Рафаэлло

Тор любит ходить в магазины. И сладости он тоже любит. Но есть одна сладость, которая вызывает в нём особые чувства. Грусть. — Дети так искренне любят. Они ведь не знают, что можно ранить. Сделать больно, — тихо проговорила Фостер, смотря на Тора. — Хочешь сказать, что мы ещё не выросли? — засмеялся Тор. — Если уж так, то лучше нам не расти, — улыбнулась девушка, закидывая в рот сладость. Одинсон покупает маленькую упаковку белых конфет. У него не удается открыть с первого раза — поэтому приходится порвать. А у неё получалось… — Даже в гордом одиночестве конфеты вкусные, — задумчиво жуёт рафаэлло громовержец, отчего-то вспоминая моменты из их встреч с Фостер. Их объятия, шутки, прогулки. Просто и х, — Зачем мы стали старше, Джейн? Зачем мы закрыли друг другу двери? Слеза скатилась по щеке мужчины. Бог грома открыл ещё конфету. И ещё. Таким образом опустела пачка. Но Тор понимает, что впервые съел эти конфеты без Джейн. И впервые всю пачку. — Может быть… Чувства исчезают как и эти конфеты? Если все может исчезнуть, как эти конфеты?.. Тор сидел на базе мстителей. Думал. Он промазал. Проиграл. Асгарда нет, родители мертвы, а брат мёртв. Он не убил Таноса. Хотя мог. И что теперь? Половины людей просто нет. И виноват он. Снова магазин. Полки со сладостями. Рафаэлло. Полное одиночество… Нет. Все когда-то исчезнет, как конфеты. Но разве поэтому нужно перестать есть конфеты? Разве поэтому нужно отказываться от всего? Гудки. Сонное алло на том конце. — Мы убьем Таноса. Любой ценой.