Проснулась Лекса ещё задолго до рассвета. Не зная чем себя занять, она взяла книгу и хотела спуститься к камину, но поняла, что что-то не так. Ах, ну да, тело совсем не болело. С учётом, что "родственничек" избивал её векторами, пока она не смогла взять сон под контроль и проснуться, приятно было понимать осознавать, что вся боль осталась в царстве Морфея. Только вот не спалось не ей одной — в кресле у камина сидел Пьетро, который судя по всему продолжал изучать книгу. Блики огня придавали ему какой-то уютный, загадочный шарм: белые волосы покрылись оранжевыми нитями бликов, слегка приоткрытые губы беззвучно двигались и словно манили. Девушка стояла чуть сбоку, узнавая знакомые черты лица, но будто видела его впервые. Он никогда не выглядел настолько спокойным и умиротворенным, по крайней мере при ней. Но если увлечённый книгой мужчина не заметил боковым зрением тихое движение в стороне, то вот тихий вздох уже услышал и повернул голову. Прекрасное видение было чуть ли не разрушено — его лицо по прежнему сохраняло то выражение, но тишина прервалась.
— Приснился неприятный сон? — Спросил он, возвращаясь взглядом к книге.
— С чего ты взял? — Немного паникующе спросила беловолосая. Вдруг она говорила во сне? Это было бы сродни катастрофой.
— Ты выглядишь как ребёнок, который увидел кошмар. Волосы растрепаны, обнимаешь подушку, взгляд не до конца осмысленный. — Он кратко, но весьма обстоятельно расставил всё по полочкам. — Ванда иногда приходит ко мне ночью в комнату в таком же виде, чтобы я немного посидел с ней, пока она придёт в себя.
— Это был не совсем кошмар. — Немного замялась девушка. Стоит ли открыть немного правды? Пожалуй, но осторожно. Она просто не может держать это в себе, необходимо поделиться с кем-то мыслями, но придётся извернуть всё наизнанку. — Мне снилось, что меня чему-то учат. Это было очень больно, я будто не спала вовсе, а действительно сидела в той комнате. Меня сильно избили там, и у меня до сих пор ощущение, что это не совсем сон. Я всегда боялась, что мать однажды поднимет на меня руку, а я случайно покалечу или убью её, но в этом сне у меня не было возможности никак защитить себя.
Она села прямо на пол у камина, продолжая обнимать подушку, которую и сама не заметила как взяла с кровати перед тем как спуститься вниз. Внутри всё переворачивалось от одной и той же мысли: Он может повторить такой урок и в реальности. Нужно быть осторожнее и следить за словами.
— Чем больше тебя знаю, тем сильнее понимаю, что ты похожа на Ванду. — Мужчина покачал головой. — Ну, в некотором смысле. Вы обе рано потеряли своё детство и повзрослели, но обе остаётесь детьми. Вам под силу стереть в порошок такое количество людей, что становится дурно, вы боитесь своих способностей, но принимаете их. У меня с этим вышло как-то проще, потому что моя особенность не разрушительна и относительно безопасна. А ещё вас обеих тянет к людям, которые могут вас защитить и контролировать. Ведь именно поэтому ты так сблизилась с Кэпом?
— Возможно, — Согласилась альбиноска и снова перевела взгляд на спидстера. Нет, атмомфера всё же не нарушилась. Но она так задержала на нём взгляд, что это стало очень заметно. Голубые глаза оторвались от строк книги и с вопросом посмотрели на неё.
— Всё хорошо? — Уточнил он на всякий случай. Ему показалось, что девушка выглядит болезненно — белая кожа всегда оставалась таковой, но сейчас щеки и спинка носа немного покраснели, а глаза были какими-то... мутными. Будто значок растворился в них. И взгляд совершенно непонятный и непонятно что выражающий. Словно печальное любование чем-то, что вот-вот закончится навсегда.
— Да. — Она на несколько секунд замолчала. — Да, всё в порядке. Просто ты сейчас выглядишь очень непривычно. Я бы хотела даже нарисовать этот момент.
— Непривычно — это как? — Не понял Максимофф, слегка нахмурившись.
— Не знаю. Мне самой тяжело это проанализировать. Просто никогда не видела тебя настолько умиротворенным и спокойным, а огонь создаёт интересную игру света и тени... это красиво. — Она говорила максимально тихо, а после встала и на минуту отошла в комнату. Вернулась уже с листом бумаги и карандашом. — Можно?..
— Рисуй, если хочешь. — Он пожал плечами.
Полчаса не раздавалось ни звука, кроме треска дров, шелеста страниц книги и скольжения карандаша по листу.
— Готово. — Теперь тишину первой нарушила Лекса и повернула лист к мужчине. — Конечно, это только скетч, потом я перенесу его на графический планшет или акрил.
— Красиво. — Пьетро взял в руки лист. — Не думал, что мы всё же найдём общий язык. Хотя бы ненадолго.
— Нам мешает то, что мы оба хуже желудочной язвы. — Слабо улыбнулась вдевочка, а после протянула руку, всё так же сидя на полу, подогнув ноги под себя. — Как тебе идея заключить мир... например, на месяц?
— На два. — Он тоже протянул руку, и немного поморщился. — Никогда не привыкну к тому, что у тебя вечно холодные руки.
— Увы, это со мной от рождения. Я же тёмная тварь, а мы по природе своей холодные и одинокие. — Немного шутливо сказала девушка, снова поворачиваясь к огня. — Поэтому нас и тянет к людям, сладостям и прочему. Да, Фафнир?
Дракончик вынырнул из тени и потёрся головой о щёку напарницы. На мужчину он даже не соизволил обратить внимания.
— Можно его погладить? — Поинтерисовался Пьетро. Он ещё не взаимодействовал прямо с существами из тени. Не считать же за таковое немку?
— Можешь, но будь готов к тому, что тебя укусят. Пока что он хорошо относится только к Тору и Доку, даже Стива принимает с трудом. — Девушка взяла на руки питомца и заглянула в светящиеся глаза. — Mein Schatz, позволь моему другу себя погладить. Он хороший человек.
Дракончик презрительно фыркнул, но вёл себя спокойно. Он с ленцой посмотрел на спидстера, так и выражаясь взглядом: "Ну, смертный, чего застыл? Я благословляю."
— Он не будет нападать, но не надоедай. — Она поставила дракошу на колени друга. Дракончик тщательно его обнюхал, и тут же потянулся носиком к карману домашних штанов.
— Кажется, я понял, что он хочет. — Максимофф извлёк оттуда карамельку и стал разворачивать фантик. — Не заметил, когда собирался.
Мужчина положил конфету на ладонь и с замиранием сердца поднес к тёмной мордочке. Дракон немного подумал, а после аккуратно слизнул сладость, благодарно заурчав. Причём язык у зверька был очень холодный и очень влажный.
Кормить дракона с рук оказалось... незабываемым. Он буквально ощутил себя Дейнерис.
— Считай, что ты заручился если не дружбой, то нейтралитетом. — Александра выглядела очень довольной. Её фамильяр редко с кем-то взаимодействовал, и каждый раз она была рада его социальной активности. — Кстати, слюна некоторых жителей Той Стороны целебна. Чудес может и не сотворит, но что-то несерьезное вылечит быстро.
— Учту. — Он медленно поднёс руку к тёмной голове. Что немного удивило, на ней можно было разглядеть четыре ушка, похожих на заостренные уменьшенные крольчьи. Рогов не было, зато вдоль спины можно заметить небольшие бугорки. — Что это? Особенности строения?
— Там спрятаны шипы. Кстати, аккуратно, те, что на конце хвоста еще и ядовиты. — Пояснила альбиноска. Учитывая, что верхний бугорок был ещё у основания головы и один можно было нащупать на затылке, дракончик мог легко поранить того, кто силой попытается взять его в руки. — Фафнир их показывал доктору Беннеру, но яд он определить не смог. Опытным путем мы выяснили, что он вызывает сильный и необратимый некроз тканей, а лечится это только на ранней стадии слюной Фафнира. Я из-за этого когда-то чуть не лишилась руки, когда он случайно меня поранил. Хорошо, что быстро понял, что надо делать.
— У тебя есть раны от существ той стороны, кажется, ты это упоминала. — Вспомнил мужчина. — Это та причина, по которой ты избегаешь пляжей?
— По правде сказать, я просто не умею плавать. Могу держаться на воде недолго, но на глубине начинаю паниковать. Но да, я никогда не загорела на общественных пляжах из-за этого. Да и вредно мне на солнце долго быть, хотя реген это кроет с лихвой. — Напомнила сероглазая, которая перебралась к подножию кресла и аккуратно начала чесать за чёрным ушком. — Шрамы у меня по всему телу, но совсем не большие. Они никогда не заживут или... ну, по крайней мере, я не знаю, что может тут помочь.
Пьетро более менее расслабился, поняв, что от дракончика ему ничего не грозит и провел рукой по его голове. Только на ощупь можно было понять, что его покрывает какая-то мягкая чешуя, очень приятная на ощупь, но чуть ли не ледяная.
— Теперь начинаю понимать, почему вы так тянетесь к теплу и сладостям. — Он уж гораздо смелее гладил фамильяра, иногда случайно задевая белую руку.
— Да, мы очень падки на всё интересное, сладкое и тёпленькое. В том числе на тёплых во всех смыслах людей. Этим меня так привлекла твоя сестра. — Беловолосая отсела ближе к камину, почти к самому огню.
В этот момент мужчина заметил, кое-что, что его сильно настораживало. Белоснежные волосы шевелились, приподнимаясь и опускаясь подобно змеям. Но Фафнир вёл себя спокойно. Значит ли это, что такое в порядке вещей?
— Твои волосы шевелятся. — Как бы невзначай приметил спидстер.
— Я пытаюсь научиться управлять тенью даже не видя её, просто зная о факте её существования. — Пояснила девушка. — Мне нужно стать сильнее, так что по маленькому шагу, но я буду пытаться открыть новые грани. Увы, как я ни пыталась, но не глядя могу управлять только волосами. И то очень ограниченно, пока что не получается ничего кроме лёгкого шевеления и деления на пряди.
— И всё же это прогресс. — Мужчина понял, что дракончик немного задремал. — Раз мы заключили мир, можно откровенный вопрос?
— Ну, допустим, что можно. — Хмыкнула девушка, ожидая какой-то пошлой шутки.
— Каждый когда засыпает о чем-то мечтает или думает. А о чем думаешь ты?
Беловолосая задумалась. Действительно, это необычный и в некоторых смыслах личный вопрос. О чем она обычно думает? Она мечтает о хорошей жизни, обдумывает планы на следующий день, строит теории о собственном будущем.
— Часто я засыпаю без всяких мыслей от усталости, просто падаю на кровать и проваливаюсь в темноту. Несколько раз я засыпала у Уэйда, и тогда я могла помечтать о чем-то. Иногда я засыпаю вспоминая всех тех, кто рано ушёл из моей жизни или обдумываю дела грядущих дней. — Она повернулась к собеседнику. — А что касается тебя?
— Я часто думаю о будущем. — Откровение сегодня лилось рекой. — О том, как обезопасить Ванду, что сделать, чтобы избежать ошибок и не повторить старые. А иногда ночами я не сплю, тут и так всё понятно. — В голосе мелькнула смешанная, внутри поднялось желание немного подразнить девочку.
— Бука ты, Пьетро. Зараза и язва. — Ни чуть не обидевшись, но сделав для приличия возмущённый голос — Знаешь, как по больному проехаться...
— Ну прости, не удержался. — По тону было ясно, что расскаянием даже не пахнет. — Ну не обижайся, потом шоколадку тебе дам.
— Я ещё не доела шоколадки от подписчиков. — Вздохнула девушка. — Завидую Ванде. Всегда хотела себе брата, с которым можно творить шалости, заботиться друг о друге и прочее. Конечно, у меня есть Стив, но он слишком уж правильный. Вот как подбить его на что-то весёлое?
— Просто начни с малого. — Беловолосый резко усмехнулся. — О, помню как мы с тобой после неудачной шалости оказались заперты.
— Наверное, именно в тот день я начала ощущать к тебе что-то кроме желания придушить. — Тоже не сдержала ухмылку немка. — Ладно, пойдём поспим немного. Днем заберём Ванду и всех, кто попадётся под руку.
— Ну, пошли, если тебе одной спать страшно. — Снова немного подколол голубоглазый.
— Дошутишься — с тобой лягу. — Парировала альбиноска, беря на руки фамильяра.
— Напугала анимешника кошкодевочкой. — Мужчина закрыл книгу, оставив её в кресле. — Нет, если тебе прямо невмоготу, то можешь конечно, но на свой страх и риск.
— Ой иди ты... к Доку, анализы сдавать. — Отмахнулась Лекс, обдумывая: стоит ли утром напугать его, "проснувшись" в одной кровати. Идея была заманчивой, но лучше было проделать такое в башне, и разыграть целый спектакль. А ещё лучше предварительно напоить Пьетро так, чтобы он ничего не помнил. А если ещё и его сестра подключится к розыгрышу...
— Меня пугает твоя улыбка. Чтобы ты ни задумала, не вздумай это выполнять. — Они перешли а комнату и заняли свои места. — Спокойной ночи снова, чудовище.
— Спи уже, Бэлль.
Но чудовищу не спалось. И что ему остаётся делать? Конечно же заглянуть к своей принцессе! Так что вывалилась девушка прямо в комнату Уэйда. Угу, в футболке Стива и свободных шортах почти до колен, с растрепанными волосами и надеясь, что наёмник окажется дома, что ночью вообще редкость. И... ожидаемо, ей не повезло. Комната была пуста, холодна, постель заправлена и нетронута. Лекс провела рукой по одеялу... тёплое. Он был тут недавно. В городе сейчас было почти одиннадцать часов вечера, значит ли это, что он ушёл на поздний ужин? Для Иксов это было не такой уж и редкостью.
Через двадцать минут она уже собиралась уходить, но услышала шаги, приближающиеся к двери. Сама не понимая зачем, Лекс юркнула в шкаф. Дверь открылась. Судя по шагам — она успела выучить этот звук и могла по нему отличить всех друзей и знакомых — это был именно Уилсон. Дождавшись, пока он со вздохом сядет на кровать, она тихо вышла из своего убежища, скрипнув дверцей.
— Привет из Нарнии! — Счастливо улыбнулась белокожая, но тут же услышала выстрел и ощутила резкую боль в левой руке.
— Блять! — Выругался мужчина мужчина кинулся к испуганной и ничего не понимающей подруге, которая уже ощущала, как по коже катятся капли горячей липкой жидкости. Он не включая свет быстро осмотрел руку и понял, что ничего серьёзного нет. Успел понять, кто перед ним и чуть отвести дуло в сторону. — Лекс, я тебя убью...
Он сел на кровать, дрожащими руками сжав одеяло. Обошлось. Пуля прошлась вскользь, на кожа была совсем небольшая царапина, почти что прижженная.
— Уже чуть не убил. — Пошутила беловолосая не к месту и стёрла две капли, которые скатились по коже, после чего облизнула палец. Солёно. — Обещаю больше так не делать.
— Дура, я чуть тебя не убил! — У наёмника конкретно так бомбануло. Слышать такие слова было неприятно, но они были обоснованы. — А если бы я не успел понять, кто выскочил из шкафа?!
— Ну, будем честны, одна пуля для меня не смертельна. — Абсолютно спокойно отвечала немка, присаживаясь рядом. Царапина уже не кровоточила, начав регенереровать. — А может даже три. А вот большее количество в сердце могло бы и убить.
Это была ложь. Одна умело выпущенная пуля вполне могла бы остановить деятельность всех органов, пусть и далеко не сразу, ведь регенерация рулит и Фафнир всегда на страже. Он её и сдвинул немного в сторону от выстрела, ровно так, чтобы обошлось без серьёзных ран. Иначе пуля попала бы чётко в руку.
— Ты меня дико напугала. Если бы люди в соседних комнатах не спали, я бы на тебя наорал. — Уэйд выполнил дыхательную гимнастику, чтобы успокоиться. — Ты же написала, что уехала на три дня в горы.
— Уехала. Но мне неспится. — Подросток посмотрела на своего передруга-недопарня. — Можно я останусь на пару часиков? Ну пожалуйста...
Щенячьи глазки и намеренно приглушенный голос сработали — Дэдпул тяжело выдохнул и развёл руки. Альбиноска не стала терять момент и сразу же пристроилась у него на коленях, свесив ноги в бок. Вот теперь и тепло, и спокойно, и свои низменные потребности можно удовлетворить. Хотя бы отчасти.
— Уэйд... — Шепнула девушка, обхватывая руками покрытую похожими на язву шрамами шею.
— М? — Он уже почти окончательно успокоился, поняв, что точно нет никакой угрозы и всё хорошо.
— Ты у меня чудо. — Она легонько чмокнула друга в щёку.
— Даже не думай, сегодня чего-то большего чем обнимашки не дождёшься. — Тон был железобетонным.
Но беловолосая знала, на что нужно надавить, чтобы спровоцировать его на действия. И как ни странно, это не то место, о котором многие могли подумать. Надавить надо было на самолюбие.
— Неужели возраст взял своё, старичок? — Она немного поёрзала, уже ощущая бедром ответную реакцию. Интересно, его терпение когда-нибудь закончится? Уже буквально нетерпелось познакомиться с этой стороной взрослой жизни, и мужчина это знал, но почему-то всегда останавливал себя.
Лекс ещё в шестнадцать ощутила себя готовой, хотя никогда не торопилась. Но чем дальше, тем сложнее становилось себя контролировать. Она рано перестала быть ребёнком морально, и тело просто не успевало за ней.
— Лекс, это неправильно. Ты ещё ребёнок. — Он старался глубоко дышать, чтобы подавить желание. На самом деле, ему принципиально всё равно на возраст, но это сделает девушку старше ещё и морально. Она и так торопится в познании мира: рано увидела смерти, человеческий фарш, жестокость, несправедливость и боль. Точно ли стоит переступить ещё и эту грань?
— Я не ребёнок, Уэйд. Я гораздо старше, чем могу показаться, и тебе это хорошо известно. — Но, неожиданно, её провоцирующие движения прекратились. — Но если этого боишься ты, то я не стану торопиться.
— Я боюсь за тебя. — Его рука стянула с волос резинку резинку стала распускать пышную косу. Это было их личным маленьким "ритуалом" перед тем, как приступить к привычным уже лёгким ласкам, которые одновременно успокаивал и разжигали желания обоих. Да. Он хотел её, как женщину, но смотрел больше как на ребёнка, стараясь задавить в себе казавшиеся неправильными порывы. Слишком мало времени прошло со смерти Ванессы, но и слишком сильно хотелось снова тепла. Это предавало память любимой, пусть даже уже мёртвой девушки. Он и так слишком многое себе позволил. Уже предал её несколько раз с другими, но не нашёл в этом успокоения.
— Нет, золотце. Ты боишься за себя. — Без какой-либо язвительности, но с тяжёлым безразличие в голосе сказала Меллендорф. — Стив не может отпустить Пэгги, из-за чего я чуть не потеряла друга в его лице, так как он слишком глубоко ушёл в свою боль. Ты не можешь отпустить Ванессу. Почему я всегда должна быть затычкой для чужих ран?
С безразличием звучала и обида. Сейчас альбиноска и сама не понимала, насколько неприятную, но необходимую правду говорила.
— Ты не затычка... — Он понимал, что истерики не будет, но все же попытался исправить ситуацию, мысленно коря себя за ложь.
— Нет, Уэйд. Я затычка в чужих сердечных ранах и ты это знаешь. — Она резко поднялась с его колен и подошла к окну, чувствуя, как по спине карабкается фамильяр. Наёмник попытался подойти к подруге, чтобы обнять, но дракон грозно зашипел на него, выпуская шип на хвосте. Он собирался защищать свою хозяйку. — Знаешь, правда всегда болезненна. Но её надо уметь принять, и я этому научилась. Тебе нужно время, чтобы принять смерть Ванессы? Вперёд. У меня впереди ещё лет двести жизни, хотя вряд ли я задержу своё внимание на этом эпизоде надолго. Мне слишком многое надо успеть. Вернусь через пару недель, чтобы обсудить план зачистки базы.
Она не говоря ничего больше провалилась в тень. А в покрытых шрамами руках осталась забытая белая резинка с маленькой голубой полоской, на которой было написано "Мечтай".
Вышла из тени беловолоссая уже едва сдерживая слёзы. Она посмотрела на футболку — на ней красовалось несколько бурых пятен. С тихой яростью девушка быстро стянула с себя сначала её, затем шорты, чтобы сменить их на первое, что попадётся в руку. Этим чем-то оказалась белая ночнушка чуть ниже колен. Нужно было дать выход эмоциям. Тихо всхлипывая, она спустилась сначала на кухню, а после в гостиную, сама не понимая, что ищет. Судорожно оглядываясь Лекс наконец поняла, что сейчас хочет. Она открыла дверь и покинула дом, тихим шагом идя в сторону леса. Босые ноги словно бы даже и не касались пыли. Она шла долго. Десять минут, тридцать, час. И всё это время просто тихо всхлипывала, пытаясь понять, что же с ней не так.
Любит ли она Уэйда? Однозначно нет. Сильно привязана к нему, хочет его как мужчину, несмотря на внешность, уважает и ценит, но не любит. С тех пор как умерла мать девушка поняла, что любит только себя. Но всё же было до безумия обидно и грустно. Неужели она никому не нужна понастоящему, просто потому, что существует и улыбается? И нет никого, кто искренне смог бы её любить, как об этом пишут в книгах? Безусловно, в сказки и любовь с немного пожелтевших страниц немка не верила, но так сильно хотелось чего-то чистого и светлого, нежного. Хотелось именно такой любви, которую восхваляют вот уже не один век.
Она поняла, что не может больше идти. Стопы были полностью в крови, и не смотря на хорошую устойчивость и высокий болевой порог каждый шаг причинял ужасные муки. Кое-как сев у какого-то дерева, альбиноска обняла себя за колени. Сил плакать уже не было, но возвращаться не хотелось. Нужно немного переждать и отдохнуть.
— Неужели из-за масти мне не будет в жизни счастья.. — Вспомнилась вдруг услышанная когда-то давно фраза. Кажется, в тот день им в школе показывали какие-то старые мультипликации, переведённые на английский. А ведь было время, когда она еще ходила в школу... может, стоит снова начать? Теперь её точно никто не затравит, а если и попытается... мир его праху. Дракончик, всё это время сидевший на плече молча, профырчал что-то нежное и немного жалобное, после чего уткнулся носом в белую щёчку. — Да, Фафнир. Кажется, только ты один меня искренне любишь. Ты и Зевс.
Александра долго сидела без движения. Она почти ни о чем не думала и просто пыталась забыть всё произошедшее за этот день, пока в конце концов сама не заметила, как заснула...
***
Пробуждение было вовсе не в лесу, как ожидалось. Вместо этого девушка очнулась в своей постели. Судя по часам, время близилось к десяти утра. Слишком много событий за одну ночь: урок от родственничка, душевный разговор с Пьетро, ссора с Уэйдом, прогулка по лесу... казалось, что прошла не одна ночь, а целый месяц.
Встать с кровати было настоящим испытанием. Каждый шаг отдаваться сильнейшей болью, но дойти до кухни всё же получилось. Слишком хотелось пить.
— Проснулась? — Почти что невозмутимо спросил спидстер.
— Как видишь.. — Она наконец-то осушила стакан залпом. — Спасибо, что принёс меня назад. Наверное, искать пришлось долго.
— Скажи спасибо не мне, а своему фамильяру. Это он показал мне дорогу, и ты была не так уж и далеко, всего-то в трех километрах отсюда. — Неожиданно девушка оказалась на руках беловолосого. — Тебе нельзя ходить сейчас. Не представляю, как тебе это удалось, но на ногах живого места нет. Кто тебя довёл до такого?
— Сама виновата. — Она отвела взгляд серых глаз. — Извини, что доставила неприятности. Пойдём за Вандой к трём часам, хорошо?
— В таком состоянии ты никуда не пойдёшь. — Сказал как отрезал. — И не дай бог об этом узнает Кэп. Он оторвет мне голову.
— Не узнает. — Альбиноска снова оказалась в кровати. — И мы пойдём за Вандой. Ты не сможешь меня остановить.
Спорить было бесполезно — ни один не уступит. Пьетро упорно продолжал предполагать, кто же довёл до такого лучшую подругу его сестры, но когда он увидел плотно сжатые губы при упоминании Уэйда то понял, что попал в точку.
— Не знаю, как Уилсону хватило мозгов тебя довести до истерики с такими последствиями, но могу заранее сказать, что он того не стоит. — Голубоглазый менял повязки на ногах.
— Он тут не при чем. Дело только во мне. — Тут же оправдала его подросток. — Я просто не смогла смириться со своим положением.
— И что же за катастрофа случилась, что ты бросилась в лес? — В голосе звучал скпсис.
— Просто я затычка в чужих разбитых сердцах. — Горько ввдохнула девушка, глядя в изумление глаза.
Они смотрели друг на друга молча несколько минут. Впереди предстоял тяжёлый разговор.
***
Уэйд быстрым шагом измерял комнату, стараясь понять и решить — как же поступить в сложившейся ситуации. Он все так же не выпускал из ладони маленький аксессуар для волос. Впереди стояло неприятное решение. Такое же сейчас пытался принять ещё один человек, сидящий в своей комнате и крутя в руках заколку-цветок.
Как именно жить дальше и что же выбрать: призраки прошлого или боль настоящего?
