***
После того как Чонгук, вывалив на него свою бредовую идею, умчался из комнаты, Юнги остался один на один со своим разумом. Который буквально орал о том, что его втягивают в авантюру, которая закончится очень плачевно. Максимально извращённые идеи Чонгука стали часто преследовать его после того, как они втроём съехались. Юнги, Чонгук и Хосок. Над которым, кстати, и планировал поиздеваться Чонгук, но сейчас не об этом. Полгода назад, когда они сидели на очередной пьянке у общего друга, Намджуна, кому-то из них пришла очень хорошая идея. Тогда на общий совет, чьим-то больным воспалённым мозгом, было вынесено предложение съехаться. И советом их больных мозгов было решено, что это хороший план. Хуевый это план, если честно. Нет, конечно это решение имело несколько стратегических преимуществ. Во-первых, трем студентам так было гораздо дешевле. А во-вторых, так было гораздо удобнее собираться и заниматься общими делами, например, написанием музыки. Но тогда об этом никто не думал, единственным аргументом «за» было: «ну это весело». И тогда всем это показалось действительно весомым аргументом, чтобы пустить их жизни под откос. Ладно, не их, а именно его. По довольным лицам обоих Чонов трудно сказать, что им что-то не нравится. А вот Юнги не нравится, точнее нравится и поэтому не нравится. Потому что из Мина такой же гетеросексуал, как из Намджуна певец. Никакой. И не то, чтобы Юнги западает на всех подряд, нет. Тем более на друзей, такое вообще не предусмотрено бро-кодексом. Но что старший, что младший Чоны оказались очень даже во вкусе Юнги. В плане, Юнги был падок на таких мужчин, это был буквально его типаж. И видеть эти два экземпляра в совершенно непотребном виде ежедневно… это явно не способствовало сохранению юнгиевой нервной системы. Так вот, выяснив, что Юнги испытывает на себе ужасную вселенскую несправедливость и ежедневные муки (не только совести), вернёмся к идее Чонгука. К максимально хуевой идее Чонгука. Иначе как назвать то, что младший в один момент появился на пороге комнаты Мина и попросил помочь напоить Хосока. Не просто напоить, а, мать его, афродизиаком. И Юнги правда пытался узнать у него, зачем оно ему надо, но тот молчит как партизан. И тут он должен был довериться своему предчувствию, что буквально кричало бежать. И бежать от дурака Чонгука и его дурацкой идеи. Желательно, на другой край света.***
Спустя пару часов после событий на кухне, Чонгук соизволил вернуться к Мину. А тот все ещё сомневался во всей этой затее и продолжал напоминать об этом младшему. — Я все ещё думаю, что это плохая идея, — Юнги недовольно косится на младшего Чона. — Не бойся, хен, Хосок-хен не догадается, что ты в этом участвовал. Я тебе обещаю. — Я к тому, что я до сих пор не понимаю, на кой черт это тебе сдалось, Гук. —Просто посмотреть. Юнги, конечно, тоже было интересно посмотреть на возбужденного Хосока. Но ему хотелось самому послужить причиной, а не спаивать его всякой дрянью. Но если с Юнги все понятно, то зачем это Гуку?.. — Чонгук, ты ведёшь себя как извращенец. И мой долг, как порядочного хена, заключается в том, чтобы не спустить тебе такое с рук. — Не такой уж ты и порядочный, хен. — Что? — Что? Это что сейчас, блять, было?! — Смотри, хен, — Чонгук достал из кармана маленькую капсулу с прозрачной жидкостью. Удивительно. Юнги не знал, чего он ждал, но точно не самой обычной прозрачной жидкости. — Смотрю. И все ещё думаю, что мы творим полную хрень. — Да ладно тебе, хен, это всего лишь безобидная шутка. Этого хватит всего на несколько часов. Не беспокойся, хен не будет чувствовать себя плохо после всего этого. Я бы никогда не сделал ему что-то плохое. — Думаю, у тебя очень странное понятие плохого и хорошего. И что ты предлагаешь сделать со своим ядом? — Хен, — Чонгук укоризненно посмотрел на Юнги. — Это не яд, это афродизиак. Знаешь, помогает людям возбудиться. Последнее Чон произнёс почти в ухо Мина, при этом наклонившись так близко, что старший мог почувствовать запах его геля для душа. На короткий миг Юнги почувствовал себя подростком во время пубертатного периода, который способен возбудиться лишь от одного дыхания и присутствия объекта обожания. Почти его случай. — Я не идиот, Гук, я знаю, что это такое, — Юнги максимально аккуратно выбрался из-под нависающей ауры Чона и встал немного поодаль. — Что ты предлагаешь мне с этим сделать? В рот ему влить? Чонгук низко рассмеялся, от чего у Мина появились мурашки, и отрицательно покачал головой. — Это, бесспорно, очень увлекательное зрелище, я бы хотел посмотреть на это, но нет. Скоро придёт хен и тебе просто надо будет позвать его посмотреть телевизор, заодно и выпить пива. — Это подло, Гук. В такой-то момент и со своей гадостью. Не стыдно тебе? — Ещё не произошло ничего, чего я мог бы стыдиться. И не произойдёт. — Так, а почему ты сам не вынесешь ему пиво? Зачем тебе нужно мое участие? — Чтобы было, хен, — Чон смотрит на него так, будто он сморозил какую-то откровенную глупость, хотя задал вполне логичный вопрос. — Он больше ничего не берет из моих рук, если оно не закрыто. После случая… с колой, ну ты помнишь. Юнги в ответ просто угукнул. Все это выглядит как плохо спланированная подстава специально для Юнги. Но освобождение от части домашних обязанностей и бесплатная банка пива склоняют его на темную сторону. Тем более на него это никак не повлияет.***
Вернувшийся с подработки Хосок выглядел не очень заебанным жизнью, что положительно отозвалось на совести Юнги. Трогать уставшего Хосока было бы кощунством. Поздоровавшись с другом, Юнги ушёл в гостиную, делая вид, что очень увлечён выбором фильма. Пока ещё для себя, потому что Хосок не согласился. И, Юнги очень надеялся, не согласится. Спустя минут пятнадцать, потраченных на выбор фильма, который сойдёт для прикрытия, Юнги, зайдя для начала на кухню к Чонгуку, пошёл нарушать личное пространство Хосока. Постучав в дверь и услышав «заходи», Юнги тяжело вздохнул и, все-таки, открыл дверь. Лучше бы он этого не делал. Потому что ему посчастливилось зайти именно в тот момент, когда старший Чон переодевался в домашнюю одежду. Да, Юнги определенно был прав, когда говорил, что тот в его вкусе. Как такие мышцы могут быть вообще не в чьем-то вкусе?! Видимо он смотрел на пресс Хосока немного дольше положенного, поскольку тому пришлось кашлянуть, возвращая старшего в реальность. — Хен, ты что-то хотел? — Д-да, Хоби, — Юнги пришлось прокашляться, так как волнение и смущение накрыло его с головой. Волнение из-за того, какую авантюру они с Чонгуком пытаются провернуть, и смущением от того, что Хосок поймал его на подглядывании за его прессом. За очень даже ничего таким прессом. — Ты не хочешь посидеть сегодня, расслабиться? Ну там, знаешь, фильм и пиво? — Нетфликс и отдых? — Хосок, по мнению Юнги, крайне странно ухмыльнулся, но охарактеризовать эту ухмылку он не смог. — Ага, типа того, — Юнги нервно улыбнулся, не понимая, причём тут Нетфликс. У них даже нет на него подписки. — Тогда я очень даже «за». Подойду через минут десять, хорошо? — Конечно, — Юнги вышел из комнаты Чона, позволив себе нервно выдохнуть только за ее порогом. Зайдя на кухню к Чонгуку, он выпил немного воды, чтобы слегка успокоиться. Он точно ведёт себя очень подозрительно со стороны. — Волнуешься, хен? — получив кивок в ответ, младший Чон легко улыбнулся. — Не стоит. Главное помни, что ничего плохого не случится. И хен не узнаёт, что ты тут вообще при делах. Посидев на кухне ещё пару минут пытаясь успокоиться, Юнги решил заглянуть в гостиную и, увидев там Хосока, быстро кивнул. — Я только пиво возьму, хорошо? — увидев чисто формальный кивок Чона старшего, ведь вопрос был риторическим, Юнги заглянул на кухню за банками пива. — Смотри, эта — для Хосока, а вот эта — для тебя. Только смотри не перепутай, хорошо? — Я же не дурак. Что мне ему сказать, если он спросит, почему ты не с нами? — Скажи что я скоро подойду, сейчас я занят учебой. Чтобы не вызвать у него подозрений. Но пропустить такое я не могу - я ведь тоже хочу посмотреть на такого хена. — Тоже? Кто сказал, что я хочу? Ты просто сделал мне слишком выгодное предложение, чтобы отказываться, — наглая ложь. Даже Юнги сразу понял бы, что ему врут, но продолжал надеяться, что Чонгук не слишком-то внимательный. — Хорошо, но я все равно хочу посмотреть, да и ты останься. Когда ты ещё такое зрелище увидишь? — ауч. Больной удар по его надеждам и мечтам. — Юнги! Ты скоро? — крикнул из гостиной Хосок, который уже, по-видимому, устал ждать того с пивом. — Уже бегу! — старший крикнул и напоследок тяжело выдохнув, пошёл в гостиную. С точностью какого-нибудь шпиона, Юнги протянул Хосоку именно ту банку и стал нервно пожёвывать губу. Немного расслабившись после первого глотка Хосока, он тоже выпил немного пива из банки и обратил внимание на фильм, который выбрал. Все же не зря он сидел целых пятнадцать минут и отбирал лучшее. Он чувствовал себя каким-то преступником, делающим что-то очень плохое. Чтобы избавиться от все ещё мучающих его нервов, он хлебнул побольше пива. Отпуская короткие комментарии фильму, он постоянно возвращался взглядом к Хосоку, особенно тщательно ловя моменты, когда тот пьёт. Спустя минут двадцать фильма, Хосок легонько повёл головой в сторону, будто не до конца осознавая ощущения своего тела в этом мире. Юнги чувствовал себя ужасным человеком, но он не мог отказаться от такого зрелища. Он чувствовал себя вором, смотря на Хосока, который уже подавал некоторые признаки. О Господи, да что говорить о том, как сейчас волновался Юнги. Он чувствовал такой жар, будто сейчас он, как минимум, при смерти. Он боролся с желанием просто улечься на плечо Хосока, потому что от нервов у него ещё и голова кружиться начала. А Хосок, видимо не сообразивший, что что-то идёт не так и словно не замечая пристального взгляда Юнги, немного присполз с дивана, принимая ещё более расслабленного положение. А потом произошло то, чего Мин никак не ожидал, Хосок просто взял и завалился ему головой на колени. Его буквально прошило от прикосновения головы к коже его ног. Этого было слишком много для слабой психики Мина. Он вздрогнул и точно покраснел ещё сильнее. Сейчас он, наверное, напоминал помидор. Хосок, видимо уже совсем разомлевший от афродизиака в пиве, начал тереться щекой о ноги Юнги. А сам Мин в это время буквально умирал от смущения, волнения и возбуждения. Последнее удваивало смущение. Когда дело касается Чонов, Мин даже в обычных ситуациях реагирует как перевозбужденный подросток. Что говорить про то, что происходит сейчас. Но он даже не подозревал, что может случиться что-то хуже, чем голова Хосока на его ногах. Рука Хосока на его ногах. Тот видимо вообще потерял связь с реальностью, подталкивая к этому и Юнги. Мозг Мина перестал обрабатывать информацию, поступающую в его мозг, а сознание решило взять выходной. Поэтому сейчас для старшего перестало существовать все, кроме Хосока и его рук у него на коленях. Хотя лучше бы, конечно, Юнги на коленях перед Хосоком. Это была бы прекрасная картина, чистое наслаждение для Мина. О черт. Его фантазия, подбрасывающая ему весьма соблазнительные картинки, повлекла за собой вполне ожидаемую реакцию. Он возбудился. Пока голова Хосока находилась в опасной близости от его паха. Ужасная ситуация, но Юнги, почему-то, не смог на ней сосредоточиться. Потом он обязательно пристыдит себя, но сейчас для него имеют значение только мягкие прикосновения. В какой-то момент Юнги уплыл разумом куда-то настолько далеко, что перестал замечать изменяющуюся вокруг него обстановку. Что сыграло с ним очень плохую шутку. Его затуманенный взгляд не заметил, как Хосок, привстав с его колен, не перестал распускать руки. Только сейчас он перешёл к более активным действиям. Касания его рук перебрались выше, на бёдра Юнги, приятно поглаживая и разнося по телу приятную эйфорию. Юнги уже было плевать на все: на то, что Хосок его друг, на то, что за стеной Чонгук, на то, что он вообще-то напоил своего друга возбудителем. Плевать на все, важны только приятные ощущения на бёдрах. В какой-то момент, приятные поглаживания перешли на внутреннюю часть бедра, заставляя Юнги судорожно вздыхать, а после, совершенно неожиданно для несоображающего Юнги, одна рука накрыла его пах. В комнате раздался приглушённый стон, который издал сам старший. Хосок, получив положительную реакцию на свои действия, продолжил одной рукой скользить по внутренней стороне его бёдра, а другой чуть сильнее надавливая на возбуждение Юнги. Закусив губу, Юнги машинально сдерживал стоны, ведь его сознания больше не было нигде в пределах этой вселенной. Опьяненный чувством удовольствия и приятного тепла в теле, Юнги уже видел звезды перед глазами. Такое поведение старшего не понравилось Хосоку, он, подтянувшись, увлёк старшего в поцелуй. Он был смазанным и мокрым, но приносил, казалось, самое большое удовольствие на планете. Подозрительно активный Хосок, который явно должен вести себя сейчас похлеще Юнги, потерянного в пространстве и вечности, переместил одну руку на шею Юнги, чтобы было удобнее целовать, а вторую ему на грудь. Ловя горячие выдохи Юнги ртом, он начал слегка, будто на пробу, поглаживать рукой его грудь. Все было вполне прилично, насколько, конечно, можно сказать это в такой ситуации, пока его рука не прошлась по соскам Мина. Тот, слегка отстранившись от старшего Чона в этот момент, чтобы подышать, будто задохнулся всем воздухом этого мира. Не передать словами, насколько сильное приятное ощущение пронзило его тело. Из него все же вырвался воздух, но в виде хриплого и протяжного стона. Хосок, будто изголодавшийся зверь, наконец дорвавшийся до своей жертвы, принялся активнее проглаживать его сосок через футболку. Однако в какой-то момент, который, к слову, не отразился в помутившемся сознании Юнги, Хосок отстранился и все резко прекратилось. Юнги потратил большие силы на то, чтобы податься вслед исчезающей руке и неудовлетворённо простонать. Однако вскоре руки вернулись, только теперь с него пытались снять футболку. Для Юнги, которого здесь вроде как уже и нет, он где-то в параллельной вселенной, где человек может испытывать такое поразительное удовольствие, это оказалось проблемой. Он был просто не в состоянии хоть как-то помочь стянуть с него футболку, но он так отчаянно хотел, чтобы кто-то сделал это за него. Будто это было единственно важной в его жизни вещью. Хосок, пришедший на помощь больше себе, чем Юнги, стянул с него футболку, отбросив ее куда-то перед диваном. Его руки вернулись к соскам Мина, но на этот раз перейдя к более активным действиям. Он перекатывал их между пальцами, сжимал и оттягивал, выбивая из Юнги негромкие стоны. Но, конечно же, это не было пределом того, что он мог сделать со старшим. Резко наклонившись, Чон вобрал его левый сосок в рот, слегка прикусывая зубами, получая от Мина достаточно громкий стон. Первый на сегодня, но далеко не последний. Посасывая его левый сосок, он не забывал и про правый, продолжая оттягивать его и сжимать пальцами. Юнги казалось, что он потерялся в самых потрясающих ощущениях за всю свою жизнь. Ох, как же он ошибался, ведь самые потрясающие будут потом. Хосок решил дать отдохнуть соскам Юнги немного, вновь горячо поцеловав его, а рукой надавив на давно требующий внимания член. Юнги простонал от удовольствия Хосоку в рот, слегка выгибаясь и толкая таз в воздух, поощряя действовать дальше. — Смотри-ка, а ему нравится, — послышался голос со стороны. И вот тут, хотя на самом деле ещё давно, Мин должен был заподозрить опасность. Потому что это был другой голос, не Хосока. Приоткрыв глаза, Юнги расфокусированным взглядом прошёлся по знакомой фигуре, но так и не отреагировал. Прямо рядом с наполовину голым старшим стоял Чонгук. Стоял и любовался проделанной работой, тем, как Юнги млеет и выгибается. — Конечно ему нравится, ещё бы ему не нравилось, — показушно обидчивым голосом ответил ему Хосок, кинув взгляд на младшего. — С ним же я. — С ним же мы. Теперь, помимо Хосока, который все ещё поглаживал его член сквозь ткань домашних шорт, было кому заняться его сосками. Получив в два раза больше внимания к себе и своему телу, Мин начал издавать более громкие, чувственные стоны. — Я думаю пора переходить к следующему этапу, а? — подстегнул Хосока Чонгук. Они в четыре руки приподняли бёдра Юнги, стягивая с него штаны и белье. Получив обзор на бёдра и член Мина, парни облизали его всего взглядами. А желательно не только ими, вообще-то. Кто сказал, что просто смотреть — достаточно для Юнги? Однако долго ждать Юнги не пришлось, его снова передвинули, уложив головой на подлокотник дивана. Чонгук забрался на диван и уселся у ног Юнги. Хосок же спустился с дивана и склонился лицом над возбуждением Юнги, обдавая его горячим дыханием. От такого Мин снова простонал. Слишком остро все ощущается сейчас. Чонгук подтолкнул Юнги и, раздвинув его ноги, позволил себе немного полюбоваться. Гладкая белоснежная кожа, слегка подрагивающие бёдра, стоящий колом член, с которого стекают капельки смазки. Поистине прекрасная картина. Но опустив взгляд, Гук замирает. Он видит колечко мышц Юнги, гладкое и розовое, и еле сдерживается, чтобы не наброситься на него прямо сейчас. Чуть позже. Облизнувшись, Чонгук достаёт из кармана шорт заботливо прихваченную смазку и льёт себе на пальцы. Он уже представляет, как войдёт сначала одним, а потом и несколькими пальцами в податливого и горячего Мина. Как его стенки туго сожмут его пальцы, не позволяя свободно двигаться. Черт, это так возбуждает. Гук принялся осуществлять задуманное в тот момент, когда Юнги простонал от действий Хосока, который сейчас слегка дул на головку его члена. Разогрев в руках смазку, чтобы не отвлекать Юнги от приятных ощущений холодом, он принялся кружить пальцем вокруг отверстия. Чонгук жадно ловил взглядом все эмоции, проскальзывающие на лице Юнги из-за их с Хосоком действий. Поняв, что старший не особо-то и против, Гук немного надавил указательным пальцем на дырочку, проскальзывая на две фаланги внутрь. Мин, лёжа на диване, получал неземное удовольствие от умелых рук друзей. Все последние мысли и голос разума давно покинули его сознание. Остались только тактильные ощущения. Такое ему даже во влажных мечтах не снилось. Он лежит на диване, возбужденный и открытый, пока двое объектов его сексуальных фантазий ласкают его в четыре руки. Почувствовав скользкие и тёплые прикосновения к отверстию, Юнги слегка встрепенулся, отвлекаясь от потрясающих ощущений языка Хоби на его члене, и задушено выдохнул. По ночам он часто представлял себе, как будет выгибаться на кровати между сразу двумя Чонами. Как приятно будут его ласкать их руки и языки. Но происходящее сейчас сильно отличалось от его фантазий. Это было по-настоящему и просто восхитительно. Пока старший Чон облизывал его ствол, иногда соблазнительно причмокивая, младший уже активно двигал пальцем в нем. Для Юнги, который никогда не был снизу, ощущения были непривычными. Однако от этого не менее приятными. Гук, решив, что пора переходить к более существенным действиям, протолкнул в Мина второй палец и немного присогнул пальцы. Юнги, до этого активно постанывающий и изгибающийся, неожиданно замер и распахнул глаза. — Ещё… ещё… сделай так ещё раз! — постанывая, потребовал Юнги. Чоны, обрадованные такой реакцией на их действия, довольно переглянулись между собой, и Хосок, ухмыльнувшись, спросил: — Чего ты хочешь, детка? Скажи Гук-и, иначе он не поймёт, что ему надо сделать. Юнги буквально заскулил от несправедливости и такой наглости. Он сейчас с ума сойдёт от удовольствия, а они просят его вслух сказать о своих желаниях. Он столько времени молчал и все равно своего добился. Значит, и сейчас сможет. Однако план Юнги разбился вдребезги, когда друзья отстранились и прекратили какие-либо действия. Юнги сразу заскулил, чувствуя недостаток внимания и ласки. — Ч-что? Почему вы?.. — Почему мы остановились? — Хосок облизнулся и посмотрел Мину прямо в глаза. — Просто одна детка ведёт себя нечестно, думая, что может получить все так легко, да, Гук? — Ты совершенно точно прав, Хоби, — младший Чон тоже внимательно следил за парнем, раскинувшимся на диване. Юнги все ещё лелеял надежду на то, что произносить все эти постыдные вещи не придётся, поэтому подался тазом назад, стараясь потереться о Чонгука. Мину казалось, что на того надавить проще всего, может быть он сдастся и все-таки даст ему то, что так необходимо. Однако и этому его плану не суждено было сбыться. Чонгук, раскусив его задумку, прихватил его бедра руками, заставляя остаться на месте и не двигаться. Из-за странного состояния Юнги и тумана в голове, его внимание целиком и полностью сместилось на ощущение чужих крупных и сильных рук на своих бёдрах. Смотрелось и ощущалось потрясающе, точно так, как старшему и хотелось. — Эй, не отвлекайся, — заметив, что Мин поплыл не туда, Хосок перетянул внимание старшего на себя, делая вид, что не заметил довольной ухмылки младшего. — Хосок… Г-гук… пож-аах-луйста… Сделайте так ещё раз! Пальцами… — Ну раз ты так просишь, детка, — друзья переглянулись и, действуя практически одновременно, протолкнули в Юнги по одному пальцу. Протолкнув пальцы, они немного развели их друг от друга, тем самым растягивая отверстие ещё больше, а после, переглянувшись, одновременно согнули пальцы, попадая четко по комочку нервов. Юнги вскрикнул от нахлынувших ощущений и выгнулся на кровати так, что, казалось, ещё чуть-чуть и его позвоночник сломается. — Добавь ещё один, — младший Чон указал Хосоку на место, где их пальцы сходились. Пальцы Хосока были чуть длиннее чонгуковых и более узловатые. Хосок тут же принялся исполнять идею младшего, добавив ещё и средний палец в уже прилично растянутое колечко мышц, и они вместе стали активно двигать пальцами, отчего Юнги метался по дивану и буквально разрывался от стонов. Спустя несколько минут парни поняли, что с растяжкой можно покончить, так как три пальца уже свободно ходили туда сюда, не встречая сопротивления. — Ты будешь первым? — Чонгук взглянул на Хосока, уточняя этот достаточно важный момент. — Если ты не против, — старший Чон оглянулся на Юнги и понял, что тот точно был не против. — Думаю, стоит отыграться за то, что наш хён пытался напоить меня. В голове Юнги, вместо того, чтобы задуматься о том, о чем говорит Хосок и как он вообще узнал, причём тут он сам, вертелась мысль о том, что его наконец-то поимеют. То, чего он ждал с самого момента их совместного сожительства, сейчас случится. Осталось только не превратиться в лужу после такого. Получив кивок от Чонгука, Хосок достал из кармана квадратик презерватива, ведь как бы не хотелось без него, но о защите нужно думать всегда. Открыв его, он раскатал его по своему члену и, помогая себе рукой, стал медленно входить в Юнги. Сколько бы они его не растягивали, а действовать надо осторожно. В последующие разы можно позволить себе что-то более интересное, но не сейчас. Пока его друг занимался крайне привлекательной задницей их хёна, сам Гук переместился ближе к голове Юнги и, взяв член в руку, обратился к Юнги: — Хен, не хочешь помочь мне? Раз уж Хоби занял твою задницу, — однако старший его не слышал, он полностью сосредоточился на ощущении члена внутри себя и чувства наполненности. Хоть это и был его первый раз, и, конечно, внизу все тянуло, но он чувствовал себя более расслабленным, чем должен в такой ситуации. Именно поэтому дело пошло легче и это не доставляло адской боли. Чувствовать, что внутри тебя находится что-то для этого не предназначенное…странно, но приятно. Достаточно приятно. От размышлений его отвлёк Хоби, шлёпнувший его по заднице, со словами: — Детка, отвечай своему тонсэну, помоги ему, — он кивком указал на возбужденный член младшего, находящийся в паре сантиметров от лица самого Юнги. Юнги было немного тяжело соображать из-за туманной поволоки в голове, но он понял, чего от него хотят. Он потянулся к члену Чона, помогая себе одной рукой. Сосредоточиться было трудно, ведь сзади Хосок уже начал двигаться, размеренно толкаясь внутрь, с каждым новым движениям задевая простату, из-за чего Мина прошивало удовольствие. Хоть старший никогда и не был снизу, но это не значит, что он никогда не делал минет, нет, такой опыт у него был, правда нельзя сказать, что он в этом ас. Он аккуратно провёл языком по члену Гука, не обделив вниманием дырочку на головке, из которой уже сочился предэякулят. Ещё пару раз проведя языком вдоль всего ствола, Юнги спустился языком к яичкам, он поиграл с ними языком и снова вернулся к голове, помогая себе рукой. — Эй, хен, не дразнись, возьми в рот, — Гук наигранно нахмуренно посмотрел на старшего и, обхватив его рукой за затылок, параллельно вплетая пальцы в волосы, направил его рот к своему члену. Сообразив, Юнги взял в рот сначала головку и задвигал головой, иногда пропуская головку за щеку. Стоны, доносящиеся от младшего, стимулировали его продолжать дальше и стараться больше. Но вдруг Юнги выпустил член Чона изо рта, потому что Хосок неожиданно резко и сильно начал толкаться в него. Этого было слишком много для Юнги, его уже всего размазало по дивану и от особенно сильных толчков из глаз проступали слёзы. Он уже весь перепачкался с слезах и слюне. Однако старший Чон даже не думал останавливаться, он продолжал вбиваться в Юнги с удвоенной силой, выбивая из него хрипы и приглушённые хныканье - на стоны он уже был неспособен. Чон, обхватив старшего одной рукой за талию, а другой ещё сильнее вцепившись в бедра, начал подаваться вперёд ещё сильнее, стараясь, казалось, обогнать скорость света и попасть в будущее, в котором они с Гуком разложат Юнги ещё не один раз. Старший уже был неспособен на что-либо в принципе, ему оставалось только хныкать и плакать от того удовольствия, которое так неожиданно накатило на него. После этого он не сможет двигаться ещё некоторое время, это точно. Хосок же тем временем уже выходил на финишную прямую, продолжая остервенело вбиваться в Юнги и, не забывая и о его удовольствии, обхватил его член рукой, начиная двигать рукой в такт толчкам. Это окончательно довело Мина и тот, сжавшись, с самым громким стоном, на который был способен в таком состоянии, кончил, пачкая свой живот спермой. От того, как Юнги сжал его, кончая, Хосок последовал за хёном и кончил в презерватив. Спустя некоторое время выходя из мягкого и горячего Юнги, он стащил презерватив и завязал его, кинув куда-то за диван. Об этом они побеспокоятся чуть позже. Однако Чонгук ещё не кончил и другой Чон это понимал, в последний раз тормоша Юнги и подталкивая его к члену младшего, намекая на то, что тот тоже хочет кончить. Юнги, чисто из-за мужской солидарности, из последних сил потянулся к члену тонсена и взял в рот, максимально глубоко, насколько позволяла его глотка. Младший понимал, что тот уже совсем выбился из сил и поэтому, решив немного подсобить своему товарищу, принялся рукой двигать затылок Юнги вперёд назад, тем самым помогая себе получить удовольствие. Спустя несколько минут, когда стало понятно, что ещё чуть-чуть и он кончит, Чон последний раз натянул Юнги максимально глубоко на свой член и вытащив, кончил ему на лицо. Юнги, не обращая внимания на то, что все его лицо и живот были в белёсых каплях, а задница ныла из-за таких нагрузок, начал засыпать, на периферии поймав мысль о том, что подумает обо всем случившемся, когда проснётся.***
Приходил в себя Юнги медленно, глаза продирались с трудом и тут же грозили закрыться обратно, было ощущение, будто он наглотался снотворного и уснул. Ощущения были те же. Все тело ужасно ломило, а мышцы после недавних мероприятий ужасно сводило. Юнги стал судорожно вспоминать, из-за чего же он в таком состоянии, и с ужасом вспомнил произошедшие события. Чонгук с его дурацкой затеей, Хосок, который вроде как был под афродизиаком, но в итоге вёл себя так именно Юнги. Он со смущением вспоминал моменты, которые больше смахивали на одну из его влажных фантазий. Хосок натягивал его сзади, пока он сам отсасывал Гуку. Но не только приятная сторона была у этих событий, сейчас Юнги думал о том, что будет между ним с Чонами после таких событий. Как прежде все точно не будет. — Думаешь о произошедшем, хён? — в дверном проеме остановился Чонгук, когда Хосок тем временем опустился рядом с Мином на кровать. По покрасневшим щекам и опущенному взгляду стало сразу ясно. Да, думает. — Если вдруг ты думаешь, что это было ошибкой или после этого ты не хочешь нас с Гук-и видеть, пожалуйста, скажи нам, — Хоби, который почти всегда был веселым и мало что воспринимал серьезно, сейчас пристально смотрел на Юнги. И ни капли не смеялся. — Юнги-хён, нам правда важно знать, что ты обо всем этом думаешь и не ненавидишь ли нас, — к диалогу подключился Чонгук. Юнги вскинул голову и удивлённо, в перемешку со смущением, посмотрел сначала на одного, а затем на другого. За что их можно ненавидеть? — За что мне вас ненавидеть? — Юнги правда не понимал, ненавистью тут и не пахло. Да, конечно, секс получился спонтанным и не с подачи Юнги, но изнасилованием это точно никак не назовёшь. Он этого хотел, о чем он и поспешил сразу сообщить парням. — Только я понимаю, почему все случилось так внезапно, — голос, после недавних событий, подводил и получались хрипы, отдаленно напоминающие речь. — Вот, выпей, — Хосок протянул Юнги стакан с водой, который до этого держал в руках, и обернулся на младшего, взглядом говоря, что объяснять будет тот. — Видишь ли, Юнги, — пока Мин пил, Гук начал объяснять. — Мы ещё с первых моментов начали замечать все твои взгляды. Мы догадывались о том, что ты хочешь нас, но ждали, пока ты сам скажешь нам об этом. — Все именно так, — похватал второй Чон, — мы ждали, но сами уже терпеть и не могли. Не знаю, поверишь ты или нет, но ты нам нравишься. Мы поняли это в самом начале и по-отдельности. Но заметив друг за другом симпатию к тебе, мы, можно сказать, сговорились, — он позволил себе улыбку. — Мы стали провоцировать тебя, чтобы ты признался в своих желаниях, но так и не дождались этого. А потом и появилась эта идея, которая привела к таким последствиям. Теперь Юнги понял, почему так часто натыкался то на одного, то на другого в компрометирующем виде. То без футболки, то в одном полотенце после душа. Вот зачем были все эти постоянные совместные походы в зал. Из-за них Юнги чувствовал себя постоянно перевозбужденным подростком, у которого встаёт на все, что движется. Если бы он не был таким вымотанным, то возбудился бы от одной руки Хоби на его коленке сейчас. Стоп. Рука Хоби на его коленке. Стоп. Что он сказал про симпатию?! — Я… вам нравлюсь? — осторожно поинтересовался Мин, будто не веря в то, что ему не послышалось. — Ты не замечал? — казалось, они были правда удивлены его вопросом. Хотя впрочем по одному виду было понятно, что нет, не замечал. — Да, Юнги, ты нам нравишься. Давно и сильно. Поначалу никто из нас не знал, что с этим делать, это было для нас в новинку. Но сейчас мы точно уверены в своих чувствах. Что-то в Юнги коротнуло и он, потянувшись к Хосоку, поцеловал его. Словно в этом и заключался смысл всей его жизни, словно ради этого он и жил все это время. От Хоби его отвлекла рука, которая легла ему на плечо. — Хён, я тоже хочу получить свою порцию любви, — и, повернув его за подбородок, прикоснулся своими губами к его.***
— ВЫ! Мелкие подонки! Обманули меня и напоили какой-то дрянью! Заставили поучаствовать в вашей дурацкой идее! — после того, как Мин оклемался и уже не чувствовал себя таким измотанным, он носился по квартире за сожителями, норовясь огреть их чем потяжелее. — Хён, ну тебе же понравилось, — убегая от злого старшего, крикнул Чонгук. Зря. — Следующие полгода вы выполняете всю домашнюю работу, — вынес свой вердикт Юнги. Будут знать, как втягивать его в дурацкие авантюры.