Все это из-за тебя

      Море. Делаю глубокий вдох.       В какой момент все это началось? Почему теперь, когда я чем-то сильно напуган, встревожен, когда не спится или когда я очень хочу спать, чтобы успокоиться, наполниться умиротворением, я прихожу сюда? Почему я так долго всматриваюсь в воду, разглядываю бушующие волны или спокойную водную гладь в безветренную погоду? Может, дело в цвете? Синий цвет, говорят, успокаивает, расслабляет. Или дело в отражении заходящего солнца? Контраст ещё ярких, ослепляющих пятен на темной поверхности воды. Или запах? Морской запах, да, запах моря, его близость, его ощущение, его сырость. Приятная сырость. Свежесть.       Или всё-таки дело в тебе? Может, это из-за тебя я прихожу сюда? Может, из-за тебя я подолгу всматриваюсь в воду? Может, черт возьми, из-за тебя я ищу оправдания своим поступкам? Зачем ты появился в моей жизни? Какого черта перевернул все верх дном одной улыбкой? Улыбкой с милыми кроличьими зубками. Ты ведь даже и не представляешь, наверное, что со мной происходит. Из-за тебя. Хотя винить одного тебя, думаю, не совсем правильно. Я ведь тоже виноват, да? Я — трус. И я безумно боюсь рассказать тебе все. Я подойти к тебе боюсь, какой уж тут разговор? Я — неудачник. Неудачники никогда не находятся рядом с такими, как ты. Прости. Хотя бы у себя в голове извинюсь перед тобой и заговорю.       Мои ноги будто приросли к дощечкам, из которых выстроен этот пирс, на котором я стою. Ощущаются такими тяжелыми. Руки, и они меня не слушаются. Что происходит со мной? Что я собирался сделать? Вроде развернуться и шагать в сторону маленькой, но уютной квартирки, что я снимаю у милой женщины вот уже полгода. На пятом этаже. Вид оттуда неплохой, особенно с балкона. Люблю быть ближе к природе.       Но почему я не могу сдвинуться и перестать испуганно смотреть на глядящую в ответ с неловким недоумением пару глаз? Почему я не услышал, как кто-то подошёл, да ещё и так близко? Когда я развернулся, то почти столкнулся носом с ним. С тобой.       Мне понадобилась минута, чтобы сфокусировать свой взгляд на тебе и опустить брови, что полезли на лоб, сразу же завидя кого-то рядом. Ты снова улыбаешься. Пользуешься моментом. Конечно, сейчас я самый тупой неудачник — так глупо выгляжу. Я бы тоже посмеялся над собой сейчас. Но ты, скорее, просто улыбаешься и делаешь это так мягко.       — Ты забавный.       Я впервые слышу твой голос. Он выше моего и намного мелодичней. Лучше моего несуразного баса. Мне уже нравится твой голос. Но стоп, ты заговорил со мной? Так просто? Почему это происходит со мной? Почему мне кажется, что я краснею всегда, когда замечаю тебя, мельком глянувшего на меня? Что же ты делаешь?       Тебе, наверное, надоедает мое неловкое молчание, и ты собираешься уйти. Но нет. Ты обходишь меня, а из-за того, что причал довольно узкий, плечом легко касаешься моего. За тобой тянется невидимый шлейф твоих духов. Сладких, но не приторных. Идеально подходящих для тебя. Я вдыхаю. Мои легкие наполняются тобой. Глаза закрываются. Мне действительно нравится все, что связано с тобой, даже запах духов.       Я стою к тебе спиной и не вижу, что ты садишься на край причала, свесив ноги к воде. Руками упираешься в доски пирса, мотаешь головой из стороны в сторону, тоже прикрываешь глаза. Наслаждаешься запахом моря. Или моментом.       Я все же нахожу в себе силы повернуться, когда развеивается аромат твоего парфюма. Я замечаю, что ты в коричневых шортах выше колена и в светло-голубой футболке. Вечер тёплый, но у воды всегда прохладнее. Возможно, ты впервые сюда пришёл.       Ты с легкой улыбкой поворачиваешь голову в мою сторону.       — Так и будешь стоять?       В твоих словах можно снова услышать добрую насмешку. Тебя забавляет моя неуклюжесть и неуверенность? Головой указываешь на место справа от тебя и снова отворачиваешься, но на этот раз внимательно вглядываешься вдаль. Туда, где вода сходится с небом. Улыбка исчезает, и твоё лицо вмиг становится серьезным.       Водная гладь отражает негустые облака. Вечереет. Солнце зашло, но ещё светло, правда, всё-таки уже немного похолодало.       Я сглатываю и стараюсь аккуратно сесть рядом. Мне всегда казалось, когда я имел возможность увидеть тебя, идущим на противоположной стороне улицы, что ты такой хрупкий, что я визуально больше тебя. Но сейчас, сидя рядом, и до этого, рассматривая тебя со спины так близко, я понимаю, что мы примерно одинаковые. И мне это нравится. Но почему все твои действия заставляют меня нервничать. Почему?       Ты мягко опускаешь свою голову на мое левое плечо, как только я усаживаюсь и смотрю туда же, куда и ты. Прости, я плохо кушаю, сильно похудел за все это время, поэтому оно немного костлявое и неудобное. Но ты не жалуешься, странно.       — Здесь красиво. Ты же часто приходишь сюда, да ? — все так же сосредоточенно смотря вдаль, в линию горизонта, не поворачивая головы, ты разбавляешь тишину.       Твои темно-коричневые волосы. На вид они очень мягкие. Я бы хотел иметь смелость запустить в них пальцы. Думаю, это очень приятно. И ещё не забытый, но испарившийся тогда аромат духов снова пробирается внутрь, все больше заполняя мое нутро. Я прикрываю глаза, забываясь. Ты, вероятно, что-то спросил, а я так увлёкся тобой, что ничего не услышал. Я чувствую шевеление с левой стороны. Открыв глаза, натыкаюсь на твоё лицо. Оно очень близко. Брови приподняты, кажется, ты чём-то обеспокоен.       — Что-то не так?       — Нет, все в порядке, — я впервые за этот вечер слышу свой голос не в голове.       — Тогда почему молчишь?       — Прости.       Мне нечего больше сейчас добавить.       Я начинаю понимать, что что-то не так, когда замечаю твои посиневшие губы. Нечаянно задержав на них внимание дольше положенного, опускаю глаза на твои руки, затем на открытые благодаря шортам ноги. Ты мелко дрожишь, твоя кожа покрывается мурашками, и светлые волосы на руках поднимаются. Черт, ты замёрз. Но молчал об этом. Видимо, тоже немного переживаешь и боишься сказать что-то лишнее. Я снимаю с себя светло-бежевую ветровку и остаюсь в футболке песочного цвета, но на ногах, в отличии от тебя, свободные светлые штаны. Я ведь знал, что по вечерам здесь довольно холодно, а вот ты...       — Ты впервые здесь. Почему решил прийти? — спокойно спрашиваю я, накидывая на твои плечи ветровку, которая успела перенять мое тепло. Во мне появилась смелость. Может, разговор получится?       — Я шёл за тобой.       Что-то во мне надломилось, что-то в этот момент рухнуло внутри меня.       Я был так увлечён мыслями о тебе, что не заметил, как ты следовал за мной?       Я смотрю в твои темно-карие глаза. Пытаюсь найти что-то, что поможет мне понять — зачем? Но я не вижу. Уже ничего не вижу кроме тебя.       Могу ли я сделать комплимент твоей идеальности? Ведь все, что я сейчас вижу: и нос, и четко-очерченные скулы, и аккуратные губы — все это я нахожу идеальным. Я помешан? Да. Я влюблён? Думаю, влюбленность — слишком громкое название моей привязанности к тебе.       — Ты мне нравишься, и я шёл за тобой, потому что чувствовал, что должен, — будто понимая меня, ты объясняешься.       Мне послышалось? Мне точно послышалось. А ещё мне тоже стало холодно. И из-за этого мои глаза начали слезиться. Или опять из-за тебя?       Ты слишком добрый. Я не заслуживаю твоего признания. Твои руки тянутся к моему лицу, стирая предательски скатывающиеся слёзы. Все, что я могу сейчас сделать, так это опустить голову и стыдливо плакать у тебя на глазах. Черт, я — трус. Я такой слабый. Почему я не мог так же легко сказать тебе этого? Почему я чувствую себя так отвратительно? Мне тошно от самого себя. Но я не могу с собой ничего поделать, как бы я не старался. Я жалкий.       — Хей, все хорошо, я с тобой, — так тихо и мягко ты говоришь мне.       Твой голос имеет удивительное свойство успокаивать. И ты сам действуешь как успокоительное. Рядом с тобой так уютно. В твоих объятиях так тепло. Твои поглаживания по голове так приятны. Мне очень стыдно, что я не умею сдерживать рядом с тобой свои эмоции.       — Черт, прости, я... — я начинаю оправдываться, вытирая все льющиеся слёзы тыльной стороной ладони.       — Тебе не нужно извиняться, все в порядке. Это нормально — плакать. Не нужно держать все эмоции в себе. Позволь себе выплеснуть их.       Последняя слеза не задерживается в моих глазах и стекает по щеке. Я чувствую, как ты большим пальцем стираешь ее. Открываю глаза и натыкаюсь на твои, обеспокоенно смотрящие на меня. Ты все ещё очень близко. Я все ещё хочу поцеловать тебя. Я все ещё боюсь.       — Если ты вдруг хочешь что-то сделать...       — Могу я поцеловать тебя? — я перебиваю твой шёпот внезапным вопросом. Откуда во мне взялась эта решительность? Это снова из-за тебя? Из-за тебя я робею, но и рядом с тобой я начинаю чувствовать себя лучше и спокойнее.       — Да, — выдыхаешь ты и приближаешься ещё больше.       Я сокращаю между нами оставшееся расстояние и накрываю твои губы своими. Нет, разговора не будет. И да, я безумно влюблён.       Твои холодные руки перемещаются на мою шею, а потом ты запускаешь пальцы в мои волосы. Моя ладонь сильнее притягивает тебя ко мне за шею. Я согреваю твои губы своими и пытаюсь дышать ровно. У тебя это тоже не особо получается. Но это приятно. До жути приятно, когда тот, кого я жаждал поцеловать, ждал этого не меньше. И ты подтолкнул меня. Снова все из-за тебя. Из-за тебя мы сейчас отстраняемся, но лишь на секунду, чтобы вдохнуть побольше кислорода, чтобы с ещё большим рвением и желанием припасть к губам друг друга. Позволяю твоему языку вести, но отвечаю с таким же напором.       На воду спустился уже ночной туман, позади зажглись фонари, людей почти не осталось. Только мы с тобой сидим, облокотившись друг на друга, переплетая руки в замок, и смотрим на водную гладь с поблескивающим на ней теперь отражением Луны.       Я сделаю все, чтобы перестать бояться своих чувств к тебе.       Я сделаю все, чтобы ты смеялся, как сейчас смеёшься в этот прохладный вечер.       Я буду лучшим Тэхеном для тебя, Чонгук. Обещаю.