Эксперимент над любовью

Телефон разрывается от навязчивых звонков. Сонный Гето протягивает руку к трубке, лежащей на прикроватном столике, и нажимает на «ответить». Выражение лица Сугуру резко меняется. —Погодите, но как? Быть этого не может. Скажите, в каком он морге, я хочу его опознать. И что, что я не родственник. Я близкий для него человек,– эмоции так и зашкаливают. Мужчина не осознаёт, что человек, которого он любил, так просто умер. Гето даже не пытается это принять. Что-то держит его на той грани. На грани понимания, что Сатору всё ещё жив. В трубке женский голос упрямо доказывает мужчине об обратном. Но тот не верит. —Какие у вас доказательства? Если я опознаю его, только тогда успокоюсь! А пока мне не о чем с вами говорить,– гудок. Сон был, ясное дело, прерван. Сугуру поднялся с мягкой кровати и, открыв шторы, уставился на все ещё ночной Токио. Вышел на балкон. Пачка сигарет, лежащая на столике, мгновенно оказалась в руках мужчины, на лбе которого красовался широкий шрам. Гето затянулся. Нельзя было сказать, что он злоупотреблял этим, но в особенно напряжённые моменты мог выкурить за раз от двух до пяти трубочек с табаком. Едкий запах сразу прошел в квартиру через незакрытую дверь балкона. Мысли мужчины путались, нельзя было сконцентрироваться на чём-то определённом. Но спустя три сигареты, он всё же смог дойти до единого решения: доказать себе, что Сатору жив. *** —Ничего нет? Странно. Но благодарю,– Гето попрощался с охранником торгового центра и вышел из здания, тем самым оказавшись на небольшой площади, где сейчас не было людей. Позднее время суток давало о себе знать. И бессонные ночи тоже. Сугуру в который раз погружается в свои мысли и прокручивает состоявшийся десять минут разговор. —«Всё-таки на камерах не было и намёка на то, что Годжо сбила машина. Раз они сказали, что всё произошло рядом с этим ТЦ, значит вариантов его смерти остаётся уж очень мало»,– прокрутив несколько раз в голове разговор с охранником и всё, что смог запомнить из камер, мужчина даже выдавил из себя скромную улыбку, понимая, что он всё ближе к цели. К цели доказать, что его любовь жива. *** Последний морг, который планировал посетить Сугуру, был расположен на другом конце города и ехать пришлось достаточное количество времени. Жуткое здание, в подвале которого находился морг, честно говоря, пугало Гето. Дом был похож на жилищный, но было ясно одно: в нём давно уже никто не живёт. Подойдя к непримечательной двери, мужчина постучал раз, второй. Никто не открывал. Заметив звонок, который почти слился с цветом здания, позвонил. Тишина продлилась несколько минут, пока грубый, до жути прокуренный мужской голос не отозвался за дверью. Безо всяких проблем, словно ждал Гето, зрелый человек пропустил парня в своё «логово» и, проверив, никого ли нет на улице, быстро закрыл дверь на шпингалет. —У вас случаем нет пациента с именем Сатору Годжо?- голос Сугуру был полон отчаяния. —Сатору, Сатору... Что-то припоминаю,– подозрительно проговаривая, мужчина копается в документах.– Сатору. Годжо? Сугуру будто оживает и несколько раз быстро кивает головой, что означает подтверждение слов. Патологоанатом махнул рукой в сторону двери и, пропустив Гето вперед, вышел следом. Кивнул в сторону непонятной комнатушки, находящейся в самой отдалённой части подвала, которая была практически не освещена. —Ожидайте здесь,– приведя «детектива» к месту назначения, произносит старик и уходит, оставляя Сугуру наедине с холодными стенами. *** Дверь отворилась спустя несколько десятков минут. На пороге уже знакомый силуэт врача. А дальше... Годжо. Измученный, бледный, лица на нём нет. —Сугуру Гето, Вы прошли эксперимент над любовью. Социальная уловка, так сказать,– хриплый голос заговорил, но в нем были слышны нотки иронии и сарказма. Увидав Сатору, мужчина со шрамом на лбу вскочил с места и, подбежав к парню, не раздумывая поцеловал его. Неожиданный, смазанный, но желанный поцелуй вызвал мурашки у обеих представителей мужского пола. —Я всегда верил, что ты жив,– произносит Гето и внезапно в его голову прилетает пуля. Годжо, даже ничего не говоря, оборачивается к старику, в глазах которого издалека виден азартный огонёк. —Да как ты?.. Да за что?– слезы выступают не сразу, но, появившись, бегут без остановки. Беловолосый припадает к уже не двигающемуся телу, но все попытки спасти жизнь любимого тщетны. За спиной слышится голос того же патологоанатома, убить которого был готов Сатору: —Он боролся за твою жизнь, теперь твоя очередь.