Летняя искра неодобрения.

Либо я так много не замечаю, либо время идёт и правда с бешеной скоростью. Не успев моргнуть глазом, как учебный год прошёл. Хочу уже закончить это все и со спокойной душой сидеть, ничего не делать. Вся эта суета в классе так бодрит, говоря о том, что вот, это все уже закончилось. Потерпи ещё пару часиков и будь свободен на три месяца. Правда, три месяца это действительно мало, но оклематься я надеюсь, успею. Какие-то тупые шутки летят в сторону учителей, девочек и остальных. Я хоть и сам являюсь тем, кто кидает эти тупые и обидные шутки, но по другому выразить ненависть к самому себе я не могу. Всё эти мерзкие люди напоминают мне отца. —ну блять, Ларри. Какого чёрта, — слышу я возле доски в классе. Эта дылда стоит в луже грязной от мела воды, а возле его ног лежит пустое ведро, которое катается со стороны в сторону. —сейчас все уберу. — после этих слов, он взял тряпку из шкафчик со всякими вещами для уборки и начал вытирать пол. Кажется, он сделал все ещё хуже, но нет. Вода через время высохла, остались лишь разводы. —мужик сказал, мужик сделал. — Ларри гордо поднял голову и направился ко мне. — Трева, го уйдём с уроков. Все равно оценки выставили. — какое заманчивое предложение. Но стоит ли соглашаться? От части, мне будет это невыгодно если отец об этом узнает, но всё же, как никак отец мне не ровня, и я буду делать то, что считаю нужным. —хм. Ладно, хмырь, уговорил. — мы пожали руки, и вместе собравшись пошли со школы. Л. — как же заебись прогуливать. Т. —ага, именно поэтому ты чуть ли не остаёшься на второй год. Но тебе повезло, ты любимчик учителей. А так бы с тобой даже церемониться не стали. Л. —подумаешь, будто тебя самого не прикрывают. Т. —это потому что я — сын богатого священника, и именно из-за этих денег для остальных во мне нет изъянов. И на эти деньги я кормлю тебя, так что молчи. — Ларри как дворовая собака обиделся на меня, будто боялся что либо мне тяфкнуть, ведь из-за этого он может перестать получать вкусняшку. И правда обычная псина. Но только как мы увидели палатку с мороженым, его глаза словно засияли. Тут же он посмотрел на меня щенячьими и требовательными глазками. Т. —окей, какое? Л. —шоколадное. Спасибо Трев<3 Т. —вроде взрослый, а даже подработку найти не можешь, придурок. — с этими словами я подошёл к мороженщику, протянул купюру и взял два мороженого. Ванильное и шоколадное. —держи, но в следующий раз можешь даже не просить. — тот же, ничего не ответил и обнял меня за плечи, а я лишь пихнул его в бок локтем.       —Если мой отец узнает о том что я прогулял, так ещё и с тобою, меня больше не будет, я умру. —стой. С чего это вдруг твой батя меня так невзлюбил? — тот требовательно посмотрел на меня выжидая ответа. Я же в ответ, лишь глянул на его чёрную футболку где была изображена пентаграмма. —ну, давай подумаем. Во первых ты просто идиот. Посмотри на футболку свою, и соотнеси эти два кусочка пазла вместе. У меня отец священник, ты же, рокер и сатанист. —А. Ну это тогда все объясняет. Затупил, тут правда. — он лишь посмотрел на свою футболку, потянув её одной рукой за края, а во второй руке рожок с мороже... Уже нет. Мороженого уже нет, остался только рожок. Само мороженое, теперь на футболке. Но этот патлатый хмырь не растерялся. Съел рожок, и принялся есть оставшиеся прямо с футболки. —боже... Тебе самому не противно? — посмотрел я на него с видным отвращением. Отец бы мне не позволил такое свинское поведение. —а? Да, нормас. Футболка же чистая, почему бы собственно и нет. — тот наконец-то дошёл остатки, и отпустил края ткани. —кстати, же тут близко живу, давай кое что возьмём. Я быстро сгоняю, а ты тут стой. — не дождавшись ответа, его как и не было.       пять минут. Десять. Пятнадцать. Никого на горизонте не видно, неужели решил кинуть меня? Ну, я бы на его месте также поступил. Резкий груз на плече, будто огромный кусок льда. Инстинктивно убрав это с моего плеча, я резко обернулся и увидел знакомую мину. —Господи, чел. Какого хуя ты так пугаешь? Стой. Это велосипед? Я не умею на нем кататься, я пешком пойду что ли? И куда это мы поедем? Убить меня решил?— засыпая его вопросами, по его лицу было что он ни один из вопросов не услышал, поэтому глупо усмехнулся. —слишком много вопросов. Садись на багажник. Поедем в одно классное место. — на удивление, без всяких сопротивлений я уже сидел на холодной металлической решёточке. Как ни странно, я ему доверяю. Крепко прижавшись к его спине, глаза на автомате зажмурились, и осталось лишь ждать пока мы приедем. —ты готов? Раз. Два — и он рванул. Так быстро что я чуть не улетел от порыва ветра который дул мне прямо в лицо будто стекло. Не успев проехать и десяти минут, как мы наезжаем на булыжник, после чего мы кувырком вместе с велосипедом, отскочили к краю дороги и так же полетели в маленький обрыв. Мой истошный стон было слышно, мне кажется, даже в апартаментах которые были далеко. Я выгнул спину так сильно, что казалось спина прямо сейчас проломится. Вместо крика боли, я слышу ехидный смех со стороны Ларри. Истерический смех режет уши. Глянув на этого хмыря, я увидел то, как он смеётся настолько сильно что из глаз льются слезы. — гад. Никогда больше с тобой никуда не поеду. Даю тебе слово. Так тебе ещё и смешно, хмырь. — я приподнялся на локтях, увидел рядом сидящего Ларца, и ударил его по плечу, которое, по всей видимости, было в ссадинах от падения. Теперь то ему не особо смешно. —да ладно тебе. Зато весело. Пошли дальше ехать. Обещаю, с такой скоростью я больше не поеду! — судя по тому как он ездил несколько минут назад, хорошим решением было отказаться, но я как тупой петух сел на багажник и мы не спеша до местоположения. На всякий случай я держался за его талию. Мало ли он опять рванет со скоростью света. Через двадцать минут мы приехали на красивую поляну, огороженную высокими деревьями. Сев на эту поляну, мы сразу же рухнули в высокую траву где вокруг нас цвели ромашки, колокольчики, одуванчики и другие разные цветы. Все ободранные в уже рваной одежде, с запёкшейся кровью на коленях, руках, ногах, спине и лице мы посмотрели друг на друга и уставше засмеялись. Будет что рассказать