Волк и Лис

      Там, где шумел ручей, и где выплескивался под корни, разлеглось косматое лисье ложе. Оно было переворошено и измято. На камне рядом выточились глубокие царапины; кора дерева была по пояс ободрана и по всюду летал животный пух; все это тлело на солнце и скоро должно было пропасть. Но то, из-за чего все это, они уже никогда не забудут.        — Лис, не будет у тебя поесть? — волчья рожа полностью притупила единственный исток света в тесной норе, — Просто, очень хочется чего-нибудь вкусного. — он уже вдалбливался в нору и если бы не толстые корни ели, то наверняка бы уже все порушил. — Есть хочешь? — слова донеслись из самых дебрей этих коридоров, но не успел Волк их расслышать, как Лис вплотную прижал свой длинный нос к твердому, волчьему. — Да, видишь, как истощился? — он лизнул теплый лисий нос. Черные глаза Волка почти свелись вместе: «смотри, какой я бедный». — Не верю, зая. — злобно прошипел Лис, отстранившись.       Волк оскалился. Хитрый поджал уши, при этом не теряя гордости. — Не веришь — выйди, покажу. — Волк наоборот вжался в проход еще сильнее, не спуская оскала и блеснул на Лиса глазами.       Лис аккуратно вытолкнул морду из норы и высунулся поглядеть. Волк зарычал и напрягся, но завидев его гладкую талию отпустил даже оскал, и так нежно возмутился: — Нет, нежный, ты не понял. Тебе нужно выйти, Кум, и тогда только смогу показать. — Волк далеко не отдалялся. Он отошел ровно на столько, на сколько слабая лапка Лиса смогла толкнуть его широкий лоб. — Хорошо, — Лис выполз немного дальше, где начинала ржаветь его шерсть и откуда был виден аккуратный кошачий позвоночник. — устроит на столько? — Нет же, нет… Ближе, Лис. — Волк сейчас растерял все свое мужество и брутальность, став своей противоположностью, то есть, скулящей дымчатой собачкой. — Как скажешь, — Лис насупился и отрывисто дыша, приполз, что было видно начало его густого хвоста. Густого настолько, что два языка этого огня уже вырвались наружу. — Устраивает, Серый? — Ближе, Лисенок, ближе…       Едва ли Лис успел проползти хотя бы ниже пояса, как хищник подорвался с места и вытянул его за шкирку, аккуратно поместив рядом с собой куда-то на мох. — Смотри. — Волк встал на задние лапы и оголил мясистый живот. Да, местами выпирали ребра, но далеко это не болезненная худоба. Серый начал напрягать мышцы, как это делают, чтобы восхитить любимую. Лис разглядывал вены и странные ссадины на волчьей коже, его забавный кривоватый оскал. Видел, как на солнце блестят начищенные подушечки лап. Янтарь лисьих глаз оживленно блеснул: — Хитрый Волк. — Лис обиженно и так мягко пошел к норе, но что-то сразу сбило его с лап и нависло над нежным лисьим мехом. — Куда это мы? Хитрый здесь ты, а в добавок еще обманщик. — Волк умеет делать невинный прищур и сверкнуть зубами, когда нужно. — Я — обманщик? Позволь, милый, где же я тебя обманул хоть разочек? — но Лис умеет еще и давить жалкий голос, приставив к этому чертовски милую позу. — Ты обещал мне, что дашь поесть, когда я докажу тебе, что безумно истощился. А ты, безжалостная рожа, только посмеялся надо мной и собрался уйти. Неужели, тебе меня не жалко? — Волк теперь давил на грудь Лису, тыча в самое сердце, дескать, бессердечная подлюга.       Лис вдруг лизнул волка за гриву и живо перекувыркнулся наверх, что теперь Волк стал быть снизу. — Конечно, жалко, дорогой, но у меня ничего нет. Что же я могу тебе предложить? Свое тело? Тебе нужна моя туша? Растерзай, но не трожь моих детей и их бедных матерей… — Лис прикрыл пушистой лапой золотые глазки и заплакал. — Приятно, что для меня ты хочешь так разнообразить секс но только не плачь, сердечный мой. — Волк все же не зверь.       Страшный, но справедливый снова подхватил Лиса, уложив его на одно из более мягких мест. Серый зализывал ему выжатые слезы, а лапами играл с костровищем его хвоста. — Хитрый, мягкий Лис… Волк смягчал все, что можно было и расслаблял, что только можно было расслабить. — Смотри на носу. — лис потянул лапку к его морде. — Где? — Волк приостановился. — Ай! Хитрый Лис! — Оказавшись снова внизу Серый уже показал всем, что он зол. На морде выступали редкие морщины, которые бывают у него, когда лучше рядом с ним не вертеться.       Он уже мог терпеть, чтобы как-то злиться на наглеца, поэтому быстро нашел лисью дырку. Прикусывая бархатные уши и неравномерно дыша, Волк шептал туда самый пошлый бред, порой настолько смешной, что было видно, как Лис дрожал и не стесняясь смеялся, поощрительно царапая серую спину и все, что было вокруг. Большой, пушистый Волк так властно проделывал толчки, предпочитая смотреть на развратную зверюшку. С волчьей морды капают слюни прямо на мех Лису. — Пена изо рта пошла? — рыжий хвост распахнул глаза и подсветил ими разгоряченное желание Волка. — На комплименты ты мастер, душка. Волк только предупреждающе улыбнулся, продолжая ласкать его за ушами, так и норовя снова вызвать это ослепляющее сияние хитрых лисьих глаз, но четно — Лис лежал и подрагивал лапками, закрыв глаза. — Не жмурься, морда. — Волк как можно мягче проревел это, но Лис только скулил, даже не обращая внимание на то, что ласки стали более настойчивыми. — Хорошо, вредина, будь по твоему.       Он силой перевернул его на брюхо и намеревался закусать ушки, как Лис обернулся с широко раскрытыми, большими умоляющими глазами. Он прогнулся: — Тише, тише… Нежнее, грубиян…       На поляне ныне тихо. Так безветренно и тепло. Воздух масляными клочьями разносил одуванчики и шерсть. На горизонте еще не ушел алый закат, но там уже расплылась серая, дымная луна. А под этим нежно спали и любили, Волк и Лис.