Неожиданный визит

      Есть какая-то часть в мозге Ястреба, которая заставляет его наряжаться каждый раз, когда он собирается увидеться с Энджи. Не в костюмы, модные наряды, или что-то типа того, а просто в то, в чём он бы точно хорошо выглядел. Это был какой-то птичий инстинкт, который он не до конца понимал, но который указывал ему, что его перья должны выглядеть особенно блестящими при встрече с Энджи, его одежда должна быть яркой, а волосы должны быть расчесаны в несколько раз лучше.       Хоть он и не понимал, почему этот стимул был таким сильным, имело смысл следовать ему. Естественно, что он должен хорошо выглядеть, когда видится с Энджи. Ему нравится Энджи, и он хочет производить на него хорошее впечатление. Даже если они уже и так встречались, и даже если Энджи не был птицей, которая реагирует на яркие цвета, блестящие предметы и расправленные крылья, он определённо стоил дополнительных усилий. Единственное, что раздражало Ястреба, так это то, что иногда эти дополнительные усилия занимали немало времени, чтобы увидеться с Энджи.       Но Ястреб всегда добирался туда, где он собирался его увидеть. Например, сегодня, когда он — с ухоженными перьями, сережками в ушах, причесанными волосами (ну, по крайней мере, они были такими до того, как он взлетел) — позволил себе войти в окно офиса Энджи. У них не было запланированной встречи, так что тот не знал, что Ястреб прилетел на 10 минут позже, чем планировал.       Офис был пуст — неудивительно, Энджи никого не ждал, особенно того, кто вломился в его окно, — поэтому Ястреб уселся в его кресло. Стол был чистым и опрятным, таким, каким его и следовало ожидать от номера один.       Еще один инстинкт подсказывал Ястребу, что он должен приносить Энджи подарки, а ещё, что еда — это лучший подарок. Еда означала, что он хотел бы позаботиться об Энджи, хотел накормить его, чтобы тот мог продолжать свою работу и оставался сильным. Еда была чем-то таким, что птицы предлагали своей паре, вот почему у него всегда слегка кружилась голова, когда Энджи угощал его своей едой. Его мозг кричал, что это знак того, что Энджи хочет спариться с ним, хочет держать его при себе и иметь с ним детей, чтобы кормить их вместе.       В эти моменты птичья часть Ястреба, управляемая инстинктами, становилась счастливой, пока его человеческий разум не напоминал, что ни один из них не сможет выносить детей. Птичьи и человеческие мысли так расходились, что он очухивался, отгоняя все мысли и снова настраиваясь на разговор, чтобы продолжать слушать всё то, что говорил Энджи, будто бы вовсе не он сейчас боролся с птичьими инстинктами, как ненормальный голубь.       К сожалению, Ястреб не мог покупать Энджи шведский стол каждый раз, когда ему хотелось проявить свою любовь и привязанность — Энджи ясно дал это понять после первого раза, — поэтому он вытащил из кармана небольшую коробочку конфет и положил её рядом с ручками Энджи на угол стола.       Его перья уловили движение за дверью, и у Ястреба было достаточно времени, чтобы расслабиться в кресле, прежде чем в комнату вошел Энджи.       — Что ты здесь делаешь? — спросил Энджи, удивившись, когда взгляд упал на Ястреба. Дверь за ним закрылась.       — Сюрприз! — пропел Ястреб, раскинув руки и расправив свои крылья. Его птичий мозг кричал о том, чтобы Энджи заметил то, как долго он прихорашивался и подготавливал их. Они были такими яркими, сильными и гладкими, что тот просто не мог не обратить на них своё внимание. Энджи жестом показал, что идёт вперед, и этого хватило Ястребу, чтобы встать с чужого кресла и усесться на край стола.       Энджи ничего не сказал, когда сел в свое кресло перед Ястребом, но то, как он напряженно вздохнул, сказало достаточно.       — Тяжелый день? — спросил Ястреб, поставив ноги на кресло Энджи по обе стороны от его бёдер, всё ещё сидя на столе. Отсюда было легко покачивать Энджи взад-вперёд. Было слишком трудно усидеть на месте.       Но, очевидно, Энджи хотел оставаться неподвижным, поэтому он упёрся ногами в пол и схватил Ястреба за икры, чтобы остановить его. Было легче усидеть на месте, когда Энджи был тем, кто удерживает его.       — Он мог быть и хуже.       Это был ответ в стиле Старателя. Герой номер один, который никогда не позволял чему-либо быть слишком сильным, чтобы противостоять ему. Прежде чем Ястреб успел ответить, взгляд Энджи зацепился за что-то, и он отпустил одну из ног Ястреба, чтобы схватить это что-то позади него на столе.       Это были шоколадные конфеты. Крылья Ястреба слегка распушились, когда Энджи провёл пальцами по сгибам коробки. Это была такая мелочь, но он не мог не радоваться, что Энджи понравился его подарок. Он принес хорошую еду. Его пара была счастлива.       Но когда Энджи достал шоколад из коробки, он не стал подносить его к своему рту. Вместо этого он поднёс его к губам Ястреба.       Ястреб моргнул на это и не решался откусить кусочек. Что делал Энджи? Ястреб не объяснял подробно, но достаточно, чтобы Энджи понял, как еда влияет на его птичий мозг, а особенно такие действия, как это. Так напрямую кормить его? Они могли бы помолвиться прямо здесь и сейчас, если бы Энджи был действительно так заинтересован.       Ястреб попытался выбросить из головы все глупые мысли и птичьи инстинкты, однако это было слишком трудно. Особенно когда Энджи так пристально смотрел на него. Он не знал, на что похоже его выражение лица, но Энджи не сводил с него глаз всё то время, пока Ястреб открывал рот и откусывал кусочек. Весь мир Ястреба сейчас ограничивался только им и Энджи.       Затем Энджи отправил шоколадку себе в рот, и Ястребу пришлось усомниться, не вообразил ли он этот момент между ними.       Но нет, еду предлагали только своим партнёрам. Это определенно что-то значило.       Ну или Энджи просто делился с ним своим подарком.       Но даже для людей кормление кого-то подобным образом не было обычным делом.       Не то чтобы кормление своего парня шоколадом всегда должно к чему-то приводить...       Но оно может привести, так что ему, вероятно, следует запрыгнуть на колени Энджи и засунуть свой язык ему в рот.       Ястреб спрыгнул со стола на пол. Как нормальный человек, который не захотел целоваться с кем-то только потому, что ему дали шоколадку.       Однако он не смог удержаться от того, чтобы не прикоснуться к мужчине. Его пальцы прошлись по руке Энджи, по его плечу и по волосам, когда Ястреб подошёл к спинке стула. Наклонившись вперёд, он обхватил свободной рукой грудь Энджи и положил голову ему на плечо, обнимая его сзади.       — Есть ли шанс, что ты уйдешь пораньше сегодня? — спросил он игриво прямо в ухо Энджи.       — Нет, — раздался разочаровывающий ответ самого сексуального голоса в мире. — Сегодня слишком много дел.       Ястреб раздосадованно застонал, — бе-е, — поддразнил он. Энджи усмехнулся, сильнее прислонившись к руке Ястреба, которая все еще играла с его волосами. Нет, не играла, а чистила их. Он пропускал пряди волос между пальцами, пытаясь очистить Энджи, как птица может почистить пёрышки своей половинки клювом.       И Энджи прижимался к нему.       В его мозгу произошло короткое замыкание. В одну минуту у него пересохло во рту от осознания этого, а в следующую его губы прижались к шее Энджи в поцелуе, пока глубокий голос не позвал: «Ястреб». Это прозвучало как предупреждение, но Энджи не отстранился и не оттолкнул его.       Ястреб мог бы сказать что-нибудь, но сейчас он не был уверен, что сможет подобрать слова. Говорить — означало отстраниться. Отстраниться — означало не целовать Энджи, а это почти всегда казалось неправильным выбором. Нет, единственной причиной, по которой он хотел отстраниться, — было желание переместиться к Энджи сбоку, а затем подойти спереди, провести руками по его невероятно большим рукам, по его упругой груди, а затем...       ...Энджи остановил его, не дав проскользнуть между его ног прямо под стол.       Ястреб повернулся и увидел, что Энджи хмурится на него, поэтому он надулся в ответ.       — Мы на работе.       Ястреб знал это, но было слишком скучно сдерживаться. Энджи закончит только через несколько часов, и Ястребу не хотелось ждать.       — Так работай, — сказал он в ответ, подмигнув и...       …Энджи снова протянул руку и заблокировал ему путь.       Прежде чем Ястреб успел сделать одну из своих обиженных мосек, дверь кабинета начала открываться, привлекая внимание Энджи. Этого было достаточно, чтобы Ястреб проскользнул под его стол. Схватив Энджи за икры, Ястреб вернул его на место за столом, дабы скрыть себя от посторонних глаз (и в то же время пощупать подтянутые ноги своего мужчины).       Хорошо, что Энджи был таким большим и у него был соответствующий большой стол, иначе с крыльями Ястреба ему было бы тесновато. Вместо этого он удобно запрятался, стоя на коленях на полу и медленно проводя рукой по ногам Энджи.       Если бы Энджи действительно был против того, чтобы Ястреб находился под его столом, он бы сразу же вытащил его оттуда. Герой номер один был бы не против опозорить Ястреба перед кем-либо, особенно если бы это не оставило его в неудобной ситуации, в которой он не хотел участвовать. Нет, Ястреб умел читать Энджи, и то, как он позволил ему забраться под свой стол, то, как его ноги раздвинулись чуть шире, чтобы дать Ястребу больше места, то, как он сильнее вжался в стол, чтобы скрыть Ястреба от посторонних глаз, и при этом сам оказался ближе к Ястребу, дало ему понять, что Энджи не против такого поворота событий. Ястреб предположил, что первоначальное нежелание Энджи было лишь символическим протестом, который он выразил, прежде чем сдаться.       Так что Ястреб не испытывал никаких угрызений совести, сидя между греховно массивными бедрами и позволяя своим рукам блуждать все дальше. Все еще не было никаких признаков того, что Энджи против, пока пальцы Ястреба скользили по его бедрам. Его ноги оставались раздвинутыми, его руки оставались над столом, и для Ястреба это был зеленый свет, чтобы продолжать ощупывать его.       Но ему не хотелось торопиться.       Голос того, кто навещал Энджи, не умолкал, однако Ястреб не обращал на него никакого внимания. Он не спеша провел рукой по бедру Энджи, а затем крепко сжал. Ему хотелось бы дотянуться отсюда до его задницы, но это было бы слишком заметно для их невольной аудиенции.       Энджи был в своем костюме. Ястреб любил его костюм. Любил все, что связано с ним и с героем Старателем. Он был его фанатом номер один и не боялся показывать это. Он наклонился и поцеловал обтянутое темно-синим спандексом колено. Затем бедро. Снова и снова. Он бы поцеловал все, что есть у Энджи, даже его покрытое пламенем лицо, если бы тот позволил ему, но нет: «Ты обожжешься, идиот», — всегда отвечали ему, когда он пытался это сделать.       Энджи нравилось, что Ястреб был его поклонником. И ему не нужно было говорить об этом, чтобы Ястреб знал. Выражение его глаз, и то, как он потакал Ястребу? Для человека, который почти никогда не общался со своими фанатами, ему нравилось быть объектом поклонения. Или, может быть, ему нравилось, когда поклонение совершал сам Ястреб. Это была приятная мысль.       Его губы продолжали двигаться по бёдрам Энджи, язык скользил по костюму, зубы иногда покусывали, а руки скользили вниз, чтобы сжать тяжелые ботинки. Боже, Ястребу нравилась каждая деталь его костюма. Его руки снова скользнули вверх и сжали колени Энджи, раздвигая их ещё больше, а губы двигались всё выше и выше по его бёдрам. Его костюм был таким тесным: он не оставлял ничего для воображения. Ястреб отстранился, чтобы насладиться видом. Он едва прикоснулся к Энджи, а тот уже весь затвердел и напрягся в своем костюме. Он был увлечён этим даже сильнее, чем думал пернатый.       Ястреб пригнулся для легкого поцелуя, а затем коснулся Энджи рукой. Молния Энджи была застегнута под ремнём, поэтому Ястреб никак не мог освободить её, не привлекая при этом внимания напарника Энджи, так что пока он довольствовался лишь ощупыванием одежды.       Он поглаживал обтянутый одеждой член Энджи и наблюдал, как с каждой секундой выпуклость увеличивается. Когда-нибудь он бы с радостью спрятался под столом Энджи подольше и грел бы его член в себе, пока Энджи скучал за своими бумагами. Или, может быть, он мог бы сделать все возможное, чтобы отвлечь Энджи, пока тот пытался сосредоточиться на работе. А ещё лучше, он мог бы выйти из-под стола и использовать свою задницу вместо рта. Ладно, все идеи для другого раза. Сейчас же он должен был наслаждаться тем, что ему было дано.       Наклонившись снова, он присоединил свой рот к ласкам рук, посасывая Энджи сквозь костюм. Сначала маленькие и быстрые поцелуи по всей длине, а затем он открыл рот как можно шире, чтобы вместить как можно больше Энджи. Тяжело вздохнув, Энджи, наконец, двинулся. Это не настолько сильное движение, чтобы назвать его ёрзаньем, возможно, даже не настолько сильное, чтобы его напарник обратил внимание, но Ястреб заметил. Иногда с Энджи ему нужно было следить за мельчайшими деталями, например, за изменениями его положения, чтобы понять, что он на правильном пути.       Звук закрывающейся двери вернул внимание Ястреба к миру за пределами стола. Он даже не заметил, как те закончили разговор. Когда Энджи отодвинул стул и встал, Ястреб рванулся вперед и, наконец, ухватился за задницу Энджи. Его лицо было прижато к паху Энджи: он всё ещё целовал его, а руками обжимал и ощупывал ягодицы. Он выпустил перо, чтобы запереть дверь. Больше им никто не помешает.       Рука Энджи начала перебирать волосы Ястреба, и он ожидал, что тёплое прикосновение прижмёт его лицо лишь сильнее, но вместо этого пальцы Энджи запутались в его волосах и резко дёрнули назад.       «Да», кричал разум Ястреба, и эта мысль была полностью человеческой. Грубое обращение и таскание за волосы заставили его человеческий мозг трепетать даже без какой-либо помощи со стороны его птичьей половины.       — Что, по-твоему, ты творишь? — прогремел глубокий голос Энджи, и этого было бы достаточно, чтобы опустить Ястреба на колени, если бы он уже не был там.       Из-за перегрузки обеих частей мозга — птичьей и человеческой — он не мог даже говорить. Максимум, что сейчас мог сделать Ястреб, — это уставиться на Энджи и тяжело дышать.       — Только взгляни на себя, — промурчал Энджи, поднося вторую руку к лицу Ястреба. Он провел большим пальцем по его щеке, а затем мазнул им по нижней губе, — что ж, — хмыкнул Энджи, обводя глазами каждую часть раскрасневшегося лица Ястреба, — ты так сильно хотел оказаться под столом, что тебе стоит остаться там.       И не успел Ястреб опомниться, как Энджи снова схватил его за волосы и толкнул обратно под стол. Рука Энджи оставила его, и Ястреб поднял голову — из-за стола, закрывавшего обзор, он мог видеть лишь до его талии — и обнаружил, что Энджи расстёгивает свой ремень.       Он тяжело сглотнул: рот начал наполняться слюной.       Едва Энджи успел сесть на свое место, как Ястреб протиснулся между его ног и прикоснулся к нему — руками, ртом, и желанием — на этот раз их не разделяла одежда. Он поглаживал и облизывал, проводя языком вверх и вниз, смачивая каждый дюйм члена Энджи.       Блядь, он и сам был твёрдым, но еще не успел расстегнуть штаны и получить хоть какое-то облегчение. Убрав одну руку от Энджи, он обхватил себя ладонью, застонав от ощущения собственной руки, когда головка члена Энджи скользнула между его губ. Он сосал, вращая языком вокруг головки, сжимая их обоих своими руками.       — Тише, — это было всё, что успел услышать Ястреб, прежде чем рука Энджи снова оказалась в его волосах и толкнула его вниз, — ты же не хочешь, чтобы тебя кто-нибудь услышал? — сказал Энджи. Как будто в его кабинете не было толстых стен. Тем не менее, грубое обращение только подстегнуло Ястреба, и он подался бедрами вперёд. Энджи переместил ногу так, что она оказалась между коленями парня. Ястреб не смог удержаться и снова застонал, перемещая руки на ногу Энджи, сжимая упругие мышцы икры мужчины и начиная тереться о его ботинок.       Рука в его волосах насадила его ещё глубже, и Ястреб еле подавил рвотный рефлекс, носом вжавшись в пах мужчины. Член Энджи был, конечно, внушительным, но Ястребу не впервой принимать его полностью.       Он сглотнул, продолжая тереться о ногу Энджи. Когда хватка в его волосах ослабла, Ястреб начал двигать своей головой. Вверх и вниз, пока его бёдра двигались вперед и назад. Всё быстрее и быстрее. И тут бёдра Энджи тоже задвигались, короткими, прерывистыми движениями, будто он сдерживал себя от того, чтобы просто выебать горло Ястреба, и, блядь, это было горячо. Заглотив член ещё раз, Ястреб ощутил стон Энджи от кончика языка до кончиков пальцев на ногах, а затем почувствовал, как тот изливается в его горло. Этого было достаточно, чтобы вызвать его собственную разрядку, и Ястреб кончил со стоном. Его крылья распушились и задрожали, ударяясь о стены стола, окружающие его, и задевая ноги Энджи.       После этого, когда Энджи немного отодвинулся и вышел изо рта Ястреба, тот, тяжело дыша, положил голову на его колени. Он почувствовал, как рука в его волосах начала гладить его, убирая пряди с его лба и прочесывая их. Это было божественно.       — Ну что, повеселился? — спросил Энджи, звуча слишком уж довольно и слаженно. Должен ли Ястреб после такого оставаться таким же язвительным, как обычно? Особенно когда член Энджи был все еще так близко ко рту, что он мог бы лизнуть его, если бы захотел?       — У тебя член наружу... — сказал Ястреб между тяжелыми вдохами, — не могу думать... Как же хорошо...       Рука Энджи переместилась с его волос, чтобы убрать свой член обратно, и это было последнее, чего хотел Ястреб.       Ястреб вскрикнул — честное слово, вскрикнул, прямо как пташка, — но он даже не заметил, потому что Энджи делал совсем не то, что ему хотелось. Он поднял руки, пытаясь остановить мужчину, скуля: «Ну нет, не надо...»       Однако Энджи легко поймал обе его руки в одну свою и сместился так, чтобы удерживать их между коленями, пока он заправлял себя обратно в костюм. Ястреб был бессилен что-либо сделать, кроме как смотреть, и это было так горячо, что его член сделал титаническое усилие, чтобы снова стать твёрдым.       — Иди сюда, — сказал Энджи, освобождая руки Ястреба, чтобы вытащить его из-под стола. Он устроился боком на коленях у Энджи, сильная рука поддерживала его со спины, а нежная ладонь осторожно касалась мокрого пятна на его брюках, — ну и беспорядок у тебя на лице, — сказал Энджи.       — А у тебя... в штанах... — промычал Ястреб. Имело ли это вообще смысл? Ему без разницы.       — Хм, — ухмыльнулся Энджи, потянувшись за конфетами, с которых все началось, и поднося одну к губам Ястреба.       Открыв рот и приняв шоколад, Ястреб уставился в глаза Энджи, такого теплого и красивого, несмотря на то, как грубо он пытался себя вести. Вкус покрыл его язык, смешавшись с послевкусием Энджи, и он проглотил конфету.       — Если ты и дальше будешь так делать, — предупредил Ястреб, его голос был низким и шероховатым, — то у меня снова встанет.       — Ну раз так, — сказал Энджи, переводя взгляд с него на шоколад, — то тебе придётся позаботиться об этом самому: у меня ещё полно работы.       Почему от этого стало ещё горячее?       Энджи взял ещё одну шоколадку и зажал её между зубами, повернувшись к Ястребу. Затем он наклонился вперёд и покормил Ястреба из своего рта.       Ястреб был всего лишь человеком (и птицей). Его нельзя было винить за реакцию на столь явное приглашение к спариванию.