Шипы и розы

      - Гермиона, а какие твои любимые цветы? - шатенка вздрогнула от внезапно разрезавшего тишину вопроса.       - Рон, я уже не раз говорила тебе, белые розы, - Грейнджер снисходительно улыбнулась, глядя на то, как алеют уши её друга. - Они очень похожи на людей. С первого взгляда так красивы, приветливы и нежны, но одно неверное движение и ты познаешь, что такое боль. Вечерние посиделки в башне старост стали своего рода традицией, с тех пор как Гермиона Грейнджер получила почётный статус главной старосты школы. Теперь она жила отдельно и друзьям нично не мешало легко болтать о событиях дня, ну... или почти ничто.       - Великий Салазар! И почему я должен каждый вечер возвращаться не в свои отдельные комнаты, а в какую то общагу красно-золотых? - недовольный голос прервал идиллию трех друзей. - Грейнджер, мне и так едва ли удаётся терпеть тебя по соседству, но видеть здесь твоих дружков ежедневно, да ещё и слушать бредни о том, почему это у мисс Уменянавсесвоемнение розы - это любимые цветы, это уже выше моих сил!       - Вот и иди в свою комнату, Малфой, - Рон глянул на Гарри в надежде на поддержку, ведь в словесных перепалках Рон Уизли был не силен. Брюнет лишь пожал плечами и углубился в чтение конспекта по чарам. После определённых событий Мальчик-Который-Победил старался больше не идти ни на какие конфликты и, что называется, познал дзэн.       - Грейнджер, тебе напомнить о правилах? - Малфой вальяжно растянулся на диване рядом с соседкой и не дожидаясь ответа продолжил. - Так вот, посещения в башне старост строго до девяти вечера, а сейчас, на минуточку, - блондин показательно оголил запястье и взглянул на фирменные часы. - Хм, уже десять минут одиннадцатого! Минус десять очков Гриффиндору за прогулки после отбоя вне СВОИХ СПАЛЕН.       - Ах, ты... - словесный порыв Рона тут же был остановлен быстрым жестом девушки.       - Он прав, ребята, скорее возвращайтесь, пока Филч вас не застукал! - Уизли недовольно пыхтя начал собирать вещи.       - Доброй ночи, Гермиона, - Гарри легко подхватил свои свитки и чмокнул подругу в щеку.       - Что творится с Поттером? - задумчиво протянул слизеринец, как только за ребятами закрылась дверь.       - А что не так? - Гермиона заинтересовано развернулась к соседу.       - Не отвечает на мои подкаты, - парень ехидно ухмыльнулся.       - В таком случае, хочу задать тебе тот же вопрос, - Гермиона поднялась и направилась в свою комнату. У самой двери она остановилась и тихо через плечо бросила: - А что же случилось с тобой, Малфой? Когда шатенка скрылась за дверью, парень со вздохом откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Мерлин, это был просто отличный вопрос, Грейнджер! Что же случилось с Драко Малфоем? Наверное то же, что и с тобой, и с Поттером, и со всеми чёртовыми людьми в этом замке. Случилась война. Она перечеркнула жизнь сотни людей, разделила её на ДО и ПОСЛЕ. Конечно после такого сразу спала вся пелена. Отец уже не пример для подражания, а жалкий трус, который поставил жизни своих родных на кон, Дамблдор уже не старый маразматик, а мудрый и опытный, Поттер не заноза в аристократической заднице, а гиппогриф его затопчи, ГЕРОЙ. А Грейнджер уже не уродливая заучка и грязнокровка, а вполне привлекательная, смелая, умная.... ведьма. Драко уже заученным движением потёр свою ладонь. Именно на этом месте ещё сегодня утром он выдрал бутон белой розы. Той самой, чтоб её драклы забрали, любимой розы этой кудрявой бестии. Когда все началось? Он и сам едва ли даст ответ. Может на суде, когда она поддерживала его, свидетельствовала за пусть и малолетнего, но все же Пожирателя смерти, когда говорила свою речь, но не смела даже глянуть в его сторону. Или когда столкнулся с ней в поезде по дороге в школу. Она просто сказала "Привет!", так легко, как старому другу, и прошла дальше, даже не дожидаясь чего то в ответ. Все устали воевать, а Золотое трио вдвойне. И тогда Малфой это понял. По взгляду, по голосу, по ещё чему то неведомому. И прошептал пустоте в ответ "Привет", словно так и должно быть, он принимает правила её игры. А затем их объявили старостами, да не просто, а главными старостами. Драко был в шоке, ведь ещё на днях его судили, держали в клетке, а теперь... Макгонагал не стала ничего объяснять, просто подбадривающе потрепала его по плечу. Что ж, теперь ему быть ещё ближе к Золотой девочке. Сначала он от всего раздражался. Его бесили её магловские вещи, неведомые приборы, копна волос в ванной, её идиотские пижамы с какими то нарисоваными зверьками, её книги, которыми Гермиона завалила все свободные поверхности и мерзкая привычка грызть перья. Но после месяца соседства, он уже с интересом рассматривал магловские изобретения и любовался как девушка соблазнительно посасывает перо и покачивает своей стройной ножкой, едва скрытой милыми пижамными шортиками. Он провоцировал её на конфликт, вёл себя как настоящий засранец, в общем как обычно, но Грейнджер лишь снисходительно улыбалась всем его выпадам и уходила от этих бессмысленных споров. И Малфой поплыл. Он сдался. Просто признался в один прекрасный (или нет) день, что он не может не думать о Гермионе. Что все то, что ему внушали с младенчества просто чушь. Какая разница, какая у неё кровь, если его сердце замирает при виде девушки, и никакие чистокровные стервы не смогут сравниться с Гермионой Грейнджер. Это продолжалось уже больше месяца. Как то ночью Малфой проснулся от собственного кашля. Он не мог даже вдохнуть, словно кто то держал его за горло. Парень кашлял до тех пор, пока не выплюнул на ладонь белоснежный лепесток. Разумеется как чистокровный волшебник, Драко узнал этот недуг, так же он вспомнил и то, что ему говорил про него учитель. Болезнь крайне редкая и мало изученая, однако известен исход. Любовь или смерть. Да не простая, а взаимная. Как вышло глупо, думал тогда Малфой, самый ярый ненавистник грязнокровок наказан смертельной болезнью за любовь к одной из них! Ещё полгода назад от такого заявления аристократ бы смеялся в голос, но теперь ему не до смеха. Понятно, что такая любовь никогда не сможет быть взаимной. Да, Грейнджер снисходительно относится теперь к нему, они даже могут спокойно разговаривать (как оказалось), но ждать с её стороны таких же сильных чувств, как то глупо. Снова ночь без сна. Снова ночь в бреду и агонии. Размытые образы, беспорядочные звуки, голоса, и над всем этим словно знамя сверкает прекрасная белая роза. Для Драко стало привычным глушить комнату, чтобы Гермиона не слышала его приступов, которые обострялись каждую ночь. Согнувшись в позе эмбриона на холодном полу, парень из последних сил выкашливал из себя белоснежный бутоны пополам с собственной кровью. Холодный пот стекал по виску, неприятно щекоча кожу, в разодраном горле стоял ком, славно ещё пара цветков застряли там и не дают вздохнуть. Уперевшись руками о пол, Драко попытался встать, но ноги не слушались, все тело до сих пор содрагалось в спазмах от недавнего приступа. Благодаря Мерлина за то, что этот ужас творится с ним только по ночам, Малфой пополз в сторону ванной комнаты.

***

      -Мисс Грейнджер, не позволительно старосте опаздывать, вы подаёте плохой пример сокурсникам, - профессор Слизнорт укоризненно покачал головой, но тут же улыбнувшись, продолжил в своей жизнерадостной манере: - У нас сегодня парные задания и я приберег для вас отличную пару, - он залихватски крутанул свой ус. Гермиона окинула класс и взглядом уткнулась в бедное лицо своего соседа. Она не застала Малфоя утром, так как проспала. Всю ночь ей снились какие то кошмары, слышались странные звуки, будто ворон кричал над ней. Дурное предчувствие сковало девичье сердце, а теперь ещё и вид слизеринца наводил на тревожные мысли. Подсев к Драко, Гермиона оценила его состояние. И без того бледная кожа сегодня отдавала синевой, вздутые на шее вены рисовали чёрные узоры. Под глазами залегли грубокие тени, а на лбу серебрились капельки пота. Время от времени он слегка покашливал и никак не мог нормально нарезать ингредиенты для задания.       - Малфой, тебе плохо? Может сходишь к мадам Помфри? - не выдержала девушка. Блондин лишь горько усмехнулся:       - Заботься о своих дружках, Грейнджер, это они без тебя и нос вытереть не смогут, - каждое слово давалось ему с трудом. Прочистив горло он добавил: - Без героев разберусь. Продолжать дальнейший разговор не было смысла, так как Гермиона лишь хотела показаться вежливой. Да, она старалась изо всех сил сглаживать все возможные конфликты, ведь после победы поклялась самой себе, что больше в её жизни не будет этого всего. Не будет переживаний, смертельной опасности, страха за свою жизнь. Ей надоело жить в стрессе, жить в страхе. Она просто должна закончить учёбу и какой то там Малфой не станет больше угрозой её спокойствию, ещё чего! А вот сама она нарушила его спокойствие, да ещё как! Драко еле стоял на ногах. Под утро он проснулся от дикой боли в спине. Едва дотронувшись до воспаленной кожи, парень нащупал пару острых шипов, торчащих под лопаткой. Новая стадия, теперь не только цветы начали прорастать наружу, терзая его бедное тело, но и стебли с шипами, разрезающими плоть словно острые кинжалы. Драко потёр зудящую ладонь. Неужели сейчас вновь полезут эти прокляты бутоны? Помешивая зелье в котле, слизеринец почувствовал, как струйка крови бежит по запястью. Но не успел он как то отреагировать, как Гермиона схватила его за руку:       Ты что, поранился?! - она принялась разглядывать рваную рану на руке, сквозь которую уже просачивались белые лепесточки.       - Ничего страшного, - зашипел Малфой и отдернул руку, пока девушка ничего не поняла. Он схватил со стола какую то тряпку и обмотал вокруг разрыва. - Я же сказал, мне помощники не нужны! Но Гермиона не была бы самой собой, если бы не заметила некие странности этого "пореза". Рана не выглядела свежей, будто ей никак не давали до конца зажить и терзали снова и снова. Неужели Малфой мазохист? Девушка встряхнула кудрями и подумала, что это её ни коим образом не касается.

***

Вечерний обход как всегда проходил в неловком молчании. Грейнджер всю дорогу заинтересованно косилась на Малфоя, как бы изучая его поведение и подмечая каждое движение.       - Может хватит уже? - блондин резко остановился и девушка на полном ходу впечаталась в широкую спину, но уже через мгновение отскочила в сторону.       - О чем это ты? - с вызовом бросила она.       - Ты во мне дыру просверлишь своим взглядом! - Драко игриво прищурился. - Что, запала на меня? - Гермиона задохнулась в попытке возразить:       - Ещё чего, Малфой! Просто.. - она не успела договорить, потому что на её глазах слизеринец посинел и начал давиться неконтролируемым кашлем. Его колени подогнулись и он упал на пол, хватая ртом воздух. Руки Гермионы похолодели от этого зрелища. Сердце сковал страх и все тело затрепетало от чувства дежа вю. Вот так она и жила больше года, в постоянном страхе. Она не хотела поддаваться панике, но не могла даже пошевелиться, пока Малфой корчился в спазмах и судорогах от удушающего кашля. Неизвестно, сколько прошло мгновений прежде чем гриффиндорка пришла в себя и подбежала к парню, стоящему на четвереньках. Она положила руку на спину Малфоя и тут же отдернула её, так как ей показалось, будто она укололась о что то острое. Драко от этого движения застонал в голос.       Малфой, что с тобой? Что мне сделать?! - но он лишь повалился на её колени и обхватил их ледяными руками словно спасательный круг. - Мерлин, помоги... - Гермиона боялась до него дотронуться, чтобы не причинить боли или как то навредить, ведь она не знала, что с ним. Спустя какое то время сразмы прекратили сотрясать бедное тело слизеринца и он успокоился. Девушка аккуратно дотронулась до его плеча и чуть потеребила.       - Малфой, ты меня слышишь? - в ответ Драко лишь слегка кивнул. - Ты сможешь встать сам и дойти до комнаты? - снова кивок, но уже менее уверенный. - Давай, я помогу тебе, - она взяла в свою ладошку его руку и попыталась встать с затекших коленей. Цепляясь за стену и за руку девушки, Малфой смог подняться. На него было дико смотреть, словно он не живой человек, не молодой и привлекательный парень, а призрак или как минимум пациент больницы Святого Мунго. Гермиона заметила, что в уколках его рта запеклась кровь, но она решила, что спросит обо всем случившемся завтра, когда Малфой будет в не таком состоянии. С помощью Грейнджер Драко добрался до башни старости. Он понимал, что теперь его ждёт целый град вопросов, ведь наша мисс Всезнайка терпеть не могла неразгаданных тайн. Но он все же надеялся, что у неё хватит такта ни о чем его не спрашивать хотя бы сегодня.       - Спасибо, Грейнджер, дальше я сам, - хриплый голос постоянно срывался.       - Может тебе стоит обратиться в лазарет? Или может позвать мадам Помфри сюда?       - Или... Может ты просто пойдёшь спать? - он горько усмехнулся. - Правда, завтра все будет в порядке, иди, - он похлопал девушку по плечу и скрылся в своей спальне. Всю ночь Гермиона не могла сомкгуть глаз. Она пыталась понять, что происходит с её соседом. Конечно она не переживала за него, вовсе нет. Просто она скучала. Скучала по загадкам, по поиску какой то запретной и никому неизвестной информации. Ей не нужны были сражения и жизнь в палатке, но она скучала по времени, когда она искала ответы на те загадки, которые остальным были не подвластны. Болезнь Малфоя разожгла в ней азарт и она решила во что бы то ни стало выяснить все об этом. Несомненно, болезнь была магического характера, не мог же наш аристократ подцепить туберкулёз? Хотя... Гермиона вздохнула: жаль, что она мало времени уделила изучению целительства. А в это время за стенкой и десятью заглушающими заклятиями на полу вновь мучился тот самый наследник древнего рода, последний из Малфоев, который готов был поклястся, что сейчас выплюнет свои лёгкие во имя любви к маглорожденной ведьме. Болезнь усилилась, теперь она уже не ограничивалась одним приступом за ночь. Из истерзанного горла выходили целые цветы, на лопатках и под ребрами торчали острые шипы и побеги, а на ладонях, не переставая кровоточать, росли белоснежне бутоны. Состояние слизеринца было плачевным, но не смотря на это он думал лишь о том, что произошло вечером. Она скоро все поймёт, нет сомнений. Возможно она не слышала об этой болезни, но вероятность того, что она этого не выяснит крайне ничтожна. Нужно пытаться её избегать, тогда может получится отсрочить момент допроса.

***

На утро Гермиона так и не смогла застать своего соседа, ни в общей комнате, ни в Большом зале. Может он остался в своей комнате? Может ему стало хуже? Девушка все занятия думала о нем и как только колокол оповестил всех об окончании последнего урока, Грейнджер не слыша криков своих друзей, кинулась в башню старост. В гостиной было тихо, лишь камин слегка потрескивал в углу. Девушка осторожно подошла к спальне Малфоя и прислушалась:ничего. Она постучала - снова молчание. Любопытство кошку сгубило, как говорят маглы, но Гермиона все же решилась и повернула ручку. В комнате никого не было. На широкой кровати постель была смята, будто Малфой всю ночь с кем то боролся на ней. Подойдя ближе, она заметила, что тонкая простынь местами порвана и заляпана каплями свежей крови. Девушка невольно тронула зудевшую ладонь и неожиданно для себя обнаружила там несколько проколов, как от каких то колючек. Она вспомнила, как вчера вечером дотронулась до спины Драко. Вся эта история была очень странной, болезнь у слизеринца была явно какой то необычной.       - Я вам не помешаю, мисс? - Гермиона вскрикнула от неожиданности и дернулась к выходу, где путь ей преградил хозяин комнаты. - Дверью ошиблась? Или решила сделать мне сюрприз на моей постели? - Малфой поиграл бровями. Состояние его было намного лучше вчерашнего, были даже силы поиздеваться.       - Я.. я просто.. Беспокоилась, - промямлила девушка.       - Мерлин всемогущий, что за забота вдруг? Ах да! - он показательно хлопнул рукой по лбу. - Ты же у нас защитник всех убогих, да? А раз уж я чем то заболел, то это теперь каким то образом стало и твоим делом тоже?       - Прекрати, Малфой! - Гермиона яростно стукнул его по плечу, от чего парень зашипел от боли. - Мерлин, я не хотела..       - Уйди отсюда, ради Салазара, - Драко отошёл от двери, давая девушке выйти.       - Нет, я не уйду, пока ты не расскажешь, что с тобой происходит! - Грейнджер воинственно скрестила руки на груди. Малфой закатил глаза.       - Просто заболел, ничего такого. Простуда.       - Как бы не так! От простуды так не корчатся, не харкают кровью и не боятся прикосновений! От простой простуды не бывает ран по всему телу, будто тебя изнутри что то раз... - она замолкла на полуслове. Глаза расширились, а лицо побледнело и Драко понял, что пропал: она догадалась.       - Малфой, это что, ханахаки? - конечно Гермиона слышала об этой болезни. Она была очень редкой и очень древней. Ей болели только чистокровные волшебники и конечно же Малфой подходил по этому критерию, но... - Ты что, влюбился?       - Что, сложно поверить? - Драко скептически фыркнул и зашёл в комнату. Движением палочки он наспех заправил постель и уселся на неё. Гермиона мялась у входа.       - Ну если быть честной, то да, - она неопределённое пожала плечами.       - Эх, Грейнджер.. Я не бесчувственная скотина, что бы ты не думала. Но я не хочу это с тобой обсуждать. Держи рот на замке, никто не должен знать.       - Погоди, погоди, - девушка замахала на него руками. - Как это никто не должен знать? А целители? Твои родители? Надо сказать профессору Макгонагл и в больницу Свя...       - Если ты сейчас не замолчишь, я применю Силенцио, а потом ещё и Оливейт, понятно? - слизеринец угрожающе поднял палочку. - Это не твоё дело, Грейнджер, угомонись. Болезнь, чтоб ты знала, неизлечима. Зачем мне тратить последние дни на больничные палаты и литры зелий? Тем более, что исход не изменить, я умру.       - Ну как же, - Гермиона затрясла головой, от чего кудряшки бойко запрыгали вокруг лица. - Неужели нет лечения? А как на счёт той девушки? Ты с ней говорил? - Драко вновь закатил глаза.       - Она не любит меня. И не полюбит никогда. Хватит уже, иди к себе, - парень демонстративно взял с тумбочки какую то книгу и сделал вид, что углубился в чтение. Гермиона лишь вздохнула и пошла в свою комнату. В конце концов, это и правда не её дело. Вопреки здравому смыслу, проклятый аристократ никак не выходил из девичьей головы. Кто та девушка, которую он полюбил? Возможно если с ней поговорить, она могла бы попробовать помочь ему? Хотя бы быть рядом, ведь Гермиона читала, что если объект любви поблизости, болезнь немного сдаёт позиции, своего рода обезболивающее для несчастного. Но Малфой ни за что не расскажет ей. Конечно, с чего бы? Будь она на его месте, он был бы последним человеком, которому бы она открылась.

***

Спустя ещё пару дней приступы усилились. Теперь из кожи начали прорастать не только стебли с шипами, но и целые соцветия. Из горла сыпались цветы, и Драко думал, что наверняка скоро умрёт от потери крови, так как её в нем оставалось все меньше. Он начал прогуливать занятия, потому что временами не мог даже подняться с пола, на котором проводил ночи. Гермиона редко попадала в его поле зрения, оно и к лучшему. Нечего ей знать всю правду до конца, ведь тогда она будет винить себя в его смерти. Но без неё Драко было совсем тяжело. Он часто вспоминал тот день, когда во время приступа обнял её. Цветы в теле словно запели, они успокоились и больше не терзали его изнутри. Сердце замедлило свой ритм, проклятые лепестки больше не разрывали его лёгкие, а шипы втянулись. Как бы он хотел вечность провести вот так, стоя на коленях перед своей любовью и обнимая её. И чтобы она обняла в ответ. Но он не мог просить её быть рядом, тогда она тут же все поймёт. Он глушил комнату и тщательно уничтожали все следы, каждый проклятый лепесток, лишь бы она не узнала. А Гермионе тем временем было некогда. Она до ночи сидела в библиотеке и изучала всё известное об этой болезни. Все упоминания и рассказы были очень расплывчатыми. Ничего конкретного, никаких средств, никакого лечения не было. Лишь любовь могла спасти больного. Искреннее признание, и это важно. Иначе ложь моментально убъет обоих. Спустя пару недель плотных поисков, Гермиона все же нашла одно средство, о котором упоминалось в старых мемуарах. Один волшебник, будучи незаурядным зельеваром, придумал снадобье, которое при определённом приготовлении могло излечить от ханахаки. Но проблема в том, что это было не просто избавление от болезни, это было избавление от любви. Ты жил, был счастлив, злился, огорчался, но никого и никогда больше не мог полюбить. Ни друзей, ни родителей, ни близких. Зелье убивало любовь, вытравляло её из твоей души, поэтому болезнь и отступала, ведь ей нечем было больше питаться. Гермиона вздохнула. Смогла бы она сделать этот выбор? Смогла бы она отказаться от любви ради своей жизни. А жизнь ли это собственно? Так, жалкое существование. Нужно было как то сообщить об этом Малфою, возможно он согласится, возможно он захочет испытать это зелье? Но как на зло, слизеринец настойчиво избегал её уже долгое время и стоило ей замаячить на горизонте, как тот чудесным образом испарялся. На очередном совместном обходе, Грейнджер все же удалось добиться его внимания.       - Слушай, Малфой, есть один разговор...       - Грейнджер, я кажется велел тебе не лезть ко мне со своей помощью, - грубо перебил он, даже не глядя на девушку.       - Просто выслушай. Я нашла возможность тебе побороть болезнь.       - Что, так просто? Какая то школьница в обычной библиотеке нашла лечение от НЕИЗЛЕЧИМОЙ болезни? - Драко остановился и встал перед ней, сложа руки на груди и скептически прищурившись.       - Ну во-первых, у меня есть доступ в запретную секцию, официальный между прочим, - она деловито подняла подбородок, чем вызвала у Малфоя нервный смешок. - А во-вторых, никто и не говорил, что там все просто.       - И что же там? Надо искупаться в крови девственниц? - девушка ударила его сумкой по плечу.       - Ты неисправим! - карие глаза гриффиндорки зажглись недобрым огнём.       - Ладно, ладно, послушаем, что ты там нашла, о Всезнающая, - Драко шутливо поклонился. - Только давай вернёмся в башню, лишние уши нам ни к чему, - на что Гермиона лишь кивнула. Расположившись на диване у камина, Грейнджер поведала своему соседу об исцеляющем зелье.       - То есть я больше не смогу никого и ничего любить? - блондин недоверчиво склонил голову. Гермиона кивнула. - Даже мою маму? - вновь кивок. - Неет, так не годится. Жить эмоциональным овощем... Лучше уж совсем не жить!       - Ты не будешь овощем, пропадёт лишь любовь, - Драко замотал головой.       - Я больше не смогу быть счастливым, Грейнджер. Ведь все самые яркие эмоции мы испытываем рядом с теми, кто нам дорог. Мы счастливы от того, что мы с любимыми людьми. Друзьями, родителями, любимыми вещами в конце концов! - он начал нервно ходить по комнате. - И что мне останется? Гнев, ненависть, печаль.. Я не хочу такой жизни. Пусть все будет так как есть.

***

Прошла ещё неделя. Драко больше не бегал от своей соседки, наоборот, пытался уловить хоть мгновение рядом с ней. Даже от её слов проклятые розы немного успокаивались, хоть на несколько мгновений, но все же боль утихала. Вечерний обход проходил в полной тишине. Гермиона не хотела больше лезть к Драко с расспросами, в конце концов это его дело. Открыв дверь в общую гостиную, Малфой замер на пороге. В горле застрял ком и его затошнило. В секунду он оказался согнувшийся на холодном полу. А из израненных лёгких начали вырываться огромные цветы прекрасных белоснежный роз, точно таких же, что стояли сейчас на столике возле камина. Гермиона вновь оцепенела от ужаса. Она видела, как Малфой весь дрожит и со всей силы пытается выкашлять из себя цветы. Но она не могла понять, что за бутоны он сжимает в ладонях и старательно прячет от неё. "Она не должна увидеть, не должна" - на повторе крутилась мысль в голове парня. Выпленув последний бутон и зажав его в руках, Драко развернулся к Гермионе.       - Давай свой чёртов рецепт.

***

      - Великий Салазар! Просто напиши дракловы ингридиенты на пергаменте и дай мне его! - вот уже который час Гермиона рассказывала своему соседу о том, в какой книге и что она нашла про спасение его жизни. Драко окинул взглядом стол, в общей гостиной: вся его поверхность была завалена разными книгами, дневниками, руническими словарями и прочей ерундой, которую Грейнджер перетаскала сюда из библиотеки. Малфой не хотел, чтобы Гермиона была рядом, помогала ему убить любовь к ней, но в то же время и очень жаждал её общества.       - Перестань спорить, тебе одному не справиться, посмотри на себя, - девушка нервно обвила руками очертания его силуэта. - Ты исчезаешь на глазах, тебе никак не успеть все собрать и приготовить. Ты ведь решил жить, так живи! Борись! - Драко даже невольно залюбовался такой смелой гриффиндоркой. Глаза горели опасным огнём, а каштановые кудри казалось намагнитились от её магии и были ещё более объёмным, чем прежде.       - Ладно, ладно, давай ещё раз по порядку, - слизеринец наклонился к своим записям. - Если в двух словах: мою жизнь спасёт напиток живой смерти? Тебе не кажется это немного... Парадоксальным?       - Не просто напиток живой смерти, а черт возьми, идеальный. И смешанный с древнейшей кровью, отданной по своей воли.       - С кровью проблем не будет, так уж и быть, для себя любимого нацежу немного, - Драко грустно усмехнулся. - А вот рецепт идеального зелья возьмёшь у своего дружка, - Гермиона вопросительно подняла брови. - Помнится на шестом курсе он этим зельем увёл у меня из под носа жидкую удачу.       - О, Мерлин, и ты столько времени об этом помнишь? - девушка рассмеялась.       - Уверен, ты и сама это прекрасно помнишь, Грейнджер, - Малфой чуть склонился в её сторону. - Ведь это был первый раз, когда нашу всезнайку обскокали на уроке, - улыбка моментально сползла с лица Гермионы. Малфой лишь пожал плечами как бы показывая, "я же говорил".       - Не нужно вплетать сюда Гарри, сами разберёмся, - конечно девушка умолчала, что Поттеру тогда помогли ни чутье и великие познания в зельеварении, а старый учебник с пометками. Сам он едва ли смог сейчас вспомнить все нюансы приготовления.       - Да, ты права, он может начать задавать вопросы, - Малфой истолковал её слова по-своему, оно и к лучшему.       - Если верить этому переводу, то готовить напиток нужно в ночь полнолуния, так, чтобы лунный свет падал на котел, - Гермиона водила указательным пальцем по своим записям. Почему то каждое её движение вводило Драко в какой то транс. Он наблюдал как вздымается её грудь при дыхании, как она облизывает пересохшие губы, как тонкие пальчики теребят край магловского блокнота. Цветы в его теле пели, они тянулись к ней, не оголяя своих острых шипов.       - У нас есть пара дней, чтобы подготовить необходимые ингредиенты. Ты сможешь раздобыть их? Написать кому то, чтобы прислали? - Гермиона быстро написала все необходимое на листке и протянула его соседу. Но Малфой не торопился брать в руки бумагу.       - Мне некому писать. Едва ли отец что то пришлёт мне из Азкабана знаешь ли, - он горько усмехнулся.       - Может миссис Малфой сможет помочь? - простой вопрос прошиб парня словно разряд тока.       - Моей мамы больше нет, - еле слышно пробормотал Драко. В горле встал ком, а глаза непроизвольно увлажнились. Уже долгих полгода. Полгода её не было в живых. Какое то проклятие, брошеное трусливо в спину одним из оставшихся Пожирателей, отняло у него самого дорогого человека в жизни. Гермиона ахнула и прикрыла рот рукой.       - Но как же так, ведь об этом не писали? - Малфой пожал плечами.       - Знала бы ты, сколько я заплатил нашему семейному доктору за молчание. Ну, ещё конечно Непреложный обед пришлось взять, сама понимаешь... - девушка сочувственно положила руку на предплечье Драко. - Ничего, все нормально, - блондин украдкой стёр одинокую слезу с щеки. - Обворуем Слизнорта да и все. Он тот ещё лопух, даже кабинет свой никогда не закрывает.       - Ну да, точно, можно и так, - быстро согласилась Грейнджер и пожала плечами, как бы показывая пустяковость данной операции.       - Салазар, ты что так легко согласилась?! Я думал, что нашу правильную мисс Главную Старосту придётся уговаривать и предлагать доводы "за" - Малфой театральной приложил руки к груди. Гермиона лишь смущённо усмехнулась. Знал бы он, что будущая староста школы обворовала на втором курсе самого профессора Снейпа...