***
Убрал все острое из дома, я не про еду.. ведь эти линии на теле тебе не идут..Егор Крид «Голос»
***
Хината — мальчик солнце, что везде сияет. Шое дарит надежду этому дрянному миру, что когда-нибудь он изменится. Каждый день очередная улыбка заставляет других быть счастливыми. Каждый день. Если плохой моральный дух у команды? Его конечно же поднимет Хината. Если друзья не уверены в себе? Хината заставит их поверить в себя. Шое как спасательный круг — всем и всегда. Он словно супергерой или, даже правильнее сказать, ангел, спустившийся с небес. Под его влиянием все становятся счастливее, лучше, увереннее. Только хорошее в мир несёт Хината. Всего себя отдаёт, лишь бы другие чувствовали себя лучше. И у него это здорово получается! И как у такого мальчика-солнца могут быть какие-то секреты? Какие-то вообще проблемы? Переживания? Хината никогда о себе не рассказывал. Когда бы он мог это сделать? Да и вообще не нравилось первогодке жаловаться на жизнь другим. Как он сказал однажды: « Конечно же у меня все хорошо, какие могут быть сомнения?» — и все повелись. Забыли, что Шое тоже живой человек. Что он тоже способен чувствовать отрицательные эмоции такие как: гнев, злость, апатия, в конце концов ревность? Хината тоже чувствует как и все другие. А сейчас его сердце готово разорваться на мелкие куски, лишь бы ничего не чувствовать. Шое, как и все в его возрасте, успел влюбиться. И бог с ним с этим чувством. Ну подумаешь влюбился, с кем не бывает? Влюбился в парня. В парня старше него. В парня из другой волейбольной команды. В парня из другого города. Ну подумаешь, просто чувства. Просто мимолетные подростковые чувства. Они все равно скоро пройдут. И Хината даже не вспомнит о них. Но этот парень, что так прочно засел у него в голове, словно и не собирался уходить, как будто он поселился там. Бог с этим. Они знали друг друга всего одну неделю. Ладно, чуть больше и за этот чертовски маленький период успели стать друзьями. Два совершенно разных человека, как небо и земле, свет и тень, как Инь и Янь. Настолько разные, что никто и никогда бы даже не подумал об их связи. Как часто грустит мальчик-счастье? Редко? Или никогда? А может всегда? Просто он не показывает. Насколько хороший актёр Шое? Улыбка каждый день? Ну ведь так каждый может. Поддерживать, когда сам разбит в клочья и хочется кричать, пока не сорвёшь голос? Нууу, посложнее. Биться в истерике, глотая которую пачку успокоительного, а на следующий день как ни в чем не бывало? Как Шое ещё не умер от передоза? И как ещё сокомандники не заметили бесчисленные шрамы на руках? Ну ведь только остолопы этого не сделают. Вообще были ситуации когда «Карасуно» подозревали свою приманку в увечьях. Но Хината настолько убедительно врал, что все забывали и снова жили до того момента, пока не поймут, что их обманули. Мальчик-солнце устал. Устал от всего. И в частности от самой жизни. Вечные ссоры родителей, потеря младшей сестры пару лет назад, а теперь ещё и невзаимные чувства, которые даже вровень не идут с этими ужасными событиями, но все равно очень угнетают. Хината уже даже и не вспомнит, когда последний раз искренне улыбался. Когда на его лице сияла настоящая лучезарная улыбка. Когда все это было? Их встреча не была чем-то особенным. Просто Шое потерялся, просто Кенма отстал от друга. Все ведь очень просто? Но чем больше Хината смотрел на новоиспеченного друга, тем сильнее он хотел задохнуться от пронзивших его сердца чувств. Что же Шое понравилось в новом друге? Он сидел на тротуаре и играл в какую-то очередную игру. И вроде как ничем не выделялся, словно он создан, чтобы сидеть на этой улице и играть, но длинные золотые волосы с темными корнями, проницательные ореховые глаза и недолгий разговор, состоящий из простых фраз, надолго запомнились Хинате, и с этого начались ещё бо́льшие проблемы.***
Не все в «Карасуно» думают только о себе и своём успехе. Осталось ещё пару людей, что беспокоятся о сокомадниках... Как-то раз, что-то случилось, там произошло и все в таком духе. В этот день была очередь Хинаты и Сугавары убираться в зале и собирать инвентарь по площадке. Шое как сумасшедший носился то в один угол зала, то в другой. Он по-своему обычаю хотел поскорее закончить и по пути домой забежать за мясными булочками, но видимо день с самого начала был не его, и вечер не собирался меняться. Проснувшись утром, стоило Хинате выйти за порог своей комнаты, он наступил на небольшое стёклышко, не убранное после очередной ссоры родителей, и поранил ногу. Порез был не очень глубокий, конечно, но обработать надо было. Стоило понять, что первогодка уже опаздывает на утреннюю тренировку, как он сорвался с места и так и оставил бутылочку перекиси с ваткой на столе. Целый день Шое лажал на тренировке, плюс ко всему, каждый особенно сильный прыжок, отдавал огромный импульс боли в тело. А школа? Школа тоже желала лучшего. Сегодня было два английских подряд, так ещё проверочная на втором уроке. Спасибо, что химия была вчера, а то такое комбо Шое бы точно не выдержал. Ну, а ещё тройка по японскому, но это так..мелочи, успеет ещё исправить как-нибудь. Какой-то языковой день получился, брр.. На вечерней тренировке Хината ещё хлеще был, а нога болела сильнее. Все дошло до того, что Шое отправили в медпункт. После тренеровки должен был убираться Хината, но тренер Укай собирался отправить его домой, мол: «Как-нибудь в другой день заменишь Нишиною», но Шое наотрез отказался, и вот он уже в зале старается закончить уборку быстрее. Смешанные чувства терзали первогодку. Вроде как и хотелось быстрее закончить, а вроде как и нет. Из-за этого Хината все время останавливался и зависал в своих мыслях, на что старший обратил своё внимание. — Хината, с тобой все хорошо? — незаметно для Шое, подкрался сзади него сенпай. — А? — первогодка оступился на месте, но вовремя ухватился за швабру. — Сугавара-сан! Зачем же так пугать!? — Шое наигранно положил руку на сердце и отстранился от третьегодки. — Конечно же это так! — постояв для виду, словно правда поверил в эти сказки, Сугавара сделал быстрый шаг вперёд и, взяв Хинату за руку, резко поднял её вверх. — Правда? А я так не думаю, — Коуши серьезно посмотрел на кохая — Ты превосходный лжец, Шое. — Хината стоял и не знал куда себя деть. Хотелось ли заплакать? Определенно да. Но плакать перед сенпаем? Это такое унижение. Шое шмыгнул носом и дёрнул руки на себя. Попытка выйти из захвата была провалена безоговорочно. — Сколько им уже? — Коуши провёл большим пальцем по ещё не успевшим зажить царапинам. — О..о чем ты, Сугавара-сан? — проклятие. Сколько ещё сенпай будет приставать с этим вопросом? Строить из себя дурачка Хинате было не в новинку, и сейчас он тупо притворялся, что ничего не понимает. — Да все ты понимаешь. Мне тренеру рассказать, чтоб ты заговорил? — Коуши немного усилил хватку и грозно посмотрел на приманку. — Больно! Отпусти меня! — Шое почувствовал как что-то тёплое слегка потекло по его руке. Запах крови почти моментально ударил в голову, и Хината снова дёрнувшись на сей раз вырвался из хватки сенпая, а тот в свою очередь ошарашено встал и посмотрел на первогодку. Поняв, что поступил неправильно, Коуши быстро развернулся и побежал к своей сумке, чтобы взять и хотя бы обработать раскрывывшиеся раны, а после замотать в бинты. Повисла тяжёлая и в то же время очень неловкая атмосфера в зале. Ни один ни второй не знали с чего начать и о чем говорить. В принципе Хината вообще не хотел говорить, но где-то пару месяцев назад он прочитал, что если тебе плохо, то обязательно нужно кому-то выговориться, и тогда станет легче, это единственная причина, почему он до сих пор тут, если конечно не считать почти убранный зал. — Хината.. — тихо позвал Коуши, — Ты можешь со мной не говорить, это твой выбор, но ты можешь мне довериться, ведь я хочу помочь тебе. Знаю, это очень сложно, особенно в твоей ситуации, увы о который ты нам не рассказываешь, но хотя бы попробуй. — под конец Сугавара попытался выдавить лёгкую улыбку, но что-то у него так себе получилось. Шое никогда не просили о доверии. Он множество раз в средней школе доверял не тем людям, поэтому сейчас ему это очень сложно. Но Хината хотел. Он очень сильно хотел кому-то вновь доверится, но он боялся. Боялся до дрожи в коленях. Боялся быть снова брошенным и обсмеянным окружающими. Но от сенпая исходила другая аура. Пусть он тоже выглядел как друг, но в отличии от прошлых "друзей”, был каким-то даже иным. Сенпаю хотелось довериться больше чем другим. — Х-хорошо.. Они договорились побыстрее закончить уборку и после все обсудить. Во время разговора Шое опять заплакал. Это был его первый раз когда он плакал перед человеком. Первый раз, когда он не секретничает, не обманывает, просто и без капли вранья рассказывает, что да как и почему он такое вытворяет. Коуши же оставалось только время от времени кивать и успокаивать дрожащего Хинату. На лавочке, где они присели для того, чтобы продолжить разговор, скоро образовалась маленькая лужица слез, а рядом валялась куча салфеток с соплями. Через какое-то время Хината просто свалился от изнеможения и устали. Бедному Сугаваре пришлось искать телефон Шое, чтобы позвонить его матери с просьбой отпустить ее сына типо позаниматься и подготовиться к предстоящим экзаменам. Женщина, конечно, спросила, почему так поздно, но Коуши так убедительно говорил, что женщина под конец разговора чуть ли сама не сказала забрать её сына. Хината многого не знает. Он слишком любопытен и теперь честен. Во всяком случае хотя бы с одним человеком точно. Шое — мальчик солнце, наконец нашёл человека которому смог всецело довериться.***
Когда все это началось? Нет. Когда это все закончится? Когда Шое наконец почувствует, что такое любить и быть любимым? Когда счастье посетит и его? Когда все это будет? Неделю назад тренер сообщил о поездке в лагерь. Счастье Шое не было предела, в тоже время опасения и страха встречи тоже. В этот же момент был ещё один человек, кого терзали противоречивые чувства. Не так давно Сугавара поймал себя на мысле, что он хотел бы прикоснуться к Шое, почувствовать его под руками, ощутить сбивчивое дыхание на своих губах и просто защитить это невероятно прекрасное солнышко от всего этого мира. С того рокового дня, когда они сидели и просто говорили. С того дня, когда они друг другу стали важными, прошло два месяца. Каждый что-то чувствовал и испытывал. Только Хината так и влюблён в Кенму, а Коуши скрывает свои чувства к первогодке. Да и неправильно все это. Он его сенпай, старше на два года, у него должны быть совсем другие заботы, а не вот это все. Сугавара с Хинатой не раз устраивали ночевки на выходных. Они говорили обо всем на свете, но также старший занимался учебой с младшим. Оценки Шое сильно улучшились, чему очень была рада его мама, которая теперь без вопросов пускала своего сына к другу. Суге казалось, что он уже никогда не выберется из водоворота захвативших его чувств. Теперь каждая улыбка кохая грозила Коуши сердечным приступом. А каждая мечта Хинаты о Кенме, как сильный удар под дых. Но ради Шое, только ради него он готов это все стерпеть. Не хотелось со своими чувствами лезть, да и лишними они бы тут были, ведь Коуши — просто друг. Просто лучший друг. Тот человек, с которым можно поделиться, посмеяться, просто быть вместе. Но как будто упорно не замечать этих мимолётных, влюблённых взглядов, легких секундных касаний. Но как влюблённый идиот может заметить другого такого идиота, если даже не получил ответа от своего объекта? Никак. Весь вечер Хината шёл, громко говорил и активно жестикулировал, размахивая руками в разные стороны. Его очень радовала скорая встреча с Кенмой, а потому он теперь шёл и рассказывал сенпаю о своих планах. О чем они будут говорить, сколько и когда он ему признаётся. Выпало это действие на конец лагеря. Конечно же, страшные мысли прокрадывались в рыжую головушку, но он почему-то безнадежно верил, что и Козуме его любит. — А-..а что будет если я ему не нравлюсь? И тогда я всю жизнь буду один?! — Шое встал столбом по середине дороги. — А? Ну тогда мне тоже придётся остаться одному. Или можешь влюбиться в меня-а, — Коуши весело улыбнулся и сделал галочку из рук у подбородка. — Суга-сан!! — завопил на всю улицу первогодка.***
Больно. Снова больно. Что он сейчас видит? То как его первая любовь целует капитана «Некома»? А что он мог ожидать? На что вообще мог надеяться. Он ведь сам догадывался, что так будет. Но почему же так упорно отказывался верить? Принять эту реальность? Почему как последний идиот считал все это неудачным розыгрышем, у которого надо просто дождаться конца, и тогда все придёт в норму? Почему Хината был так слеп..? Он сам не может этого понять. Глотая горячие слёзы, он бежит куда глаза глядят. Бежит, спотыкается, но все равно продолжает бежать, словно за ним погоня. Как будто если он остановится, то умрет. И кстати о смерти. Хотелось просто, чтобы это прекратилось. Чтобы это закончилось. Но почему же у него это не получается? Почему он каждый раз наивно продолжает верить на счастливое будущее? Прямо как пол года назад. Что с ним случилось за этот небольшой отрывок времени, что он даже не задумывался о смерти? Кто смог заставить его перебороть себя и своих самые сильнейшие страхи. Кто этот человек? Где этот герой? Я хочу на него посмотреть. Лицо обдувало холодным вечерним ветром. Нет, даже не так. Леденящий душу, ветром. Шое знает, что ему нужно. Старая привычка не покидала его, и ох как она сейчас ему пригодилась. Пару лет назад Хината так сильно устал от жизни. Он не знал, что ему делать, куда податься? Даже не знал, как все это прекратить. Шое тогда нередко задумывался о смерти. Какая она? Что после неё будет? Он попадёт в ад, как все грешники? Но боль была сильнее этого. Надо было как-то заглушить моральную боль. Боль от простого существования. И лучшее, что вспомнил Хината, да и вообще смог придумать — перебить ее физической. Бог знает, где он достал лезвие в тот вечер, и почему он был спокоен как удав, а его руки не находили себе места и то и дело тряслись в животном страхе, но это был его первый раз, когда он видел собственную кровь. Она густыми и, по началу, не частыми каплями стекала с его рук, а после полилась ручьём. Если он тогда продолжил, наверняка бы умер, но что-то остановило его. Словно водой облило. Схватило за руку и сказала, дальше заходить нельзя. Удивительно, как имея такие взгляды на жизнь и своё существование, Хината не давал себе умереть? Каждый раз его что-то останавливало. Как бы сильно не хотел Шое сдохнуть наконец-то, он почему-то каждый раз доходил до ручки и останавливался. Нет. Он не боялся умереть, он напротив этого так страстно желал, но одно врожденное качество — тяга к жизни. Просто невообразимо, как эти два качества в нем вообще ужились. Вот оно и останавливало Хинату дойти до конца. Эта глупая мечта идиота, если я потреплю все само наладится. Это огромное желание на будущее. В его мечтах она выглядела прекрасно.. волшебно.. феерично.. Даже не разглядывая дорогу, Хината как-то добрался до зала. Очень странно, что зал был открыт. Почему же Куроо-сан его не закрыл?… Точно, он же бежал на всех ногах целоваться с Кенмой вот и забыл. Ну ничего, ничего. Хинате это очень даже на руку. Остановившись ещё на минутку и, шмыгнув носом, Шое зашёл в зал и тут же закрыл за собой дверь. Никто и ничто не помешают ему совершить то, что он так сильно хочет. Думаете, где он сейчас найдёт лезвие? Все очень просто. Пусть Коуши и смог остановить это бесчисленное регулярное насилие над руками первогодки, но кое-что младший все же утаил. Можно было заметить, что ребятам каждый день выдавали воду в полулитровых бутылках, и те могли с ней что угодно делать. Могли так пить воду, могли в собственные переливать, что и делал Шое. Так как дороже волейбола у Шое попросту ничего нет, то стоило бы припастись всякими железяками, чтобы те всегда рядом были. И о Боги! Почему сегодня Хинате так везёт в мелочах? Зал открыт, так он ещё удачно оставил свой "тайник" на площадке. Дно бутылочки было выдвижное, и если правильно нажать с двух сторон, то оно очень легко открывалось. Где-то за пять минут до события. — Кто-нибудь видел Шое? — начал Сугавара, обращаясь к сокомандникам. — Наверное, исследует туалеты «Некома» на прочность, — безразлично первым ответил Кагеяма, продолжив играть в какую-то глупую и незамысловатую игру. — А ты что думаешь, Дайчи? — капитан «Карасуно» так и отступился на месте. — Вроде, не так давно я видел, как он направлялся в крыло к некомовцам. Я его тогда остановил и спросил, что он так поздно тут делает, а он ответил, что это не на долго, и что скоро вернётся. — чуть ли не на одном дыхании сказал капитан. С каждым словом друга Коуши белел. То ли от того, что Хината пошёл на день раньше признаваться, то ли от того, что его мозг уже придумал картину плохого исхода. — Пойду-ка я найду эту непоседу — Сугавара выдавил из себя улыбку и побыстрее вышел из комнаты. Сорвавшись на бег, стоило двери номера закрыться Коуши сразу стал обдумывать, что ему делать. Если Кенма и вправду тоже любит Хинату, то они наверняка должны быть вместе, и тогда он зря волновался. Но если.. Сугаваре даже думать страшно что если. Сглотнув неприятный образовавшийся ком в горле, сеттер побежал к крылу «Некома». Коуши решил сократить путь и побежал через задний двор, но то, что он увидел повергло его в шок. — Думаешь, он заметил? — Куроо держал Кенму в крепких объятиях постепенно опускаясь ниже. — А то мне не понравилось, каким взглядом тебя прожигал этот мелкий. В конце концов твой парень я, а не он. — почти что промурлыкал Тецуро и сжал ягодицы связующего. В ответ донеслось тихое шипение и что-то на подобие: «Давай уйдём, пока ещё кто-нибудь не увидел» Нет. Нет. Нет! Точно не этого ожидал увидеть Коуши! Только не вот такую сцену! Куда мог деться Хината после этого? Куда он убежал? Надо срочно его найти, иначе беды не миновать… Сугавара снова дёрнулся и побежал куда глаза глядят. В этом случае Хината так и делал – бежал, куда глаза глядят. Выбежав на площадку перед залами, в глаза бросилась небольшая прощелка в двери. — «Туда!» — кричало сознание. Забежав в дверь, Коуши даже не удосужился закрыть ее до конца, оставив точно также, как Шое. — Шое, ты где? Почему он медлит? Ещё немного. Ещё один шаг. Один момент. И он получит то, что желает. Но почему он этого не делает? Что ему мешает? Что-то упрямо твердило, что ему ещё стоит остаться тут. Что здесь остались незаконченные дела. Что здесь есть человек, который любит его всем сердцем. Но нет. Шое упрямо доказывает себе, что его здесь ничего не держит, что он слишком долго страдал, что наконец это все закончится. Даже не чувствуя, что он, где он, что происходит, рука с лезвием сама движется к другой. Так медленно и тягуче, словно насмехаясь над обладателем. Хината стоял в прострации. Он ничего не видел и не слышал. Хотя казалось бы, что тут слышать? Он один в зале. Совершенно один в раздевалке. Даже в момент своей скорой смерти он будет один. Казалось бы, все так, как он и хотел, но этого ли хотелось? Холодный металл коснулся кожи. Ммм… какое забытое чувство.. Вот бы погрузиться в нем навечно. Подальше от всех и всего ужасного. — Шое!! — Сугавара влетел в раздевалку и прыгнул на первогодку. — А? — Хината глухо упал на мат, лежавший сзади него, а сверху на него упал Коуши. — Ты что тут удумал!? Собрался меня одного оставить!? — Сугавара восседал на первогодке, а из его глаз текли ручьи горячих слез. — Я…что я.. — глаза Шое тоже наполнились слезами, из-за которых больше не было видно лицо сенпая. Такое родное.. — Я не могу! Я устал от всего! Что мне делать..? — Хината ладонями прикрыл глаза. Громкие всхлипы выходили из него. — Можно я.. я просто умру!? — громкий детский плач наполнил весь зал. Сколько же боли ты пережил? Определено много… — Ты так сильно этого хочешь? — Сугавара успокоился. Хотя казалось бы как тут успокоишься!? Но он успел. Он не позволил совершить роковую ошибку Хинате. Как бы это не выглядело, он его спас. А то, что происходит сейчас дело поправимое. На первый взгляд. — Д-да.. — очередной душеиздирающий, громкий всхлип, так сильно режет по сердцу, что в голове Коуши созрел лучший план в его жизни. Он встал с первогодки и развернулся назад, беря лезвия с пола, а после вернувшись в прежние положение: лицом к Шое, сел на пол. — Тогда.. режь. Я буду терпеть ради тебя. И когда тебе станет легче, буду обнимать тебя столько, сколько ты захочешь. — Коуши положил лезвие в руки младшего и протянул руки. Было страшно? Определенно да. Но ради Шое, только ради него Сугавара готов терпеть. Готов всего себя отдать, лишь бы этот мальчик-солнце продолжал сиять и дарить надежду этому миру. Он улыбнулся и прикрыл глаза. Он доверял Хинате как никому другому и был готов ради него на многое. Через несколько долгих мучительных секунд ничего не произошло. Только послышался еле слышный стук лезвия об пол. — Нет! Дурень не бу-у-ду!! — Хината затарабанил руками по Коуши. — Сердце разрывалось, как только представил это.. так что не буду!! — первогодка устало положил голову на грудь Коуши. Повисла тяжёлая тишина, что казалось ещё словно секунда, и она раздавит их двоих. — А мне.. мне было также больно, когда ты собирался покончить с жизнью, — Сугавара одной рукой обнял Шое, а другой нежно стал гладить по голове. — Но..! — Хината ничего толком не успел сказать, как Коуши его перебил. — Если тебе будет больно, можешь меня позвать, я буду терпеть. Столько, сколько понадобится, — измученная, но радостная улыбка вновь озарила лицо Суги.***
Сугавара всегда был таким привлекательным? Всегда ли таким общительным. Его глаза.. хотелось в них утонуть. Но почему он со всеми такой добрый? Он и раньше таким был? Необъяснимая злость накатывала очередной раз за день на Шое, стоило ему заметить, как его друг с кем-то общается. Почему его сенпай со всеми разговаривает и улыбается? Это определенно не нравилось первогодке. Коуши ведь вчера такое говорил, а тут блин.. даже думать об этом противно. Неприятный комочек злости прокрадывается в его сердце. Стоп.. а почему его? Суга-сан никому не принадлежит. С каких это пор он стал его? Хината так и застыл, глупо потупив взгляд в пол. А что ему ещё оставалось делать. Пойти и начать высказывать своё мнение об общении Сугавары с другими парнями? Нет. Суга-сан сам должен выбирать с кем общаться. Но Шое ведь его лучший друг. Получается, он может? Ну, тогда да. Собрав всю крохотную волю в кулак, Хината неспешным шагом двинулся к цели назначения. Пройдя всего пару шагов, Шое даже не успел опомниться, когда его чьи-то крепкие руки затащили в подсобку. Первые мысли по типу: Кто? Куда? Когда? От куда? Все они выветрились из головы за секунду до того момента, пока Шое не был готов вмазать тому бесстрашному человеку, что посмел его так бесцеремонно дёрнуть за руку и отвлечь его от пребывания в собственных мыслях. Момент, и приманка всерьёз встаёт в защитную стойку, грозно смотря на человека перед собой. — Куроо-сан? — Хината удивленно раскрыл глаза и застыл, на секунду напряжение спало, но это ведь он вчера целовался с Кенмой, в последний момент посмотрев на Шое. Хината снова напрягся, зло сводя брови у переносицы. Ему жутко не хотелось сейчас разговаривать с Тецуро. Ведь мало чего он сможет наговорить с горяча? Хотя как тут молчать? Но все же перед первогодкой старший человек, нельзя без повода грубить. — Чего вам? — Ой-ой, какие мы злые, — Тецуро нарочно подначивал Шое, хоть и не собирался его доводить. — Я хотел поговорить со своим учеником, — весёлая капитанская улыбка озарила его лицо. Ох, как Шое захотел ему сейчас вмазать да так сильно, чтоб нос разбить и прогнать это противную приторную улыбку с лица капитана. — Вы не мой учитель, Куроо-сан. Зачем пришли? — хоть Шое и пытался не грубить, но даже слыша сам, что говорит, он сделал вывод, что у него плохо получается. Ну и ладно. Нечего быть добрым с этим человеком. — Ой, да ладно тебе дуться. Ну не будете вы с Кенмой вместе, ну и что дальше? Жизнь не разрушится. — с каждым словом Хината все больше и больше ненавидел Тецуро. Пришёл, значит, и теперь на больное давит. Так бы и врезать ему. Да посильнее, чтоб запомнил на долго. — Я это, что пришёл-то, сказать тебе кое-что, послушаешь? — Нет. — сказал как отрезал Хината и уже развернулся от Куроо на все сто восемьдесят градусов. До ушей донеслось: « Это на прямую касается тебя!». Ага, как же. Терпеть Шое все в этом мире на прямую касается. Но любопытство было выше, чем желание уйти отсюда куда по дальше. Так что Шое, на сей раз, медленно развернувшись, посмотрел на Куроо. — О, так значит остановился. Неужели, так интересно, что же я скажу? — Тецуро с неподдельной улыбкой наблюдал за вновь исказившимся лицом мальчика. — Ты сейчас к Сугаваре идёшь? — Шое снова расстерялся. Какая разница этому коту до того, куда он идёт, к кому и вообще, что он делает. — Зачем вам это? — Хината с прищуром посмотрел на старшего и сложил руки в боки. — Да так, уточнить просто. Тебе он нравится? — Ч-что!? Вы в своём уме?! Я этот бред слушать не буду! — Шое стремительно пошёл подальше от Тецуро. Кто его дёрнул остаться здесь и слушать такое?! — Давай без лишних слов. Уже понятно, что и так будешь слушать с трудом. — Тецуро в момент строго посмотрел на приманку. — Ты нравишься Суге, и это не обсуждается. То как он на тебя смотрит, не оставляет ни малейшего сомнения, в том что мои слова — правда. Так что хватит смотреть на Кенму, оглянись по сторонам. — Куроо подошёл, положил свою руку на плечо Хинаты и посмотрел тому в глаза. — Ну, а теперь Чиби-чан мне пора идти! — голос капитана в момент стал до нельзя весёлым и счастливым так, словно он выполнил какую-то очень сложную миссию, словно это не он минуту назад грозно смотрел на Шое. — А..ага.. — Хината так и осел на полу. Почему-то сил стало катастрофически мало, как будто капитан пришёл только для того, чтобы высосать из него всю энергию и уйти. Пребывая в своих разбушевавшихся мыслях, Шое продолжал сидеть на полу и краснеть. Со стороны могло показаться, как будто ещё секунда и мелкого удар хватит, хотя возможно и хватит. Не каждый же день узнаёшь, что нравишься лучшему другу. Шестеренки в голове наконец стали медленно двигаться и приводить в движение мозги. Все встало на свои места. Все стало так просто и обыденно. Истина, что так легко крылась под носом Хинаты, наконец стала до нельзя очевидной и очень смущающей. Интересно, можно ли сделать вывод о чувствах Шое, основываясь только на том, что он дико заревновал Сугу и густо покраснел, когда тот с ним заговорил? Наверное, да. Но пока что всё-таки немного рановато. Пока стоит убедиться в этом на сто процентов.***
— С-слушай, Суга.. — начал неуверенно Хината. Как бы первогодка старательно не пытался до этого момента выучить своё признание, все равно голос дрогнул в самый ответственный момент. Прошёл месяц с того самого рокового дня. С того самого дня, который изменил жизнь Шое до неузнаваемости. Потихоньку, день за днём, Хината все больше и больше ловил себя на мысли, что хотелось бы не просто быть друзьями с Коуши. А вдруг то, что сказал Тецуро неправда? А если Коуши разлюбил Шое? Что если..страшно представить, что случится, если вопреки своим опасениям, первогодка все же решится признаться? Изменятся ли их отношения? Этого Хината боялся больше всего.. А вдруг все станет просто ужасно?? Но природная упёртость и желание не быть в неведение взяло своё, и вот Хината стоит как сжавшийся комочек и пытается подобрать слова. — Шое, все хорошо? — Хината вздёрнулся, стоило ему услышать, как обладатель столь прекрасного голоса позвал его. Нет, нельзя сейчас отступать. Либо сейчас, либо никогда. — Ты…ты мне н..нравишься.. — казалось бы, Хината мог бы ещё сильнее сжаться и зажмурить глаза, но, как оказалось, всё-таки смог. Шое не знал куда себя деть, что делать, куда деваться. Молчание со стороны только больше наприягало, и в голову начали лезть всякие плохие мысли. С секунды на секунду Хината дёрнется и на всех порах убежит от сюда куда подальше. Одно нежное, будоражащие, пускающие разряды тока по телу, касание заставило Шое поднять глаза на Коуши. Рука Сугавара блуждала по щеке и аккуратно гладила ее, стараясь не причинить боли, не спугнуть. Из глаз Коуши потекли непроизвольные следы удовлетворения. Наконец-то и он смог почувствовать, что такое любить и быть любимым. Сугавара сделает все, чтобы Хината прочувствал это сполна, Коуши обязательно сделает первогодку счастливым. Но это потом. Важно сейчас дать свой ответ, пока Шое ничего себе не понапридумывал. Суга знает, как тот любит себя накручивать. — Ты мне тоже нравишься и уже очень давно, Шое. — Суга смахнул наступившие слёзы и уже в следующую секунду сгрёб Хинату в крепкие объятия. Он прекрасно слышал, как Шое прерывисто дышал, как его сердце с огромной скоростью билось. Он прекрасно это ощущал, ведь испытывал тоже самое. Не прошло и минуту как Коуши отстранился и двумя руками нежно взял заплаканное лицо Хинаты в руки. — Ну-ну, не плачь больше. Теперь все будет хорошо. — Суга всматривался в чужие глаза, заметил лёгкую россыпь веснушек на лице, которую до этого момента вообще не было видно и потянулся к губам Шое. Мимолётное касание, словно его и не было, переросло во что-то большее. Обоим это было нужно. Оба этого долго ждали. И оба этого так страстно желали. Их первый поцелуй Хината запомнит надолго. То, как сенпай целовал, даже если захочешь не забудешь. Легкий поцелуй все сильнее и сильнее перерастал во что-то большее. Сугавара сминал, облизывал, кусал губы Хинаты. — «Где только научился, гаденыш?» — пролетела такая мысль в голове Хинаты. Не суть. Шое катастрофически начало не хватать воздуха в легких. Коуши не давал даже вздохнуть так, словно если они сейчас остановятся, остановится и весь мир. Вскоре Хината из последних сил дёрнулся и наконец разорвал поцелуй. Пытаясь насытиться столь желанной вещью, как воздух, и откашляться от его отсутствия в легких. До ушей Шое донёсся громкий, бархатистый смех. — Шое, надо было дышать носом, — Суга пару секунд посмеялся, а потом замолк. — Понравилось? — Коуши посмотрел на Хинату из под ресниц и улыбнулся одной из своих обворожительных улыбок. От такого просто голова шла кругом, а сейчас так тем более. Гляди, в обморок Хината грохнется. Шое густо покраснел и опустил взгляд в пол. Но даже так до ушей Коуши донеслось тихое — «угу».