Змейка

— Мистер Крауч! К вам можно? — Поллукс Блэк несмело постучался, рассуждая, какое сегодня настроение у начальника. После окончания Хогвартса он устроился невыразимцем в Министерстве, Барти же восстановился в должности, которую занимал ещё в юности и уже шестнадцать лет блестяще исполняет свою работу. В кабинете главы отдела Тайн не было ни плотных папок с пергаментными документами, ни личных дел с колдографиями волшебником, ни уставшего босса. Достаточно широкий стол со вкусом обустроен конфискованными вещами: края обклеены маховиками времени, которые скучающе вращали стрелками, на самом столе лампа: шар стекла с железной жёлтой феей внутри, свободно порхающей, но не издающей ни звука. Возле самого Бартемиуса находились чернила и три пера с печатками, на случай, если понадобиться подпись. Стены так же украшали артефакты, незаконно хранящиеся у волшебников. Крауч, в отличии от своего отца, не любил скучную офисную работу и предпочитал выполнять её более свободно, как того и требовал отдел Тайн. — Входи, Полл. — Барти скучающе постучал по лампе, отчего фея испуганно затрепетала крыльями. Барти поднял взгляд на своего подчинённого. — Мистер Крауч, мне неудобно говорить вам… об этом ещё никто не знает, можете быть спокойны. Ваш сын, Тобиас пользуется незарегистрированным маховиком времени. Мальчику всего пятнадцать, не хотелось бы раздувать из этого шумиху, но это грубое нарушение, я не мог умолчать. — Барти задумался, недовольно поджав губы, Поллукс же опасался реакции. — Тоби-Тоби… слишком любопытный подросток. Не обязательно говорить кому-то, это мой сын, и я сам с ним поговорю. Это всё? — Ещё пришли бумаги с Визенгамота, дело о шести студентах, пытавшихся пробраться в отдел Тайн. Суд постановил, что виновные должны получить предупреждение и двадцать один день домашнего ареста. Подпишете? — жестом приманив невыразимца к себе, Барти взял в правую руку перо с золотым наконечником. Блэк подложил документ с печатью Визенгамота. Пробежавшись глазами по печатанным буквам, Барти черканул правый угол листа и оставил печать Тайн. — Это всё, мистер Крауч. Благодарю. — Много дел? Может посидим, выпьем кофе или чая. — Не откажусь от чая. — Барти подошёл ко шкафчику и достал две сервизные кружки и чайный котёл. — Никогда не думал, что вы завариваете чай самостоятельно, даже помощников не просите? — Я прекрасно справляюсь и сам, нечего дёргать людей по пустякам. К тому же, я варю чай для Анны каждый день. — Кстати, как она? — Недавно получила должность Приближённой, работает неделю подряд каждый месяц, всё остальное время проводит с Тоби и Томом. — Моя Мириам учится на одном курсе с Тобиасом, она очень хвалит вашего сына. Без сомнений, он сдаст все двенадцать СОВ, как и вы. — Как пожелает, я его только поддержу. Кажется, я начинаю догадываться, зачем ему понадобился маховик. — Барти задумчиво поправил волосы палочкой. — Уверен, он не в злых целях хотел попасть в прошлое. — Конечно. Хорошо, уже три часа, мой рабочий день окончен. — Не смею вас задерживать. Хорошего дня. — Барти улыбнулся и кивнул, трансгрессировал домой. — Привет, папа! — одиннадцатилетний мальчик весело размахивал палочкой, пуская синеватые нити. — Смотри, как я могу! — Умница! Ты так быстро учишься. Станешь старостой, как твой брат. Кстати, где он? — В комнате, пишет эссе. Он что-то сделал? — зелёноватые глаза печально сверкнули. — Не ругай его, хорошо? — Не буду, Томми. Иди, посмотри что там бабушка делает. — Том широко улыбнулся и ускакал по лестнице в комнату Алексис, Барти же постучался в комнату сына. Не услышав ответа, он открыл дверь, увидев склонившегося над учебником подростка. — Тобиас, оторвись от чтения на секунду. Есть разговор. — Если ты про Мириам — я её не трогал, это случайность была! — Тоби отложил книжку в сторону. — Нет, я о другом. Но это тоже обязательно обсудим. Мне стало известно, что ты используешь маховик. — От кого же? — Неважно. Я хотел спросить, зачем тебе этот маховик, и очень прошу вернуть его мне. — Я же не на двадцать лет назад катаюсь! Пап, ну пожалуйста, это же перемещения на полтора часа назад. Я же для учёбы… у меня двенадцать СОВ впереди. Я боюсь, что не справлюсь. — Тебя никто не заставляет учиться, сынок. Оценки вовсе не главное. — Но ты же сам сдал все СОВ. — слизеринец недоверчиво прищурился, глядя на своего отца. — Я делал это ради галочки, а не потому, что хотел знать больше. Для меня это было настоящей каторгой. Чего уж там, я и сам использовал маховик времени и тонизирующие травы, чтобы неделями не спать без вреда для здоровья, чтобы и в домашней библиотеке, и в Хогвартсе оставаться бодрым. Сына, не изматывай себя, это того не стоит. Неважно, какие у тебя оценки, важно чтобы ты был счастлив. — Если я сдам все СОВ — меня допустят ко всем предметам на шестом курсе, я справлюсь, папа. Пожалуйста, не забирай у меня маховик, без него я не справлюсь. Обещаю, после экзаменов я его верну. — Барти подошёл к окну, расшторив его, впустил в комнату свет. — На улицу хоть бы вышел, смотри, красота какая! А ты книжками балуешься. Я ценю твою тягу к знаниям, но не нужно посвящать этому всё своё время и даже больше. У тебя друзья есть? — Есть конечно. Я неплохо общаюсь с Мириам, мы же с детстве игрались вместе и сейчас тоже. — Ты уже говорил, что не трогал её. — Да мы повздорили немного, вот я и думаю, не наговорила ли она тебе чего-то лишнего. — Нет, ничего не слышал. Так что произошло? — Ерунда, просто она странно ведёт себя в последнее время. Обижается чаще, нервничает, шушукается с девчонками за обедом, а со мной только на ужин садится. У меня складывается впечатление, что я ей надоел и мы отдаляемся друг от друга. Я пробовал поговорить об этом, но она сказала, что это из-за меня и что я слишком мало уделяю ей времени. — Отчасти это правда. Ты же в книжках постоянно. Нельзя так, особенно с девочками. Гляди, найдёт кого-то посмелее — и даже не посмотрит в твою сторону. — Что? Кого ещё посмелее? — Да ладно, я уже понял, что к чему. Ты ей нравишься. И она тебе тоже. — Нет! Ты чего? Не нравится она мне. — Ладно. — Она же подруга моя. Не нравиться! — Хорошо. — Не нравится и никогда не нравилась! Не нра-вит-ся! — И ты в это веришь? Я могу тебе помочь. — И как же? — Самый простой способ — поговорить с Поллом или Регом и заключить между вами помолвку. — Барти рассмеялся, увидев испуганное, раскрасневшееся лицо сына. — Но если серьёзно, то пригласи её погулять куда-то, вне школы. В «Сладкое королевство», к примеру. Она же девочка, а ты должен делать первые шаги. Ты — Крауч, и ты джентльмен. Мириам хочется, чтобы ты ухаживал за ней, но сам понимаешь, ей сложно. — Я постараюсь. Пошлю ей сову и сегодня же погуляем! Пэрри где-то минут десять к ней лететь будет… договоримся на пять! — Хорошая идея. Только учёба в сторонку, ты же понимаешь? — Да, папа. — Тобиас вздохнул, откладывая книгу на полку над кроватью. — И маховик мне, сейчас же. — Ну пап, может пусть остаётся? — Тобиас, — Барт вытянул ладонь, дёрнув пальцами. Подросток снова вздохнул и достал из кармана домашних штанов достал часы с золотым циферблатом. Бартемиус осмотрел их, затем сунул в карман тяжёлой кожаной куртки. — и не вздумай больше брать его без разрешения. — Хорошо, папа. Извини. — Барти закивал, отходя к двери. — Я так понимаю, на ужин тебя сегодня не ждать? Удачи, сынок. Расскажешь, как всё прошло. Не волнуйся, перед мамой прикрою. — Барти улыбнулся и вышел, оставив сына наедине с собой. Мужчина пытался вспомнить, как проходило его первое свидание, и удивился, когда понял что такого не было. Никаких романтических встреч, не считая занятий с одной милой и способной семикурсницей Слизерина. Он был намного старше и не знал, сможет ли девочка ответить на его чувства взаимностью, особенно после серьёзных ошибок с его стороны. — Бартик! Ба-а-артик! Вот ты где! — Бельвина расхохоталась, столкнувшись нос к носу с Краучем. — Томми сказал, что ты наверху, я и пошла искать тебя. Давай, рассказывай, как работа, как Тоби? — Он сейчас занят, просит не беспокоить. Сама понимаешь, СОВ на носу. — Весь в тебя! Ты ведь тоже носился с этими экзаменами, как угорелый. Решил и внуков моих загонять? — Я наоборот отговорить приходил, но Тобиас настаивает на своём. Очень упёртый, весь в свою бабушку. — Спустимся? Уолт и Энни ждут. — Конечно, — места на лестнице хватило на обоих, Белль положила ладонь на плечо Барта и мечтательно выдохнула. — А ведь мы и подумать не могли, что всё именно так случится. — Что именно? — Когда ещё в школе учились. Если бы мне на курсе так пятом сказали, что я стану женой Уолта — я бы рассмеялась. А если бы сказали что ты женишься на нашей с ним дочери — так и вообще лишилась бы чувств! Но, Мерлин, как же я счастлива, что именно ты стал её мужем. Энни наш единственный ребёнок, я никому не доверяю так же сильно, как тебе. — Анна могла умалчивать, но между нами тоже всякое было. Но я люблю её больше жизни, и никогда не обижу. — Я в этом уверена, Барти. До сих пор трудно осознавать, что время так быстро проходит. У нас с Уолтом — внуки, а у тебя — человека, клявшегося, что он всю жизнь будет несчастен — жена, двое сыночков и работа, приносящая радость. — Глупым я тогда был. Глупым и ребёнком совсем. Только к пятидесяти взрослеть начал. — Да брось, мы ещё молоды. Ко мне до сих пор тридцатилетние мальчики знакомится подходят. Уолт ужасно злится! — Мне так и вообще никто больше тридцати пяти не даёт. Хорошо сохранились называется! — Здравствуй, дружище! — Уолтер и Барти пожали руки, затем обнялись. — Как добрались? — Вполне хорошо, вместо портала мы решили прилететь на мётлах. — Эйвери сел за стол и разогнул спину. — Давненько не летал, но мне понравилось. — На день рождения подарим тебе транспортных лошадей. Будешь, как пенсионер, в каретке ездить. — Алексис улыбнулась, обнимая своего супруга. Томми же сидел на коленях у дедушки. — Все верно, пора на пенсию. — Ой-ой, молодняк нашёлся. Шевелюра чёрная такая. Красишь? — Становлюсь возле дракона, он дышит мне на голову — и получается такой цвет. Попробуй, неплохая вещь. — Хватит болтать, пейте чай, пока не остыл. — Анна указала на чайный котелок, стоявший посреди столика. Чашки каждого наполнялись травяным напитком, и все садились за стол. Решив проверить, не пропал ли куда-то маховик, Барти снова сунул руку в карман, почувствовав круглый металл, но было там что-то ещё, похожее на атласную ткань. Нахмурившись, Бартик достал из кармана зелёную, немного передавленную в некоторых местах из-за долгой завязки ленту. Все, кроме Винни, непонимающе посмотрели на Барта, рассматривающего старый кусочек ленты. — Я же говорила, что моё желание сбудется, — Винни улыбнулась, подмигнув Барту, — Садись, чай ждёт. — Барти осмотрел всех, кто сидел за столом и попивал чай, всё больше понимая, что стал самым счастливым человеком в мире.