Притягательный. Часть первая

             — Вот доставим инструменты, и будет идеально! — вещал зеленокожий ангара сидящему рядом Тиберию, который мечтал о затычках в уши, только чтобы его не слышать. За последние три часа езды он выслушал столько, что все остальные мысли отошли на второй план, оставив одну-единственную: когда же ангара заткнётся и даст отдохнуть? Судя по тому, что он три часа не затыкался, — никогда.       Тиберию пришлось выслушать и о заставах, и о юных сопротивленцах, и о рукастых инженерах, что не чета всем остальным — включая людских. И это он наплевал на тот факт, что рядом с ним как раз людской техник-инженер. Заправский болтун! Тиберия его слова не оскорбляли и не обижали, он просто мечтал о тишине. Как же он был благодарен нападению кеттов, которые прервали этот монолог хоть ненадолго. А потом всё сначала…       Сидящие позади Джаал и Мораан переглянулись, когда Тиберий, закатив глаз, тихо застонал, спрятав лицо в руках, а ангара принялся его донимать тем, что люди такие слабенькие. Эх, с Джоном он не общался. Или близнецами. Хотя ангара все сплошь биотики, только выражалось это у кого-то сильнее, у кого-то слабее.       Мораан испытывал те же противоречивые чувства, что и Джаал. Вот только, к своему удивлению, его продолжало тянуть к Тиберию. Новость о том, что полюбившийся человек спал не только с его лучшим другом, но ещё и с главой Сопротивления, его обескуражила. Мягко говоря, он был шокирован. И, что самое интересное, винил он в этом самого себя: потому что не дал конкретного ответа, тем самым заставив Тиберия сомневаться. Любому тёплое отношение того, кто нравится, приятно, и, видимо, это запутало и Тиберия, раз он поддался очарованию Джаала. Хотя с Эфрой непонятно, каким боком так вышло…       Даже сейчас, созерцая затылок с растрёпанной белой шевелюрой, Мораану хотелось ткнуться лицом в них. Почувствовать сильные объятия. Заглянуть в глаза и утонуть в их притягательной глубине. Порассматривать такую нехарактерную для ангара сине-голубую радужку, выискивая в ней что-то от сияния звёзд. Когда он рассматривал её в первый раз, она казалась ему состоящей из плавных линий. Будто волны. Волны, что утягивали его за собой, в свои опасные пучины.       Мораана злило, что Тиберий одаривал своими прикосновениями, нежными взглядами, цепкими объятиями, ласковыми улыбками кого-то ещё. От этого хотелось на него накричать. Но от возникшего в голове образа человека с печальным выражением лица ярость утихала. Но оставалась ревность. Мораан слабо верил, что у Тиберия нет конкретного ответа, почему он так поступил, но считал, что если будет настаивать, если будет давить, если будет требовать ответа, то вынудит парня замкнуться в себе окончательно. Но если Тиберий знал, что в итоге будет сам так страдать от чувства вины, зачем же делал? Вот уж действительно вопрос на миллион. Была ли в этом его несерьёзность, или же сбили его с толку сами ангара — оставалось загадкой. По крайней мере, на данный момент.       Джаал же, наоборот, начал думать, что это именно человек каким-то волшебным образом обольстил ангара. Ведь им стало наплевать, что они спят с мужчиной! Такое ведь не могло случиться само по себе. Ведь так?..       Сомнения внутри Джаала грызли его противными червячками. Он не мог так легко выбросить из головы все воспоминания, связавшие их вместе. Их первую встречу, небольшую вражду, как они вместе продвигались вперёд, привязываясь друг к другу, даже не как любовники, а друзья и товарищи. Сколько они вместе пережили, сколько ещё переживут. При условии, что случившееся не встанет между ними непреодолимой стеной. Перед глазами стоял их первый поцелуй. Первая страсть, а до них — неумелые заигрывания, ведь никто из них до конца не понимал, что конкретно нужно говорить, чтобы флирт не обернулся оскорблением. Но неловкость они перебороли, и случилось то, что случилось.       О! Эти взгляды в спину! Ещё немного — и две дыры прожгут. Ну, или от нервов Тиберию придётся вкалывать третью дозу, которая может легко остановить его сердце. Даже появилась навязчивая мыслишка: обернуться, обворожительно улыбнуться обоим и отвернуться. Пусть что хотят, то и думают. В конце концов, Тиберий мог настоять на том, что именно они его обманули, а не наоборот. Вот только он осознавал, что это не совсем правда. Да, он купился на их открытость, однако это не повод прыгать ко всем в постель.       — Вот как было раньше? Ни кеттов, ни людей, ни реликтов! — удивляя всех, громко заговорил зеленокожий ангара. — А что сейчас? Всем надо пулю в лоб пустить, чтобы поняли, как нужно себя вести!       — Думаю, если всем пулю в лоб, то в итоге никого не останется, — кашлянул Тиберий. Что его больше напрягало, так то, что ангара сидел слева от него. Приходилась сильнее поворачивать голову, чтобы увидеть. Это реально бесило. Темнота с левой стороны так и толкала лишний раз понервничать.       — Так даже лучше! — уверенно заявил ангара. — Нам никто не нужен!       — Даже несмотря на то, что Инициатива, а в частности мой старший брат, перезапускает Хранилища? — невинно полюбопытствовал Тиберий, смотря перед собой.       — Даже так! Летели бы вы домой.       — Опять двадцать пять, — раздражённо выдохнул Тиберий. Он не стал вываливать, что именно благодаря объединённым силам они отбросили кеттов, спасли Мошаэ, и много чего ещё. А так хотелось. Вот только этот спор явно ни к чему не приведёт.       — Да ты пойми, человек, лучше бы никого из вас не было. Мы бы жили спокойно. А тут заявились реликты, потом Скверна, а следом и кетты. Ещё и вас принесло откуда-то.       — Не откуда-то, а из Млечного Пути, — вздохнул Тиберий, устало откидываясь на спинку кресла.       — От вас проблем столько…       — Мне сейчас из машины выйти, раз я так тебя раздражаю?! — не выдержал Тиберий.       В машине повисла давящая на уши тишина. Поняв, что сморозил лишнего, ангара замолчал, плотно сжав губы. А Тиберий бы и рад высказать всё то, что у него накопилось за время знакомства с ангара, да вот в кишках что-то кольнуло, и он не смог ничего из себя выдавить. Опасаясь, что говорить из-за нарастающей боли будет невнятно, Тиберий отвернулся к окну, тяжёло и прерывисто дыша. На языке снова появился стальной привкус крови. Тиберий мысленно взмолился, чтобы приступ не накрыл его. Успокоительное всё ещё находилось в сумке на пояснице, но если заработает передоз… Тиберия это страшило. Что бы ни случилось, помирать он точно не хотел. Ещё не всё он успел увидеть и сделать из того, что хотел.       Жадно хватая ртом воздух, Тиберий открыл окно и высунул голову на мороз, начав задыхаться от его сухости и холодности. Но, несмотря на это, в чувство он пришёл, борясь с рвотными позывами и огненным жжением где-то в кишках. Иногда казалось, что ощущение внутри задницы. Возможно, сперма ангара всё же утекла слишком глубоко, оттого и такие боли. Но если бы причина была в этом, Лекси бы сразу всё поняла. А так — ничего.       Тиберий осторожно коснулся белой перчаткой языка, поморщившись от вида красных разводов. Так бы сплюнуть, но получалось плохо, как бы в лицо не прилетело, ну или плевок мог прилипнуть к машине, тоже ничего хорошего.       — Тиберий? — позвал Мораан, кладя руку на его плечо.       — Я в норме, — отозвался тот, пытаясь совладать с дрожью, про себя матеря быстро угасающее лекарство.       — Ты какой-то очень горячий, — Мораан положил руку на лоб парня.       — Немного подскочила температура. Это нестрашно, — сжав пальцы Мораана своими, Тиберий немного сдвинул их, глянув на парня с благодарностью.       Внутри Мораана как будто что-то надломилось. Ему померещилось, что Тиберий своим взглядом молил его не о прощении, но о спасении. Сейчас нужно было крепко-крепко его обнять, сказать, что нисколько не сердится, что готов простить, что всё ещё любит его, но Тиберий, точно поняв, что они смотрят друг на друга непозволительно долго, поспешно оттолкнул его руку, отвернулся и слишком настойчиво принялся закрывать окно. Мораану ничего не оставалось, кроме как вернуться на своё место и сцепить руки, всё ещё чувствуя на них тепло и влагу от пота.       Тиберий уже не сотню раз, а весь миллион пожалел о том, что не настоял на своём отъезде на Нексус. Он сам начинал теряться в догадках, что вообще происходит и как с этим бороться. Но как же хотелось завалиться к кому-нибудь под бок и заснуть со счастливой улыбкой. Или быть прижатым ручищей к тому же боку. Кому не нравится, когда их обнимают? Печально вздохнув, Тиберий грустно уставился в окно, утонув в воспоминаниях о доме.       — Что ты делаешь? — еле слышно зашептал Джаал, наклонившись к Мораану.       — А что я делаю? — не понял тот.       — Разве мы не должны на него сердиться? Даже ненавидеть! — настаивал Джаал, слабо веря в собственные слова.       — Не получается, — честно сознался Мораан, зыркая на белую макушку перед ним.       — Почему? — озадачился Джаал.       — Не знаю, — Мораан развёл руками. — Не получается! Мне, наоборот, теперь хочется его обнять и от всего спрятать.       — Даже после того, как он нас обманул?       — Мне нравится смотреть на его улыбку и блеск в глазах, — еле различимо пробормотал Мораан. — Нравится слушать, как он смеётся. А помнишь, как он играл на этом их пианино?       — Фортепиано, — поправил Джаал.       — Да?       — Да. В Посольстве стоит фортепиано. Но он говорил, что умеет играть и на пианино, и на синтезаторе, и ещё на чём-то там. Мне кажется, это одно и то же.       — Тиберий, — позвал Мораан, подавшись вперёд и, не вставая с места, заглядывая в лицо парню, — а фортепиано, пианино и синтезатор — это одно и тоже?       — Ну, они все относятся к клавишным, — выбитый из колеи таким вопросом, Тиберий озадаченно посмотрел на Мораана. — Но это разные инструменты. У нас в Посольстве как раз стоит фортепиано…       — Я же говорил, — хихикнул Джаал.       — Вы что, говорили обо мне? — Тиберий приподнял левую бровь, чуть не расхохотавшись от ошеломлённо-испуганного вида обоих любовников.       — Вовсе нет! — Джаал тут же поспешно сделался сердито-недовольным, а Мораан, наоборот, виновато потупился.       — Если хотите, по возвращении я сыграю для вас что-нибудь. Ну и немного подробнее поясню разницу между музыкальными инструментами, — предложил Тиберий, с улыбкой разглядывая то одного, то другого.       — Было бы здорово! — искренне обрадовался Мораан.       — Значит, договорились, — улыбка Тиберия стала шире. Означало ли это, что Мораан нисколько не злится на него? Или, возможно, потом они об этом ещё поговорят? От объяснений бы никто из них не отказался. Даже Джаал не выглядел сердитым, а вот обиженным — да. И если с ними Тиберий чувствовал надежду на лучший исход, оставалось самое сложное — глава Сопротивления Эфра Де Тершаав.