всё было хорошо

Всё было хорошо. У них. В их отношениях было спокойно. Да, Крис знала, что такое долго не бывает, ведь пограничное расстройство личности не даёт о себе забыть, но в настоящий момент она наслаждалась идиллией между ней и её девушкой — Джоаной Бианчи, в которую она была влюблена больше, чего в кого-либо и когда-либо в её жизни. Она была готова пожертвовать всем, лишь бы её девушка была искренне счастлива. Правда, Кристину разочаровывала собственная беспомощность перед расстройством Джоаны, но она смирилась с этим. Если она не может искоренить эту нечисть, то поможет девушке справляться с ней раз за разом. Минута за минутой, каждое мгновение. Крис стояла у невысокого железного заборчика на железнодорожной станции, поставив локти на ограждение. Она ждала Джоану: они договорились встретиться здесь и прогуляться по перрону. Джо нравилось смотреть на уходящие в обе стороны поезда, а Крис нравилось смотреть на удовлетворённую Джо. Они не часто выбирались куда-то вместе. В один день мешают школа и подготовка к выпускным экзаменам, в другой — прочие проблемы, что находят место быть в и так заваленной жизни. «Но сегодня прекрасный выходной. Прекрасный волшебный вечер. Мы хорошо проведём время и я ничему не позволю нам помешать» — так подумала Кристина, когда увидела вдали быстро идущую в её сторону Акосту. Свежепокрашенные фиолетовые кончики развевались на лёгком ветру, а подбородок девушки был немного опущен. Большие пальцы крепко сжаты в кулаки, а шаг беспорядочный, с разной резкостью. Улыбка на лице. Сото шла к ней навстречу. Не таким большим шагом, но расстояние быстро сокращалось. Увидев улыбку своей девушки, Крис сама широко улыбнулась. Она была рада видеть её. — Привет. — Крис заговорила первой. — Привет, Крис. — Джоана улыбнулась немного шире. — Ты выглядишь чудесно. Сото засмущалась. Неужели опять вся красная? Да, Сото краснела от любого комплимента Бианчи. Но что там комплимента — от самого её присутствия Пена будто становилась маленькой девочкой, которую отвезли в Диснейленд. Или подарили ромашку. — Пройдёмся? — предложила Кристина. Бианчи с доброй улыбкой кивнула, сказав «Конечно», и предложила Сото свою руку. Та, никак не отпуская свои ямочки на щеках, осторожно приняла руку и сцепила их пальцы. Она боялась разбить это чувство — чувство наслаждения моментом. Настоящее, в котором совершенно нет плохого. Проблемы решаемы, стоит только взглянуть им в лицо. Катастрофа случается только тогда, когда Сото сама хочет, чтобы всё разрушилось. Снести руины — построить новую жизнь. С новой книгой, в которой она будет решать, как повернётся её судьба. С новым листом, в заглавии которого она напишет: «Всё хорошо». Пара шла по перрону навстречу идущему поезду, что выходил прямо из сердца тёмно-оранжевого заката. Руки Джоаны разжали кулаки, она опустила напрягшиеся лицевые скулы; веки немного опустились. Она расслабилась. Крис, наблюдая, как её девушка наслаждается мимолётным присутствием поезда, уверила себя, что момента волшебнее быть не может, и вряд ли кто-то её поймёт. Ещё чуть-чуть и солнце скроется за горизонтом, прямо там, куда уходят эти рельсы. Ещё совсем немного, и усыпляющие нежные лучи сойдут с лица Бианчи, и тогда её глаза закроются. И тогда свет в округе погаснет совсем. И свет погас. Но они так же медленно шли вперёд, и, кажется, даже ни разу не оглянулись. — Почему тебе нравятся поезда? — неожиданно задавшись этим вопросом, спросила Кристина. Джоана остановила взгляд. На момент зрачки её метнулись вниз, но тут же вернулись обратно. — Потому что они символизируют жизнь. Рельсы, долгая дорога, короткие остановки и длинные, пересадки — если ты уже пассажир. И движение другой жизни, других мыслей и чувств, других ощущений и знаний — если ты ждёшь поезд или так же, как и мы, просто случайно встретился с посторонней душой и был удостоен лицезреть её развитие. — Бианчи говорила вдохновенно, но тихим голосом. Сото задумалась. Ей потребуется много времени, чтобы понять каждую идеологию, каждое сравнение и прочувствовать его. Она хотела понимать чувства Джоаны. По обеим сторонам от рельс лежали маленькие зелёные полянки, на которых, то там, то здесь, ловили последние лучи солнца только появившиеся одуванчики. Май так великодушен к ним. К одуванчикам. Акоста неожиданно разорвала цепь их рук и перелезла через заборчик на одну из полянок. Оглядела пространство, как поняла Кристина, чтобы выбрать самый яркий и живой цветок. И позвала Сото к себе. — Посмотри на него. Наверняка он хотел бы, чтобы солнце светило ему вечность, а вода в почве не истощалась. Холода не приходили и не заставляли его распустить свои крылья на десятки километров отсюда. Понимаешь? — Бианчи, не отрываясь, смотрела на одуванчик. — Каждый сезон он жертвует частью себя, чтобы в следующем взойти ещё живее. Сото смотрела на Джоану с одуванчиком и кивала. Она когда-нибудь о таком думала? Нет. Для неё это просто одуванчик. Будь она на месте Бианчи, наверняка бы сорвала его и подарила своей девушке. Но она пыталась понять, о чём та думает, что она чувствует, смотря на цветок и размышляя о его возможных желаниях. Она любила то, как они отличались, как обе пытались разглядеть друг в друге то, чего нет в них самих и понять это. Значило ли это, что они любили друг друга? — Я люблю тебя, Крис. — сидя спиной к девушке, призналась Джоана. — И прошу помнить об этом, даже если я больше не осмелюсь это сказать. Кристина стояла, удивлённая таким неожиданным признанием. Но разве не это она только что больше всего на свете желала услышать? — Я тебя люблю, Джоана Бианчи. — с волнением в голосе выпалила Крис. — И, если честно, только что собиралась это сказать. Сото не видела лица девушки, но готова была поклясться, что та усмехнулась. Пена присела напротив Джоаны. Их разделял один лишь цветок, жутко хотевший спать и уже закрывавший свои зелёные врата. Но они обе расслабленные и выдохнувшие сидели и наслаждались тишиной, наблюдая, как живой из всех живых соединял свой бутончик, охраняя самое драгоценное, что у него есть — его цветок. — Уже поздно, — отведя взгляд от заснувшего одуванчика, сказала Бианчи, — Нам пора. — Но прошёл всего час... — Крис с моментальным разочарованием надеялась убедить Бианчи провести время вместе немного дольше, — Может прогуляемся ещё? — Завтра будет сложный день, ангел мой, нам обеим нужно отдохнуть, чтобы вновь встретиться и вновь заявить, как прекрасен этот день. Он ведь будет таковым, правда? — с прежней доброй улыбкой проговорила Акоста, смотря Сото прямо в глаза. — Да, конечно. — выдохнув оставшееся негодование и чувство одиночества, сказала Крис. Бианчи ответила влюблённой улыбкой и предложением своей руки.

***

Она шла по остывающей плитке перрона. Казалось бы, ещё недавно солнце было в зените, но теперь оно так и норовит спрятаться за уходящие рельсы и позволить темноте захватить этот город. Город в её душе, на который накатывала тьма каждый раз, когда Кристина уходила от неё. Джоана ненавидела эти моменты, но часто была их инициатором. Она ведь всё равно рано или поздно уйдёт, ведь так? Так зачем откладывать неизбежное и мучить себя нестерпимыми мыслями и представлениями о том, как она уйдёт и Бианчи снова останется одна? Её кулаки сжались. Нет, она не может испортить такой дорогой для Сото вечер. Они будут вместе. По крайней мере, этим вечером. Рядом со станцией показались длинные блондинистые волосы. Через секунду голова девушки повернулась в её сторону. Кристина улыбалась. Джоана опустила голову и тоже улыбнулась, делая вид, что идёт с улыбкой уже долгое время. — Привет. — Сото улыбнулась ещё шире. — Привет, Крис. — Джоана пыталась подражать девушке и показать свои эмоции, но получалось, по её ощущениям, плохо. — Ты выглядишь чудесно. Её девушка смутилась. Акоста была готова навеки запечатлеть этот момент и каждый подобный в своей голове. Кристина была так чудесна в её глазах. Она была её ангелом. Определённо, ангелом. И ангел предложил ей прогуляться, а она не в праве отказать. Прибывающий поезд. Она часто смотрела на их движение. На их короткие остановки на этой станции. Она знает, что эта станция — её душа, а поезда — другие люди. Они приходят и тут же уходят, останавливаются всего на жалкие две минуты, оставляют, что хотят; забирают всё, что их душе угодно, и опять уходят. Джоана ненавидела свою душу и не любила смотреть проблемам в глаза со знанием, что их не решить, как бы она ни пыталась. Но они заставляли, эти поезда заставляли смотреть на себя, иначе, говорили они, она будет жить во лжи. «Смотри, как мы уходим. Смотри, как ты остаёшься одна. Посмотри» — вот так она слышала их гудки. — Почему тебе нравятся поезда? — прерывая тишину, что оставил прошедший состав, спросила Кристина с самым невинным взглядом. — Потому что они символизируют жизнь. — недолго думая, ответила Джоана. Она посмотрела на Сото. Её очки на переносице хранили в себе блики тёмно-оранжевого заката, что отражались в блистающих глазах девушки. Бианчи наблюдала и хотела бы искренне желать, чтобы настоящее оставалось настоящим, чтобы её мысли не падали в бездну с чертями, чтобы её Крис оставалась с ней. Одуванчик. Он так похож на Кристину, такой же яркий и такой же упорный. Он знает, что ему нужно и всеми силами пытается получить это, даже если приходится жертвовать чем-то драгоценным. Сото жертвует многим ради неё. Интересами, принципами, временем и нервами. Сото жертвует собой ради неё. А она не может отплатить тем же, она наоборот лишь добавляет проблем в её и так заваленной жизни. — Я люблю тебя, Крис. — кратко излагает свои мысли Джоана. Она уверена, что девушка совсем не ожидала такого признания и оттого покраснела. — Я тебя люблю, Джоана Бианчи. — волнительное заявление слышит за спиной Акоста. — И, если честно, только что собиралась это сказать. Бианчи усмехнулась. Ей было приятно, что они обе находятся в одной зоне комфорта и думают похоже. Она поистине любит этого светловолосого ангела. Который однажды распахнёт свои крылья и улетит к лучшей жизни; который не сможет всё своё время охранять её покой. Она в любом из сценариев останется одна. Этому не помешать. — Уже поздно.

***

Заваленная барахлом комната лишилась последнего источника света, ведь его только что выключила вошедшая сюда Джоана. Ей не нужен был другой, отличающийся от сияния глаз Кристины свет. Акоста села на кровать и уткнулась лицом в свои колени. Нет мыслей о хорошем, нет мыслей ни о чём. Темнота снова захватывает её рассудок; на станцию снова нападает ночь. Все поезда давно ушли и забрали всё, что у неё было. А ведь она даже не знает, что потеряла. Никогда не считала, что имеет хоть что-то ценное. Но даже не стоящие ни гроша осколки души отныне путешествуют с другими людьми. Её предала собственная душа. Джоана ненавидит то, что следует за ними. За всеми этими людьми. Они обещают остаться, но уходят. Она обещает отпустить, но не может. Не может остаться совсем одна в битве с миром и в битве за мир. Она ведь не выдержит, сломается, сдастся, рассыплется. Она просто не сможет. Не сумеет. Джоана не знает, что делать с наступившей тьмой в её глазах. Ничто не может раздуть в них пепел и найти потухающие угли. Она тлеет — истлевает с каждой живой минутой. Жизнь явно против неё и мёртвые черти уже выбираются наружу, чтобы забрать. Сначала всё ей дорогое, затем и её саму. Всё, что она смастерила, ломается, всё, что построила — рушится. Бианчи не знает, что с этим делать. Она слезами и сердцем кричит: «Помогите, прошу...», но не может позволить себе попросить помощи. У людей своих забот по горло, и она не осмелится стать ещё одной. Она не смеет тревожить их. Поэтому она встаёт с кровати, хватает ключи от байка и выходит на улицу. Много и быстро пьёт в баре на конце города. Ей здесь страшно и одиноко. Едет по тёмной пригородной дороге. На прямой выжимает максимум. Думает последнее: «Простите». И разбивается на крутом повороте.

***

Кристина медленно шагает по тёплому тротуару, наблюдая, как придорожные фонари один за одним загораются и освещают ей дорогу домой. Ей не терпелось поскорее прийти, принять душ и написать Джоане, чтобы на ночь поговорить с человеком, которому она сегодня призналась в любви. Надо же... Это огромный и важный шаг на пути к серьёзным отношениям. Она так влюблена. Сото приходит домой, где её, воодушевлённую и счастливую, встречает мама и предлагает ужин. Но девушка отказывается: живот, по всей видимости, полностью занят бабочками. Сото принимает душ и расслабляется, думая о том, что скоро ляжет спать и проснётся прекрасным утром, встретится с волшебной девушкой и они чудесно проведут время. Она решила, что теперь каждый день будет говорить своей девушке, что любит её. Сото знала, что её внимание невероятно важно для Бианчи и что она играет существенную роль в формировании её состояния. Она сделает всё, что будет нужно, для Акосты, ведь она не сможет её потерять. Только не её. Сото берёт телефон и видит, что Бианчи не была в сети с раннего вечера. Она волнуется и спрашивает, всё ли у той в порядке. Но сообщения остаются без ответа. Сото ложится спать и напоследок пишет Джоане, что завтра они обязательно должны увидеться, хотя бы на пару минут, чтобы Крис убедилась, что её девушка цела и невредима. Она засыпает, но в полусне хватает телефон и, как в первый раз, признаётся Бианчи, что любит её. Сото спит и думает, что у них сегодня всё было хорошо. Её сообщения так и не получают ответа.