Бунт морской свинки

      Очередное утро Маджента встретила с недовольством, не хотя открыв глаза и ударив по будильнику, стоявшему на прикроватной тумбочке. Она села в постели и обвела взглядом комнату. Одеться, накраситься, позавтракать, если успеет, и вперёд на школьный автобус. В отличие от обычной местной школы, до ее нового учебного заведения добраться было куда сложнее. Морским свинкам летать не дано. В автобусе к ней подсел Зак, скомканно поцеловав в щеку. Напарники должны держаться вместе, верно? Он был неплохим парнем: добрый, заботливый, немного неуклюжий и иногда чрезмерно активный, пытающийся привлечь к себе всеобщее внимание. В этом был его собственный особенный шарм. На большее Маджента не рассчитывала, считая себя отнюдь не красавицей и уж точно не популярной девочкой в школе. Уроки для напарников напоминали чью-то злую шутку. После их триумфальной победы на школьном балу, распределение сил осталось прежним: есть герои, а есть напарники. Сильные и слабые. Крутые и не очень. С одной стороны, это правильно, ведь удержать на своих плечах целую школу, как Уилл, или хотя бы обрасти каменной броней, как крошка Ларри, она не могла. Ее способность превращаться была полезной, но только в самом крайнем случае. По большей части Маджента оставалась в стороне. И не сказать, что она была совсем не рада такому исходу. Тяга к геройству была несвойственна ее характеру. С другой стороны, Лайла права, ярлыки невыносимо давили. Нельзя было просто уйти в сторону, нужно было быть приставленным к своему герою и чуть ли не тапочки ему подавать, словно верный пёс. А морские свинки тапки не подают. Но и подвиги совершать без дозволения своего героя было нельзя, как и назвать его напарником, хоть тот им и являлся, раз они должны работать в команде. В общем, раз ты попал в напарники, значит, носи клеймо неудачника с гордостью. Казалось бы, в столь юном возрасте Маджента должна была довольствоваться своими лучшими годами, весело проводить время с друзьями и радоваться каждому дню. Но саркастичная недогероиня совсем заскучала от однообразной жизни. Словно за неё заранее решили, какие уроки она может посещать, за каким столом сидеть в кафетерии, с кем дружить и даже с кем встречаться. Словно о чем-то другом она может и не мечтать. Вот, к примеру, их компания, которая сейчас вела увлеченную беседу за обедом. У Уилла пробудились способности, и он наконец стал гордостью родителей. Лайла, влюблённая в него со времён подгузников, и так была сильной, но выбрала путь напарника, чтобы пойти против системы. Или чтобы быть ближе к Уиллу, хотя, оба варианта не исключали друг друга. Итан, по природе своей скромный парень, был всем доволен, четко понимая своё место. А Зак несколько возгордился после бала, и стал чувствовать себя намного увереннее. Более того, он был убеждён, что в будущем несомненно станет героем, наплевав на школьное распределение сил. И только она, Маджента, вроде и хотела что-то изменить в своей жизни, но жила с ощущением, словно возможности выбора ее лишили изначально. За стол подсел Уоррен Пис. Маджента тут же затихла. Этот парень с самой первой встречи вызывал трепет у неё внутри. Сначала она приняла это за страх, отмечая, что ее колени тряслись точно так же, как коленки Зака. Девушка не придавала значения учащенному сердцебиению и сбитому дыханию. И только во время драки в столовой, когда в Уилла полетели огненные шары, Маджента осознала, что выглядит Уоррен горячо не только в прямом смысле. Он был красив, силён, одевался в похожем стиле, да и не упускал возможности саркастично сострить. Не парень, а подростковая мечта. Но Уоррен был причислен к героям, и, скорее всего, в нем ее привлекла лишь его недоступность вкупе с симпатичной внешностью. Поэтому оставалось довольствоваться компанией простака Зака.       Вскоре Маджента решила это прекратить. Сердце в упор отказывалось принимать чувства открытого и доброго паренька. - Ты рассталась с Заком? – Лайла состроила скорбную гримасу. Она надеялась, что у друзей получится такая же прекрасная история любви, как у неё с Уиллом. - Ну, формально мы и не встречались, - пожала плечами Маджента. Тонкие пальцы с темным маникюром с силой сжали учебники – в другом конце коридора Уоррен копался в своём шкафчике. - А почему? – не унималась Лайла. – Я думала, вы хорошо ладите. - Ладим, - согласилась Маджента, с трудом оторвав взгляд от объекта своего тайного обожания. – Но для отношений ещё нужны чувства. У меня их нет. - Может, тебе нравится кто-то другой? – вкрадчиво поинтересовалась подруга, но тут же получила резкий ответ: - Не думаю. - Секретничаете? – послышался низкий голос у самого уха, скрытого непослушными сиреневыми прядями. Как истинная морская свинка, Маджента замерла от неожиданности. Учебники посыпались на плиточный пол. Слишком близко, слишком горячо. Внутренности скрутило в один тугой узел. Собраться и вести себя как обычно, чтобы не вызвать подозрений. - А вас на геройских уроках не учат возвещать о своём присутствии? – ворчливо буркнула Маджента, наклоняясь, чтобы собрать свои книги. Уоррен проявил вежливость и принялся помогать. - Нет, для этого к нам приставляют напарников с рупором, - язвительно бросил он в ответ. Разумеется, Мадженте реплика очень понравилась, но растаять, как Итан, было непозволительной роскошью. - Что ж, тогда подари своему будущему напарнику рюкзак, чтобы и огнетушитель, и рупор поместились внутрь, - съязвила Маджента и поспешила уйти. Лайла и Уоррен остались с недоумевающими физиономиями. Оно и ладно, это лучше, чем показать им внезапно выступивший румянец, который ни разу до этого не показывался на лице бунтарки.       Лайла не оставила тему расставания и предложила подруге обсудить все за ужином в «Бумажном фонарике». Маджента нехотя явилась по приглашению, заняв уединенный столик в углу зала. Разговор предстоял непростой. Пусть они с Лайлой и стали тесно общаться, но тайную страсть Маджента решила оставить при себе, как свой маленький постыдный секрет. Девушке вроде неё, да ещё и напарнице, не стоило грезить о таком как Уоррен. Они не были совместимы, и это было совершенно очевидно. Он был одиночкой, даже с той девчонкой, управляющей льдом, у него не вышло. Слишком тяготел к независимости. В этом они были немного похожи. Прошло пятнадцать минут, а Лайла так и не появилась. Мобильный оповестил о новом сообщении. Маджента недовольно нахмурилась. Лайла извинялась за своё отсутствие, объясняя это тем, что Стронгхолды попросили ее остаться на ужин. Маджента понимающе поджала губы и захлопнула крышку сотового. Спорить с Командором не представлялось возможным. Что ж, раз заказать она ничего не успела, то можно было со спокойной совестью возвращаться домой. - Дай угадаю, в следующий раз здесь будет восседать наш человек-фонарь в гордом одиночестве? – раздался знакомый голос над головой. Маджента вздрогнула и перевела удивленный взгляд на официанта, ухмыляющегося появлению знакомой. - Что-то вы зачастили сюда. Когда соберётесь полным составом? – спросил Уоррен, покосившись на повара, которая в любой момент могла отвлечься от готовки и начать отчитывать его на родном китайском. - Я и не горела желанием приходить, - ответила Маджента и едва не хлопнула себя по лбу, оценив собственный каламбур. Уоррен лишь усмехнулся. - И все-таки ты здесь. Заказывать что-нибудь будешь? - Пожалуй, откажусь, - Маджента перевела взгляд на стол, чтобы не любоваться сыном опасного преступника. Если отбросить существовавшие реалии, сейчас он выглядел как обычный подрабатывающий парень. Волосы убраны в хвостик на затылке, обычная тёмная футболка, фартук. И нравился он ей все больше, вопреки собственной убежденности о возникшем интересе лишь из-за недосягаемости. Эта твёрдая уверенность сыпалась как карточный домик с каждой проведённой секундой в этом треклятом ресторане. Расстроенный вид собеседницы не оставил Уоррена равнодушным. Он взял печенье из корзинки на своём подносе и протянул Мадженте. - Возьми хотя бы это. Маджента хмыкнула и сломала печенье пополам, вытащив бумажку с предсказанием. - «Влюбленный сыт имея только воду. Без любви голодаешь, имея еду», - прочитала она вслух. - Оно и видно, - рассмеялся Уоррен, кивком указав на одинокий стакан воды на столе. Маджента, несмотря на свои сверхъестественные способности, в мистику не верила. Но предсказание отражало всю суть ее жизни. У неё было все, кроме любви, оттого и жить было невыносимо скучно. Уоррен достал ещё одно печенье, вновь украдкой обернулся в сторону повара, и вытащил своё предсказание: - «Не упускай шанс, ведь вряд ли появится другой», - прочёл юноша и покачал головой. – Знать бы ещё, что за шанс. Маджента вздохнула. Уоррен сложил бумажку и сунул в карман. - Мне пора, - объявила напарница и стала торопливо собираться. – Я живу далеко отсюда, не хотелось бы вернуться домой к утру. - Уже поздно, - заметил Пис. – Если ты подождёшь до конца моей смены, я провожу тебя. Маджента остановила сборы. О таком она не смела и мечтать. Но сейчас они были не героем и напарницей, крутым парнем и неудачницей, за пределами «Скай Хай» они являлись обычными подростками, не отягощенными реалиями супергеройской жизни. По крайней мере до выпуска. Борясь с собственной неуверенностью, Маджента тихо спросила: - А долго ждать? Уоррен обернулся и взглянул на часы, выглядывающие с кухни над головой бдительной повара. - Ещё полчаса. - И тебе не в тягость? – с недоверием уточнила Маджента. Уоррен усмехнулся: - Не прощу себе, если с твоей маленькой пушистой задницей случится неприятность. Разумеется, она знала, что он имел в виду ее исключительную способность к перевоплощению. Но звучало все равно немного странно. Едва справившись с подступившим смущением, Маджента согласилась с его предложением. - Может, тогда все-таки поешь? Я угощаю.       На улице уже стемнело, вдоль проезжей части зажглись фонари, а Уоррен наконец избавился от фартука. Маджента молчала и шла на приличном расстоянии, словно знакомый не провожал ее, а просто шёл в том же направлении. Как ни странно, оказалось, что живут они не так далеко друг от друга, но достаточно, чтобы даже не догадываться об этом. Одна сторона личности Уоррена, которая была значительно мрачнее, довольствовалась тишиной, а вторая намекала, что неплохо было бы и завязать беседу. Пусть провожаемая согласилась на его предложение, но было очевидно, что ей некомфортно. - Родители не будут ругаться, что ты так поздно вернулась? – мрачность сдалась доброжелательности. - Отец ещё на гастролях, он – музыкант. А мама, наверное, лазает с помойными кошками, - ответила Маджента, глядя перед собой. Уоррен растерялся. Почувствовав это, Маджента пояснила: - Она тоже умеет перевоплощаться, только успешнее, чем я, поэтому работает на разведку. - Наверное, первое проявление твоих способностей ее позабавило, - улыбнулся Уоррен. Маджента незаметно сжала кулаки, прикрытые длинными рукавами. Эта шутка полностью его характеризовала, вроде и добрая, а вроде насмехается над ней. И совершенно не обидно, она ведь напарница, ей остаётся только гордиться. - Ну да, она тогда ругала меня, кажется, за разбитую вазу, а я вся сжалась в комок и уменьшилась до морской свинки. - Что ж, ты хотя бы не спалила половину дома. Оба рассмеялись. В эту лунную ночь они и правда были обычными подростками, вне школьного распределения сил.       Ребята искренне удивлялись, а Зак грустил – Уоррен и Маджента заметно сблизились. Как оказалось, ему нравилась музыка ее отца, поэтому она приносила ему диски. А ей просто нравился он. Никаких томных взглядов, прогулок под ручку, лишь совместное прослушивание рок-музыки и беседы о всяком разном. Уоррену было легко с ней: Маджента не боялась его, не млела и не говорила глупостей. По-своему мудра и саркастична. Идеальный противовес его дружбе с пай-мальчиком Уиллом. Да и Лайла, по сравнению с Маджентой, казалась какой-то слишком правильной и скучной. Разговоры с ней напоминали агитацию добродетели и чтение нотаций окружающим. А сидящая по соседству Маджента не упускала случая закатить глаза и состроить скучающую мину, подтрунивая над подругой. Морская свинка казалась особенной и забавной. А та, в свою очередь, помнила о своём месте напарницы, не смея надеяться на нечто большее, чем дружба, но не забывая наслаждаться каждой совместно проведённой минутой.       Приближался очередной школьный бал. Уоррена тошнило от этой традиции, и он всегда старался избежать этого любым путём. Снаружи. Добрая частичка его души тоже хотела повеселиться с друзьями и потанцевать с девчонкой, которая нравится. Если бы такая нашлась. Его бывшая явно нашла себе новую пару, а наблюдать за приторно-сладенькими Уиллом и Лайлой не хотелось. Только стоило вспомнить Стронгхолда, как он тут же возник на горизонте. - Я хотел кое-что обсудить с тобой, - робко начал он. Уоррен сложил руки на груди: - И что же? - Весенний бал, - неуверенно ответил Уилл. Уоррен развеселился: - Хочешь пригласить меня? Уилл вздрогнул, словно обжегся. Шутка была забавная, но предстоящий разговор был весьма смущающий. - Нет, вообще-то я хотел спросить, кого ты пригласишь. Видишь ли, Зак хочет помириться с Маджентой, пригласить ее пойти на бал с ним и все такое. А ты ему, вроде как, мешаешь. Уоррен нахмурился. Никто не смел указывать ему, с кем общаться. Тем более, с девушкой, на которую он видов не имел. Но, увидев печальную мордашку под белой кепкой, Уоррен снисходительно вздохнул.       Ноги сами принесли Мадженту в «Бумажный фонарик». Пока друзья веселились на весеннем балу, она решила хоть частично провести этот вечер с парнем, который ей нравился. Должно быть, Уоррен сейчас танцевал с какой-нибудь красоткой из героев. А раздосадованная морская свинка пожуёт салат у него на работе. Она остановилась прямо в зале, не дойдя до столика. Уоррен одарил ее взаимным взглядом, полным непонимания. Он специально не пошёл на бал, следуя просьбе Зака. И специально взял смену на работе, чтобы случайно не прийти в школьный спортзал в отцовском костюме. И, честно говоря, жалел об этом. Найдя в кармане фартука предсказание из печенья, Уоррен внезапно понял причину своей грусти – Маджента ему нравилась. И мысль о том, что она может веселиться с другим, обжигала его сильнее, чем могли бы собственные руки. А сейчас она стояла перед ним: растрепанные пучки с сиреневыми прядями, ошейник с заклепками, короткая юбка и драные колготки. Не вечернее платье и цветок на запястье. - Что ты тут делаешь? – Уоррен заговорил первым. Маджента смутилась. Первым желанием было развернуться на пятках и со всех ног бежать из ресторана. Она – напарница, ее место среди неудачников, она неровня парню, в которого тайно влюблена уже год. Щеки в миг стали пунцовыми. Если он все поймёт, то перестанет с ней общаться, и она не сможет даже украдкой наблюдать за ним, ведь любимые темные глаза будут смотреть на неё в ответ с презрением и насмешкой. Морские свинки – милые пампушки, которые диаметрально противоположны изящным хищникам вроде Уоррена. Вместо ответа Маджента реализовала свою идею о побеге. Пусть думает, что она странная, пусть смеётся над ней в школе, но о ее чувствах он не узнает. Ни этим вечером, никогда. Напарница остановилась перевести дыхание и упёрла руки в колени. Она отбежала совсем недалеко от ресторана. За спиной слышались крики на чистейшем китайском. Горячие руки обвили тонкую талию. Маджента испуганно замерла, когда твёрдый подбородок упёрся ей в плечо. Чужое дыхание приятно обожгло шею, вызывая ворох мурашек по позвоночнику. - Ну и куда ты рванула? Девушка начала стремительно уменьшаться. Как и тогда в детстве, когда мать отчитывала ее разбитую вазу. Снова поймали, снова страшно. Оказавшись в ладони Писа, морская свинка сжалась всем телом, впиваясь острыми коготками в его кожу. - О черт, - пропищала она и задрожала. Уоррен засмеялся, ласково поглаживая зверюшку. - Оно само, да? - Угу, - пискнула Маджента, сверкнув глазами-бусинками. Уоррен невесомо провёл пальцем по плоскому носику. - Может, превратишься обратно, и поговорим? Маджента постаралась успокоиться и сосредоточиться на своём человеческом облике. К ее удивлению, друг не опустил ее на землю, а прижал к своей широкой груди. Маджента начала увеличиваться. Уоррен подхватил ее под бёдра, крепко удерживая на руках. Девушка обняла его за шею и подарила недоумевающий взгляд сверху-вниз. - Ты меня не отпустишь? - Теперь точно нет, - загадочно улыбнулся Уоррен. Внезапно Мадженте все надоело. Надоело притворяться, скрывать свои истинные чувства. Надоело мириться со своим положением в обществе. Надоело мириться со своей скучной предопределённой судьбой. Она сама себе хозяйка, и только ей решать, кем быть, с кем быть, и как жить. У морских свинок есть острые зубки и волевой характер. - Я не пошла на бал из-за тебя, - смело призналась Маджента, глядя прямо в темные глаза держащего ее парня. - А я из-за тебя, - уверенно ответил он. - Слушай, я – морская свинка, напарница, у меня вредный свободолюбивый характер и отсутствие тяги к геройству. - А я – недавно принятый изгой, сын известного преступника, дебошир и грубиян. И героем меня тоже не назовёшь. Маджента хмыкнула: - И что мы будем делать? Уоррен пожал плечами, сжав стройные бёдра ещё сильнее: - Плюнем на весь мир и пойдём веселиться. С этими словами он потянулся к пухлым губам, покрытым темной помадой. Зак будет очень грустить, Уилл будет недоволен, а Лайла начнёт читать нотации. Но под этим ночным небом он целует свою героиню, свою дикую морскую свинку, которая не боится обжечься о пламя его чувств.