***
Джон на самом деле не обижался на поведение друга, так как уже привык к подобным выходкам с его стороны. Тот постоянно брал его вещи без спроса, но выкинув ёлку, Холмс испоганил рождественское настроение доктора, которое посещало его каждый год незадолго до самого праздника. Чтобы показать, что Ватсон всё ещё обижен, он решил не появляться в поле зрения друга какое-то время. Джон прошёлся вдоль улицы и хотел было зайти в привычное кафе, в котором они с Шерлоком пару раз обедали, но гордость не позволила ему этого, поэтому он быстрым шагом прошёл мимо разноцветных фонарей и различных новогодних украшений. Когда ему надоело блуждать по дотошно праздничным улицам, он зашел в незнакомый бар. Заведение было мрачноватым и таинственным, но разве какая-то жуткая обстановка может хоть как-то поколебать настрой военного врача? В этом баре радовали только две вещи – быстрое обслуживание и низкие цены. Мужчина заказал себе виски. Так или иначе, сидеть тут долго мужчина не собирался. Спустя три-четыре стакана, он решил вернуться в свою не праздничную квартиру со своим не праздничным настроением. – Эх, Шерлок, – вздохнул доктор, оплачивая счёт, – почему ты такой ненормальный? – прошептал он, понимая, что вся эта ненормальность делает Холмса особенным. Дойдя до 221B, Джон простоял на улице ещё минуту, смотря в тёмные окна второго этажа, где неожиданно зажглись разноцветные огоньки. «Что он опять задумал? – приподнял бровь Ватсон и вошёл внутрь, ожидая чего угодно, кроме пышной ёлки, которую украшает сам Шерлок. К тому же в шапочке Санты. – Кажется, я перебрал с выпивкой». – А, Джон! Ты всё же вернулся? – приветливо сказал Холмс. – Что ты делаешь? – доктор не мог поверить своим глазам. Сказать, что он был шокирован – ничего не сказать. – Это совсем на тебя не похоже! – Джон, людские традиции стары как мир. Раз в жизни можно и попробовать побыть нормальным, – задумчиво протянул Шерлок и повесил на ёлку огромный шар красного цвета. – Разве я тебе таким не нравлюсь? – Всё это как-то странно, – покачал головой Ватсон и неожиданно для себя засмеялся. – Н-да уж, новогодние фонари прекрасны. И ты, - ляпнул доктор. От неожиданности Холмс выронил ёлочную игрушку, и осколки разлетелись по полу. Он удивлённо посмотрел на друга. – Последнее, что ты сказал... ты действительно так думаешь? – уточнил детектив. – Ну... – замялся Джон. Он с трудом выговорил следующие слова: – Д...да, я так... думаю... Повисло гробовое молчание, нарушаемое лишь треском огня в камине. Из-за тепла, исходящего от горящих дров, в квартире становилось жарко. Доктор сглотнул, сейчас он мечтал о стакане воды, но его глаза были прикованы к неподвижной фигуре Шерлока. Блондин расстегнул верхние пуговицы своей рубашки, чтобы не запариться, но понял, что этот жест был больше похож на приглашение. Шерлок судорожно вздохнул, и если бы Ватсон посмотрел вниз, то увидел бы, как на этот невинный жест среагировало тело детектива. Джон, так и не заметив этого, мысленно поблагодарил Бога, когда в комнату постучалась миссис Хадсон, не давая Холмсу что-либо сказать или сделать. – Ой, я опять не вовремя?! – посмотрела на напряженные позы мужчин старушка. С трудом оторвав взгляд от Шерлока, доктор растеряно сказал: – Нет. Я... мне надо по делам! – Ватсон вышел из комнаты на ватных ногах, чувствуя себя так неловко, как никогда раньше. «Что на меня нашло? – задавался вопросом доктор. – Что меня заставило сморозить такую глупость? Как я умудрился такое ляпнуть?..» Он ускорял шаг, идя прочь от дома в неопределённом направлении. Идти было трудно: то ли алкоголь так на него действовал, то ли всё из-за того, что ему хотелось провалиться сквозь землю. Лондонские улицы буквально сверкали разноцветным светом, разнося рождественские мелодии, молодые пары весело смеялись. Рождественское настроение было повсюду, и оно задевало даже такую, казалось, непробиваемую душу, которой обладал Джон Ватсон. «Если бы я не сказал то, что сказал, возможно, я бы отпраздновал нормальное Рождество. С ёлкой, вкусным ужином... и Шерлоком в роли Санты, – вдруг вспомнил шапку Холмса мужчина, и его передёрнуло от последней мысли. – Шерлок в роли Санты, что может быть страннее и нелепее?» Небо было усеяно яркими звездами, полная луна освещала темное небо, и, следуя за ней, Джон дошёл до Йорк Бриджа (мост неподалёку от Бейкер-стрит). Мужчина остановился и облокотился о перила, смотря на черную как смоль воду, не спеша движущуюся куда-то вдаль. Зимний ветер трепал его верхнюю одежду. Становилось всё холоднее. «Чего ради я тут торчу?» – возникла мысль в его голове. Под мостом пронёсся белый катер, шум двигателя заглушил все другие звуки. Этот рык мотора полностью был созвучен с рыком в душе доктора, у которого вечер сочельника проходил не лучшим образом, но это с какой стороны посмотреть. Его друг вел себя очень странно, какая же сила могла так на него подействовать? Даже не верится, что Шерлок-я-терпеть-не-могу-Рождество Холмс сам купил праздничное дерево, да ещё и нарядил его! Что-то с ним явно случилось, пока Джона не было.***
Шерлок не понял, почему Джон так стремительно убежал из дома, и не успел его догнать, потому что его задержала миссис Хадсон своими расспросами: не поссорились ли они с доктором? – Вовсе нет, просто наши точки зрения неожиданно сошлись, – покачал головой Холмс и, накинув пальто, вышел на улицу. Но Ватсона уже и след простыл. Куда тот мог направиться, детектив вряд ли в силах определить, потому что тот наверняка выбрал произвольный маршрут. Что ж, он не сможет найти сейчас друга, но тот же рано или поздно вернётся? Время шло мучительно медленно, а Джон всё не появлялся. Шерлок погрузился в свои мысли, обдумывая, что пошло не так. И картина этого странного вечера снова встала перед глазами: вот он приносит большущую и пышную ёлку домой вместе с этой всей праздничной дребеденью, прибирает и украшает гостиную, встречает Джона, который вернулся пьяный, явно из бара... Тот как-то неловко сказал, что Шерлок прекрасен... Потом наступила долгая пауза. Пришла миссис Хадсон, и Ватсон убежал. Всё произошло слишком быстро, чтобы понять, что доктор рассматривал детектива в тот момент не просто как друга, а как-то иначе. Это и было интересно Холмсу. Вернее, что это было. Прошло много времени, прежде чем в квартире послышался звук поворота ключа в замке. Только после этого долгожданного звука Шерлок «очнулся» и посмотрел на часы: – «Ничего себе! Уже три ночи! Джон разгуливал часа четыре по холодному городу в том, в чём ушел? А одет он был не так тепло...» – Холмс-младший сам поражался своим мыслям, которые тут же выкинул из головы. С каких пор его заботит здоровье его блоггера? И тут же одёрнул себя, исправив существительное на «друг». В свете того же камина черноволосого мужчину было почти не видно, поэтому Ватсон смело пошёл в свою комнату, не ожидая оклика: – Постой, Джон, – попросил хриплый от долгого молчания мужской голос. – Шерлок, – обречённо подал голос доктор, – я... – Джон, повернувшись, на минуту замолк, мысленно подбирал слова, чтобы не выставить себя с ещё более дурацкой стороны. – То, что я сказал... я имел в виду... ну, что тебе идет быть обычным чело... – Если бы ты так думал, то сказал бы сразу... – перебил Холмс, медленно поднявшись с места, и направился в сторону мужчины. – Дай договорить! – потребовал собеседник. – ...а не убежал, – закончил свою мысль брюнет, когда был на расстоянии вытянутой руки от доктора, и практически прижал этими простыми словами и действиями бедного Джона, который уже сам не знает, что между ними происходит, к стенке. Тот почувствовал себя уязвлено и непроизвольно отшатнулся назад, но далеко уйти не позволила стена, что так некстати преграждала путь к отступлению. Податься вперед тоже не вариант... Десять секунд ушло, чтобы решить, как поступить, и решение пришло само собой – Ватсон прильнул к губам мужчины напротив, предварительно обхватив его за шею, чтобы опустить лицо детектива к себе. Это был короткий и почти незначительный для многих поцелуй, но не для доктора... Когда он отпустил Шерлока, тот резко отшатнулся, будто потерял равновесие на долю секунды. – Ты меня поцеловал! – шокировано заметил Холмс. – Да что ты... – съязвил Джон и снова притянул его губы к своим. – Нет, ты реально сделал это! – встряхнул головой брюнет, когда блондин его отпустил, и попытался стереть это ощущение из памяти, как обычно поступает с ненужной информацией. – Поверить не могу! – Какой я плохой... – будто пожаловался доктор и в третий раз поцеловал несопротивляющегося мужчину. Шерлок не знал, что сказать, поэтому просто выпалил то, что первое пришло в голову: – Как ты только мог?! Ещё друг называется! – Да, наказать меня надо... – кажется, что на Ватсона так действует выпитый несколько часов назад виски, но ведь за столько времени он уже давно должен был протрезветь... «Он это искренне?» – мысленно задал себе вопрос Шерлок, а вслух сказал: – Точно. Снизу будешь ты, – и прижался к губам доктора, который никак не ожидал такого ответа. Только что Джон приставал к другу, а тот заявил... – ...Что? – резко отпрянул блондин и посмотрел другу в глаза, которые были наполнены порочным желанием.