусердствовал со своей причудой? — Нет! Они просто доставляли мне хлопоты, так что я записался к дантисту и их удалили! — быстро ответил Изуку, потом снова хихикнул и нахмурился. — Ой, фу, кровь отвратительна на вкус… как Всемогущий может иметь дело с этим все время? — он побрёл к мусорному ведру на кухне, выплевывая ватный тампон во рту, не зная, что тампон выглядел для его одноклассников как гигантский сгусток крови, а затем улыбнулся им. — Но опять же! Я в порядке! Сейчас я пойду спать, я очень устал, и болеутоляющие заставляют меня чувствовать себя не в себе. Следующие две недели он был озабочен этим, все внимательно следили за ним, чтобы убедиться, что у него не начнется кровотечение изо рта или вдруг не выпадет ещё больше зубов. Это было немного раздражающе, конечно, и Изуку не был уверен, сколько ещё инцидентов он сможет пережить, прежде чем кто-то поймёт, но он был уверен, что всё будет хорошо. А потом, всего через шесть дней после того, как его одноклассники перестали следить за каждым его движением, его беспричудность пришла, чтобы в очередной раз укусить его за задницу.***
Аппендикс. Орган, который давно стал ненужным, ещё за десятилетия до появления первой причуды. Орган, который просто… был внутри, в человеческом теле, практически ничего не делая. В основном он просто занимал место и, как правило, не вызывал беспокойства. Обычно. Потому что иногда чей-то аппендикс может просто встать и решить: «знаете что я хочу сделать? Охуительно, взорваться». И взрывается, если вовремя это не предотвратить. Может быть, нетрудно догадаться, каким был пятый инцидент для Изуку, но он всё равно объяснит. Аппендикс лопнул. В середине урока. В классной комнате, если быть точным, если это вообще имело значение. Вероятно, так оно и было, потому что Айзава-сенсей как раз раздавал тесты, когда Изуку почувствовал, как что-то лопнуло, а потом всё, что он почувствовал, была белая, горячая боль, пронзившая его, и вдруг он закричал и упал на пол, свернувшись калачиком. — Деку! — Урарака была первой, кто закричал, и Изуку хотел утешить её, хотел пообещать, что он в порядке , но в тот момент, когда он поднял глаза, ещё одна волна боли пронзила его тело, и он застонал, схватившись руками за живот. — Все назад! — скомандовал учитель, и Изуку услышал звук удаляющихся шагов — когда они успели подойти так близко? — сквозь кровь, несущуюся в ушах. Однако прежде чем он успел обдумать этот вопрос, его подняли, и внезапно время словно расплылось, когда его учитель вприпрыжку втащил его в кабинет Исцеляющей Девочки, хлопнув дверью и напугав бедную героиню. — Что случилось? — спросила Девочка, увидев его, на что Айзава сердито ответил: — Он вывалился из-за стола и… И это всё, что услышал Изуку перед тем, как отключиться, приветствуя сладкие объятия бессознательного и отсутствие боли, которые оно ему обещало. Он просто надеялся, что никто не будет задавать никаких вопросов, потому что на самом деле не знал, как на них ответить. (Ещё несколько часов, и он заявит, что его причуда активировалась сама по себе, разорвав орган. Он нарочно оставил точный орган без названия, потому что знал, что он единственный ребёнок в этом классе, у которого когда-либо был аппендикс.) (Это будет последний раз, когда люди примут его слова за чистую монету, и последний раз, когда ему придётся лгать своим друзьям о первых четырнадцати годах своей жизни.)***
Когда Изуку вошёл в класс на следующий день, он действительно должен был ожидать, что кто-то, наконец, спросит его. После стольких аномалий за такой короткий промежуток времени, было логично, что кто-то изучит это, попытается выяснить, почему простая причуда усиления может иметь так много странных граней. Он не ожидал, что это будет Айзава-сенсей. И он определённо не ожидал, что это произойдёт на глазах у всех. Ну, в защиту Айзавы-сенсея, это не должно было быть перед всеми. И, технически, это было не так. Айзава оставил эту тему нетронутой на весь день и позвал Изуку только после того, как прозвенел звонок. Он не мог знать, что всему классу 1-А пришла в голову идея подслушивать с другой стороны едва приоткрытой двери, слишком озабоченные безопасностью своего одноклассника, чтобы сосредоточиться на этике подслушивания. Но Айзава не знал, как и Изуку, поэтому Айзава сразу же перешёл к делу, как только решил, что они остались одни. — За последние несколько месяцев у тебя было довольно много… инцидентов, которые ты счёл побочными эффектами своей причуды, — начал Айзава, не сводя глаз с Изуку. — Странные шишки на коже, скрипучие звуки, дополнительные пары зубов, зубы, нуждающиеся в хирургическом удалении, и даже один из твоих органов лопнулся наугад. Я никогда не слышал о причуде, имеющей столько недостатков, и никогда не слышал о причуде с таким разнообразием. Причуда силы не заставит твою кожу покрыться крошечными шишками, когда ты замерзаешь; не заставит икать; не заставит твои зубы расти неправильно. Но знаешь, что я выяснил, когда исследовал твои симптомы? — Н-нет, сенсей, — сказал Изуку, как лжец, и глаза Айзавы-сенсея сузились. — Я выяснил, что все твои «симптомы» на самом деле являются проблемами, из которых выросло человеческое тело. Проблемы, которые люди преодолели с появлением причуд. Проблемы, с которыми сегодня сталкиваются только люди без причуд. Айзава-сенсей наклонил голову, и Изуку почувствовал, что его саму душу судят, когда его классный руководитель спросил: — Что мальчик, который пришёл в мой класс с нулевым контролем над своей причудой, который улучшался быстрее всех своих одноклассников, который вёл себя так, будто прожил всю жизнь без силы… имеет те же проблемы, с которыми сталкиваются люди без причуд? Изуку сглотнул, желая разорвать зрительный контакт с этим человеком, но не мог. Он чувствовал, что это означало бы проигрыш в любой игре, в которую они играли, неверный ход, который автоматически привел бы к победе его учителя. — П-правда? Как странно, — пискнул Изуку, и Айзава-сенсей кивнул. — Так я и думал. Поэтому я провёл двойную проверку. Просмотрел несколько папок. И, проблемный ребёнок? У меня есть вопрос. — Да? — Изуку напрягся, ожидая последнего удара. Айзава знал, что у него нет никаких причуд, что его исключат, что Всемогущий заставит его отдать Один За Всех… — Почему ты не сказал мне, что твоя причуда проявилась поздно? Изуку замер, а затем моргнул, глядя на своего учителя. — Что? — он сумел выбраться, и Айзава-сенсей вздохнул, присев на корточки, чтобы встретиться с ним взглядом. — Проблемный ребёнок, малыш. Я не смогу тебе помочь, если ты не дашь мне знать, когда тебе понадобится дополнительная помощь. Если бы я знал, что твоя причуда запоздала, я бы провёл с тобой тренировку один на один. Если бы я знал, что в твоём теле есть все эти… аномалии, я бы смог предотвратить панику твоих одноклассников каждый раз, когда твоё тело решало работать против тебя. Ты просто должен говорить мне, понял? Изуку моргнул, чувствуя, как подступают слёзы облегчения. Он не был разоблачен, не полностью, и его не судили за его прошлое. Ему предлагали помощь… И на этот раз Изуку с радостью примет её. — Понял, — пообещал Изуку, и губы Айзавы-сенсея дрогнули в лёгкой улыбке. — Хорошо. Итак, есть ли ещё что-нибудь, о чём мне следует знать? Какие-нибудь другие опасные для жизни проблемы, способные самоуничтожить твоё тело? — Нет! — сказал Изуку автоматически, затем сделал паузу, вспомнив одну проблему, которую человечество, к счастью, прошло. — Ну… если я останусь на солнце слишком долго, мои клетки могут мутировать, и я могу умереть. Когда двадцать вздохов достигли его ушей, Изуку напрягся. Так что, возможно, ему не следовало упоминать о раке кожи, но откуда он мог знать, что его одноклассники тоже это слышат? (По крайней мере, его одноклассники перестали так паниковать после частичного раскрытия его прошлого. Изуку мог бы посмотреть на это с другой стороны, спасибо.)