мелкая.

      Сильный удар баскетбольного мяча неожиданно приходится мне прямо по тёмной макушке, а после с характерным звуком ударяется о пол, оставляя за собой боль в голове и недовольные отголоски баскетболистов. Ну не умею я играть. И вообще физкультура не моё. Кому она вообще нужна? Только этим жирафам с ростом от 180 сантиметров. Как раз один из них, а именно Артём Шатохин, сейчас с недовольным лицом направлялся ко мне. Чёрт, чёрт, Лиза, было так сложно поймать этот мяч и отдать пас кому-нибудь? Почему ты такая растяпа? Как хорошо, что у нас просто спаренный урок и совсем скоро этот ад закончится. — Чёртова Коновалова, — недовольный, грубый голос раздался прямо за мной, куда и упал мяч, — не умеешь играть, не суйся, мелкая. Обладатель голоса отдал мяч своему другу, недовольно цыкнув и ещё раз посмотрев на меня. Вся их шайка называет меня мелкой из-за роста в 158 сантиметров. Ну извините, что я не выросла шпалой, как они?! Ненавижу это прозвище. Фантазии больше ни на что не хватило? Продолжая стоять, закусив губу, и разговаривая в голове с самой собой, перед глазами промелькнуло пару 11-классников и моих одноклассников, направляющихся к выходу из спортивного зала. Как я могла прослушать звонок? Дура! Найдя свой портфель на скамейке, отправилась к выходу, где, к моему огромному сожалению, как раз тёрлась компания баскетболистов. Как же тебе сегодня везёт, Коновалова! Молодец. Глаза в пол, руки в карманы, лишь бы не стали ничего говорить, пожалуйста. Но когда мне везло последний раз? Точно не сегодня. -О, мелкая. Когда ты перестанешь соваться в игру, если руки растут из одного прекрасного места, м? — татуированная рука появилась прямо перед моим лицом, загораживая выход, а я, с видом запуганной козочки, подняла взгляд карих глаз. Им нормально вообще столько тату иметь? — Или тебе так нравится, когда мы злимся на тебя? , — ехидная улыбка появляется на лице Михайлова, обнажая белые ровные зубы. -Вообще-то, меня заставил играть учитель, я не сама изъявила такое желание, поэтому, попрошу, не высказывать свои недовольства мне. — попыталась сделать голос максимально уверенным и для этого даже сложила руки на груди. Парень хотел что-то сказать, но его прервал другой баскетболист и, по совместительству, капитан школьной команды по баскетболу — Голубин Глеб. -Славик, не трать свою энергию на мелкую, сейчас Витальевича дождёмся и уйдём, отпусти ты уже её. — с издёвкой и ухмылкой говорил блондин, и Михайлов его послушал: отпустил руку и подвинулся на сантиметр правее, чтобы я могла спокойно пройти. Кидаю ещё один взгляд на всех парней и аккуратно выхожу из спортзала под их ядовитые ухмылки. *** Как вы уже поняли, меня зовут Лиза Коновалова. Мне 16 лет и я учусь в 10 классе. Ростом я не удалась совсем, что и служит своеобразным «издевательством» надо мной. Характер какой-то смешанный. Его, как такого, нет. С каждым человеком веду себя по разному. Как это называется в психологии? Раздвоение личности, кажется. Я, конечно, не серая мышка, но друзей почти не имею. Есть только две подруги, которые не дают сойти мне с ума окончательно — Маша и Настя. Маша — девочка из параллели. По факту общаться мы с ней хорошо начали только в этом году, а до этого просто были знакомы. Настя — одноклассница. Мы с ней даже в детский сад вместе ходили. Они абсолютно разные и между собой никак не общаются, что иногда меня огорчает. Мы не можем даже гулять вместе пойти из-за этого. Поэтому меня «бронируют» на выходные. Вся моя жизнь была размеренная и спокойная. Я держала всё под контролем. Всё, но Его удержать я не смогла. А может и не хотела просто. *** В команде баскетболистов есть три лучших друга. Компания, которую одновременно и любит, и ненавидит вся школа. Глеб Голубин, Артём Шатохин, Слава Михайлов. Баскетболисты — мажоры. Вокруг них всегда много девушек, да и им это нравится. Связаны они с не самыми лучшими делами, а именно: наркотики, сигареты, алкоголь. Но их родители, конечно же, об этом не знают. *** Как же хорошо, что урок физкультуры был последним и сейчас можно пойти домой. Там меня будет ждать обед и прекрасный дневной сон, который поможет упорядочить неконтролируемые мысли. В школьном холле за окном была вьюга. Настоящая такая, зимняя вьюга, в которую не хочется никуда выходить, а лишь сидеть дома с кружкой горячего зелёного чая и печеньем. Холод пробирал до костей и колючими цепкими лапами хвастался за рёбра прямо под свитером. Казалось, что органы сжались в один большой комок от пронизывающего ветра. Щёки и руки сразу начали гореть раздражением, краснея от холода и минусовой температуры. Ресницы покрылись инеем, а по спине и рукам бегал табун мурашек, ухудшая состояние. Сказать, что ощущения были ужасными, ничего не сказать. Минуту я стояла на крыльце здания, пытаясь привыкнуть к холоду. Но снег летел прямо в лицо, расскидывая тёмные волосы по плечам, хаотично спутывая. Ангина мне обеспечена. За моей спиной слышится хлопок входной двери и я поворачиваюсь к источнику звука. Глеб Голубин накидывает чёрный капюшон на светлую голову и спускается вниз по ступенькам, пока я наблюдаю за ним. -Садись в машину, — грубый голос возвращает меня в реальный мир и я удивлённо смотрю на его спину, пока тот идёт, даже не поворачиваясь до того момента, пока не понимает, что я стою на месте. — Блять, Коновалова, сядь в чёртову машину. Давно в больнице не лежала? — наконец поворачивается ко мне лицом. Раздражён. Зол. Недоволен. Сжимает скулы и хмурит тёмные брови. Решаю не злить блондина и не выводить ещё больше на эмоции, поэтому слушаюсь и следую к чёрному авто. Открываю дверь и в нос бьёт запах дорого одеколона Голубина. Да, вкус на парфюм у него определённо есть. Хотя может и не он подбирал? В салоне намного теплее, чем на улице, да и снег с ветром в лицо не бьют. Недовольный блондин садится рядом на водительское кресло, заводя машину и не кинув на меня ни единого взгляда. -Спасибо. — мой тихий голос разносится по кожаному салону автомобиля и растворяется в звуках работающего мотора. Блондин молчал. Нам не о чем было говорить. Его скулы порой сжимались с такой силой, что казалось, что он сейчас лопнет от недовольства. Я сжимала руки, переживая. Почему-то рядом с ним становилось не по себе. Что так могло разозлить его, что сейчас он еле сдерживается, чтобы не сорваться на меня? Хотя, впрочем, это не моё дело. Сейчас он довезёт меня до дома, чтобы я окончательно не простудилась и, надеюсь, мы больше с ним никогда не увидимся, даже учась в одной школе. В салоне автомобиля блондина была своя спокойная атмосфера, несмотря на бущующую вьюгу за окном. Я вновь засела в своих запутанных мыслях, но всё же замечала, как зеленоглазый нервно постукивал пальцами по коженной обивке руля. Чего он так нервничает? Никогда таким его не видела. Случилось что-то? Или должно случиться? Столько вопросов в голове, но не один из них озвучить вслух я так и не решилась. — мне надо съездить за город, забрать кое-что. ты же не против? — не отвлекаясь ни на секунду от дороги, равнодушно спросил Голубин. При чём, ответ мой, кажется, его не очень интересовал, потому что на мой положительный кивок, он не обратил никакого внимания. *** За окном машины погода ухудшалась с каждой секундой: вьюга разыгрывалась только сильнее, даже не думая утихать. В салоне играла спокойная, тихая музыка, создавая некую особенную атмосферу. Всё бы ничего, но спокойствие прервало ругательство Голубина, сидевшего рядом. — Блять. — грубо, раздражённо, со вздохом. Парень выворачивает руль и еле избегает столкновения с машиной по встречной полосе. Я сразу начинаю паниковать, пытаясь разглядеть сквозь снег хоть что-то. Замечаю лишь еще 2-3 машины, стоящие на обочинах и несколько силуэтов, невозможных разглядеть из-за погоды и темноты, ведь зимой темнеет довольно рано. — Тут сиди, сейчас вернусь. — Глеб отстёгивает ремень безопасности и выходит из автомобиля, захлопывая дверь и впуская холодный ветер и чуть-чуть снега в салон, заставляя за секунду покрыться кожу маленькими мурашками. Девушка поёжилась, непроизвольно вжимаясь в кресло дорогого автомобиля. Всё время, пока Голубин выяснял обстановку, Лиза просидела молча, думая о том, как хочется сейчас в тёплую кровать с горячим чаем или какао. И вот через пару минут брюнетке вновь бьёт холодный воздух в лицо, оповещающий о возвращении парня. — Там всё замело. Говорят, лучше переждать до утра, пока буря стихнет, иначе нас занесёт где-нибудь на повороте, если выживем, то повезёт. — недовольство в голосе блондина било по ушам. — так что можешь перелезть на заднее сиденье. Там есть плед, попробуешь уснуть. Только сначала надо попробовать позвонить родителям, чтобы не волновались. — девушка лишь молча кивнула на все слова блондина. Это было разумное решение переждать вьюгу, но сон в машине с блондином, вовсе, не успокаивал. Через пару попыток дозвониться до мамы, у Лизы всё-таки получилось. Девушка объяснила всю ситуацию, на что мать лишь пожелала «спокойной ночи» и попросила быть осторожнее. — Коновалова, назад лезь. Будешь выёбываться, я тебя выебу прямо тут. — теряя терпение, проговорил Голубин после очередных слов брюнетки, что ей и спереди нормально. От угрозы светловолосого у Лизы округлились глаза, но она, сглотнув ком в горле, выполнила указания. — Ты голодна? — татуироввнная рука блондина полезла в бордачек, вытащив оттуда шоколадный батончик и бутылку какого-то виски. А у него всегда в машине есть алкоголь? — М-да, батончиком, конечно, не наешься, но хоть что-то. — Голубин разворачиват сладость, протягивая мне, я послушно забираю, чуть откусывая. — Ну с виски хоть не так замёрзнем, он разогреет кровь в теле. — молодой человек с характерным звук открывает бутылку алкоголя, делая глоток, а после протягивая бутылку на заднее сиденье к брюнетке. — Нет, нет. — хаотично замахав руками, отрицала кареглазая. — Я не буду пить. — Будешь. Пей сказал, пока я сам не открыл твой прекрасный ротик и не залил туда содержимое. — руками Голубин приподнимает подбородок девушки, чуть нажимая на пухлую нижнюю губу большим пальцем, приказывая приоткрыть рот, а после вливает в девушку алкоголь. — Умница. Укутывайся в плед и засыпай, я сейчас тоже лягу. — Глеб поднёс ко рту ту же бутылку, делая глотки. Он тоже ляжет? Мы, что, вместе спать будем? — Да, вместе. — усмехнулся татуированный, когда уже перелез на заднее сиденье. Я в слух это спросила? Скорее он просто по моему лицу понял, что этот вопрос стоит в моей голове. Откуда-то, честно, я сама не уловила, откуда, Глеб достал клетчатый тёплый плед. Сам парень удобнее умостился на сидениях, расставляя руки в сторону, чтобы я легла к нему. Он серьёзно? Думает, что я лягу к парню, с которым мы не переносим друг друга? Даже не то что бы не переносим, просто неприязнь у нас давно. И со всей баскетбольной командой, в том числе. -Лиза, ты можешь остаться и сидеть, если тебе так комфортнее, чем в тепле. — одна вскинутая тёмная бровь на его лице, а я шумно выдыхаю, понимая, что выбора у меня, как такого, нет. Коновалова ложится на тесное сидение рядом с парнем. Места была мало, поэтому они были прижаты друг к другу. Брюнетка лежала спиной, прижатая к груди Голубина, бегая глазами по салону и заливаясь краской. Тёплая рука блондина перемещается на талию девушки, от чего та вздрагивает, и притягивает ещё ближе к себе, хотя, казалось, что ближе уже некуда. -Расслабься, мелкая. — тихий шёпот на ухо, от чего по телу Коноваловой вновь побежали мурашки, но уже не от холода. Почему тело так реагирует? -Не называй меня так. — брюнетка выдыхает, закрывая глаза. Сейчас ей от чего-то было стыдно, она чувствовала, как горели щёки от стыда. Реплика осталась без ответа, лишь тихая усмешка над ухом особы давала знать, что зеленоглазый всё ещё не спит. Это будет долгая ночь…