НЕЖНОЕ СЕРДЦЕ АЛЬФЫ

После звонка доктора Ли Намджун вместе с Чонгуком поехали к нему, а Техён остался помогать бабушке Рю с подготовкой к обряду. Они собрали все необходимое и поехали в старую клинику доктора, где он начинал свою врачебную практику. Заброшенное здание находилось на окраине города и как раз подходило для безопасного изгнания демона. Подготовив все к ритуалу, альфа оставил старушку в камере для особо буйных оборотней, а сам поднялся наверх и вышел из здания. На небе во всю уже сияли звезды и морозный воздух обжигал легкие. Тэ поежился от холода, кутаясь в теплую куртку, как вдруг заметил на дороге мелькнувшие огоньки фар. Тонированный фургон быстро приближался к строению, а затем остановился у входа. Из него вышли Намджун и доктор Ли, после чего они открыли дверь в салон и помогли Чонгуку вынести оттуда Юнги и его отца. Лиса спала в кресле, укутанная теплым пледом и док, проверив ее состояние, со спокойной душой закрыл машину. Отца с сыном отнесли в подвал, где положили друг напротив друга в очерченный белым мелом круг. Между ними стоял сосуд с узким горлышком, а по периметру круга были расставлены зажженные свечи. Аджумма в шаманском наряде и с бубном в руках находилась в одном из углов камеры и альфы заняли оставшиеся три, приготовившись к ритуалу. Как только Юнги с отцом очнулись ото сна, старушка ударила в бубен костью с копытом кабана и запела. Сосуд, что стоял посреди круга вдруг озарился голубым свечением и от него стали исходить волны в разные стороны, не выходя за пределы круга. Пленники, что находились в нем, не поняли, что происходит и хотели сбежать, но огонь от свечей внезапно метнулся вверх, образуя огненную преграду. — Что за нахер? — выругался Мин. — Юнги, послушай меня, — сказал мужчина. — Потом поговорим, когда выберемся отсюда. — Мы уже не выберемся. — Не паникуй. Я не для того искал тебя, чтобы так просто сдаться. — А я не для того скрывался, чтобы ты окончательно стал монстром. — Не поздновато ли опомнился? Для чего позволил моей матери забеременеть, если знал о своем проклятии? — Я все объяснил в своем письме и надеюсь, что ты поймешь и простишь меня. — Простить? Хм, это вряд ли. Ты бросил нас с матерью, когда мы так сильно нуждались в тебе и даже не вмешался, когда отчим убивал ее. Ты все это время был рядом и наблюдал, как мама умирала, а я после этого мучился угрызениями совести и вел борьбу с этой тварью, которую унаследовал от тебя. После всего этого ты еще смеешь надеяться на прощение? Мне вот интересно, ты хоть немного любил нас? — Я любил вас больше жизни, поэтому и ушел, чтобы не причинять вам боли в дальнейшем. Я не мог вмешаться, ибо не знал, как остановить этого демона. Мне тоже было нелегко, ведь все ваши страдания я переживал как свои. — Серьезно? Ты тоже мучился, когда я потерял своего истинного и ребенка? Ведь ты все видел, но даже не подумал остановить тех ублюдков. — Ты не прав, это я убил их тогда, но было слишком поздно. Юнги, прости меня за то, что я превратил твою жизнь в ад. — Это не просто ад, а гораздо хуже, чем ты себе можешь представить. Поздно просить о прощении, мне это уже не нужно. Я искал тебя только для того, чтобы стать сильнее, остальное не имеет уже никакого значения. — Я знаю, что это не ты говоришь, поэтому и не надеялся, что услышу истинное мнение по этому поводу. Юнги, как бы глубоко в подсознании ты не находился, я знаю, что ты все равно слышишь меня. Я прошу прощения не у зверя, а у тебя и очень хочу, чтобы ты был счастлив. Поверь, я ни на минуту не переставал любить тебя и переживал с тобой все неудачи. Мне так хотелось обнять тебя, утешить и сказать, что я рядом и помогу пережить все невзгоды, но не мог этого сделать. Долгие годы я искал способ избавить нас от этого демона, потому как знал, только то, что нам ни в коем случае нельзя было встречаться. Теперь же, благодаря твоим друзьям, я знаю, как исцелить твою душу, забрав всю боль себе. Сынок, прости меня и постарайся стать счастливым, чтобы все это не оказалось напрасным. — Хочешь забрать всю силу себе? Даже не надейся, ибо твое тело слишком дряхлое для этого. Черт, как же бесит это противное завывание! Альфа хотел прорваться сквозь пламя свечей, но оно больно обжигало и отбрасывало назад. Парень заметался по кругу в поисках выхода, а потом его взгляд упал на мерцающий сосуд. — Видимо, в нем вся причина, — сказал он и кинулся к нему. — Юнги, нет! — попытался остановить его отец и тоже бросился к сосуду. Однако добраться до него было не так-то просто. Исходившие волны были мощными и создавали непреодолимую преграду, но блондин не сдавался. Он приложил все свои силы, от чего глаза стали красными, как и у его отца, который пытался остановить сына. Они оба упали на пол и, царапая его когтями, потихоньку приближались к сосуду. Их руки сомкнулись на нем одновременно и начертанные на его поверхности символы замерцали еще сильнее, пронзая тела альф неимоверной силой. Их словно выворачивали наизнанку, подвергая невыносимой боли. Юнги пытался разжать руку, но она будто приклеилась к сосуду, и он не мог ни освободиться, ни разбить его. Мужчина, напротив, с мольбой смотрел на сына, испытывая те же муки, как вдруг они оба закричали. Новый приступ боли был настолько сильным, что казалось, сама жизнь уходит из них, цепляясь за внутренности когтями и раздирая их. Пение шаманки усилилось, и вибрация ее голоса вместе с ударами бубна превратились в мощный резонанс, который припечатал присутствующих альф к углам, где они находились. Их сила словно энергетические потоки растеклась по стенам камеры, образуя мощную защиту, которая была так необходима для завершения ритуала. Тем временем из тел обоих Минов в воздух поднялись черные субстанции, в которых клубился густой дым, образуя нечто ужасное. Через мгновенье там мелькнули ненавистные обоим альфам красные глаза, после чего раздался дикий хохот. Юнги наконец-то ощутил свое тело, но оно было настолько ослаблено, что он смог только сесть и с ужасом наблюдать за происходящим. Его отец тоже пришел в себя, но выглядел гораздо увереннее. — Что ж, жалкие зверюшки, вот мы и встретились лицом к лицу, — сказал демон. — Кого же из вас двоих мне выбрать? Пожалуй, выберу юное тело, мне в нем было комфортно. Ну, что, жалкая душонка, ты готова исчезнуть навсегда? После этих слов монстр дико захохотал, а затем, открыв огромную клыкастую пасть, кинулся на блондина. Однако он не смог достичь цели, потому как на пути встал отец Юнги. Он нашел в себе силы и заслонил сына, приняв весь удар на себя. Несколько секунд мужчина неподвижно стоял, а затем бросился к сосуду, вцепившись в него обеими руками. Демон пытался разжать их, но желание защитить того, кто испытал столько боли из-за него было сильнее. Черная субстанция моментально вылетела из тела, но теперь в ее клубах виднелись голубоватые проблески. Из узкого горлышка сосуда кверху поднялся яркий свет, который поглотил демона, втянув его внутрь и намертво запечатав. Внезапно сделалось так тихо, что у Юнги зазвенело в ушах. Он подполз к неподвижному телу своего отца и, перевернув его на спину, потряс за плечи. — Папа, — позвал он, но тот не подавал никаких признаков жизни. — Папа, пожалуйста, очнись! Парень тряс мужчину, заливаясь слезами, но все было тщетно. Тогда Мин приподнял его и, прижав к себе, горестно зарыдал. Пламя от свечей потихоньку уменьшилось до обычных огоньков, а затем и вовсе погасло. Все альфы сидели на полу, тяжело дыша и приходя в себя после такого мощного обряда. Шаманка, в силу своего возраста, упала на колени, а из ее носа ручейками стекала кровь. Доктор Ли нашел в себе силы встать и подойти к ней, чтобы оказать помощь. Чонгук на карачках подполз к трясущемуся Тэхёну и крепко обнял его. Намджун с болью в сердце смотрел на убитого горем Юнги. Он встал на ноги и, подойдя к нему, опустился рядом на колени, а затем обнял его за плечи. Рыдания сотрясали тело блондина еще долгое время, но Ким крепко держал его, пока всхлипы не стали тише. После того, как все вновь обрели способность нормально передвигаться, глава семейства помог парню встать и вывел его наружу. Доктор Ли сопроводил аджумму в фургон и, усадив на свободное кресло, положил рядом все ее вещи. Перед тем, как выйти из подвала, старушка осторожно уложила сосуд в деревянную шкатулку, которую теперь крепко прижимала к себе. Гук и Тэ вышли последними, вынося тело отца Юнги. Они положили его на пол фургона и блондин, сев рядом, взял его руку. Он не отпускал ее до самого дома, неотрывно смотря на родные черты и не веря до конца, что так и не успел нормально поговорить с отцом. Когда демон разговаривал с ним, душа парня рвалась наружу и кричала о том, что он слышит его и прощает. Хоть отец и так это понял, но сын даже не успел с ним попрощаться из-за той твари, что овладела обоими. В который раз он терял близкого человека и в который раз испытывал дикую боль от своей беспомощности и чувства вины. Намджун отвез доктора Ли в клинику и помог перенести его дочь в одну из палат. Бабушка Рю пообещала избавить девушку от одержимости только, когда восстановит свои силы, а пока отец должен содержать ее в полной изоляции. Альфы вернулись в свой дом глубоко за полночь. Чонгук с Тэхёном приняли душ и рухнули спать, удобно устроившись с обеих сторон своего омеги. Намджун помог аджумме подняться к себе и тоже, приняв душ, нашел утешение в объятиях Ханёля. Лишь Юнги остался в фургоне с телом своего отца и просидел там всю ночь, разговаривая с ним. Он задремал лишь под утро, а в обед все семейство собралось, чтобы проститься с достойным человеком. На открытом пространстве были собраны дрова для погребального костра, на которых лежала широкая деревянная доска. На ней, укутанный белым саваном, покоился отец Мина. Все семейство по очереди отдало ему дань уважения и последним к нему подошел сын. С печалью в глазах и болью в сердце он смотрел на бледное лицо, чувствуя себя самым одиноким человеком на свете. Блондин винил себя в том, что не смог уберечь ни родителей, ни истинного, ни их ребенка. — Прости, — только и смог вымолвить он, на прощание поцеловав отца в открытый лоб. После того, как Мин отошел к остальным, бабушка Рю накрыла лицо мужчины саваном, а Намджун поджег факелом дрова с нескольких сторон. Огонь очень быстро распространился, охватив тело, но все присутствующие остались на месте, пока костер не догорел. Смотря на пламя, каждый был погружен в свои мысли. Намджун, вспоминал своих родителей и Джина, мысленно прося у них прощения за то, что он смог без них обрести свое счастье. Греясь в теплых объятиях своего альфы, Ханёль тоже думал о Джине и своей матери. Он также просил у них прощения за то, что занял чужое место, но обещал никогда не предавать семью, которая стала ему родной. По щекам Чонгука стекали слезы, потому как перед глазами стояла картина пожара в его доме. Он молил о прощении своих родителей за то, что считал, что они не любили его и бросили на произвол судьбы. Юоль нежно обнимал старшего, чтобы тот не чувствовал себя одиноким в этот момент, а сам тоже вспоминал о своих родителях. Он благодарил их пусть за короткое, но очень счастливое детство, а еще за то, что они помогли ему, пережив все ужасы, встретить тех, за плечами которых было уютно и надежно. Лишь Тэхён, крепко обнимая своих любимых, с горечью вспоминал о своей семье, которая так легко отказалась от него. Он жалел только своего младшего брата, который никак не мог повлиять на эту ситуацию, но был очень сильно привязан к старшему. Еще ему вспомнился Чимин, который заменил ему брата, и альфа мысленно попросил у него прощения за то, что не смог уберечь от беды. Глядя на поникшие плечи и печальные глаза, аджумма тихо радовалась тому, что это горе сплотило семью еще больше. Она знала, что чаша несчастий испита ими до дна и впереди их ждет только хорошее. После того, как костер догорел, старушка магическим способом собрала весь пепел в урну и, запечатав ее, отдала Юнги. Намджун также отдал ему письмо от отца, которое до этого ему передал доктор Ли. Блондин не стал задерживаться на поминальном обеде и поднялся в комнату Чимина. Поставив урну на тумбочку, он осмотрел помещение, которое казалось пустым и безжизненным. Обои темного цвета, черные шторы в тон постельного белья и ни одной совместной фотографии, которые так любил омега. Чисто из любопытства заглянув во все ящики, альфа обнаружил в одном из них коробочку. В ней хранились кольцо и браслет, которые он подарил лису. Взяв их в руки, Мин сел на край кровати и предался воспоминаниям о тех немногих счастливых моментах, что были ему так дороги и помогали не сломаться все это время. Тяжело вздохнув, он открыл письмо, откуда выпало два обручальных кольца. С виду обычные, но внутри имелась гравировка с надписью: «Связанные нитью — навеки вместе». Юнги вынул из конверта общую фотографию родителей с младенцем на руках. Убегая из дома после смерти матери, у него ничего не осталось от нее, кроме воспоминаний. Теперь же он держал в руках маленькую частицу того, что осталось от его семьи. Отложив ее, парень раскрыл, исписанный красивым почерком, листок и погрузился в чтение. «Дорогой мой сын! Если ты читаешь это письмо, то меня уже нет в живых. Поверь, я очень хотел сказать тебе все это при нашей встрече, но одержимый демоном, ты бы вряд ли услышал и понял меня. Прости, что был таким эгоистом и заставил пройти тебя через все эти круги ада. Просто хочу, чтобы ты знал, что я всегда верил в лучшее и надеялся когда-нибудь обрести свое счастье. Вся эта злополучная история с демоном началась с моего рождения. В нашей стае придерживались старых традиций, и шаман был просто одержим тем, чтобы наш клан стал всемогущим на этой Земле. Я родился в семье абсолютных альф и по злому року все звезды сошлись на том, что именно я должен был стать самым сильным и могущественным. Никто не смел пойти против воли наших вожаков и мои родители тоже, но они в тайне воспитывали меня как нормального ребенка. Шаману это не понравилось и когда мне исполнилось шестнадцать, он принес мать и отца в жертву прямо у меня на глазах. Эта жестокость позволила демону занять свое место в моем израненном сердце и впоследствии он только набирал силу, питаясь моей болью и ненавистью. Однако, помня наставления своих родителей, я вел с ним жестокую борьбу за власть над своим телом. Мне было тяжело также, как и тебе, поэтому я понимаю, что ты чувствовал все это время. Однажды я подслушал разговор шамана и вожака нашей стаи о том, что они хотели сделать с моей помощью. Это были дикие и ужасные вещи, касающиеся ни в чем не повинных людей и оборотней других кланов. Тогда-то я и решил сбежать от них, чтобы найти способ избавиться от этой твари, что так крепко засела во мне. Скитаясь по городам и открывая все больше жестокости в себе, я понимал, что долго не выстою в одиночку и вот когда отчаяние захлестнуло меня с головой, я встретил твою мать. Она словно ангел спасла меня от тьмы и долгое время не давала ей проявиться. Я заключил с демоном сделку о том, что он никогда не посягнет ни на мою женщину, ни на наших будущих детей, а взамен я давал ему волю на определенное время. Эти несколько лет, что я прожил с вами, были самыми счастливыми для меня. Хоть демон и пытался нарушить обещание, я не давал ему притронуться к вам. Однако со временем стал замечать тот же самый красноватый отблеск в твоих глазах, что и у меня. Чем больше я находился рядом с тобой, тем больше меня охватывала ярость и желание растерзать тебя. Ты как не странно был спокоен и совершенно не боялся меня, с интересом и я бы даже сказал, с восхищением, наблюдая за происходящим. Я не понимал, что происходит, поэтому однажды ночью пришел в дом старого шамана и выпытал из него всю правду. Как оказалось, мне нельзя было заводить детей, ведь тем самым я разделил демона на части. Он всегда будет стремиться стать одним целым, убивая всех, в ком находилась его половина и я никак не мог ему помешать. В ту ночь я дал своему зверю волю и отомстил за смерть своих родителей, а когда пришел в себя, то понял всю безысходность и неизбежность ситуации. Я не мог позволить демону убить тебя, поэтому принял решение уйти, чтобы вы с мамой могли жить. Однако я не посмел уйти далеко и все это время был рядом, прячась от вас как трус. Я видел все, что происходило с вами и порывался помочь, но на полпути останавливал себя, ведь демон представлял для вас еще большую опасность. В тот трагический день, когда твоя мать умерла, я был убит горем также, как и ты, но нашел в себе силы привести тебя на мост, откуда началась твоя новая жизнь. Ты был таким несчастным и потерянным, что мне хотелось обнять тебя и утешить, но все, что я мог, это вести твоего демона за собой. К слову, я давно заприметил небольшую стаю оборотней и некоторое время наблюдал за ней, убеждаясь, что она как никто другая подойдет тебе в качестве семьи. Признаюсь, я преследовал и личные мотивы, надеясь, что они помогут нам обоим избавиться от тех тварей, что сидели в нас. Сынок, прости, что слепо верил в эту мечту, из-за которой тебя считали причиной всех несчастий, но поверь, я скорбел вместе с тобой о смерти Джина и оплакивал потерю своего внука. Тогда-то я наконец понял, что ты повторяешь мою судьбу и решил увести тебя подальше, чтобы больше никто из этой стаи не пострадал. Я безумно рад, что не ошибся с выбором этой стаи, ведь несмотря ни на что, они не бросили тебя и нашли способ изгнать демона. Теперь моя душа будет спокойна за то, что ты останешься в надежных руках и станешь наконец-то счастливым. Я уверен, что ты сможешь вернуть истинного и мы с мамой благословим ваш союз на небесах. Юнги, поверь, я ни капли не жалею о том, что смог наконец-то защитить тебя и тем самым искупить свою вину перед твоей матерью. Я горд, что ты мой сын и спасибо за то, что не отчаялся и продолжал бороться, как и я, веря в лучшее. Я очень тебя люблю и надеюсь, что ты когда-нибудь простишь меня. Твой отец, Дунг». Слезы стекали ручьями по щекам блондина и каплями падали с подбородка, промочив край покрывала, которым была застелена кровать. Мин прижал листок к себе и, свернувшись калачиком, продолжал плакать до тех пор, пока силы не покинули его.