Расскажи мне о звёздах

      — Расскажи мне о звездах…       Горячие ладони нежно сжимают мягкие бока ангела, прислонившегося спиной к груди Кроули. Он смотрит вверх, в темные небеса, где светят миллионы звезд.       Тишина ночи нарушается лишь шумным плеском волн, бьющихся о берег. Здесь, у моря, в этом скромном уголке, нет никого. Только два существа, уединившихся, чтобы устроить маленький пикник на песке, прямо у воды.       — Ты ведь все о них знаешь, — демон опускает голову, едва уловимо касаясь губами светлых кудряшек.       Азирафель пахнет небесами. Смесью только что прошедшего дождя и сладкого меда. Кроули глубоко вдыхает этот запах, наполняя легкие и прикрывая глаза.       Ангел сидит у него между ног, рассеянно поглаживая пальцами обтянутое узкими джинсами бедро, и продолжает глядеть вверх.       — Пожалуйста, Кроули. Что угодно.       Перед таким раскинувшимся звездным небом кажется, будто небеса наблюдают за ними, а звезды — это множество ангельских глаз, глядящих с осуждением. Но на самом деле ангел и демон скрыты от небес темнотой ночи. И равнодушием самих небесных созданий, давно отвернувшихся от Земли.       Поэтому как бы Азирафель не прижимался к груди Кроули, нежась в его ласковых объятиях, никому не было до этого совершенно никакого дела.       Только им двоим.       — Ну… — Кроули вздыхает, обхватывая Азирафеля сильнее, ведет носом по затылку, и пальцы ангела крепче сжимаются на его бедре. — Знаешь, я расскажу тебе одну историю.       Демон поглаживает его почти неуловимо. Азирафель невероятно податливый в его руках. Совершенно искренне отдающийся прикосновениям. Каждый раз, когда Кроули прикасается к нему, у него кружится голова от одного лишь осознания — что Азирафель позволяет.       Доверие, исходящее от ангела, нарастало днями, неделями, месяцами. Очень медленно. Столь же осторожно, как Кроули прикасался к нему, с каждым разом позволяя себе все больше.       — Однажды в небе жила одна звезда, — Кроули дотрагивается пальцами плеча ангела, мягко сжимает и ведет вниз. Оглаживает и останавливается на запястье. Обхватывает его, едва царапая острыми когтями кожу, а потом вкладывает свою ладонь в прохладную руку ангела и переплетает их пальцы.       Такой контраст.       Ангел всегда был холодным, а Кроули весь состоял из пламени. В нем полыхал адский огонь, и Азирафель всегда заражался им, когда демон касался его.       Вот и сейчас, стоило Кроули взять его за руку, как Азирафель выдохнул, поерзал и прижался к нему теснее.       Азирафель — создание, легко восприимчивое к чужой любви. И от любви Кроули, так мощно обволакивающей его со всех сторон, его вело, и ангел напрочь терял связь с реальностью, растворяясь в чужих эмоциях.       — Но звезда эта была очень ленивой, — продолжает Кроули. Его ладонь опускается на грудь ангела, чувствуя, как пылко бьется сердце. На секунду замирает, запоминая ритм, сливающийся с глубоким дыханием, а после опускается на живот. — Она постоянно отдыхала, спала или просто со скукой наблюдала за людьми.       Пальцы Кроули ловко расстегивают чужой жилет, и Азирафель крепче сжимает его ладонь.       Рядом с ними, на мягком клетчатом пледе, постеленном на песок, лежат полупустая бутылка шампанского и два бокала.       Они выпили не так много, поэтому их сознание можно назвать абсолютно трезвым.       Но Кроули кажется, что он глубоко пьян. Его опьяняет само присутствие ангела рядом с ним, его мягкое тело, светлая душа и такое чистое доверие. Демон наслаждается, продолжая вдыхать его запах, чувствуя, как эмоции ангела, в которых неизменно ощущаются любовь, привязанность и безмерное восхищение, расползаются вокруг него и обхватывают с головой.       Кроули блаженно закатывает глаза, когда Азирафель подставляется под ласку, позволяя расстегнуть его рубашку и скользнуть ладонью по прохладной голой коже.       — Так и жила звезда, пока однажды в нее не попала какая-то странная штука, и звезда, пошатнувшись, упала с неба и полетела вниз, на Землю, — голос демона вздрагивает, когда Азирафель убирает ладонь с его бедра и кладет поверх его собственной, мягко сжимая и направляя. Скользя по животу все ниже и ниже. — И, упав на Землю, бедная звезда начала плутать, не понимая, как ей вернуться обратно на небо.       Азирафель приподнимается, прижимаясь затылком к его губам, и Кроули, забывшись, целует его. Спускается ниже и припадает губами месту за ушком, отчего ангел прогибается в спине, выдыхая и сжимая ладони.       — Что же делала эта звезда, чтобы вернуться обратно? — шепчет ангел, прикрывая глаза.       — Многое, — выдыхает демон ему в ушко, — звезда тысячелетиями наблюдала за людьми, а потому она знала все. Какими они бывают, и что они чувствуют…       Кроули разжимает ладони, едва наклоняет Азирафеля вперед, надавливая на плечи, и снимает с него рубашку сразу вместе с жилетом. Прохлада ночного воздуха мгновенно окутывает бледную кожу, и ангел ежится, покрываясь мурашками. И тут же оказывается прижат к чужой горячей груди, обвит обжигающими руками.       Демон несдержанно гладит его, наслаждаясь обнаженной кожей, боготворя создание в своих руках ласковыми прикосновениями.       Ангелы созданы для любви.       И он готов любить Азирафеля вечно, пока ангел готов принимать его любовь.       Кроули целует шею, спускается ниже и мягко касается губами места между лопаток, проводя ладонями по груди ангела, цепляя когтями затвердевшие соски.       Азирафель выгибается, издавая тихий стон.       — Ох, Кроули, пожалуйста, — просит он, — не делай так.       — А потом эту звезду поймал один человек, — продолжает Кроули, прижимая Азирафеля к себе, нависая над ним. Одной рукой он продолжает царапать его когтями, а другую кладет на спину, ведя пальцами по тому самому очень нежному и чувствительному месту между лопаток. Азирафель начинает дрожать в его руках и упирается коленками в песок, невольно разводя их шире. — Потому что он хотел подарить эту звезду своей возлюбленной.       Ангел совсем дрожит и плавится в его руках, расслабляясь и отдаваясь всеми телом и душой. Его эмоции трепещут вместе с ним, обвивая демона и мешая ему сосредоточиться на рассказе, запах небес становится сильнее, раздражая рецепторы, и Кроули срывается на шипение.       Он опускается ниже и широко проводит языком по спине, влажно дразня и сжимая пальцами сосок.       В этот момент Азирафель выпрямляется и отталкивает демона от себя. Кроули падает на мягкий песок, упираясь о локти, и с восторгом смотрит на ангела, возвышающегося над ним. За его спиной раскрылись два огромных белоснежных крыла, раскинувшихся на всю длину и мелко дрожащих от удовольствия. Азирафель весь выгнулся, стоя на коленях и задрав голову к ночному небу.       Прикрывая глаза от наслаждения и сжимая кулаки, Азирафель тяжело дышит, а его крылья пытаются расслабиться.       Кроули готов развоплотиться от этого зрелища. Он приподнимается, с восторгом оглядывая свое маленькое божество, стоящее перед ним.       Демон осторожно касается основания крыльев у самых лопаток, Азирафель вздрагивает, а его крылья вытягиваются в стороны, кончиками перьев разрезая песок.       Кроули пьянеет еще больше, ведь ангел впервые выпустил перед ним крылья. Это настолько глубокий жест, что демон готов упасть на колени перед ним прямо сейчас. И целовать, боготворить. Делать все что угодно.       Любить Азирафеля.       Любить и только любить. Бесконечно, сквозь года и тысячелетия.       Кроули ведет рукой, оглаживая самый край, проводя вдоль костяного основания правого крыла, и Азирафель жалобно стонет. Это настолько интимно — трогать чужие крылья, что демон не удерживается, прижимаясь к ангелу всем телом, целуя везде, куда удается дотянуться.       Крылья ангела продолжают дрожать, и он осторожно и восторженно зарывается пальцами в перья.       Настолько мягкие и нежные, какими могут быть только перья самого любимого в мире ангела.       Азирафель весь извивается в его руках, поддаваясь, одним телом прося большего, доверяя себя демону целиком и полностью. Подставляя крылья под острые когти, прекрасно зная, что демон никогда не сделает ему больно.       Кроули сжимает большое перо, мягко оглаживает, пропуская между пальцев, а другой рукой, продолжает ласкать основание, едва задевая кожу на лопатках. Целуя ангела в шею, пока тот, забывшись в прикосновениях, откинул голову ему на плечо.       Запах дождя, окутывающий Азирафеля, становится сильнее. Морские волны громко разбиваются о песок, но Кроули слышит лишь те звуки, что сейчас издает ангел в его руках. Эти сладкие ноты, ласкающие слух.       А потом крылья в его руках напрягаются, вытягиваясь во всю длину, Азирафель замирает, вскинув руки вперед, и стонет так громко и протяжно, что заглушает любые звуки вокруг.       Звезды в небе с интересом наблюдают, как в следующий миг ангел расслабляется, опуская крылья на песок, падая в объятия Кроули и закрывая глаза.       — Ты только что?.. — восторженно шепчет Кроули, тяжело дыша вместе с Азирафелем и прижимаясь щекой к его взмокшему затылку.       — Да, — выдыхает Азирафель, слабо поведя перьями по песку.       Кроули утробно урчит, обвивая ангела руками. Нет ничего более интимного, чем видеть Азирафеля, раскинувшего перед ним крылья.       Удовольствие, расходящееся от ангела, наверное, на весь пляж и даже на целое море, окутывает Кроули с головы до ног, и демону кажется, что он готов раствориться в этом чужом чувстве.       Азирафель привстает и, наконец, поворачивается к демону лицом.       Сердце Кроули начинает биться чаще, грозясь разорвать грудную клетку и сломать ребра.       Глаза ангела сияют в темноте, горя такими восторгом и любовью, что Кроули сглатывает, невольно протягивая ладонь и дотрагиваясь до чужой груди. Вновь ощущая под пальцами ритм чужого сердца, так гармонично сливающийся с его собственным.       Азирафель смотрит на него, как на Бога.       Нет, не так.       Даже на Бога никто не смотрит с таким благоговением, с каким смотрит на него ангел в этот самый миг.       Азирафель тянется к нему, обхватывая за плечи, и Кроули стремительно поддается, когда ангел целует его. Так по-ангельски мягко и нежно.       А Кроули отвечает ему так по-демонически несдержанно. Горячо проникая внутрь змеиным языком и издавая голодное шипение.       Когда ангел отстраняется, на его губах поблескивает слюна, и он облизывается, заставляя Кроули замереть.       — Так что было дальше со звездой? — шепчет Азирафель так, словно кто-то может его услышать. — Мне все еще интересно.       Кроули даже не сразу понимает, о чем говорит ему ангел, глядя на бледную кожу, блестящие восторгом глаза и слипшиеся от пота кудряшки. Пытается вспомнить, о чем рассказывал, когда Азирафель мучительно медленно расстегивает его рубашку, стаскивая с плеч и бросая на песок.       Демон выдыхает, напрочь забыв, что говорил, стоит Азирафелю коснуться пальцами его ребер и припасть губами к шее.       — Человек, который поймал эту звезду, чтобы подарить… — Кроули сбивается, когда ангел обнимает его, проводя ладонями по коже и заинтересованно приподнимая крылья. — Он не понимал, что истинную любовь нельзя купить, даже ценой самой прекрасной в небесах звезды.       Азирафель вздыхает ему в шею, щекоча кожу горячим дыханием, а потом щелкает пальцами, оставаясь полностью обнаженным и усаживаясь ему на бедра. Обнимает коленями его талию, и Кроули укладывает ладони на его бока, такие мягкие и нежные.       Он чувствует, как возбужденно ангел прижимается к его животу, и собственные узкие джинсы вдруг кажутся ужасно дискомфортными.       — А звезда, веками наблюдающая за людьми, всегда знала, какой должна быть настоящая любовь, но никогда не понимала ее, ведь невозможно любить, когда ты один в небесах и можешь лишь наблюдать.       Кроули ведет ладонями, осторожно обхватывает основания расслабленных крыльев, и они моментально вскидываются вверх, поднимая ветер. Азирафель стонет ему в линию челюсти и прижимается губами к выступающей на шее мышце.       Демон задыхается в собственных словах, слыша вдалеке плеск волн и так близко дыхание любимого ангела.       — Наверняка ты хочешь сказать, что этот человек и звезда в итоге полюбили друг друга? — спрашивает Азирафель, когда Кроули не выдерживает и щелкает пальцами, избавляя себя от остатков одежды.       Они прижимаются друг к другу кожа к коже, чувствуя эту обнаженность и внутренний огонь. Их эмоции, вырывающиеся из самых глубин души, переплетаются друг с другом, сливаясь в острую сущность, неотделимо витающую вокруг и искрящуюся от напряжения.       — Это лишь неизбежный финал, — выдыхает Кроули и, не размыкая объятий, нащупывает корзинку, стоящую не так далеко, в которой была еда, привезенная для импровизированного пикника на берегу моря.       Демон нащупывает в корзинке небольшую баночку, несдержанно опускает в нее пальцы, а после возвращается к ангелу, проводя ладонью по округлым ягодицам и оставляя на коже влажный блестящий след.       Азирафель закусывает губу и невольно приподнимается, проскальзывая по животу демона и оставляя на его коже липкую капельку естественной смазки.       — Но перед этим неизбежным финалом, — продолжает демон дрожащим голосом, — им пришлось пройти слишком много. И боли, и слез. И кровожадных убийц, пытающихся разлучить их.       Ангел выгибается и задушено стонет, обвивая демона за шею руками и откидывая голову. Одно его крыло опускается, мягко касаясь перьями чужого плеча. Кроули кладет свободную ладонь на доверчиво открывшееся горло, почти неощутимо проводя когтями.       — Но самое страшное и тяжелое испытание для них было не справиться с убийцами и разбойниками, — говорит демон, прижимаясь щекой к мягким перьям, — а принять собственную любовь. Осознать, что они любят друг друга.       Кроули отстраняет Азирафеля от себя, обнимая за талию, а потом очень нежно опускает его обратно, заставляя ахнуть от восторга и задрожать всем телом.       Азирафель усаживается на него, расслабившись, плотно обхватывает бедрами талию. Ангел настолько близко, прижимается к груди все теснее, зарывается пальцами в волосы и касается лба демона губами.       Эмоции переполняют существо, созданное из света и любви. Они вырываются из него, не способные сдерживаться от такого напора, и обхватывают демона, заставляя пошатнуться и опереться ладонями о землю.       Азирафель сам приподнимается на нем, задавая собственный мучительно медленный, почти издевающийся темп.       Его крылья опускаются, ласково обнимая Кроули за плечи и спину, давая необходимую поддержку и буквально удерживая от того, чтобы не повалиться на песок.       — Самым страшным было… — говорит Кроули, с восторгом глядя на ангела на нем, так блаженно прикрывшего глаза, приоткрывшего влажные от поцелуев губы и прогнувшегося в спине. Напрочь забывшегося в ощущениях и получающего свою любовь. И отдавая в ответ. — Просто признаться.       Азирафель сжимается на нем, и Кроули стонет, хватаясь за перья, охватывающие его со всех сторон.       — Но ведь в итоге их все равно ожидал счастливый конец? — проговаривает Азирафель, неровно дыша и выпрямляясь на демоне. Он упирается ладонями ему в грудь и открывает глаза.       Ангел смотрит прямо в змеиные глаза напротив, видя в них бесконечную любовь, сияющую в ядовитом желтом цвете.       — Это ведь сказка, ангел, — говорит Кроули и мягко обнимает его за талию. — А в сказках всегда счастливый конец.       Азирафель улыбается. Счастье расползается по раскрасневшемуся лицу, стекает по вискам вместе с каплями пота.       — Я люблю сказки со счастливым концом, — выдыхает Азирафель, снова сжимаясь.       Кроули медленно моргает, а потом крылья, обвивающие его, отпускают, возвращаются за спину ангела и раскрываются во всю длину, гордо смотря в небеса.       — А знаешь, что делают звезды, когда они счастливы, ангел?       Азирафель больше не смотрит на него, прикрыв глаза и опустившись на него до конца, двигая бедрами и дрожа крыльями.       — Они сияют…       И Кроули с восторгом смотрит на то, как в темноте ночи Азирафеля окутывает самый настоящий свет. Искрящийся вокруг его тела и обволакивающий не только его, но и демона под ним. Согревающий своим теплом и ласкающий мягким сиянием.       Азирафель содрогается в волне нечеловеческого удовольствия, широко взмахивая крыльями и поднимая очередной порыв ветра. Кроули обнимает его, чувствуя, как жадно ангел сжимается, и откидывает голову, следуя за ним.       Волны, содрогающие тело, бьются в нем сильнее, чем те, что прямо сейчас продолжают ласкать берег рядом с ними. Перед глазами пляшут яркие искры, но даже они не способны затмить собой свет, исходящий от его возлюбленного.       Азирафель возвращается на его грудь, прижимаясь, обнимая за шею и пряча лицо на плече. Его крылья устало опускаются вдоль спины, раскидываясь по песку и пледу. А ангел не спешит разъединять их тела, так правильно и идеально касающиеся друг друга.       — Сияют тем ярче, чем счастливее? — говорит Азирафель, едва отстраняясь, Кроули в самые губы.       Демон ласково зарывается в его мокрые кудри и разглядывает призрачный свет в глубине голубых глаз.       — Именно так, ангел. И если бы я был звездой, то само небо бы вспыхнуло светом, если бы я только увидел тебя.       Азирафель улыбается. Его эмоции продолжают проникать глубоко в душу демона, вороша его собственные, переплетаясь с ними и обволакивая собой. Кроули довольно щурится от интенсивности их единения и утыкается лбом в лоб ангела.       — Красивая сказка, — шепчет Азирафель. — Расскажешь еще в следующий раз?       Кроули кивает.       Волны бьются о берег, вороша песок, а Азирафель продолжает обнимать его, разгоняя тьму ночи своим светом.       Кроули молчит, потому что сказал уже слишком много. Да и слова ему не нужны, ведь Азирафель и так уже сплелся с ним душой, и все не выпускает ее.       Ангел улыбается и вздыхает, когда в голове демона пробегает шальная мысль, которую он отчетливо слышит.       Ведь Азирафель — звезда его сердца.