Ты мне нужен

Он был к этому готов. Готов к тому, что однажды снова останется один. Тело можно вылечить. Замотать сотнями бинтов, залить десятком зельев и сказать что всё пройдет. С душевными ранами такой трюк не работает. Они кровоточат годами. Медленно, по капле, израненные и разбитые сердца истекают кровью до тех пор, пока не останется ни капли. Пока не останется ничего. Кому как не ему знать эту простую истину. «Ты никто нашей семье, убирайся!», — он просто хотел попрощаться. Хотел убедиться, что некого больше ждать. В груди давит так сильно, что кажется в следующую секунду будет нечем дышать. Но это иллюзия. Вселенная беспощадна к тем, кто нарушает её законы. Он обманул время, надеясь успеть хотя бы в этот раз, но каждый раз, каждый гребанный раз смотря в эти глаза он понимал, что не найдет в себе сил открыть рот. И вместо заветных «Ты важен мне» было лишь «Возвращайтесь к жене, мистер Поттер. Сколько можно здесь ошиваться?» И хотя для Гарри возможность свободно бродить по дому одного из опаснейших и гениальных зельеваров современности всегда говорила сама за себя, зелень глаз словно покрывается изморозью. Но теперь жаловаться не на кого. Некого оскорблять, не умея подобрать нужных слов. Не к кому прикасаться — осторожно, словно к дорогому фарфору. «Мне больше не для чего жить.» Вот что было написано в предсмертной записке. Обычно Магия защищает своих детей, особенно когда ты Повелитель Смерти, но Поттер, видимо, уже успел договориться с ней. В тишине пустого дома слышится глухой вой. В камине не разжигали огонь уже несколько недель, но он не чувствует холода. Он больше ничего не чувствует… *** «Я подаю на развод с Джинни», — словно невзначай. Словно эта новость такой сущий пустяк, что придавать ему значение — себя не уважать. Но он поднимает голову от котла так неожиданно, что мысль о том, что зелье безнадежно испорчено мелькает где-то на задворках сознания. «Что, прости?» — он не глухой. Просто не может поверить в то, что услышал. Между ними не было ничего предосудительного. Совершенно. Просто вместо того, чтобы с пятницы по воскресенье напиваться вусмерть с Уизли №6, Поттер лежит в позе звезды на полу в его лаборатории. Не сказать что пол грязный, но… Поттер и смущение? Поттер и приличия? Что это? «Я развожусь. Я разведусь и приду к тебе с самой мерзкой шевелящейся поганью в горшке, которую Невилл только сможет достать.» Он совершенно ничего не понимает. Хотя, было бы кому врать. Это звучит как «я развожусь, потому что хочу быть с тобой». И словно этих заявлений мало, Поттер не отвлекаясь от созерцания потолка продолжает свой, казалось бы монолог: «Ты не подпускаешь меня к себе, потому что я женат. Значит если я разведусь, можно будет донимать тебя чаще. Долго нам пришлось к этому идти, да?» Он не смотрит на Поттера. Безумного бесшабашного Поттера, которому море по колено, если приспичит. Это выше его сил. На языке вертелось столько ответов, столько слов о том, что это была бы, наверное, неплохая идея, и о том, что у него невыносимый характер, но всё, что смог выдать привыкший лишь обороняться мозг: «Убирайся.» После этого он говорит ещё много ненужных слов, но мозг цепляется лишь за потускневший взгляд, словно дементоры уже пришли по чужую душу. Смотреть Поттеру в глаза, тому самому Поттеру, который вот уже десять лет буквально служит домовым эльфом, который убирается когда ему самому некогда, режет безропотно все ингредиенты под чутким надзором маэсто и варит просто восхитительный кофе… Смотреть этому Поттеру в глаза невыносимо. Но сейчас он считает, что поступает правильно. Это хорошая идея. Потом он не раз спросит у себя: что мешало засунуть гордость в задницу и сказать «ты нужен мне»?

Но ответ будет уже никому не нужен…