Потому что я люблю тебя (Because)

Цзян Чэн знает, что Не Минцзюэ нелегко с ним. Он знает это лучше, чем кто-либо, и большую часть времени это знание угнетает его. Он не только нестабильный и вспыльчивый человек, который часто замыкается в себе, но он также является агрессивной смесью неуверенности в себе и психотравмы брошенности — да, Цзян Чэн может признать это, но редко и только перед самим собой — и верхушкой этого является то, что он даже не может подсластить жизнь Не Минцзюэ сексом. Если быть честным, это всё настолько невыгодно для Не Минцзюэ, что Цзян Чэн постоянно удивляется, почему он ещё встречается с ним. Ведь нельзя сказать, что Цзян Чэн даёт ему достаточно для компенсирования всех усилий, что Не Минцзюэ вкладывает в их отношения. — Прекрати, — говорит Не Минцзюэ в этот момент и щёлкает его по лбу. — Прекрати что? — ворчит Цзян Чэн, убирая руку Не Минцзюэ. — Я ничего не делаю. — Ты думаешь глупые мысли, вот что ты делаешь, — вздыхает Не Мицнзюэ и перетягивает Цзян Чэна к себе на колени. Он действительно слишком хорошо его знает, думает Цзян Чэн, а потом впадает в отчаяние, ведь он не знает Не Минцзюэ и вполовину так хорошо. — Ты делаешь это опять, — шепчет Не Минцзюэ, целуя его шею. — Что бы ты сейчас не думал, знай, что это неправда. — Ты даже не знаешь, о чём я думаю, — огрызается Цзян Чэн, зная, что пытаться вырваться из его объятий бесполезно. У него никогда не получалось. — Ты снова думаешь о себе в плохом ключе, — легко отвечает Не Минцзюэ, и Цзян Чэн краснеет, потому что, чёрт возьми, он прав. — И ты должен прекратить это, потому что это неправда. — Но это правда, — слабо шепчет Цзян Чэн. — Я вспыльчивый и прилипчивый, и слишком холодный, и асексуальный, — перечисляет он, не понимая, зачем выкапывает себе могилу. — Всё это правда. — Но это не недостатки, — моментально отвечает Не Минцзюэ, и Цзян Чэн фыркает. — Ага, хорошо, — горько соглашается он, а потом вскрикивает, когда Не Минцзюэ переворачивает его, и Цзян Чэн теперь седлает его колени, а не сидит на них. — Прекрати, — говорит Цзян Чэн и легонько стукает Не Минцзюэ по груди. — Не-а, тебе нравится это, — самодовольно улыбается Не Минцзюэ, но скоро вновь становится серьёзным. — Ничего из того, что ты перечислил, не является плохим. Я был бы лицемером, если бы обвинял тебя во вспыльчивости, учитывая, что сам страдаю этим, — говорит Не Минцзюэ, не давая Цзян Чэну времени на раздражение. — И ты никогда не стал бы слишком прилипчивым для меня, ведь будь моя воля, я бы не отпускал тебя ни на минуту. Ты не слишком холодный, ведь ты делаешь то, что считаешь нужным для того, чтобы защитить себя, и я не могу винить тебя за это, учитывая ситуацию с твоими родителями. А тот факт, что ты асексуален, никогда не был для меня проблемой, и ты знаешь это, — завершает Не Минцзюэ, и Цзян Чэн хочет, чтобы он смог поверить в это, но его сомнения всегда остаются с ним. Что однажды его проблемы с чувством вины будут слишком для Не Минцзюэ, что однажды он осознает, что отсутствие секса между ними не приемлемо для него и что он с легкостью может получить этот секс в любом другом месте. У Цзян Чэна много подобных тревог. — Скажи мне, почему, — требует Цзян Чэн, держась руками за плечи Не Минцзюэ. — Скажи мне, почему ни одна из этих черт ничего не значит для тебя, — продолжает он, и, честно говоря, это звучит так, будто он не требует, а умоляет, но Цзян Чэну всё равно. Ему необходимо, чтобы Не Минцзюэ сказал это. — Потому что я люблю тебя, — просто отвечает Не Минцзюэ, и тепло разливается по телу Цзян Чэна. — Я тоже люблю тебя, — шепчет он за секунду до того, как наклоняется вперёд, чтобы поцеловать Не Минцзюэ, на что последний лишь положительно мычит. — Поэтому тебе всё равно, что я слишком упрямый, вспыльчивый и непреклонный, м-м? Поэтому тебя не волнует, что я одержим тренировками и не асексуален? — дразнясь, спрашивает Не Минцзюэ, на что Цзян Чэн лишь закатывает глаза. — Ничего из этого не плохо, — медленно отвечает он, прижимаясь к груди Не Минцзюэ, когда тот обнимает его. — И почему ты тогда думаешь, что это плохо, когда это касается тебя, а не меня? — интересуется Не Минцзюэ. Цзян Чэн хотел бы ответить, но его слова бессмысленны. Он знает это. — Потому что так и есть, — раздражённо отвечает он, обнимая Не Минцзюэ крепче. — А ты просто глупый, — огрызается Не Минцзюэ, но потом смягчает свои слова поцелуем. Они находятся в таком положении некоторое время, просто наслаждаясь близостью друг с другом, прежде чем Цзян Чэн вздыхает. — Почему? — не может не спросить Цзян Чэн, тихо шепча, зная, что это глупо и что Не Минцзюэ буквально только что ответил ему. Но ничего страшного не случится, если он услышит это ещё раз. — Потому что я люблю тебя.

***

Цзян Чэн чувствует, как возбуждение покидает его с каждой проходящей секундой, и он не может сдержать злые слёзы. Он пытается зацепиться за это чувство, стараясь удержать сильную хватку на своём опускающемся члене, но это не помогает. Он перегружен ощущением рядом чужого тела, ощущением подбородка Не Минцзюэ на его груди, ощущением его дыхания, щекочущего его грудь и ощущением взгляда Не Минцзюэ, и Цзян Чэн не справляется. Он упрямится ещё некоторое время, пытаясь уговорить свой член встать настолько долго, что это уже не кажется комфортным, но его возрастающее раздражение ни капли не мешает возбуждению угасать. — Прекрати, — шепчет Не Минцзюэ и несильно дергает Цзян Чэна за руку. — Сердце моё, прекрати. — Нет, — задыхается Цзян Чэн, не обращая внимания на злые слёзы. — Нет, я смогу, почему он не может просто… Его слова практически не слышны из-за всхлипов, и он просто не понимает, почему его тело не может сделать хотя бы это правильно. — Можно я обниму тебя? — медленно спрашивает Не Минцзюэ, но всё, что хочется Цзян Чэну прямо сейчас — это убежать и спрятаться, но ему также хочется спрятаться от всего мира в объятиях Не Минцзюэ, и он бы сделал это, но ему слишком стыдно, поэтому он не может сделать даже это. — Нет, — резко отвечает Цзян Чэн, конфликтуя со своими желаниями. Он немного обижается на Не Минцзюэ за то, что тот слушается его. Если бы Не Минцзюэ просто обнял бы его, тогда бы Цзян Чэну не пришлось выбирать, и всё было бы значительно легче. Не Минцзюэ ничего не говорит, просто отодвигается, чтобы их тела больше не касались друг друга и это всё ещё не то, чего желает Цзян Чэн. — Нет, — всхлипывает он, поворачиваясь и притягивая Не Минцзюэ обратно, игнорируя тот факт, что сам буквально только что отказал ему. Спустя долгую минуту сомнений Не Минцзюэ всё же обнимает Цзян Чэна, и только после этого он, наконец, расслабляется. — Мне так жаль, — шепчет Цзян Чэн в его грудь, потому что это гораздо проще, чем говорить это в лицо. — Не извиняйся, всё в порядке, — ответно шепчет в его волосы Не Минцзюэ, но Цзян Чэн лишь качает головой. Всё не в порядке. Как всё может быть в порядке, если он не может даже сделать это, не может обеспечить этим Не Минцзюэ. — Сердце моё, мы попытались. Это был тест и всё в порядке, что он не пройден, — говорит Не Минцзюэ, но Цзян Чэн старается концентрироваться на движении его груди, нежели чем на его словах, потому что всё не в порядке. Как всё вообще может быть в порядке? Неудачи неприемлемы. — Прекрати, — отчитывает его Не Минцзюэ, легонько пихая. — Неудачи свойственны людям и в них нет ничего плохого. Цзян Чэн лишь хмыкает на это, ведь не может же Не Минцзюэ действительно в это верить, но Не Минцзюэ не говорит ничего больше, поэтому Цзян Чэну приходится покинуть своё укрытие, чтобы кинуть убийственный взгляд на Не Минцзюэ. — Ты выглядишь, как злой кот, — поддразнивает его Не Минцзюэ, на что тот становится лишь злее. — Всё хорошо, сердце моё, всё в порядке, — говорит Не Минцзюэ с небольшой улыбкой, прежде чем целует Цзян Чэна в лоб. — Ну хотя бы с твоей стороны это не полный провал, — вздыхает Цзян Чэн, а после снова прячет свое лицо, потому что в этот раз Не Минцзюэ получил оргазм первым. — Тебе же… тебе же было нормально? — с сомнением спрашивает Не Минцзюэ, за что получает тычок в рёбра от Цзян Чэна и вскрикивает. — Да, — отвечает он, потому смотреть на Не Минцзюэ, получающего удовольствие вот так, рядом с Цзян Чэном, зная, что его присутствие что-то значит для Не Минцзюэ как раз и было тем, из-за чего Цзян Чэн и начал возбуждаться. Вообще, это было настолько нормально, что Цзян Чэн думал — надеялся — что он сможет также. Но его тело лишь предало его вот так. — Мы обсуждали это раньше, разве нет? — спрашивает Цзян Чэн после продолжительного молчания. Они обсуждали это; Цзян Чэн выразил однажды своё желание Не Минцзюэ в постели, поэтому у них было обсуждение того, какие прикосновения будут подходящими для Цзян Чэна, а какие нет. Но они не обсуждали то, что Цзян Чэн будет пробовать тоже; они просто поддались порыву, и Цзян Чэн ненавидел то, что это в итоге обернулось ему боком. — Иногда обсуждать это одно, а делать — это другое, — возразил Не Минцзюэ. — Ты бы сказал мне, если бы ты действительно не хотел, да? — спрашивает Не Минцзюэ, и Цзян Чэну нужно время для ответа. Кажется, молчит он уже слишком долго, потому что Не Минцзюэ издает отчаянный звук: — Сердце моё! — Я бы сказал тебе, — в итоге говорит Цзян Чэн, потому что если бы он попытался смолчать, всё в итоге чувствовалось бы слишком неправильным, и он бы всё равно остановился, будь оно рано или поздно. Он верит, что он бы также сказал Не Минцзюэ остановиться, если бы смотреть на него было бы так же некомфортно. — Хорошо, — выдыхает Не Минцзюэ, очевидно не до конца верящий, но желающий верить. — И ты бы остановился, — Цзян Чэн не может сдержать горечь в своих словах, потому что тогда бы он лишил удовольствия и Не Минцзюэ тоже. — Конечно я бы остановился! — моментально отвечает Не Минцзюэ, откидываясь назад так, чтобы находящийся в его объятиях Цзян Чэн был над ним. — Почему? — шепчет Цзян Чэн в его ключицу. — Потому что я люблю тебя.

***

Цзян Чэн с трудом борется со слезами, тяжело дыша, но при этом держа спину невероятно ровно. — Ты мог бы просто сказать мне, — шипит он на Не Минцзюэ, будучи слишком уставшим, чтобы опять кричать. Он становится лишь злее, когда Не Минцзюэ закатывает глаза. — Зачем? Чтобы ты испортил сюрприз Сичэню? — насмешливо спрашивает Не Минцзюэ. Цзян Чэн сжимает руки в кулаки. — И вместо этого ты решил встретиться с Мэн Яо в тайне от меня, — холодно произносит Цзян Чэн, и это знание тяжелым чувством оседает в его животе. Разумом он понимает, что Не Минцзюэ не изменил бы ему — не изменил бы любому партнеру — но между ним и Мэн Яо есть история. Мэн Яо знает о Не Минцзюэ то, чего не знает даже Цзян Чэн, то, чем Не Минцзюэ делился только с ним, а не с Цзян Чэном, и в плохие дни осознание этого завладевает им, воскрешая его неуверенность в себе. А сегодня — плохой день. — Я решил встретиться с одним своим другом, чтобы спланировать празднование дня рождения другого моего друга, — защищается Не Минцзюэ, но Цзян Чэн качает головой. — Ты мог бы просто сказать мне, — кричит он на Не Минцзюэ, поддаваясь своей злости. — Вместо этого мне пришлось узнать про это от этой змеи, смеющейся надо мной и говоря об этом так, будто это было нечто большее! Цзян Чэн прекрасно знает, что Мэн Яо всё ещё заинтересован в Не Минцзюэ, несмотря на то, что сейчас у него есть Лань Сичэнь, и Мэн Яо никогда не позволяет ему забыть про это. — Если ты знаешь, что всё было не так, как он говорил, почему ты, чёрт возьми, так зол? — кричит Не Минцзюэ в ответ, и это моментально затыкает Цзян Чэна. Он знает ответ — они оба знают ответ: он просто слишком неуверен в себе — но Цзян Чэн никогда не скажет это вслух. Он не признается в этом ни себе и, конечно же, ни Не Минцзюэ. — Боже, ты иногда так злишь меня! — шипит Не Минцзюэ, когда Цзян Чэн не отвечает, а после выходит из комнаты, не глядя на Цзян Чэна. Цзян Чэн слышит, как Не Минцзюэ на кухне зло накрывает на стол, и он наклоняет голову, стыдясь своего поведения. Не Минцзюэ постоянно убеждает его, что ссоры это нормально и естественно, учитывая характеры обоих, но каждый раз что-то в Цзян Чэне невероятно боится, что в этот раз эта ссора станет последней, что Не Минцзюэ станет достаточно. Они договорились не выходить из квартиры после ссор, по крайней мере, до тех пор, пока они не помирятся и не проговорят произошедшее, но Цзян Чэн думает, что совсем скоро Не Минцзюэ просто уйдёт от него. Эта мысль ужасает его до глубины души больше, чем любая ссора. Цзян Чэн поворачивается на пятках и идет вслед за Не Минцзюэ на кухню, не останавливаясь до тех пор, пока не «врезается» в спину Не Минцзюэ, пряча своё лицо в его шее и обнимая его. Не Минцзюэ вздыхает и кладет свои руки поверх рук Цзян Чэна, но не говорит ничего. — Почему? — выдавливает Цзян Чэн и сжимает Не Минцзюэ сильнее, когда тот прижимается к нему. В этом вопросе прячется миллион других вопросов — почему ты всё ещё возишься со мной, почему ты всё ещё здесь, если я так злю тебя, почему ты не говоришь мне заткнуться — но они оба знают, что ему не нужны более глубокие объяснения. Ему просто нужно подтверждение и Не Минцзюэ не разочаровывает его. — Потому что я люблю тебя, — говорит он, а после поворачивается, чтобы обнять Цзян Чэна, прижимая к себе. — Мне жаль, — произносит Цзян Чэн в грудь Не Минцзюэ, а не в его лицо, что даётся в разы легче. — Я просто терпеть не могу, как он разговаривает со мной, как он заставляет всё звучать, будто ты сделал что-то плохое, будто мне стоит начать переживать. — Я знаю, — говорит Не Минцзюэ, проводя рукой по лицу. — И я постоянно говорю ему перестать так делать. — Он просто не слушается тебя, — завершает Цзян Чэн шёпотом. — Да, — соглашается Не Минцзюэ. — Но ты же знаешь, что я… — Не встречаешься с ним, да, — прерывает его Цзян Чэн, потому что он никогда не сомневался в Не Минцзюэ в этом плане. — Я даже не являюсь его другом, — говорит ему Не Минцзюэ, кладя свою голову на макушку Цзян Чэну. — Я сжёг все мосты между нами некоторое время назад. Это первый раз, когда Не Минцзюэ говорит об этом в открытую, несмотря на то, что Цзян Чэн подозревал это, он обнимает Не Минцзюэ сильнее. — Я просто встретился с ним, потому что он сказал, что хочет устроить вечеринку в качестве сюрприза для Лань Сичэня, и он узнал, что я думал об этом тоже, поэтому мы решили скоординироваться. — Ты мог бы просто сказать мне, — дуется Цзян Чэн, что смешит Не Минцзюэ. — Сердце моё, мы оба знаем, что ты бы выложил всё на блюдечке с золотой каёмочкой в ту же минуту, когда Сичэнь улыбнулся бы тебе, — подмечает не Минцзюэ, заставляя Цзян Чэна краснеть. То, что он невероятно сильно уважает Лань Сичэня ни для кого не является секретом. Уважает настолько сильно, что Не Минцзюэ долгое время был уверен, что Цзян Чэн влюблён в него, а не в Не Минцзюэ. — Возможно, ты прав, — без особого желания соглашается Цзян Чэн. Не Минцзюэ крепче сжимает его, а после выпускает из объятий. — Я знаю, — говорит он, подмигивая, и поворачивается обратно к их ужину. Цзян Чэн присаживается за стол, наблюдая за Не Минцзюэ, готовящим еду, а когда тот ставит перед ним тарелку с идущим из неё паром, он поднимает голову для поцелуя. Не Минцзюэ улыбается, прежде чем поцеловать, и Цзян Чэну необходимо спросить снова. — Почему? — шепчет он, и Не Минцзюэ углубляет поцелуй, прежде чем закончить его. — Потому что я люблю тебя.

***

Цзян Чэн трясется, выходя из дома своих родителей. Цзян Чэн и Не Минцзюэ на данный момент были около двух лет в отношениях, но это был первый раз, когда его родители проявили желание увидеть Не Минцзюэ, попросив привести его на ужин, и Цзян Чэн сожалеет, что не проявил тогда излишней подозрительности. Он сожалеет, что привёл Не Минцзюэ. — Сердце моё, — говорит Не Минцзюэ, и Цзян Чэн вздрагивает, а после и вовсе отворачивается от своего парня. Не Минцзюэ знал, что отношения Цзян Чэна и его родителей не самые лучшие, ведь бóльшая часть его психологических проблем появилась у него благодаря им, но он не хотел, чтобы Не Минцзюэ увидел это в живую… Цзян Чэн не может вынести этого. — Я иду домой пешком, — шепчет Цзян Чэн, уходя от Не Минцзюэ, на которого он так и не поднял взгляд, но тот не позволяет ему. — Не глупи, сердце моё, до дома слишком далеко. — Мне всё равно, — огрызается Цзян Чэн, пытаясь вырвать свою руку. — Нам необязательно говорить, но ты не пойдешь домой пешком, — снова говорит Не Минцзюэ. Цзян Чэн знает его достаточно, чтобы понять, что тот не будет давить на него. — Хорошо, — резко произносит Цзян Чэн и останавливается у машины со скрещенными на груди руками, ожидая, пока тот откроет её. Они едут в полном молчании бóльшую часть времени, но в один момент Не Минцзюэ переводит на него свой взгляд, и Цзян Чэн знает, чего ожидать. — Сердце моё, — начинает Не Минцзюэ, но Цзян Чэн не может. Не сейчас. — Ты сказал, что мне необязательно будет говорить, — закипает он, и Не Минцзюэ снова замолкает. Всю оставшуюся дорогу они едут в молчании: Цзян Чэн злобно смотрит в окно, а Не Минцзюэ не отвлекается от дороги. Цзян Чэн вылетает из машины ещё до того, как она полностью останавливается и к тому моменту, когда Не Минцзюэ закрывает входную дверь в дом, Цзян Чэн уже нервно ходит по гостиной. Он не может решить, хочется ему убежать и спрятаться или поговорить и оставить эту ссору в прошлом, а потому находится в гостиной. Он всегда может просто уйти даже посреди разговора, убеждает себя Цзян Чэн, пока Не Минцзюэ смотрит на него изучающе. — Ты уже готов поговорить? — интересуется Не Минцзюэ, и Цзян Чэн сжимает зубы. — Я выгляжу так, будто я готов поговорить? — срывается Цзян Чэн, желая, чтобы Не Минцзюэ ушёл и оставил его одного. Цзян Чэн уверен, что этот разговор закончится тем, что Не Минцзюэ бросит его — кто вообще сможет любить его, если даже его собственным родителям всё равно на него? — и если между их разговором и сегодняшним ужином пройдёт хотя бы один вечер, может он сможет убедить Не Минцзюэ, что он достоин того, чтобы с ним остаться. — Я не думаю, что ты вообще когда-либо будешь готов поговорить на эту тему, поэтому я не дам нам сейчас опустить эту тему, — огрызается Не Минцзюэ и Цзян Чэн вспыхивает. — О, сейчас ты хочешь поговорить? — шипит он. — Ты не усложнял себе жизнь разговорами со мной, когда решил не говорить мне, что ты и Мэн Яо больше не друзья, и когда ты даже и не подумал спросить меня о моих чувствах к Сичэню, но сейчас ты хочешь поговорить? Тебе так хочется… хочется… Цзян Чэн мечтает о том, чтобы его гнев оставался с ним, но тот потихоньку исчезает, наполняя Цзян Чэна паническим страхом, что Не Минцзюэ собирается расстаться с ним. Ничего кроме ужаса Цзян Чэн больше не чувствует и он не может злиться. — Хочется чего? — отвечает Не Минцзюэ. Создается ощущение, что весь гнев перешёл от Цзян Чэна к Не Минцзюэ. — Расстаться с тобой? Бросить тебя, как умоляли меня твои родители? Ты думаешь, я собираюсь сделать именно это? — требует ответа Не Минцзюэ, и Цзян Чэн вздрагивает от каждого слова. Он знал, что это было неизбежно. Цзян Чэну никогда не получается сохранить что-то хорошее. — А разве нет? — шепчет Цзян Чэн, слишком испуганный, чтобы произносить это полным голосом, и Не Минцзюэ подходит к нему тремя большими шагами. Он поднимает голову Цзян Чэна за подбородок, заставляя взглянуть на него, несмотря на то, что Цзян Чэн старается избежать зрительного контакта. — Спроси меня, — требует Не Минцзюэ, и Цзян Чэну хочется плакать. — Это жестоко, — возражает он, но Не Минцзюэ непреклонен. — Спроси меня, — шипит он и встряхивает Цзян Чэна. — Нет, — бормочет Цзян Чэн, потому что если он спросит, и Не Минцзюэ не ответит того, что он отвечает обычно, Цзян Чэн не переживёт этого. Всё может закончиться прямо здесь и сейчас, и Цзян Чэн не готов к этому. — Ты действительно настолько мало доверяешь мне? Вот к этому сошли наши отношения? — требует ответа Не Минцзюэ, когда Цзян Чэн упрямо молчит, и его слова причиняют ему боль. Он доверяет Не Минцзюэ очень сильно; несправедливо, что Не Минцзюэ подразумевает тут что-то ещё. — Спроси. Меня, — рычит Не Минцзюэ, и в этот раз Цзян Чэн встречается с ним взглядом, мутным от его слёз. — Почему? — хрипло шепчет он, трясясь от страха, пока он ждёт своего неминуемого конца. — Потому что я люблю тебя, — отвечает Не Минцзюэ не сомневаясь ни секунды, и Цзян Чэн чувствует, что колени подводят его. Не Минцзюэ поддерживает его, пока они вместе садятся на пол прямо там, где они находятся — посреди гостиной. — Я люблю тебя, и ничего из того, что они говорят или требуют, не может изменить этого, — говорит Не Минцзюэ, ласково поглаживая висок Цзян Чэна, и ничего не произносит, когда тот подаётся вперёд вслед за прикосновением. — Ничего? — переспрашивает Цзян Чэн, потому что это невозможно, невозможно, что даже после всего того, свидетелем чему стал Не Минцзюэ, тот всё ещё любит его. — Ничего. А особенно точно не что-то такое. Это их вина, что они не понимают, насколько ты замечательный человек, это их вина, что они не любят тебя. Но я не они. Я знаю тебя. Я понимаю тебя. И я не собираюсь бросать тебя во имя чего угодно в этом мире. Цзян Чэн не может сдержать слёз, начиная плакать, и Не Минцзюэ обнимает его. Они не встают в течение долгого времени, даже после того, как Цзян Чэн перестал плакать, потому что Не Минцзюэ обнимает его, защищая. Цзян Чэн чувствует себя невероятно вымотанным, будто он полностью растратил всю свою энергию, и ему очень комфортно вот так — лёжа головой на плече Не Минцзюэ — поэтому он остается на месте, вместо того, чтобы двигаться куда-то, и, кажется, тот не возражает. Вопрос вертится на его языке, Цзян Чэн так отчаянно хочет услышать ответ Не Минцзюэ снова, но сейчас в нём нет никакого страха, который мог бы его остановить. — Почему? — тихо спрашивает он, и Не Минцзюэ мычит, прежде чем ответить. — Потому что я люблю тебя.

***

Не Минцзюэ нервничает из-за чего-то, Цзян Чэн видит это, но он не выглядит так, будто готов обсуждать это, поэтому он не давит на него. По крайней мере, старается. Он не может сдерживать свои резкие взгляды, которые он бросает на Не Минцзюэ каждый раз, когда тот, нервничая, делает совершенно нехарактерные для себя движения, что, судя по всему, лишь усугубляет его нервозность. Последние недели были тяжёлыми для них обоих; Мэн Яо — или уже Цзинь Гуаньяо — слил секреты компании, которые он не должен был знать, и Лани, Не и даже Цзяны с трудом восстанавливаются после этого. Это был полный хаос, и даже несмотря на то, что ни Не Минцзюэ, ни Цзян Чэн не вовлечены полностью в семейные бизнесы, напряжение настигло и их. Цзян Чэн и Не Минцзюэ за последние две недели были больше времени в ссоре друг с другом, чем в мире, с трудом сдерживая свои вспыльчивые темпераменты, но у них всегда получалось решить ссору разговором. По крайней мере, Цзян Чэн так думал; сейчас он уже не так в этом уверен. — Что не так с тобой сегодня? — довольно резко спрашивает Цзян Чэн, когда Не Минцзюэ в очередной раз нервно меняет своё положение на диване, потому что он не может терпеть это. Ему будет проще, если они снова будут в ссоре, чем в непонятном подвешенном состоянии, в котором они находятся сейчас. Его пугает незнание того, что так угнетает Не Минцзюэ. — У меня есть вопрос, — отвечает Не Минцзюэ, и он звучит так, будто прямо сейчас упадёт в обморок, что лишь заставляет Цзян Чэна волноваться сильнее. — Ну так задай его, чёрт возьми, не заставляй меня переживать за тебя, — огрызается он, чувствуя облегчение от небольшой улыбки, что появляется на губах Не Минцзюэ. Значит, это точно не что-то плохое, раз он всё ещё находит характер Цзян Чэна удивительным, с надеждой думает Цзян Чэн. — Чтобы ты ответил, если бы я попросил тебя выйти за меня? — спрашивает Не Минцзюэ после долгого молчания, и Цзян Чэн замирает. — Ты делаешь мне предложение? У тебя есть кольцо? — интересуется он, потому что его мозг мгновенно опустевает после вопроса Не Минцзюэ. — Нет! Просто… мы никогда не говорили об этом. Я не знаю, что ты думаешь об этом, — признаётся Не Минцзюэ тихим голосом, и Цзян Чэн вспоминает их последнюю ссору. — Ты думаешь, я откажу тебе, — шепчет он, и Не Минцзюэ дёргается. Учитывая, насколько много проблем у Цзян Чэна, легко забыть, что у Не Минцзюэ они тоже есть, хотя бóльшую часть времени он отлично справляется с ними. Видимо, последние недели тоже сильно на него повлияли. — Я не уверен, — соглашается Не Минцзюэ. — Я имею в виду, с чего бы вдруг тебе соглашаться? Посмотри на нас, мы не делаем ничего, кроме того, как ссоримся друг с другом. — Но мы также и миримся, — парирует Цзян Чэн, но Не Минцзюэ лишь качает головой. — Ты должно быть устал от меня и моих проблем с гневом. Цзян Чэн на это не может не фыркнуть. — Ага, кто бы говорил. Я же ничем не лучше тебя. — Это неправда, — не соглашается Не Минцзюэ. — Ты подавляешь свой гнев, направляя его на самого себя бóльшую часть времени и иногда на меня. Но я не могу так. Я взрываюсь, и мой гнев выливается на тебя и на всех вокруг. Посмотри на то, что случилось недавно. Даже Сичэнь больше не хочет со мной разговаривать. — Вы помиритесь. Это не твоя вина, что он доверился этой чёртовой змее, — отвечает Цзян Чэн голосом, не позволяющим никаких пререканий, хотя Не Минцзюэ всё равно пытается. — Нет, душа моя, это не твоя вина. Ему просто нужно кого-то обвинять сейчас, но скоро он осознает, что часть вины лежит и на нём. — Это ничего не меняет, — качает головой Не Минцзюэ. — Тебе всегда придётся мириться с моим гневом. С чего бы вдруг тебе согласиться на это до конца своих дней? — Может быть потому, что мы всегда миримся? Может быть потому, что мы оба полны проблем? Я имею в виду, с чего бы вдруг тебе соглашаться на то, чтобы выйти замуж за меня? Я практически состою из одних неуверенностей и проблем, с чего бы вдруг тебе желать этого? — Потому что я люблю тебя, — моментально отвечает Не Мицзюэ, на что Цзян Чэн кивает. — Именно. Может быть наступило время для тебя спросить то же самое, — произносит Цзян Чэн. Он оказывается не готов ко всем тем эмоциям, что он видит на лице Не Минцзюэ. — Я не… Я знаю, что ты любишь меня, — шепчет он, но Цзян Чэн качает головой. — Но может быть тебе просто нужно это услышать. Я знаю, я говорю это не очень часто, не то что ты, так что, может быть, тебе просто нужно услышать это, — говорит он Не Минцзюэ, лаская его лицо рукой. — Спроси меня, — шепчет Цзян Чэн, и Не Минцзюэ закрывает глаза. — Почему, Цзян Чэн? Почему? — в конце концов шепчет он, и Цзян Чэн может услышать не проговорённые вопросы. Почему ты не бросишь меня? Почему ты остаёшься со мной? Почему ты согласишься выйти замуж за меня? Почему даже несмотря на то, что мы ссоримся, ты никогда не обижаешься на меня? И на всё это есть только один ответ. — Потому что я люблю тебя.