Притягательный. Часть первая

             Всю дорогу до штаба Сопротивления Тиберий ощущал на себе тяжёлый и одновременно жалостливый взгляд Мораана. Нестерпимо захотелось огреть его чем-то увесистым по башке, чтобы перестал смотреть. Не то чтобы Тиберий был легкомысленным, в этом плане подобное в их семье больше присуще младшим близнецам, просто он изначально никаких себе замков из мыльных пузырей не строил и романтики с серьёзными отношениями не ждал. Да, Тиберий бы соврал, сказав, что ему они не нужны или же что их не хочет. Но зачем кого-то насильно обязывать связью? Тиберий умел отступать или держать чувства под замком, когда это необходимо. Он привык быть тем, кто выслушивает, а не тем, кто плачется. Ох, сколько же он выслушал от тех же близнецов, с их разбитыми сердечками чуть ли не от каждого чиха объекта обожания в их сторону.       В штабе чувствовалась взволнованность. Ангара перешёптывались, на долю секунды замолкали, замечая человека, и шёпот начинался по новой. Это немного напрягало, но деваться некуда. Ангара были возбуждены от понимания, что их любимая Мошаэ вернулась живой, немного потрёпанной, но живой. И один из спасителей спокойно шагал к офису Эфры… где было очень пусто, в плане, что никого, кроме самого Главы Сопротивления, там не было.       — Я подожду снаружи, — шепнул Мораан, отступая на несколько шагов назад.       — Ты свидетелей убрал, потому что решил меня убить? — спросил Тиберий, подходя ближе к столу и созерцая широкую спину Эфры.       — Глупая шутка, человек, — в свойственной грубоватой манере отозвался тот, продолжая смотреть в окно.       — Я думал, мне дадут поговорить с Мошаэ, но, — Тиберий огляделся, — тут никого, кроме нас.       — Она сейчас не в состоянии говорить, — Эфра, тяжело вздохнув, всё же соизволил повернуться к парню. — Она всё ещё слаба после чего-то, чем её накачали. Наши врачи ухаживают за ней, как и за другими спасёнными. Но дело в другом. В тебе. В человеке. Чужаке, — голос Эфры стал жёстче.       — Разве я не помог? — неуверенно протянул Тиберий, не до конца понимая, к чему тот клонит, то, что недоволен, это да, очень даже заметно, но какова причина?       Ответа Тиберий не удостоился, как и адекватных действий: зло рыкнув, Эфра, схватив его за шею, дёрнул на себя, а после прижал к окну, да так, что парень зашипел от боли в затылке. Стальная хватка на горле ослабла, и лицо тут же обожгло горячее дыхание. Тиберий осторожно открыл глаза, сразу попавшись в плен взгляда Эфры. Глава Сопротивления был в ярости, его глаза это нисколько не скрывали. Но стоило ему чуть пристальнее глянуть на испуганного мальчишку, как лицо смягчилось.       Эфра злился на самого себя. Уже далеко не в первый раз. Что он вытворял? Он этому юнцу годился в прадеды, если судить по разнице в возрасте. Он матёрый боец и глава Сопротивления. Так почему же сейчас он вёл себя как какой-то негодяй? Почему он запугивает человеческого ребёнка, который помог его народу спасти Мошаэ? И такой ли он ребёнок? Вроде испуганный, но что-то иное просматривалось в его взгляде, в искрах в глазах, в чуть разомкнутых устах, по которым, не сдержавшись, Эфра провёл пальцем, ощущая их мягкость. Губы от прикосновения немного приплюснулись и раскрылись, отчего стали видны ровные ряды белых зубов с «клыками» — от них одно слово, и не более.       Мальчишка Эфре всё больше казался притягательным и в то же время отталкивающим. Казалось, позволь с ним что-то большее, неправильное, запретное, и он поглотит целиком. Заставит забыть об истинном предназначении. Может, поэтому некоторые ангара его так страшились? Вдруг они правы, и мальчишка, точно гипнотизёр, играет с их разумом?       Но его губы такие мягкие…       Дыхание такое приятно-теплое…       Взгляд такой притягательный…       Эфра даже не заметил, как одна его рука оказалась на затылке парня, а вторая приобняла его за талию. Мысли, все те слова, что он хотел сказать ему, обратились в ничто. Вся злость и недовольство сошли на нет. Сердце в груди отозвалось тоской. Пусть он и потерял семью давным-давно, но иной раз ловил себя на мысли, что, возможно, когда-нибудь он найдёт своё. Был ли чужак этим самым «его»? Мог ли он дать хоть что-то истерзанной душе не бойца, но обычного мужчины, пусть и совершенно иной расы? Мог ли сам Эфра хоть что-то предложить юнцу, что так податливо трепещет в его объятиях…       Ближе… ещё ближе… и вот губы прикасаются, а человек смыкает веки, отдаваясь происходящему и вверяя себя в сильные руки. Поцелуй очень нежный, ласковый, словно Эфра боялся своей напористостью испугать юнца… Тиберия… Пусть имя странное, но почему-то он думал, что стоит хоть раз по-настоящему назвать его, а не бросаться привычным «человек» или «чужак», это выльется во что-то… что пугало даже такого, как Эфра.       Поцелуй стал глубже, сильнее, в нём зарождалась страсть, не дающая Эфре отпустить парня. Он ведь позвал его совершенно не за этим. Но делает именно это — обнимает, целует, прислушивается к тихим стонам… Стонам? Точно сбрасывая оцепенение, Эфра резко распахнул веки… Осознание, что он сжимает человека, да ещё и так горячо его целует, отозвалось дрожью во всём теле. Паника окутала разум в ту же секунду. Но Тиберий откликался на этот зов, целовал в ответ с той же напористостью, обнимая такими тонкими руками за шею так крепко. Обнимал и тихо постанывал от удовольствия…       Резко отступив, Эфра уставился на Тиберия огромными глазами, не зная, что сказать на случившееся. И парень на него смотрел так же, и с каждой секундой его взгляд становился всё более испуганным и непонимающим.       — Я, пожалуй, пойду… — с запинками выдавил Тиберий, разворачиваясь к выходу и сдвигаясь с места; идти на ватных ногах было как-то не очень, поэтому по-быстрому свалил из офиса он только в своей голове.       — Человек, я свяжусь с тобой позднее, когда Мошаэ будет в состоянии поговорить, — кашлянув, сказал Эфра, и его голос зазвучал гораздо увереннее.       — Хорошо! Но я должен предупредить, что брат заберёт меня на некоторое время — «Буря» уже подходит к Айе, — сказал Тиберий, замерев возле выхода и не оборачиваясь.       — Что ж, я дам тебе знать, — нахмурившись, Эфра повернулся к окну и закинул руки за спину.       Чуя, как волосы на голове пытаются встать дыбом, Тиберий поспешил на выход. В мозгу набатом била только одна фраза: «Я такого не ожидал!». Он и правда готовился пообщаться с Мошаэ, и не более. Но такая страсть с Эфрой? Всего лишь поцелуй, от которого колени подгибались… подгибаются до сих пор. И если бы не сильные руки Главы Сопротивления, точно бы грохнулся как подкошенный.       — Надо выпить! — сдавленно выдохнул Тиберий, меняя курс на местный бар, а не на комнату. — Простите! — он так спешил, что не заметил, как толкнул Джаала, при этом, даже не узнав его. — Выпить! — усиленно потерев лицо руками, он слетел с лестницы.       Ничего не понимая, Джаал рванул за Тиберием, который определённо был чем-то взволнован. Иначе чего бы он так мимо пронёсся, даже не признав друга? А тот, создание несчастное, при попытке сесть на стул возле стойки грохнулся вместе с ним же.       — Тиберий?! — подлетев ближе, Джаал поставил предмет мебели обратно, а следом, крепко схватив за талию, усадил парня на место. — Что с тобой?       — Чуть-чуть… выпить… — прохрипел Тиберий, у которого от случившегося так дыхание перехватило, что говорить стало сложно.       — Взбодрись, — ангара-бармен поставил стакан с ярким оранжевым напитком, который Тиберий залпом выпил и растёкся по стойке.       — Так, что случилось-то? — шепнул Джаал.       — Я поговорил с Эфрой… — Тиберий тихо вздохнул и потыкал пальцем в пустой стакан, бармен понял это по-своему и налил добавки.       — Он тебе угрожал? — не понял Джаал, вглядываясь в лицо друга и видя в нём растерянность. — Или что-то сказал неприятное?       — Если учесть, как он в принципе со мной общается, то я уже давно привык, — улыбнулся Тиберий, делая небольшой глоток и надеясь, что приятная сладковатая жидкость не алкоголь и не ударит в голову с ходу, свалив с ног.       — А что тогда? Ты выглядишь испуганным, — Джаал дружески погладил парня по плечу.       Не уйди Тиберий в мысли о поцелуе — грубом, властном, страстном, а между тем нежном и как будто зовущем, — он бы иначе воспринял прикосновение Джаала. Сказать, что он растерялся от поступка Эфры, значит ничего не сказать. Их отношения сложно назвать идеальными, даже в дружеском плане, а что уж говорить о чём-то большем. Мораан хотя бы изначально вёл себя теплее, Эфра же выстроил ледяные стены. Но тот поступок с рофджинном — он один чего стоил. Когда же столь неприступный, точно гора, Глава Сопротивления начал испытывать нежность к человеку? Тиберию это стало очень интересно, и он бы всё отдал за искренний ответ. То, что сам он легко флиртовал и часто одаривал мужчину улыбкой и тёплыми взглядами… не могли же они как-то повлиять на матёрого бойца! Или могли? Джон тот ещё вояка-маньяк, дай ему лёгкий намёк, и он за собой дорогу из трупов оставит, но даже он поддался очарованию инженера «Бури», то бишь Гила.       — Иногда мне кажется, что я схожу с ума, — протянул Тиберий, делая ещё один глоток и понимая, что это всё-таки алкоголь: появился характерный туман, постепенно накрывающий разум. — Мерещится, что иду по тонкой тропинке и если не удержусь, сделаю шаг в сторону, нечто накроет меня с головой, утягивая в тёмные глубины самого космоса. Галактика прекрасна и опасна, как и всё, что происходит вокруг нас. Иногда хочется накрыться одеялом с головой и рыдать, молить всех и каждого, чтобы всё остановилось, замерло и не шло вперёд. Но шаг за шагом мы совершаем ошибки. Понимаем, что нужно остановиться, пока не стало слишком поздно, — Тиберий вспомнил ночь с Морааном, — но всё равно, — следом разум подкинул поцелуй Эфры, — продолжаем их совершать, — взгляд его глаз упёрся во внимательно слушающего его Джаала. — Я уже лечу в пропасть…       — Думаю, друзья и тем более семья не дадут тебе упасть, — заверил Джаал, погладив его по спине.       — Что во мне такого, что я привлекаю чужие взгляды? — прошептал Тиберий, оборачиваясь и замечая, как некоторые тут же отворачиваются, словно бы и не смотрели. Хмыкнув, он развернулся лицом к «публике», давая более чёткий обзор на себя.       Джаал невольно засмотрелся на ровную спину, впадинку на пояснице, не совсем понимая, зачем столько пластырей, но с вопросами не спешил. Так и хотелось говорить о его притягательности, необычности, но он снова всё оставил в себе, не желая спугнуть…       Тиберий видел их всех: того парня, которому подарил широкую улыбку, ту девчонку, которой хитро подмигнул и она смущённо отвернулась. Ангара интересовались человеком, как чем-то экзотическим. Обычное любопытство, и не более. Тиберий был не против, но чувствовал, что встаёт на кривую дорожку.       — Лгу самому себе, — со смешком выдавил Тиберий, допивая коктейль. — Пойдём, — он спрыгнул со стула и слегка покачнулся, — «Буря» на подлёте.       — У тебя всегда есть я! — уверенно заявил Джаал.       — Это очень мило, — рассмеялся Тиберий, но от нарастающего отвращения к самому себе стало тоскливо, а уж никак не весело.       — Джон говорил, что ты с алкоголем не очень, — Джаал придержал пошатнувшегося парня, помогая спуститься с короткой лестницы.       — Вообще не очень! — пьяно хихикнул Тиберий. — Мне от него ржать хочется, нести какую-нибудь философскую херню, а потом спать. Хорошо, что я не буйный! Не понимаю, как Джон может литрами пить и оставаться вменяемым? Близнецов обычно сразу храпеть вырубает.       — Надо запомнить и не давать тебе больше, — рассмеялся Джаал.       — Я точно идиот…