НЕЖНОЕ СЕРДЦЕ АЛЬФЫ

Купание в бассейне все же не прошло бесследно и на утро Юнги не смог подняться. Все тело горело и ломило, но в тоже время его бил озноб, а к коже было больно прикоснуться. Во рту пересохло и ужасно хотелось пить, но слабость не давала даже пошевелиться. Блондин так тихо и помер, если бы к нему не заглянул омега. — Юн-и, привет, — радостно прощебетал он. — Почему ты не спустился к завтраку? Мин прохрипел в ответ что-то нечленораздельное и Чимин тут же подскочил к нему, положив свою прохладную ладонь ему на лоб. Парень закатил глаза от облегчения, но лис отдернул руку и с ужасом сказал: — Юн, ты весь горишь. Джиин! Юнги заболел! Буквально через полминуты в комнате собрался консилиум, состоящий из всего семейства. — А я говорил тебе, что вода в бассейне уже не подходит для купания, — сказал с укором Тэ. — Так, мальчики, — начал раздавать указания Джин, — переоденьте его в сухое и смените постельное белье. Дорогой, принеси мою аптечку из спальни. — А ты сам не заразишься? — обеспокоенно спросил Намджун. — Нет, такая простуда мне не повредит. Чимин, сходи на кухню и завари мой особенный чай. — Хорошо, — ответил тот и вышел из комнаты. Голоса очень раздражали и били колоколом в голове. Юнги хотел заставить всех замолчать, но из груди вырывался надсадных хрип. Сил не было сопротивляться, поэтому его раздели, обтерли тело влажным полотенцем и переодели в спортивные штаны с футболкой. Пока Тэ придерживал блондина, чтобы тот не упал, Чонгук быстро сменил постельное белье и помог уложить парня в кровать. Джин сделал ему укол и, укрыв одеялом, положил на лоб прохладное влажное полотенце. Чимин принес кружку с приятно пахнущей жидкостью и Мин выпил все за раз. Буквально через минуту, видимо, подействовало лекарство и его потянуло в сон. Юнги медленно открыл глаза. За окном вовсю барабанил дождь и сильный ветер, гоняя листву, цеплял ее на стекла. Мин глубоко вздохнул и с удивлением понял, что дышится ему теперь гораздо легче. Ни жара, ни озноба не было, только легкая слабость и сонливость. Парень повернул голову и увидел на краю кровати рыжую голову Чимина. Он лежал, уткнувшись в свои руки и его веки едва подрагивали в беспокойном сне. Омега выглядел таким беззащитным и милым, что его хотелось положить рядом с собой и крепко обнять, заслоняя от всего мира. Блондин сдержал в себе порыв затискать этого малыша в своих объятиях и лишь протянул руку, осторожно погладив по волосам. Лис тут же разлепил свои сонные глазки и, посмотрев на парня, спросил: — А? Юн-и, как ты себя чувствуешь? — Хорошо, — ответил тот, улыбнувшись. Чимин сладко зевнул и потянулся, а затем сел на кровать и потрогал лоб Юнги. — Температуры вроде нет, — сказал он. — На всякий случай нужно измерить. Омега хотел было встать, но Мин взял его за руку и притянул, подмяв к себе под бок. Он нежно его обнял и, чмокнув в щечку, довольно промурлыкал: — И почему ты такой хорошенький? — Эмм, Юн-и, с тобой все в порядке? — удивленно спросил лис, боясь пошевелиться. — Лучше не бывает. Ммм, ты так вкусно пахнешь. — Я надеюсь, ты не собираешься меня съесть? — Нет, кого же я тогда тискать буду? Блондин начал легонько щекотать парнишку за бока и тот залился звонким смехом. Когда он, увертываясь от цепких рук, повернулся лицом к Юнги, тот незамедлительно приник к его губам. Чимин тут же обнял его за шею и с нежностью ответил на поцелуй. — Ой, я кажется не вовремя, — сказал Джин, открыв дверь. Омегу с кровати как ветром сдуло и его лицо сразу же приобрело пунцовый оттенок. Мин улыбнулся и, приняв сидячее положение, сказал: — Джин, привет. Проходи. — Точно не помешаю? Я просто услышал голоса, вот и решил проведать тебя. — Все в порядке, не переживай. — Ну, раз так, Чим-и, беги на кухню и приготовь завтрак для Юн-и. Чай завари на травах. — Хорошо, — ответил тот и пулей вылетел из комнаты. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Джин, подходя к парню и кладя ладонь ему на лоб. — Нормально, — ответил тот. — Ничего не болит, только слабость какая-то. — Это, потому что ты ничего не ел последние три дня. — Три дня? — Да, у тебя была горячка, поэтому по большей части ты только пил воду и мои настои из трав. Ну, ничего, дня два еще полежишь, наберешься сил и будешь окончательно здоров. — Два дня? Я же с ума сойду от безделья. — Ничего, Чимин скрасит твое одиночество. — Эмм, Джин, я хотел тебя спросить. — Слушаю. — Мне показалось или Чим как-то изменился? — А что ты в нем увидел нового? — Я не знаю, как это объяснить. Мне кажется, он стал еще привлекательнее, что ли. Нет, ты не подумай, я не в этом плане, а хотя и в этом тоже. Короче, не знаю, что со мной происходит, но, когда он рядом, мне хочется его затискать, хотя раньше такого желания не возникало. Нет, он конечно и до этого был милым, но сейчас… — Все просто, у Чим-и прибавился еще один хвост, который отвечает за обаяние. Все, что казалось тебе милым в нем, с помощью этого хвоста усиливается в несколько раз. Мы сами все подпали под это влияние, поэтому Тэ и Гуку будет очень нелегко во время следующей течки омеги. — Блин, точно и что же делать? — Намджун не может тебя обратить, а это значит, что ты должен сам как можно скорее сделать это, чтобы предъявить свои права на Чимина. — Легко сказать. Для этого нужна крайне опасная ситуация с омегой, а я не могу подвергать его риску. К тому же доктор Ли сказал, что не нужно торопить время и я сам пойму, когда это нужно сделать. — Доктор Ли плохого не посоветует. Одно скажу: не обнадеживай Чимина, если не уверен в своих чувствах к нему, ибо его сердечко уже принадлежит тебе. — Я тебя понял. Спасибо, Джин. Время потекло своим чередом и Юнги окончательно покинуло чувство тревоги за то, что его могли выгнать из этой семьи. Он настолько привык ко всем, что уже и представить не мог, как будет жить без них. Мин всегда мечтал о большой семье с кучей братьев и здесь он обрел все это. Джин отчасти заменил ему мать, окутав своей заботой и лаской. Намджуна парень не мог воспринимать как отца, но слушался его, как мудрого наставника. Тэ и Гук ощущались родными братьями, пусть не по крови, но по духу точно. Их дружба стала еще крепче, хотя между ними и возникали небольшие разногласия. Сложнее всего было с Чимином. Юнги всей душой и сердцем прикипел к этому пареньку, но разум почему-то отказывался принимать его как свою вторую половину. Да, его хотелось обнимать постоянно, а от губ вообще никогда не отлипать, но Мин воспринимал это как нечто обыденное. Парень чувствовал, что омега уже давно готов к серьезным отношениям и его возбуждение не раз передавалось ему во время страстных поцелуев. Однако блондин не спешил переходить эту черту. Он помнил слова Джина и не хотел разбивать трепетное сердечко лиса. Да, Пак безумно ему нравился, но Юнги не был уверен, что это и есть любовь. Он боялся, что, став оборотнем, это чувство может пропасть, несмотря, на то, что омега — его истинный. Боксер чувствовал, что лис ждет от него большего и видел разочарование в его глазах, когда он останавливал себя, подавляя желания зверя. Перед Рождеством Мин решил поговорить с парнями об этом за стаканчиком соджу в их любимом баре. — Юн, я не понимаю, в чем проблема переспать с Чимином? — спросил Гук. — Мы с Тэ, конечно, не против неделю зависать в баре, когда у Чима начинается течка. Однако хотелось бы знать, когда ты уже наконец решишься на этот шаг. — В этом вся и проблема, — ответил тот. — Я не хочу поддаваться инстинктам и просто переспать с ним. Я хочу почувствовать, понимаешь? — Тебе не нравится омега? — спросил Тэ. — Нравится и даже очень, но я не уверен, что это то самое настоящее чувство, как у вас или у Джина с Намджуном. — Почему? Что с лисом не так или он недостаточно хорош для тебя? — Я не знаю. Думаю, что это я не достоин его и в какой-то мере даже опасен. Когда у нас доходит до этого, ну, вы понимаете, я перестаю контролировать зверя. Он хочет грубо овладеть Чимином и в тоже время порвать его на куски. Этот монстр хочет наслаждаться его стонами страсти и криками боли одновременно. Пока я держу дистанцию, то могу еще сдерживать его, понимаете? — Понимаем, — сказал Гук. — Твоя проблема в том, что ты еще никак не обратишься. Тебе нужно выпустить зверя наружу и дать ему насладиться свободой, а затем принять себя таким, каким ты станешь. Зверь по любому тебя изменит, попытавшись прогнуть под себя, и вот тут важно не поддаться ему и не потерять человечность. Тебе повезло, что Чимин — твой истинный и он поможет справится с этим состоянием. Главное — не отталкивай его и сам старайся гасить свои инстинкты. — У вас также было? — Я помог Тэ погасить его агрессию, хоть и не скрою, что нервишки он мне потрепал нехило. Однако, когда я сам стал оборотнем, меня поддерживал лишь Намджун, да и то, чтобы я не слетел с катушек. Мой зверь требовал мести и жаждал крови постоянно. Я с ума сходил от этих приступов агрессии и мне даже пару раз удалось сбежать от альфы. Тогда погибли невинные люди, но мне не было их жалко. Видел бы ты, что стало с их телами, ведь я даже не осознавал, что делал. — И как же ты справился со всем этим? — Как это не противно звучит, но мне помог Хосок. Он появился в нашей семье, когда я уже был на грани и от моей человечности оставался всего один процент. Хо постоянно приглядывал за мной, разговаривал в моменты приступа и его голос почему-то действовал на меня успокаивающе. Тогда он сильно привязался ко мне, и я чувствовал это, поэтому переспал с ним во время течки. Однако, когда она закончилась, понял, что ничего не испытываю к нему, кроме благодарности за то, что тот помог усмирить моего зверя. — Выходит, Хо не так уж и безнадежен, как мне казалось. — Он просто очень одинок и глубоко несчастен, — сказал Тэ. — Надеюсь, с ним все хорошо сейчас. Что же касается тебя, то мне интересно, почему твое обращение так затянулось? — Я не знаю. Доктор Ли сказал, что я сам пойму, когда наступит время, но мне кажется, что для этого нужен какой-то толчок. Что-то настолько грандиозное и опасное, что заставит зверя мгновенно проявить себя. — Кстати, об опасности, что-то у нас давненько не было разборок с кланом Кан, — сказал Гук. — Сплюнь! — сказал Тэ. — Только все налаживаться началось, да и вообще, уже давно пора положить конец этой бессмысленной вражде. — Парни, вы, о чем? — спросил Юнги. — Блин, мы же не посвятили тебя в самый главный секрет нашей семьи, — сказал Гук. — Все дело в том, что Намджун ведет давнюю войну с этим кланом. — Это те, кто убили его родителей? — Да. Они почему-то до сих пор не хотят выдать этих убийц, но при этом готовы заключить перемирие. Однако те семьи, что пострадали от рук Намджуна, жаждут возмездия и регулярно совершают набеги на наши мастерские. — Мы терпим большие убытки от этих погромов, — сказал Тэ. — Однако самое страшное, что при этом страдают ни в чем не повинные рабочие. — И что вы делаете с этими уродами? — спросил блондин. — Намджун идет в атаку, — сказал Гук. — Мы врываемся в их деревню и поднимаем ее на уши. Хён по запаху определяет, кто устроил погром и убивает всех причастных к этому. — А вы? — Мы стараемся избегать убийства, — ответил Тэ. — От наших когтей тяжело оправиться, но выжить можно. — Когда я стану оборотнем, мне тоже предстоит принять участие в этой войне? — Конечно, ведь ты займешь место Хо, — ответил Гук. — Блин, а нельзя как-то по-другому решить этот вопрос? — Мы многократно пытались сами вычислить убийц, но они словно испарились. Намджун верен своему слову и готов заключить перемирие, но Каны должны выдать ему тех, кто причастен к гибели его родителей. — Вот же, упертый мужик! Тут с собой-то разобраться не получается, не то, что с другими. Ну, вот и что мне делать? — Ты слишком напряжен, сладкий, — сказал Тэ, подливая в стакан парня алкоголь. — Тебе нужно расслабится. — Опять соблазняешь? — В смысле опять? — удивился Гук. — Эмм, я имел в виду, как в прошлый раз. — А, но тогда, помнится, тебе понравилось, и я тоже не прочь повторить. — Не, парни, вы, конечно, классные, но без обид, мне реально сейчас не до этого. — Да ладно тебе. Руку еще в мозоли не стер? — В смысле? — В прямом. Хватит уже дрочить на фотки Чимина. Мы предлагаем тебе реальную помощь, правда Тэ? — О, да, сегодня будет жарко. Альфы с довольными улыбками зажали блондина между собой и повели в номер. На этот раз они решили втроем принять душ. Смачные и жадные поцелуи вызвали всеобщее возбуждение, а блуждающие по всем телам руки помогли избавиться от одежды. Парни стояли под теплыми струями и дрочили друг другу, оставляя на нежной коже багровые засосы. Вода немного отрезвила Юнги и тень смущения было закралась в его душу. Однако крепкая рука Гука, ласкающая его член и юркий язык Тэ, проникающий глубоко в рот, заставили парня отбросить все лишние эмоции. Ему было слишком хорошо сейчас, чтобы думать о стеснении и моральных принципах. На ясный ум Мин смог оценить довольно-таки крупные размеры Чонгука. Его мощное накаченное тело вместе с татуировкой на руке выглядело потрясающим, а струи воды, стекавшие по смугловатой коже, вызывали сильное желание. Глубокие стоны, переходящие в рычание, сводили с ума, заставляя сильнее сжимать член Тэ. Ким был меньше и изящнее Гука, но от этого его тело выглядело еще более привлекательным, особенно круглая, упругая попка. Его нежное касание руки, которая ласкала затвердевший сосок блондина, вызывало в теле умопомрачительную дрожь. Голос Тэхёна звучал глуше и скорее переходил на урчание, чем на звериный рык. Альфа замирал и эротично прикусывал губу, когда парень проходился большим пальцем по головке его члена. Мин не выдержал этих крышесносных образов парней и, толкнувшись сильнее в руку Гука, кончил первым. За ним последовал Тэ, прижавшись к груди любимого. Оба парня не могли отдышаться, а Чонгук звонко шлепнул их по попкам и сказал: — Эй, милашки, вы про меня не забыли? Ким с Юнги переглянулись и, подмигнув друг другу, принялись за дело. Альфа впился губами в левый сосок и ускорил движения рукой. Блондин прижался к правому боку Гука и слился с ним в страстном поцелуе. Чонгук крепко прижал к себе обоих парней, жадно сминая их упругие половинки и томно постанывая. Через несколько минут дыхание альфы сильно участилось и он, оторвавшись от губ Мина, выгнулся, громко зарычав. После этого он резко притянул к себе Тэ и впился зубами в его плечо. Парень ахнул, сдерживая крик и вонзив когти в грудь любимого. Блондин с удивлением смотрел на это и не понимал, что происходит. Наконец Гук отпустил альфу и языком зализал рану, а затем поцеловал его в губы. Тэхён расслабился и, обвив его шею руками, страстно ответил на поцелуй. Боксер нервно сглотнул, а Чон, заметив его шокированный взгляд, ухмыльнулся и спросил: — Что страшно стало? — Не то слово, — ответил тот. — Зачем ты его укусил? — Посмотри на татуировку Тэ. Она стала еще ярче. И правда, до этого момента тату на шее и плече альфы было выцветшим, а теперь выглядело так, будто его только что набили. — Блин, я совсем забыл, что так вы обновляете свои метки, — сказал парень. — Это, наверное, очень больно, да Тэ? — Терпимо, когда делаешь это в оргазме, — рыкнул тот на истинного. — Прости, тигренок, я не сдержался, — ответил Гук. — Тигренок? — удивился Юн. — Ты же пума. — Мне всегда был по душе тигр, — весело ответил Ким. — Не знаю, почему я обратился именно в этого животного.