***
До санузла я добиралась по стеночке. Там я даже не упала (тело всё ещё плохо слушалось, но контроль мало по малу возвращался), что считаю достижением. Обратно уже шла почти твёрдым шагом. Моя одежда (мои родные голубые шорты и куртка), чистая и свежая, лежала во всё том же прикроватном шкафчике, на котором стоял ополовиненый стакан воды. Мне снова захотелось пить, а потому он быстро опустел. В пакете отказалось две порции горячей еды из столовой (причём моей любимой еды), фрукты и коробка апельсинового сока. Хотелось возмутиться об отсутствии чая, но в пакете была упаковка чайных пакетиков. Невольно закралась мысль, что меня из этой комнаты просто выпускать не хотят. Пообедав (будем считать, что было время обеда), я решила, что могу ещё немного побыть в этой комнате. А потому принялась за проверку доступных мне способностей. Ну и, конечно же, попытку снова активировать этот таинственный и с такими жертвами и трудом добытый режим «наблюдателя». Только вот я была без понятия, как его активировать, а потому переключилась на свой криокинез. Который, к слову, исправно работал. А так как всё работало исправно, я решила переключиться на обдумывание более интригующих тем. А именно: почему в этом самом состоянии «наблюдателя» у Шизуканы были разные глаза. И почему меня вообще удивило то, что он пришёл ко мне. Так, начнём со второго. Я была готова увидеть кого угодно. От Эммета до Бельфегора. Даже Змея Горыныча, в самом крайнем случае! Честно говоря, первой шальной мыслью было то, что я, возможно, вернулась в родной мир. Демон ведь говорил, что меня вернёт обратно, как только я дойду до какого-то порога в этом мире. Вот только что за порог он имел ввиду? Я помотала головой. Что-то я отвлеклась. Вернёмся к первому вопросу: почему у Мадо глаза были разного цвета? А здесь можно включить мои художественные знания (зря я, что ли, столько лет художку посещаю). Правый глаз у Шизуканы был алым. Левый — фиолетовым. И на левом же была ледяная корка. А лёд маленькие дети рисуют синим или голубым цветом. Да, очень глубокие художественные познания. Я вздохнула. Вот и решилась загадка. Синий и красный дают фиолетовый. Всё оказалось проще, чем можно было подумать. Такой цвет получился, скорее всего, из-за того, что на его глазу ледяная корка. А она, насколько я поняла, тоже в каком-то смысле магическая. Но всё-таки, почему я так удивилась Мадо?***
— Кира-а, — при виде меня Мицу сразу расчувствовалась. Это заставило меня впасть в прострацию. А не она ли помогла мне выпить воды, когда я только пришла в себя? Что за странные реакции? — Я уж боялась, что ты впала в кому… Это ведь я виновата… Не стану утруждать вас и себя чтением и описанием того, как мне пришлось успокаивать девушку, думаю, это будет слишком неловко (для меня, я никогда ещё не успокаивала плачущих девушек, просто поверьте, и мой первый опыт это не то, что будет просто описать). А потому сразу перейдём к делу. А именно — к нашему «серьёзному разговору». — Начнём с того, что ты ни в чём не виновата, — я хмуро откусила купленный в процессе успокаивается местный аналог чебурека. — А продолжим тем, что я без понятия, что это за место. Разве в больницах есть торговые автоматы? — А, так мы не в больнице, — Мицу перевела взгляд со своей булочки на меня. — Это больничный этаж для работников «Небесной арены». — У нас даже такой есть? — удивилась я. — Да, — Муками улыбнулась.***
— Итак, с сегодняшнего дня я начну тебя тренировать, — Шизукана бросил на стол передо мной чёрную ленту и упаковку печенья. — Зачем лента? — Я думал, ты спросишь про печенье, — начальник вздохнул. — Завяжешь глаза, мы будем тренировать твоё состояние наблюдателя. — С закрытыми глазами? — Ты сможешь видеть меня и так. Я вздохнула, беря упаковку и вынимая одну шоколадную печеньку. На больничном этаже я находилась уже второй день и за это время успела ужасно устать от безделья и… Одиночества. Да, больных, кроме меня, не было. Вообще. Единственными людьми, с кем я общалась, были Мицу и Мадо, приходившие меня проведать. Меня бы тоже пректически сразу после прихода в себя отправили обратно работать (я бы сама отправилась), но начальник сказал отдыхать. — Печеньку будешь? — я протянула овсяной кругляш с точками шоколада Шизукане. — Не откажусь, — кругляш у меня забрали. — Так зачем печеньки? — он же этот вопрос хотел услышать? — Для поддержания бодрости духа, — хмыкнул начальник. — Ладно, можешь собираться. Переедешь обратно в свою комнату. — А ты? — меня правда интересовало, останется ли Мадо в своей «больничной» комнате рядом с моей или вернётся к себе. На этот этаж, кстати, начальник попал из-за меня. А точнее из-за льда на левом глазу. Но это не мешало ему продолжать работать, он лишь возвращался в свою больничную комнату ночевать. — Я тоже, разумеется, перееду обратно. — Это хорошо, — кивнула я.***
Итак, тренировки состояния «наблюдателя» представляли из себя подобие спаррингов на полигоне для рефери. Только в этот раз меня пинали не так сильно и глаза у меня были завязаны. Но перед этим Мадо научил меня вообще вызывать это состояние «наблюдателя». Для этого мне нужно было сосредоточиться и… А дальше я вам не расскажу, но по сути это очень сильно напоминало тренировки Гона и Киллуа, когда они концентрировали нэн в глазах, пытаясь увидеть чужую ауру. Получается, что я делала то же самое. Только не с нэн и немного другим способом. Тренировались мы каждый день. Я стояла посреди полигона и старалась увидеть начальника, который перемещался вокруг меня и спонтанно то толкал в спину, то делал подсечку или что-то подобное, заставляя меня падать. В отличии от первой активации состояния, теперь я не могла сразу же увидеть Шизукану. Зрение активировалось несколько иначе, да и скорость начальника и закрытость моих глаз (вы не поверите, как неудобно пытаться что-то «увидеть» с завязанными глазами) мешали мне сосредотачиваться на улавливании духовной составляющей Мадо. А теперь поговорим немного подробнее об этой «духовной составляющей». Возможно - из-за скорости, возможно - чисто потому, что так работает Душа, но после каждого движения Шизуканы, от него оставался полупрозрачный след, который исчезал только через некоторое время. Это одновременно усложняло мою задачу, так как мне приходилось отделять силуэты от настоящего Мадо, так и делало её проще, зная траекторию движения противника, мне было легче предугадать, где он появится. Но всё это ко мне пришло только на второй неделе тренировок, всё время до этого я стабильно получала пинки от начальства, так что не думайте, что я такая крутая.***
— Завтра ведь бой Хисоки и Кастро? — я медленно перемешивали мороженное в своём стаканчике. Хотелось попробовать смесь клубники и обычного ванильного мороженого, а не их слои. — Хочешь курировать? — сделав глоток кофе спросил Шизукана. — Не то чтобы, — я посмотрела на приближающуюся Мицу с подносом горячей еды. — Просто хотела посмотреть. У нас же нед боёв в это же время? — Честно говоря, я тоже хотел взглянуть на этот поединок, — Мадо хмыкнул. — Поэтому мы втроём завтра свободны в это время, да, Мицу? — А? Бой Хисоки и Кастро? — девушка прославила свой обед на стол, садясь рядом со мной. — Если бы не Мадо, я бы не пошла. — Почему? — удивилась я. — Я примерно знаю, что можно ожидать от этого боя, да и Шизу-сан потом всё равно мне всё перескажет, даже запись посмотреть заставит, — грустно протянула рецепшенистка. Я покосилась на начальника. Тот недовольно цыкнул, подтверждая слова Муками. Не, я, конечно, подозревала, что Мадо очень сильно увлекается боями, но чтобы вот так… Этот человек всё больше и больше меня удивляет. Кстати, Мицу так и не показал мне постеры из комнаты Шизуканы. Надо будет всё-таки добраться до туда. — Если хочешь, можешь пойти поговорить с Кастро, — неожиданно предложил мне начальник. — А? Серьёзно? — Спросишь у него, как он планирует победить, — пожал плечами Мадо. — Если сам хочешь поговорить с участником, не обязательно отправлять к нему Киру, — нахмурилась Мицу. Я хмыкнула. Ясно, один претендент на изображение на постере у меня уже есть. — Да чего уж, я и сама не против сходить, — примирительно улыбнулась я.