Мой милый

      Нью радостно проводит дни, после их игры в «Алфавит» с Зи. Они стали значительно больше переписываться, правда увидеться так и не удалось, ведь у Прука слишком забито расписание. А в последние пару дней Прук почти не пишет Чаварину, и хоть Нонг понимает, что его Пи весь в работе, но что же делать Нью, который, мало-помалу, становится зависимым от заботы Прука. Есть понимание, но есть и незрелость, с которой ещё предстоит бороться. Нью такой молодой, и в этом вся его прелесть, и его слова и поступки, самые чистые и искренние.       Хорошо, что появился друг, как Нат, который не стесняется заполнять собой личное время. Он сам приглашает Нью к себе, и Чаварин с радостью едет к новому другу, хоть его и тормошит от мысли, что там будут его старшие. Он хорошо относится к людям, очень, но… обстановка, новые люди, сам Нью новичок… очень тяжело. Ему правда сложно даются подобные вещи, а ещё плюсом он расстроен, что Зи не пишет ему последние двое суток. Как тут сохранить спокойствие? — Нью-Нью-Нью, — улыбчиво тараторит Нат, таща за собой Чаварина. — Почему ты так долго?! Я же от скуки тут помираю! — А разве Пи'Макс, Пи'Нэ… — Да они-то тут! Но они о своём общаются, а мне неинтересно с ними, — недовольно хнычет Натасит, заходя в зал. — Смотрите, кого я привёл! — О, Нонг Нью! — улыбается Саран, вставая. — Ты что-то долго. — Привет, — складывает руки Чаварин, слегка растеряно смотря на Прука. Его, вроде как, не предупреждали, что здесь будет Панит. — Просто время не подрасчитал. Простите. — Да нормально всё, — улыбается Зи, — иди, садись, — и показывает на свободное место рядом с собой.       Нью неловко мнётся, но идёт и садится рядом с Пруком, смотря на суетящегося Ната. Сидит Чаварин элегантно, аккуратно держа, прижатые друг к другу, ноги полубоком, прогибаясь в пояснице, и это привлекает внимание Зи. — Расслабься, Нью, — шепчет Зи, — садись, как тебе удобно. — Ты чего-то и правда как не родной, — подхватывает Макс, сразу сползая на пол к столику, помогая Нату и Нэту распаковывать еду. — Я не знал, что ты тут будешь, — едва слышно шепчет Чаварин, двигаясь в самый угол дивана. Он берёт на колени маленькую подушку, с интересом рассматривая интерьер дома его нового друга. — А? Да я забегался, забыл тебе написать, — посмеиваясь, отвечает Прук, о чём-то говоря с Джеймсом. Нью сжимается сильнее, чувствуя себя лишним. Понимает, конечно, что это не так, но всё-таки расслабиться вот так не может. Все они давно знакомы, да и уже давно стали друзьями, а Нью новенький, так ещё и самый младший, и давление никуда не пропадает.       Натасит, заметив помрачневшего Нью, подползает к нему, исподлобья смотря на друга. Он кивает ему и, когда Чаварин чуть наклоняется, шепчет: — Тебе нехорошо? Хочешь домой? — Мм, — отрицательно мычит Нью. — Просто очень некомфортно. Не могу расслабиться.       Нат с пониманием смотрит на Нью, но как помочь человеку раскрепоститься он не знает, ведь в своё время ему помогали именно его старшие. У него вон с Максом не так уж и давно отношения с простых приятельских, переросли в тёплые дружеские, а тут новенький, причём очень застенчивый, так что единственное, что приходит в голову Нату, это: — Пи'Зи-и-и-и-и-и! Как вот тебе не стыдно? Здесь сидит Нью, ему и так неловко! Ты же обещал, что будешь помогать ему во всём!       Хах. У Чаварина, кажется, сердце встаёт.       Он даже не моргает, просто смотрит перед собой, пока Натасит продолжает в игривой форме отчитывать Прука. Как он вообще мог додуматься, чтобы вот так вот, при всех, заявить что-то подобное? Впрочем, реакция у всех одинаковая — смех, и от этого Чаварину правда легче. — Простите меня, — поддерживает игру Нонга Прук, складывая руки. — Нью, — поворачивается он к Чаварину, — и ты прости своего Хиа.       А вот от этого становится уже неприятно. Истоки собственной реакции Нью точно понять не может, просто чувствует лёгкое раздражение, которое, скорее всего, идёт от столь несерьёзного отношения Зи к нему. Видимо подобное сложилось в голове Чаварина потому, что обычно Панит крайне серьёзен с ним во всех вопросах, даже в таких глупых. — Нью, — зовёт парня Макс, подойдя к нему. — Пошли, поможешь мне напитки принести. — Угу…       Нью послушно плетётся за Сараном, который в доме Ната ориентируется явно лучше, чем он. Оно и немудрено, конечно. — А родители Ната?.. — Они не так часто дома бывают, — улыбается Макс. — Люди они очень занятые. — Оно и понятно… — под нос бормочет Нью, намекая на этот огромный особняк. — Ты лучше расскажи мне, — начинает Макс, открывая холодильник, — что тебя беспокоит? Что здесь Зи? Или что он не сказал тебе?       Чаварин удивлённо смотрит на Пи, не зная, что сказать. Словно школьник, получивший плохую оценку. — Всё не так, Пи'Макс. Просто… мне ещё неловко… Пи'Аоф сказал, что стоит чаще видеться со всеми ребятами, чтобы быстрее расслабиться и адаптироваться. — Я согласен, — кивает Саран. — Но я же видел, что ты был сильно удивлён, увидев Зи.       Нью сглатывает, опуская глаза. — Просто не ожидал, что он тут будет. Нат позвонил, сказал, что он, ты, Пи'Джеймс и Пи'Нэт будут… — Разве это причина расстраиваться? — мягко спрашивает Саран, подходя к Нонгу. Он ободряюще поглаживает его по голове до тех пор, пока Нонг не поднимает на него глаз. — Если тебя что-то смущает, то лучше сразу сказать ему, пока ваши взаимоотношения в развитии. Самое начало — лучший момент искоренить смущение и неловкость.       Губы Нью трогает благодарственная улыбка. Слова Макса придают уверенности и успокаивают, а сейчас Нью это необходимо. — А у Зи съёмки были утром. Он вот только освободился и приехал. Остальные все заняты, так что маленькой компанией будем сидеть, — ладонь Макса опускается на плечо младшего, похлопывая. — Хорошо… А… — Вы чего так долго? — приближающийся голос, и, судя по шагам, да и по взгляду Макса, Зи зашёл на кухню. — А, прости, Пи, — сразу поворачивается Нью, извиняясь. — Не стоит извиняться за такую ерунду, — хмыкает Макс. — Просто поговорили немного. У нас, — подходит к Зи, вручая несколько бутылок с напитками, — свои секретики, — и, поиграв бровями, уходит первым. А Нью, слегка обескураженный сложившейся обстановкой, хватает оставшиеся на столе бутылки, пулей улетая за Сараном, оставляя Прука одного.       Стоит фильму начаться, комната погружается в тишину.       Нью, увлечённый развитием сюжета, даже не замечает, как рука Зи ложится на спинку дивана, и сам двигается ближе. — О чём вы говорили?..       Чаварин испуганно дёргается, резко поворачивая голову в сторону Панита, болезненно сталкиваясь носами. — Напугал, Хиа, — морщит нос Нью, — не скажу… — Почему? — судя по взгляду Зи, он явно недоволен.       Нью сжимает ноги ещё теснее, интуитивно стараясь уйти от объекта, вызывающего кучу сильных эмоций, но в итоге Зи оказывается ещё ближе, и теперь сильный стыд лупит Чаварина. Тут же столько людей, а Прук такое творит… — Пи'Зи, пожалуйста, — испуганно пискнув, Нью сильнее вжимается в угол дивана, косо, как позволяет обзор, поглядывая на остальных парней. Совсем не хочется быть пойманными в такой двусмысленной ситуации, но парни увлечены закусками, напитками и фильмом. Да уж. Кто тут не увлечётся, когда у твоего друга есть такой классный домашний кинотеатр. — Ты можешь сосредоточиться на мне, Нонг, — голос Прука отдаёт холодом, и Нью переводит взгляд на него, тяжело вздыхая. — Разве я не сосредоточен на тебе, Хиа? — бурчит Нью, крепче сжимая подушку. Сама атмосфера является слабостью, наверное, для каждого романтика — тёмное помещение, фильм, несколько человек для остроты ощущений. «Вот что чувствуют парочки в кинотеатрах…» «Парочки?!»       Нью, шокированной собственной неосторожной мыслью, чувствует жуткий стыд. Ему кажется, что он совершил что-то ужасное непотребное по отношению к своему Пи, но Нью думает, а Зи действует.       Он так близко сидит. Чаварин чувствует мощь, что исходит от его тела, его тепло, что особо остро ощущается из-за работающего кондиционера, а ещё этот личный запах тела и мягкого, но разжигающего сознания парфюма — Зи всегда очень внимателен к запахам, и об этом знают все.       Нью бессилен перед собственной реакцией, и сейчас он полностью в её власти. — Почему ты от меня отстраняешься?.. — Да в смысле? — пыхтит Нью. — Мы, считай, один человек уже… — Да я не буквально, Нью, — закатывает глаза Зи. — Ты снова стал дальше от меня. Почему?       Чаварин готов расплыться в лужицу. Что этот старший вообще позволяет себе? Ведёт себя так… эротично…       О, Нью. Да что же с тобой не так?       Другая рука Прука ложится на подлокотник, и личная ловушка Чаварина замыкается. Его лицо сейчас, наверное, краснее самой зрелой клубники. Но Нью не хочет, чтобы Зи был дальше, хотя от одной мысли, что сейчас хоть кто-то на них посмотрит, доводит парня до полуобморочного состояния. — Да не стал я дальше, Пи… Я же не спрашиваю тебя, о чём ты общаешься с другими людьми…       Лучшая защита — нападение, но не в случае скромного Нью. Прук лишь усмехается, наклоняясь к дальнему уху Нонга. Ну не то что бы в этом была прямо необходимость, хотя реальное удобство в этом есть, но не столько удобство, как чувство изолированности и зарождения чувств.       Зи теперь шепчет Нонгу прямо в ухо, совсем нагло скользя по нему губами, но случайно: — А ты спроси, Нонг. Иногда мне кажется, что я вовсе тебе неинтересен. — Но это не так, Хиа, — и без того нежный и мягкий голос Чаварина, возле уха Прука звучит как что-то одурманивающее. Он чувствует слабое касание чужого носа, тёплое дыхание и дрожь по телу накрывает его с головы до пят.       А не слишком ли они увлеклись атмосферой? — Тебе с Максом комфортнее, чем со мной…       От нарастающего чувства лёгкости, да и от давления от вязкого голоса Зи, не говоря о сумасшедшей близости между ними, Нью готов скулить, и лучше решения, чем свести всё в шутку, он не может придумать: — Хиа, осторожно, не то я решу, что ты ревнуешь.       Глубокий выдох прямо в ухо, Нью воспринимает крайне остро. Ладонь резко хватается за футболку Панита, прежде чем Нонг обдумывает своё решение. Здесь слишком много интима. — Хиа просто обидно, что его Нонг предпочитает кого-то ещё…       Зи сразу же отодвигается, сталкиваясь глазами с Максом. Кажется, Саран окликнул его, поэтому Зи наклоняется к нему, о чём-то переговариваясь, а вот Нью всё ещё сидит зажатый, но наконец-то он чувствует свободу, но голову продолжает кружить личный запах Зи. — У нас через пару дней съёмки для Madan, — возвращается к Нонгу Прук, протягивая ему в руки тарелку с едой. — Как настрой? — Переживаю… — Всё будет хорошо-о-о-о-о, — трепет за волосы Чаварина, — я буду тебе помогать. — Мм…       Нью потихоньку расслабляется, за обе щёки уплетая предлагаемые ему закуски. Он даже иногда комментирует поступки героев фильма, которые сразу же подхватывает Зи. Можно немного побыть наглецом и эгоистом, да? Раз обещал помочь и не отпускать, так исполняй.       И спасибо.       Дружеские просмотры фильма заканчиваются только к восьми вечера. Нью даже не замечает, как пролетает время, что поначалу длилось вечность. И вот ни разу не пожалел, потому что в его жизни не было таких вот обычных посиделок. Это правда. Нью всегда жил в своей скорлупе, опасаясь с кем-то сближаться. Хотя он вообще ещё юн, но всё равно приятно быть частью чего-то такого тёплого и важного. Это же зарождение связей, уз, и Нью искренне хочется стать другом и товарищем каждому из них. — Нью, — зовёт Нонга Прук. Чаварин натягивает кеды, послушно складывает руки, ожидая старшего у двери. — Я отвезу тебя, — кивает Зи, подойдя. — Ты разве не пил?.. — Нет, — отвечает за друга Макс, широко улыбаясь. — Он минералку хлебал.       Чаварин смущённо кивает, не в силах сдержать улыбки. Сегодня они стали ещё ближе, с каждым, а особенно с Зи. Даже слишком, пожалуй. Хотя с другой стороны, учитывая, что им в лакорне вместе играть, особенно нц-сцены, то эта тренировка вполне себе допустима. Если это принимать как тренировку… но другое в голову не лезет. Чаварину всё происходящее как снег на голову. Стабильная, спокойная, с расчерченными чёткими границами жизнь, внезапно затребовала объёма и расширения, и просто, по-человечески, но на всё нужно время: и на осознание, и на принятие, и на решение.       Чаварин не знает, о чём весело шептались Макс и Зи, но в итоге, Нью оказался на переднем сидение, полностью смущённый, но, честно, крайне довольный. Сейчас просто не время думать о том: что, как и почему, потому что всё-таки Джеймс был прав, как-то на днях шепнув: «Моменты, что заставляют сердце трепетать, надо проживать без лишних мыслей и дум. Всему своё время, но оставь в душе самое тёплое и важное».       Отвезли сначала Нэта, который живёт недалеко от Ната, затем уже Джеймса, а последним Макса. И вот, оставшись снова наедине, Нью напрягся. Совсем не по-плохому, но скорее трепетно. Он вот такой, слишком чистый во всём. — Хочешь домой? — Да не знаю, — пожимает плечами Нью, смотря в окно, — Хиа, а ты… можешь ехать чуть быстрее?       Прук, не сдержавшись, громко фыркает, смеясь. — Что ты будешь делать… — Ты обиделся? — аккуратно спрашивает Чаварин, а сам тихо посмеивается, видя задорное настроение старшего. — Нет конечно, — облегчённо выдыхает Зи, — ну давай покатаемся.       Чаварин, поелозив на месте, даже воодушевился. Покататься-то он вообще не против. Это он любит. И как Панит и сказал, ну не сказал, а посмеялся, но в любом случае скорость прибавил, и когда они выехали на трассу из города, то даже на сто километров вышли. Что Нью был в восторге — очевидный факт. Никто не скроет, да и все знают, что Прук сторонник крайне осторожной езды, но это не значит, что он не может ездить на высокой скорости. А видеть это счастливое детское лицо, дорогого стоит. — Куда ты меня привёз? — игриво толкает старшего в плечо Нью, а у самого глаза светятся. Закат уже заканчивается, но яркость красок всё ещё трепещет дух. Бордовые и фиолетовые цвета. Ну кто удержится от фотографий и видео? — Просто красивое место, — отвечает Зи, выходя из машины следом за Нонгом.       Лёгкие беседы, восторженные слова, чувства и эмоции, вкладываемые в этот простой момент, а на лице широкие и счастливые улыбки, и разве всё это ради фансервиса? Это личные моменты, только между ними двумя, и знать о них кому-то не надо, а даже если когда-то фото этого вечера и будут выложены, то на красную дату и при хорошем настроении, потому что, всё-таки, хранить такое нужно в сердце.       Спонтанная прогулка расслабляет Нью ещё сильнее, и он долго благодарит Прука за внимание и потраченное время. Хоть Зи и противится такой чрезмерной, на его взгляд, благодарности, в душе урчит как довольный кот. Он пока и сам не понимает, почему повёл себя сегодня так с Нонгом дома у Ната, почему испытывает такой восторг и жадность к нему, но знает то, что ему это нравится, что это всё — происходящее, что-то особенное и душевное.       Этим вечером Зи едет к Сэйнту, в желании высказаться и получить совет и мнение со стороны, а Нью засыпает с широкой улыбкой в обнимку с большим розовым зайцем — игрушка, что долгое время давала ему тепло и поддержку.       Что доводит Чаварина до признания собственной умственной неполноценности, а иначе объяснить не сходящую с лица улыбку во время переписки с Пруком, он не может, но главное радость. Сократился перерыв в ответе на сообщения. Такая глупость, но сколько же радости! Даже когда Прук на съёмках, и то находит свободные секунду написать Нью, а сам Чаварин просто телефон из рук не выпускает, и впервые за своё время нахождения в Домунди, Чаварин хочет и ждёт съёмки, не думая о былой стеснительности, ведь пока Зи рядом, пока мягкие глаза ласкают его, Нью в безопасности и у него непременно всё получится.       Съёмка с Зи для Нью — большая радость. Это утро, перед съёмками, Чаварин крайне воодушевлён, и даже забалтывает отца, который и вовсе не привык к подобному поведению. Чаварин даже приезжает чуть раньше, чем подъезжает Зи, но встретив Пи, Нью из последних сил сдерживает широкую улыбку, которую Прук сдержать даже не пытается.       Зачем?       Он искренне рад видеть Нью, и если это солнце вызывает такую широкую улыбку, то почему бы её не показать этому миру?       Брюнет старается не отходить от Нью. Даже когда им делают макияж, Зи просится сесть поближе, чтобы просто говорить с Нонгом. Он давно заметил, что чем больше говоришь с ним, неважно о чём, тем сильнее расслабляется Нью. Так что это своеобразная прелюдия.       Если рядом с Натом Прук чувствовал себя реально гордым отцом, то рядом с Нью эта гордость приобретала другой вкус. Что может чувствовать взрослый, здоровый парень, увидев привлекательного, нежного парня? Эти рюшки, этот вырез на груди. Надень такое сам Зи, выглядело бы очень сексуально, но именно на Нью это выглядит крайне эстетично, а от этого тудумкает сердце. — Хиа! — подскакивает озорной Нью к Пруку, вызывая ещё более широкую улыбку. У Зи мысль проскальзывает, что у него рот может порваться, ей богу. — Нью. Настроился, да? — поправляя рукава, спрашивает Зи. — Это благодаря тебе, — Нью, в разрез собственной стеснительной личности, берёт за руку Прука, — спасибо! — Тебе очень идёт, — Зи кладёт ладонь на щёку Нонга, нежно поглаживая. Чаварин расплывается в нежной улыбке, и кажется, что кроме этих двоих, поглощённых прозрачной нежностью друг друга, нет никого, а вместе с умиляющим визгом, идут и причитания визажисток: ну а что? Они Нью красили не для того чтобы Зи всё стёр!       Это первая фотосессия для Нью, проходящая с душевной лёгкостью, и первый раз он на самом деле проникается атмосферой, а ещё их личная коллекция с Пруком пополняется, ведь именно эти личные фотографии наполнены ими.