бестолочь

Сегодня — верят в одно. Завтра — в другое. Послезавтра — в третье. Люди всегда были такими. Бестолковыми выдумщиками, боязливо смотрящими из-под опущенных ресниц на проклятья. Забьются в угол. Скулят и даже не отбиваются (а кто отбивается тот либо смельчак каких поискать, либо конченный дурень). Рёмен прожил не одну сотню лет, чтобы прийти к одному очевидному выводу. Смельчаков среди людского народа мало, а вот дурней и бестолочей хоть отбавляй и часть из них прется в шаманы. — Это с чего это мы дурни? — возмущается девчонка. — И я не бестолочь! Вести с Итадори конструктивные диалоги дело гиблое, но от скуки и нечего делать и она, как собеседник, временами бывает ничего так. Повозишь личиком по полу, как в прямом так и в переносном смысле, к компромиссу не придете, но зато весело. Это забавляет. Ее импульсивность, несдержанность и тупой максимализм. Сосуд у Сукуны сильный, упертый, но по-человечески бестолковый. — Дружочек, — вкрадчиво произносит Двуликий. — Хотя бы на твоем примере. Адекватный человек не будет есть проклятые предметы. Ее это бесит. Рёмен чувствует глухую волну раздражения, она оседает на кончике языка вкусом сбежавшего кофе. — Там ситуация обязывала, — Юджи жмет острыми по-мальчишески худыми плечами и переворачивается на другой бок в поисках удобной позы и явно вознамереваясь все-таки вздремнуть. Никто, естественно, не собирается давать ей такой роскоши. — Да и я на адекват не тяну. Не надо сравнивать меня с другими людьми. И этот кусок мяса утверждает, что она не бестолочь… Есть желание развить эту тему, утянуть девчонку в нужное русло, со словами: Верно. Не такая! И ты можешь больше, чем это стадо, именующих себя шаманами. Ты можешь достичь величия. Рядом со мной. Ну же, дружочек, ты умная девочка, сделай верный выбор… Обычно такие разговоры оканчиваются тем, что сосуд зло огрызается, а потом уходит играть в молчанку пару дней и как не старайся растормошить ее кошмарами, угрозами и прочим, она не ведется на провокации пока… пока терпение не лопнет и бурная натура не возьмет и вверх и не заставит ответить на какой-нибудь особенно едкий комментарий проклятья. Рекорд Итадори на данный момент — три дня. Сукуна искренне считает, что это вверх ее выдержки. Дыхание девушки становится все более размеренным, ее сознание почти проваливается в сон и по хорошему можно было продолжить разговор уже лицом к лицу. Уже в привычной позиции смотреть на Итадори Юджи сверху вниз и видеть этот взгляд полный ненависти. В прошлом люди боялись смотреть ему в глаза… — И что же, адекватные люди, будут казнить другого человека, когда тот стал носителем проклятья не по своей воле? — довольно приятно наблюдать за тем, как девчонка со стоном переворачивается на другой бок и трет пальцами глаза. Раздражение, злость, усталость и искреннее непонимание. Коктейль из чужих чувств приятно горчит на корне языка, словно дорогой алкоголь. Чем больше Юджи бесится, тем интереснее. — Ну началось, — бормочет женский голос. Она садится на постели и устало проводит рукой по взмокшему затылку, ероша короткие розовые пряди. — Слыш? Ты не развалишься если на одну чертову ночь прекратишь быть такой тварью. Я хочу спать. На данный момент мне плевать с высокой башни на свое будущее, пока все стабильно! И никто в обозримом и ближайшем будущем казнить меня не планирует. Спокойной ночи! Словно бы от ее слов разговор считается оконченным, девушка вновь ложится и поудобнее устраивается на кровати. Голову на бок, скомканная под живот часть одеяла, голые ноги оставленные неукрытыми. «Плевать»… интересно. Рёмен старается распробовать слово на вкус, найти в нем хоть капельку неправды и самообмана, но… Это не было ложью. Итадори было плевать на собственную судьбу сейчас, у нее на руках все исходные данные и она живет одним днем, как и полагается, наверное, жить шаману. Сгорит на работе и сгорит, это не страшно, лишь бы спасти побольше народу. Вот глупость то. Точно, бестолочь…