Mumbler

      В кабинете стоит гул, который совсем не способствует прочтению новой книги. На стул перед Хонджуном с громким звуком сел человек, отрывая от занятия.       — Эй, новенький, чего не здороваешься? — Перегородив руками текст, спрашивает, мелькающий, словно специально, перед глазами каждый день, одноклассник.       — А тебя не учили, что врываться в чужое личное пространство не вежливо, Пак? — Еле слышно и неуверенно спрашивает Хонджун.       Кима от перепалки с его новой проблемой спас звонок. Он никогда бы не подумал, что будет так рад ему, но это именно тот случай. Джуну никогда не удаётся отвечать Сонхва. Стоит старшему на него посмотреть, как у Кима сразу начинает язык заплетаться и сердце колотится быстро-быстро, как от длительной пробежки.       «Мямля во всей красе», — так думал Ким и бесился. Обещал каждый раз ответить Паку, но не мог.       Сонхва встал и, широко улыбаясь, прошёл назад, к своему месту. Урок обещал быть скучным. Всё, что проходили они сейчас, Хонджун уже прошёл в своей старой школе и все, что ему оставалось — это ждать, когда начнутся новые для него темы. Лёгкий удар в затылок вывел младшего из раздумий. Покрутив головой, он увидел на полу скомканный лист бумаги. Ким посмотрел назад. Основная часть класса исправно конспектировала за учителем каждое слово, кроме Пака. Кто бы мог подумать.       Он сидел и демонстративно смотрел в окно, будто летающие с места на место птицы намного интересней, чем то, что говорил учитель. Хонджун поднял листок и развернул его.       «Пошли со мной на свидание».       Ким тяжело вздохнул. Это была не первая подобного рода записка, и он даже без подписи знал её автора. Хонджун так и не смог понять, зачем старший преследует его. Может, это новый способ поиздеваться или что-то типа того. А может, он проспорил кому-нибудь на банку пива, что затащит новенького в постель. И так далее и тому подобное. Вариантов куча.       Написав аккуратное «Отвяжись, Пак», он скомкал листок и кинул его обратно владельцу.       — Господин Ким, не могли бы Вы на перемене обсудить Ваши с господином Паком дела, у нас сейчас идёт урок, — строго произнесла госпожа Ли, отвлекаясь от написания физической формулы на доске.       — Да, простите госпожа Ли, — извинился Хонджун. Он обернулся на Сонхва, а тот как ни в чем не бывало сидел и «невинно» хлопал глазками, и мило улыбался. Снова удар по тому же месту, и на пол опять летит скомканный клочок бумаги.       «Что же ты так не осторожно кидаешь записки, госпожа Ли в ярости».       И снова этот аккуратно выведенный почерк. Он даже бесил немного. Не долго раздумывая, Хонджун написал ответ и кинул обратно. Сосредоточиться на уроке не получалось: наглое лицо Сонхва то и дело всплывало в мыслях. Хонджун даже не заметил, когда старший успел полностью заполнить его разум. Наверное, с первого дня, как они познакомились, ведь именно с того момента не было ни дня, чтобы старший его не доставал. Не все предметы они проходили вместе, но те, что были совместные — были адом. Снова листок, но на этот раз он пролетает мимо и падает на пол рядом с партой соседа.       — Нет, все, это не в какие ворота уже, — пуще прежнего разозлилась учительница, — после уроков остаётесь в кабинете, будете убирать его вне своей очереди дежурства.       «Только этого ещё и не хватало», — все, о чем успел подумать Ким перед звонком.

***

      Кабинет быстро опустел. Младший стоял около окна и думал о своей участи. Сонхва тоже куда-то ушёл. В принципе, ничего другого Хонджун и не ожидал. Чтобы Пак остался и отбывал свое же наказание? Не смешите. Он его почти не знал, но почему-то в этом был уверен. Джун развернулся на месте и хотел было тоже уйти, но врезался в Сонхва. Тот был, хоть и немного, но все-таки выше. Кимов взгляд упал прямо на губы, которые были перед его глазами, буквально в десяти сантиметрах.       — Куда собрался? — Ставя ведро с водой, спрашивает старший, — слинять решил?       — Я? Н-нет, — заикаясь оправдывается Ким.       Хонджун никогда не заикался, но стоило Сонхва посмотреть на него, как его тело переставало слушаться. Это неимоверно бесило. Он взял ведро с водой и пошёл мыть доску.       Каждый занимался своими делами, никто из них не пытался заговорить. Гробовая тишина давила на обоих, но они не пытались её нарушить. Джун поставил стул, намереваясь убрать паутину с потолка. Встав не него, он почувствовал, как чужие руки легли на его бедра. По телу словно разряд проходит. Щеки младшего заливаются краской от осознания собственной реакции на прикосновения старшего.       — Снимай, я подержу тебя, а то упадёшь ещё.       — Разве моё падение не твоя цель? — Удивлённо спрашивает Ким.       — С чего ты решил? Я что, похож на хулигана? — Немного даже обиженно произносит Сонхва.       — А кто ты по-твоему? Ты постоянно лезешь ко мне и… -Хонджун задумался: старший постоянно крутится вокруг него, задаёт глупые вопросы, мешает, но он никогда не обзывал его, не портил его вещи, не унижал, ничего из этого. С чего тогда Хонджун решил, что Сонхва — хулиган?       — Всё, ничего не придумал больше? — С улыбкой спрашивает Сонхва.       — Ничего, — говорит Ким и слезает со стула.       Хонджун направился к учительским шкафам, чтобы протереть в них пыль и покончить уже с этой уборкой. Шкаф был высоким, и как бы сильно Джун ни пытался дотянуться до верха — он не мог. Уже собираясь взять стул, он почувствовал, как его руку накрывает рука Пака, забирая тряпку, а левая ладонь ложится на его талию, будто там ей и место. Собственной спиной он ощущает чужую грудь, пусть даже сквозь одежду.       — Давай я помогу, — говорит Пак где-то в районе уха Хонджуна.       По спине пробегают мурашки от действий старшего. Ким дрожит как осиновый лист. Нет, он не боится, но его тело очень странно реагирует буквально на каждое прикосновение.       Сонхва разворачивает Джуна к себе лицом и смотрит ему в глаза.       — Ты боишься меня? Почему ты дрожишь? — С неподдельным испугом в глазах спрашивает старший.       — Нет-нет, я просто… — Ким закусил губу и отвернулся от взгляда Сонхва.       Эти губы перед ним так и манят. Ничего не существует вокруг, кроме этих гребаных губ. Сонхва смотрит испуганно, его руки уже не покоятся на его талии, а бессильно опущены. Хонджуну это не нравится. Послав все к черту, Ким быстро сократил эти злосчастные сантиметры между их лицами и впился своими губами в мягкие нежные губы старшего, притягивая к себе за талию. Сонхва сразу отвечает на поцелуй. Он толкает младшего назад, до тех пор, пока тот не соприкасается с холодным деревом шкафа. Руки блуждают по телам друг друга, изучая, пиджаки летят вниз, словно ненужные атрибуты.       Хонджун целует лицо старшего, проводя языком по острой челюсти, Сонхва запрокидывает голову назад и закрывает глаза от блаженства. Маленькие ладошки ловко расстегнули все пуговицы на рубашке Пака и уже гуляли под ней, подушечками пальцев касаясь каждого сантиметра пресса и груди старшего. До чёртиков приятно.       — Остановись, Джун, — хриплым голосом говорит Сонхва.       — Не порть момент, Пак.       Кимовы поцелуи спустились к груди старшего. Хонджун сжал между пальцев бусинки сосков, покручивая и языком опускаясь ниже. Тяжёлое дыхание Сонхва сбилось, он упирается руками в шкаф, чтобы хоть как-то попытаться выстоять в этой пытке. Его старания разбились словно хрусталь, когда рука Хонджуна легла на его возбуждённый член.       Пак с рыком отталкивает младшего и впечатывает его в стену рядом, выбивая остатки воздуха из груди Кима.       — Ты играешься с моим самообладанием или что? — рычит прямо в кимовы губы старший.       Он вовлекает младшего в новый, ещё более жадный, поцелуй. Губы заметно опухли, в некоторых местах были видны укусы, которые наверняка потом будут болеть, но сейчас не об этом. Рубашка Кима была тоже почти расстёгнута, оголяя молочного цвета кожу. Ласки старшего приносят неимоверное удовольствие, поцелуи где-то в районе ключиц доводят до дрожи в коленях. Пакова рука накрыла кимово возбуждение и легонько сжала, вызывая стон из уст младшего.       — Сними их, — молит Джун, почти хныча.       — Я не хочу, чтобы наш с тобой первый раз был в пыльном кабинете физики, — улыбаясь говорит Пак.       Хонджун отталкивает руки Сонхва и самостоятельно, настолько быстро, насколько это возможно, расстёгивает и снимает с себя брюки.       — Ты не боишься, что нас могут застукать и выгнать из школы? Остался всего месяц до экзаменов, обидно будет вылететь перед самым выпуском, — словно издеваясь, елейным голосом спрашивает Пак.       — Мне плевать. Если ты сейчас же не трахнешь меня на этой гребаной парте, я сам сдам нас лично, — зло чеканит Ким. (прим. беты: вот тебе и мямля)       У Сонхва срывает голову. Он коротко целует Кима и затем тянется к двери, которая находилась в нескольких шагах, и закрывает. Её может открыть любой ключ, но от этого даже интересней.       Он возвращается к Киму. Тот смотрит ему прямо в глаза мутным взглядом. Сонхва обнимает младшего, целует жарко в губы и подхватывает его под бедра, заставляя обвить его талию ногами. Они идут вслепую, до тех пор, пока им на пути не попадается парта, Хонджун впивается ноготками в паковы плечи, прижимаясь собственным возбуждённым членом к животу Сонхва.       Пак кладёт младшего на стол. Рубашка распахивается, открывая вид на красивое тело. Он нагибается и целует, покусывая каждый дюйм кожи.       — Ты мне так и не ответил: ты пойдёшь со мной на свидание? — Улыбаясь и целуя в районе рёбер спрашивает Пак.       — Господи, пойду-пойду, только прекрати издеваться надо мной, я не могу уже терпеть, — извиваясь от ласки старшего, шепчет Ким.       Сонхва победно улыбается и спускает кимово белье вниз по бёдрам. Он проводит рукой по внешней стороне бедра, медленно и тягуче, заставляя младшего хныкать.       — Если ты будешь так медлить, нас точно застукают.       — Оближи, — перебивает старший и подносит два пальца ко рту Кима.       Хонджун берет пальцы в рот и облизывает их: проводит по ним языком, забирая в себя всю длину и касаясь зубами фаланг. Старший убирает руку и подносит её к заветному местечку. Он легонько надавливает, проникая внутрь Кима одним пальцем. Джун морщится от неприятных ощущений, но пытается расслабиться.       — Знал бы ты, как это по-блядски выглядит сейчас, — Сонхва нагибается и произносит это почти в самые губы, а затем целует долго и тягуче, отвлекая от болезненных ощущений.       Когда внутри Кима уже четыре пальца, он начинает извиваться и постанывать, желая чувствовать в себе совсем не пальцы. Сонхва понимает без слов. Он расстёгивает ремень и приспускает джинсы, освобождая ноющий член, достаёт презерватив из кармана, открывает его и раскатывает по длине.       Пак проникает в Хонджуна легко, медленно заполняя изнутри. Ким от наплывших ощущений закрывает рот ладонью: им нужно было быть тихими и не привлекать к себе внимания. Сонхва нагибается и целует кимову руку.       — Тебе придётся сдерживаться, Джуни, — предупреждает Пак. Резкое движение выбивает еле сдерживаемый стон младшего.       Пак будто специально грубо вбивается в нежное податливое тело. Холодная бляшка ремня неприятно звякает, нарушая сладкие звуки шлепков тел друг об друга.       — Быстрее, пожалуйста, — шёпотом молит Ким.       Сонхва понятливый, ему не нужно объяснять два раза, особенно, когда его просят так. Он сильно сжимает в руках талию Джуна и начинает ещё более размашисто и быстро двигаться.       У Кима глаза закатываются от удовольствия, которое ему дарит Сонхва. Сдерживать стоны все сложнее с каждым проникновением. Он понимает, что уже близок. Каждая клетка его тела горит, но нуждается в прикосновениях. Хонджун словно мотылёк, который летит на огонь и не против в нем сгореть. Сонхва — тот огонь.       Пак обхватил Кимов член рукой, помогая достичь кульминации. Вид извивающегося Хонджуна на столе завораживал. Он бы отдал все, чтобы увидеть это ещё раз, но он уже на грани, как и сам Ким.       — Я с-сейчас кончу, — прерываясь на приглушаемые стоны произносит младший.       Стоило ему договорить, как его накрыло от сильнейшего оргазма. Его тело словно прошибло разрядом тока, он излился в пакову ладонь, едва не теряя сознание. Сонхва кончает следом, нависая над младшим: его тело пробивает крупная дрожь, а все мысли резко покидают голову. Сейчас есть только они одни в пустом классе.       Старший любезно помогает Хонджуну, который еле стоит на ногах, одеться. Только они успевают надеть пиджаки, как дверь открывается, и в кабинет входит госпожа Ли.       — Я вроде не закрывала дверь, долго вы тут меня ждёте? Вы что, подрались? Оба взъерошенные, как два подравшихся кота.       — Нет, госпожа Ли, мы просто слишком быстро убирались: хотели уйти домой как можно раньше, — включая максимум обаяния говорит Пак. Хонджун закатывает глаза.       — Ладно, идите, я позже проверю. Если убрались плохо, то завтра будете отрабатывать наказание ещё раз.       Оба парня поклонились учителю пока та не ушла. Хонджун увидел валяющуюся последнюю записку Пака из-за которой они тут и оказались.       Он развернул её и прочитал: «Я не шучу над тобой, ты мне действительно нравишься».       Сердце снова заколотилось в бешеном ритме. Может он действительно нравится Сонхва?       — Ты обязался пойти со мной на свидание. Я попробую тебя переубедить, — тихим голосом сказал Пак, прочитав все эмоции на лице.