Она любила его и камелии

      Это было совсем неожиданно, встретить ее вот так, обнаженной. В покрывшемся кувшинками пруду, она взвизгнула так, что ближайшие птицы разлетелись кто куда, а, тогда еще не Акнология, забыл, что он тут делает.       А ведь он шел в лес за лотосом, за которым она спряталась, нырнув в воду.       Сайку-сан, воистину, смело носила звание прелестнейшей девушки его деревни. И люди, и даже драконы, обожали ее всем своим сердцем. А он больше всех. Обычный доктор, завоевавший титул "лучшего" в деревне, он бегал к ней вместе с другими обожателями, даря один единственный цветок камелии, высказывая свое восхищение. И она ходила с этим цветком в волосах, пряча румянец на щеках, когда девушки ехидничали на эту тему.       Он был обычным парнем, доктором и любимым женихом Сайку-сан, ее любовью, небом и смыслом жизни. Акнология был рад, что его "личный" доктор смог найти себе отправную точку к силе, к его могуществу, которое крылось в груди.       А потом Акнология напал на деревню. На жителей. На его Сайку-чан.       И тогда она показала себя во всей красе: величественной, могущественной, неукротимой. Она спасла еще-не-Акнологию, смогла вывести его в лес и подыскать пещеру, чтобы укрыться. Пока они, обнаженные для лучшей передачи тепла, грелись у костра, снаружи бушевали драконы. Тогда он, как только его малышка Сайку уснула, расправился со всеми. С Акнологией, своим самым ненавистным драконом, а в прошлом, возможно, другом.       Сайку ругается часто и громко, а язык подвешен так, что почти-Акнология готов лично оплатить бедным людям лекарства от нервов. Бедные торговцы каплю завысили цену из-за невинного вида девушки - она стрясет с них продукты почти даром, а когда рядом еще и ее муж маячит, то и не против с какими-то молодыми парнями поворковать, лишь бы посмотреть, как ревнует ее любовь.       Их век подходил к концу, но ни он, ни она не менялись во внешности. В душе Акнологии зародились сомнения.       Акнология убивает драконов. Мечтает истребить их всех, пока его жена весело смеется и одевает на его голову венок из ромашек, продолжая плести для себя. Она была чиста, девственна, невинна и юна, несмотря на их возраст. Его руки были по локоть в крови, а волосы все были в колтунах, в то время, как она - само очарование. Акнология все еще дарил ей один единственный цветок камелии, все еще любил ее и не давал никому коснуться ее.       Он прятал кровавые руки за спиной, пока она ругала его, а потом оттирала засохшую чужую кровь с видимым сожалением на глазах, которого он не мог понять.       Сайку Мия. Звездный дракон, прародитель всех звездных заклинателей, первый дракон, умеющий перевоплощаться в человека. Строки из книги, которая упала на него буквально случайно, огнем пеклись на ребрах. Дракон. Моя милая Сайку дракон. Кто бы мог подумать, не правда ли? Госпожа Судьба снова оттолкнула его в бездну, забирая единственный луч солнца. В тот день он пришел домой другим. Яростным, опасным, обжигающим драконом. Акнологией. Но, увидев из далека цветок в волосах, понял: не сможет. Не простит себя.       Акнология, темный дракон, вселяющий страх только своим упоминанием, личный ночной кошмар Зерефа. Сайку Мия, обычная, кажется, девушка, подруга Мавис и та, которая смогла посадить на цепь у своих ног Акнологию. Никто не думал, что они смогут жить, словно обычные люди. Никто не мог представить себе Сайку кровожадной женщиной, а Акнологию с венком ромашек на голове. Она все еще носила камелию у себя в волосах, сделав из нее звездную заколку, как связь с миром духов.       Она умерла за него. Говорила, как сильно любит его, его и всех драконов, с которыми знакома. Бело-синий чешуйчатый хвост обвивался вокруг ее ноги, на лице сверкала нежная улыбка. Живот, проколовший насквозь драконий коготь, был полностью в крови. Сайку смеялась, давясь своей кровью, а Акнология поклялся истребить всех драконов, один из которых стал причиной смерти его камелии.       Люси Хартфилия была до безумия похожа на Сайку. И она тоже была заклинательницей духов. Как же ему хотелось заколоть ее этими ключами, вернуть их его любимой жене. Акнология обезумел. С тех пор минуло не одно столетие, он все еще убивал драконов, но теперь уже с особой жестокостью. Точно так же, как они отнеслись к его любимой Сайку. Встретив Люси, он подумал, что окончательно поехал крышей. Нет, не поехал.       Потому что она не была его Сайку.       Он упивался смертью Ирэн, страхом в глазах маленькой драконоубийцы и ее подружки. Он хранил звездную заколку у себя в плаще, оберегая драконье сокровище лучше, чем самого себя. Когда он полетел за "Кристиной", то готов был поклясться, что видел свою Сайку внутри корабля. И впервые в жизни его собственное зрение и чутье не обманули его - она стояла перед ним в своем бело-синем платье, с твердо сжатыми кулаками и камелией в волосах. Тогда Акнология впервые за долгое время не смог сдержать слез - одна все таки скатилась по смуглой щеке, когда, представ в человеческом обличие, его шею обвили бледные руки. – Debemus ire in domum suam, Acnologia*, – тогда сзади них открылась пропасть. Белая, как ее хвост, а над ними висело небо - черное, как его крылья. Когда нибудь, он сможет избежать того, что пережил здесь. Но сейчас, когда его жена - а теперь еще и мать его детей - радостно улыбается на празднике в честь писательницы года, Акнология думает, что впервые он рад тому, что слегка сошел с ума.