В тебе

— Ого, — удивился Родимус, присев на корточки между раздвинутых серво Мегатрона, и уставился. — Продолжай, — сказал Мегатрон с некоторым весельем. — Он не кусается. Нет, не кусается. Но это выглядело так, как будто он поглотит весь манипулятор и там еще останется место. Коннектор ко-капитана также был на свободе. Родимус был знаком с коннектором бывшего тирана. Он любил коннектор Мегатрона. Тот был длинным, толстым, идеально ребристым и заполнял его так хорошо, что он был почти уверен, что никогда не сможет снова коннектиться, не сравнивая тот опыт с Мегатроном, хотя на самом деле он никогда не говорил ему об этом. Но Мегатрон, похоже, использовал равный подход к своему оборудованию, и именно поэтому Родимус сейчас смотрел на один из самых больших портов, которые он когда-либо видел. Все в нем было огромным. Рыжему действительно очень нравилось, что все в Мегатроне было большим. И это всегда означало, что все новое, что они пробовали, было чем-то неизведанным. Не то чтобы «они» было термином, который стоило бы использовать здесь, или тем, что происходило. Не было никаких «их»! Там был только Родимус, максимально использующий действительно плачевную ситуацию капитанства, неоднократно и очень хорошо коннектясь, и Мегатрон, возвращающий крошечную часть ошеломляющего долга, который он задолжал всем автоботам в виде перезагрузок для одного конкретного. Много-много перезагрузок. Порт, о котором шла речь, был темным, темно-серым, что соответствовало цвету манипуляторов и суставам Мегатрона. Маленькие серебряные швы расходились по плюшевой гибкой стали кольца. Родимус провел пальцем по окантовке и почувствовал, как оно удовлетворенно дернулось и сжалось от прикосновения. — Не торопишься, не так ли? — спросил ко-капитан с оттенком неодобрения. —Я подбираюсь, держись, — сказал Родимус и просунул внутрь три пальца — даже они легко поместились. Там было просторно, тепло и облегало со всех сторон. Он чувствовал пульсирующее урчание огромных мощных систем Мегатрона, отражающееся от влажной гибкой стали, смазка тихо вытекала из внутренних швов. — Ух ты… — выдохнул он, разжимая пальцы и умудряясь раздвинуть их довольно далеко друг от друга, прежде чем наткнуться на какое-либо сопротивление. — Мило. Преимуществом свободной посадки было пространство для маневра; Родимус мог массировать и тереть стенки ко-капитана, проверяя, какие места наиболее чувствительны; наблюдая, как лицевая Мегатрона поминутно морщилась сужая оптику от волн удовольствия, когда он наблюдал за работой рыжего. Маленький ручеек смазки начал стекать по тазовой броне ко-капитана прямо на стол. — Еще? — спросил Ро. Его оборудование начало набухать и пульсировать под паховой панелью; он заерзал на месте. — Мм, — протянул Мегатрон, и Родимус вынул манипулятор на столько, чтобы просунуть четвертый палец, на этот раз там было не так свободно. На этот раз Мегатрон издал низкое урчащее «мммрр», когда Родимус погрузился внутрь, порт ко-капитана натянулся и увлажнился вокруг него; он протолкнулся до того места, где основание большого пальца блокировало дальнейшее движение, и остался там на мгновение, чувствуя, как тяжелая гибкая сталь сжимает манипулятор. — Шлак… — выдохнул он. — На самом деле, — произнес Мегатрон, вцепившись в край стола. — Побыстрее, если ты не возражаешь. — Я тебя терпеть не могу, — сообщил Родимус, но начал толкаться туда-обратно, порт Мегатрона издавал громкие хлюпающие звуки при каждом движении. Его коннектор начал вытягиваться, набухать, тяжелый и серый, как и все остальное в нем, выдвигаясь из корпуса немного больше каждый раз, когда капитал вонзался. Родимус ускорил темп, толкаясь изо всех сил, небольшие брызги смазки выплескивались при каждом толчке. Он провел большим пальцем другого манипулятора по чувствительному внешнему кольцу коннектора ко-капитана, резко нажимая, и был вознагражден плотным сдавлением порта, сильно сжимающегося вокруг него. Родимус застонал; он ничего не мог с собой поделать. Мегатрон был таким большим, таким сильным, так сильно сжимая манипулятор даже просто непроизвольным движением; он вдруг отчаянно захотел больше себя внутри этого мощного призывного тепла. — Могу ли я… — выдохнул он. Одобрительный рокот ко-капитана был долгим, низким и сонным, серво раскинулись на столе, смазка скапливалась между бедрами. Родимус, не теряя времени, сжал большой палец и погрузил весь манипулятор в огромный порт, до запястья. — А-а-ах… — провентилировал он, чувствуя себя неловко, но сейчас ему было все равно. Плотное влажное тепло сжимало манипулятор до запястья, а тяжелый мощный двигатель Мегатрона грохотал от возбуждения и вибрировал глубокими басами вокруг него. Если бы бывший дес так захотел, то он, вероятно, мог бы свести бедра вместе с достаточной силой, полностью раздавив Родимуса, манипулятор и все остальное; он понял, что все его панели были открыты, коннектор встал и порт увлажнился. Может быть, если он достаточно постарается, то сможет даже раздавить манипулятор Родимуса одним своим портом. При этой мысли капитан почувствовал, как по бедрам потекла струйка смазки. — Продолжай, — пророкотал Мегатрон, и Родимус продолжил, трахая это мощное влажное тепло с восхитительным самозабвением. Ко-капитан стонал, глубоким баритоном вздыхал и стонал, когда рыжий изо всех сил работал над большим растянутым открытым портом. Родимус сам задыхался, порт пульсировал от вожделения; он зарылся лицевой в пропитанное смазкой соединение между портом и коннектором и громко застонал, но Мегатрон одернул, — возвращайся к работе, — и оттолкнул его от себя. Так он и сделал. — Сильнее, — проворчал Мегатрон, когда Родимус трахнул его всем манипулятором, — больше, — и рыжий обнаружил, что несколько растерялся, не зная, как это сделать, когда толстый край обшивки его предплечья со всеми прикрепленными к нему трубами не давал ему поместить туда больше себя. — Постой, — сказал он и вытащил манипулятор наружу, наблюдая, как большой растянутый открытый порт Мегатрона напрягается и сильно сжимается, когда он — нет, подожди, он отвлекся. Толстая влажная струна смазки протянулась от порта Мегатрона к кончикам пальцев Родимуса, и он перехватил ее ртом, жадно посасывая пальцы и — погоди, все еще отвлекаясь. — Ладно, — весело сказал он ко-капитану, как будто его флюиды не стекали по серво прямо сейчас, — вот как мы будем играть в это, — и ухватился за внешний край обшивки предплечья и потянул. И потянул. Шлак, эти замки были такими крепкими — он снял предохранитель, но все равно потребовалось много времени, чтобы — — Вот, — весело сказал Мегатрон хватая его манипулятор. Перед изумленной и безумно возбужденной оптикой Родимуса он сдернул внешнюю обшивку из сустава с той же легкостью, как если бы открывал банку с энджексом. — О, гм… круто, — слабо произнес капитан, стараясь не всхлипывать от вожделения откладывая внешнюю обшивку предплечья, оставив обнаженную внутреннюю структуру — примерно в ширину ладони—позади. Когда он снова погрузился в порт Мегатрона, темная голодная окантовка легко приняла в себя запястье, проглотив значительный кусок предплечья, прежде чем костяшки, наконец, ударились о главный верхний сенсор. — О-о-о-о, — вздохнул Родимус, обхватывая манипулятором это плотное влажное тепло, в то время как лицевая Мегатрона исказилась от удовольствия, надбровные дуги нахмурились, губа прокушена; его коленные шарниры оторвались от стола. — Ох, Мегатрон, срань Праймусова… — Продолжай, — снова проворчал ко-капитан грубым и надтреснутым голосом, и Родимус сделал это, сильно надавив на порт последнего, смазка брызнула из-за усилий, мощные двигатели Мегатрона сильно вращались и вибрировали вокруг манипулятора до внутренних распорок. — Сильнее, — выдохнул Мегатрон, и Родимус вложил в это весь вес, в основном вбиваясь бывшему десу в порт снова и снова, отчаянно толкая манипулятор внутрь, в то время как Мегатрон издавал серию гортанных стонов, которые были почти ревом. — Да, — прорычал он, подтянув колени, сжимая пальцами и оставляя вмятины на металле стола, —вот так, ДА, — и Родимус заметил это, его коннектор встал, напряженный, истекающий смазкой — и его охватило вдохновение. Все еще трахая Мегатрона так сильно, как только мог, он начал тереть ладонью другого манипулятора по красной полосатой нижней стороне коннектора, быстро и легко, даже не потрудившись обхватить его манипулятором, брызгая смазкой. Ко-капитан бессвязно ревел, корпус сжимался сам по себе, перезагружаясь хаотично и жестко, порт сжал манипулятор Родимуса так сильно, что он подумал, что может раздавить его, в то время как горячая густая жидкость не хлынула из его коннектора, покрывая торс. Это заняло некоторое время. Родимус всегда находился под впечатлением того, как долго продолжались перезагрузки ко-капитана, если «впечатлен» было новым словом для описания того, чтобы практически умереть от похоти, и от того, как сильно он нуждался во всем этом, чтобы войти в него. К тому времени, когда Мегатрон затих, пропитанный собственным трансфлюидом, тяжело вентилируя, Родимус издал долгий неконтролируемый стон чистого возбуждения. — Пожалуйста, Мегатрон, — заскулил он, плюя на всю вселенную вокруг, на то, как неловко он звучал, «пожалуйста, пожалуйста…» Ко-капитан принял сидячее положение, потянулся, чтобы подсунуть манипуляторы под манипуляторы Родимуса, и без особых усилий посадил его себе на колени, опустив на все еще стоящий коннектор. Чувство, наконец-то оказаться заполненным, наконец-то получить то, что он хотел, было шлаково неописуемым; Родимус скакал на нем изо всех сил и кончил с криком, который прекратился ему двумя секундами позже. — Срань Праймусова, — прохрипел он, почти хихикая, безвольно привалившись к грудной броне Мегатрона — что, да, означало, что его щека была прижата к смеси трансфлюида Мегатрона и его собственного. Это было так горячо. Все это было так горячо. Он был опьянен похотью; его манипулятор все еще был теплым и скользким от смазки Мегатрона. — Видишь, — сказал бывший дес с некоторым весельем, голос грохотал в его грудной броне. — Я же говорил, что он не кусается. Родимус ударил его. Это было не особо эффективно.