The Sunrise Baby

В данный момент Лю Цингэ следовал на пик Цинцзин по "срочной просьбе" Шень Цинцю, сразу же направляясь в его личные покои. Мало кому было известно, но два лорда были очень близки. Они были в друг друга влюблены, но умело разделяли личную жизнь от обязанностей Лордов пиков. Так что, если не считать пару тайных свиданий, то всё шло довольно обыденно. Зная, что он срочно нужен, Лю Цингэ поспешил к Шень Цинцю, беспокоясь, что что-то случилось. Когда он приблизился к дому, то услышал тихий плач и нежный голос, что пытался успокоить того, кто плакал. Лорд Байчжань хорошо знал этот успокаивающий голос и знал, что он принадлежит его Шисюну. Кто же плачет? Как обычно, Цингэ приподнял ногу, намереваясь выбить богато украшенную дверь, когда Мин Фань торопливо позвал его: – Лю Шишу! Пожалуйста... не надо... выбивать дверь. Откройте её тихо... и медленно...— тихо прошептал подросток, нервно оглядываясь на дверь. Что бы это ни было, казалось, Мин Фань боялся потревожить того, кто находится за дверью. Кто был с Шень Цинцю? Насколько они могут быть страшными, если плачут? Цингэ распахнул дверь, не постучав в неё, он даже не нервничал. Он Лорд пика Байчжань, он ничего не страшится, кроме того, что его Шисюн может его возненавидеть. Этого он боялся. В комнате сидел Шэнь Цинцю и грелся в лучах солнца, прижимая что-то к груди, с нежной улыбкой на лице. Лю Цингэ не мог разглядеть, что это было, потому что оно было укутано в большое одеяло. – Ты здесь. Как только Шэнь Цинцю понял, что Лю Цингэ прибыл, он поприветствовал другого Лорда Пика яркой и взволнованной улыбкой. Солнечный свет, пробивающийся из окна за его спиной, делал его похожим на небесное существо. В такие моменты Цингэ часто задумывался, действительно ли он взаимно влюблён. Это всегда казалось слишком прекрасным, что быть реальным. – Подойди и присядь,– Шень Цинцю кивком пригласил сесть рядом, чтобы показать, что он держит в руках. Он видел, что это что-то таинственное двигалось внутри рулета из одеяла. Шень Цинцю ждал, пока его Шиди сядет, а затем развернул свёрток так, чтобы Лю Цингэ мог видеть лицо малышки с влажными красными глазами. Она только что плакала, поэтому ее глаза были немного опухшими. Это ребёнок. Шень Цинцю держал в руках РЕБЕНКА. Лю Цингэ мгновенно погрузился в свои воспоминания: – Отец, откуда берутся дети? – маленький мальчик задал страшный вопрос своему отцу. Недавно в семье появилась девочка, его младшая сестра, и он хотел знать, откуда они. Может ли у него появится младший брат? Таким образом, они могли бы играть друг с другом. – Спроси у своей матери, – старший заклинатель хотел избежать данного разговора, переложив его на свою жену. – Она сказала, чтобы я спросил тебя. – Кхм... дети получаются, когда два человека очень любят друг друга и желают ребёнка. Это неправильно. Он вырос в окружении мужчин, поэтому тема о том, как на самом деле делаются дети, не оставляла его равнодушным. Он знал, что нужно делать, чтобы родить ребенка, от своих Шисюнов на пике Байчжань до того, как стал Лордом пика. – Лю Шиди, тебе не кажется, что она немного похожа на тебя? – Шень Цинцю пытался подтолкнуть Цингэ хоть к какой-нибудь реакции, немного нервничая из-за ее отсутствия. Он нежно провёл ладонью по ее волосам и большим пальцем погладил ее пухлую щёчку. Там, прямо под правым глазом, находилась родинка. Она располагалась противоположно месту, где у Лю Цингэ находилась его собственная, под левым глазом. Не в силах сдержать свое волнение, Шэнь Цинцю практически сиял, его румяные щеки соответствовали румянцу ребенка. У него было такое нежное выражение лица, когда он с любовью смотрел на малышку. Он выглядел как... мать, безмерно влюбленная в своё дитя. Шэнь Цинцю попросил Лю Цингэ как можно скорее посетить пик Цинцзин, а затем его спрашивают, похож ли ребенок на него... может ли это быть...? Он отец? Лорд пика Цинцзин ждал его ответа, но он не знал, что его вопрос заставил усомниться Цингэ в своих знаниях. Возможно ли двум мужчинам вообще зачать ребенка? Может быть, достаточно просто любить друг друга и желать ребенка, как говорил его отец? – Что... что это такое? – он медленно задал вопрос, который заставил Цинцю отвернуться от Лю Цингэ. Так нельзя говорить о ребёнке. Система дала ему побочное задание, сказав, чтобы он позаботился о ребенке, пока ее мать не вернется за ней (кто знает, когда это произойдет), а взамен он получит многообещающую награду. – Не обращайся к ней так. Она (теперь) моя дочь,– Шень Цинцю крепко держал малышку на руках, словно пытаясь оградить её от недоверчивого взгляда Цингэ. На самом деле, у него был опыт держания младенцев из его предыдущей жизни, потому что он постоянно держал на руках свою младшую сестру, так что держание этого ребенка не было для него чем-то новым. На самом деле, это было даже естественно! Воспоминания о его младшей сестре всплывали в памяти каждый раз, когда он смотрел на лицо малышки, и эти воспоминания вызывали сильные эмоции в глубине его сердца. Воспоминания о любви, которую он испытывал к своей младшей сестре, вызывали у него сильную "материнскую ауру". Лю Цингэ не знал, что и думать. Эта малышка... была дочерью Шэнь Цинцю? Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз видел своего Шисюна? Месяц? Разве можно было родить так скоро? Неужели мужчины рожали детей быстрее, чем женщины? Более того, как... Шэнь Цинцю забеременел? Кто отец? Это был... он? Неужели это из-за того случая... когда он поцеловал Шэнь Цинцю на прощание, прежде чем вернуться на пик Байчжань? Он оплодотворил Шэнь Цинцю тогда? ПОЦЕЛУЕМ? Нет, это не может быть так просто? Мужчины не способны забеременеть. Его горло сжалось, и только тогда он понял, что уже очень давно не дышит, он сделал глубокий вдох: – Зачем... Шень Шисюн позвал меня на пик Цинцзин? Ты собираешься сказать ему, что он сам того не зная, стал отцом этой девочки? Ты будешь жаловаться, что его не было рядом во время родов? Нет-нет, если бы он рожал, он бы не был полон энергией, не так ли? Вот в чем разница между обычными людьми и бессмертными заклинателями? – Это...– Цинцю почувствовал, как его щеки начали гореть, – разве ты не будешь её воспитывать, как свою дочь? Они были парой, и если он удочерил малышку... естественно, что и Лю Цингэ должен стать вторым родителем для неё. Они должны разделить и боль, и радость в жизни. Например, знаете ли вы, как трудно заботиться о ребенке? Он не сможет сам воспитать дочь, поэтому ему нужна чья-то помощь! Кроме Лю Цингэ, он никому не может доверить заботу и защиту ребенка. У Цингэ есть младшая сестра, поэтому он не должен быть невежественным, когда дело доходит до обращения с маленькими девочками. Позволь ему воспользоваться твоим опытом, Шиди! – Отец.. я? То есть, ты хочешь сказать, что он отец? Разве Шисюн не мог предупредить его заранее? Как можно было ожидать, что он так внезапно станет ОТЦОМ? Шэнь Цинцю понял это так, что Лю Цингэ был сражен ее миловидностью, как и он сам! Оба были старшими братьями, и, говоря по личному опыту, младшие сестры - самые милые! Неудивительно, что Лю Цингэ был очарован этой малышкой. – Да, не хочешь ли ты стать отцом этого ребенка вместе со мной? Я думаю, из тебя получится отличный отец,– Шэнь Цинцю наклонился поближе, чтобы Лю Цинцэ смог рассмотреть малышку. У нее были длинные ресницы и знакомый знак красоты под глазом. Румянец на ее щеках совпадал с румянцем на щеках Шэнь Цинцю. Лорд пика Цинцзин положил голову на плечо Лю Цингэ, прижался к нему, усиливая свое обаяние! Если вы думаете, что он сам позаботится об этом ребенке для побочной миссии, то вы глубоко ошибаетесь! Давай, Шиди! Надежный Лю! Не оставляй его в подвешенном состоянии! Он чувствовал, что еще чуть-чуть и Лю Цингэ капитулирует! Ему нужно было только подтолкнуть его еще немного... и.... – Я сделаю это,– торжественно ответил Лю Цингэ. Он должен взять на себя ответственность как отец, чтобы помочь вырастить этого ребенка со своим Шисюном. Однако ему придётся объясниться перед Юэ Цинъюанем. Как можно подойти к главе клана и сказать: " Я люблю Шень Цинцю и оплодотворил его своей дочерью" и не ожидать, что его убьют на месте? В отличие от тяжелых эмоций Лю Цингэ, Шэнь Цинцю чувствовал себя довольным и возбужденным. У Лю Цингэ был опыт общения с маленькими детьми (даже если это всего лишь его сестра), так что это всегда полезно. К тому же, кто еще может лучше защитить, как не Лорд пика Байчжань? Он честный и преданный. Шень Цинцю не сомневался, что Лю Шиди будет отличным отцом. Лю Цингэ смотрел на спящего ребенка, накрыв своей ладонью руку Цинцю. – Почему ты не сказал мне..? Когда ты родил? ..А? Простите? – Шиди, чт...? – Я спросил, когда ты родил? Му Цинфан забирай своего Лю Шисюна и учи его половому воспитанию! Нет... подождите! Это мир из романа... так что... может ли это быть...? "Если Брат-Самолет добавил в роман тег M-preg, я попрошу его переписать роман на пергаментную бумагу и съем эту книгу сырой!" Как человеку, перешедшему в этот мир из другого, ему было трудно осознать понятие "М-preg". Он даже думать не хотел о возможности забеременеть и тем более родить! – Лю Шиди... этот Шисюн не родил ребенка. Я нашел ее сегодня утром во время утренней прогулки, потому что у меня были проблемы со сном. Это не ложь, потому что в голове у него раздавались предупреждающие сигналы Системы, говорящие ему проснуться и пойти в бамбуковый лес: там его будет ждать "сюрприз". И вдруг он обнаружил ребенка! Обычно в бамбуковом лесу было темновато, так как побеги бамбука отбрасывали тени повсюду, но каким-то образом утренний свет сумел пробиться сквозь траву и пролить луч солнца на ребенка. Это, конечно, один из способов убедиться, что Шэнь Цинцю не упустит из виду ребенка для побочного задания. Лю Цингэ мысленно повторил тот факт, что не Шэнь Цинцю родил ребенка. Он вздохнул с облегчением, но в то же время... почувствовал разочарование? Как будто... он хотел иметь семью с Цинцю? – Даже если ты согласился на это только потому, что думал, что её родил я, все равно я всё еще держу тебя, Лю Шиди. Шэнь Цинцю приготовился к тому, что Лю Цингэ откажется от своего решения помочь в воспитании ребенка, но вместо этого он почувствовал, как рука скользнула за спину и притянула его ближе к груди Лорда Байчжань: – У нее твой цвет лица. Какое милое совпадение, не правда ли? Если не знать ничего, то эта малышка действительно могла быть их дочерью. – Хм... цвет волос у нее такой же, как у тебя. Шэнь Цинцю прижался к Лю Цингэ, положив голову ему на плечо, Лю Цинге оперся щекой к голове Цинцю. Это было приятно... сидеть вот так вместе, с ребенком между ними. Истощив силы на плач, она заснула, как ангелочек. В этот момент в доме царила атмосфера домашнего уюта, и Шэнь Цинцю не мог не чувствовать, что его сердце бешено бьется, так как втайне он был на седьмом небе от такого развития событий. Не будем забывать, что из-за того, что он был так близко к Лю Цингэ, он мог чувствовать учащенное сердцебиение прославленного Лорда пика Байчжань! – Есть ли у нее имя? Шэнь Цинцю не знал, хочет ли он давать ей имя, ведь тогда ему будет намного сложнее отдать ее в будущем. – Нет, пока нет... Я нашел ее греющейся на утреннем солнце, так что... может быть, Сяохуэй? – предложил первое имя, которое пришло ему в голову, и тут же зевнул. Возможно, из-за того, что Лю Цингэ здесь, чтобы взять на себя ответственность, он внезапно почувствовал сонливость. – Сяохуэй... хорошее имя. Спи. Я присмотрю за тобой, – Лю Цингэ осторожно взял спящую малышку из рук Шэнь Цинцю в свои, как будто помнил, как держал Минъянь, когда она была младенцем. В целом, он доверял Лю Цингэ, но не знал, можно ли ему полностью доверить заботу о Сяохуэй. Ведь именно этот человек только что спросил, рожал ли он. Тем не менее, короткий сон не повредит... верно? – Разбуди меня... когда она придет, – Шэнь Цинцю устроился на руках Лю Цингэ и быстро заснул. – Ммг. Теперь бодрствовал только Лорд пика Байчжань, со спящим ребенком на руках и спящим возлюбленным, прижавшимся к нему. Нет, он не возражал против того, чтобы сидеть в тишине, пока двое людей спят. Его терпение было непоколебимо, как скала. Его взгляд то и дело переходил между Сяохуэй и его Шисюном. Это был большой контраст с тем, как он обычно проводил свои дни (т.е. сражался), но мирные моменты, подобные этому, он ценил. Он подождал, чтобы убедиться, что Шэнь Цинцю крепко спит, и прижался губами к его лбу. Нет, он не был смел, чтобы сделать это, пока Шэнь Цинцю бодрствует. Конечно, он поцеловал и Сяохуэй в лоб, так будет справедливо. Семья. Звучит приятно.