Северный ветер

Россия проснулся от грохота и сильной тряски. Он со страхом и непониманием раскрыл глаза и поднял голову с колен Игоря. Было уже светло, но небо затянулось серыми облаками, из которых тихо шёл снег. -Пуля, гони! Фрицы уж рядом! – крикнул водителю Витя и высунувшись в окно, начал в кого-то стрелять позади машины. -Jest tu pole minowe, qlupcze! O ile szybciej?! (Тут минное поле, дурак! Куда быстрее?!) – в ответ крикнул мужчина и резко крутанул руль, увидев на дороге блестящую крышку. Россию и Игоря перебросило к Вите и тот чуть не выпал из окна, но удержался за крышу. – Szczęściarz! Jeden był widoczny! (Повезло! Одну видно было!) -Да уж, повезло! – с сарказмом крикнул Игорь, затягивая Витю обратно в машину. – Молодец, Пуля! Ловко! – всё таки похвалил водителя парень, так как мужчина довольно быстро среагировал, что было не удивительно, ведь он был одним из лучших водителей и машин, и танков. -Tak … jak chłopiec? (Ага… как мальчик?) – спросил водитель. -Я хорошо, - сразу сказал Россия, сидя на крае сиденья. -Dobrze, poczekaj. Musimy jak najszybciej dostać się do lasu po drugiej stronie pola, (Хорошо, подожди. Нам надо как можно скорее добраться до леса на той стороне поля) – сказал водитель, опять резко выворачивая руль, но РСФСР успел схватиться за передние сиденья обоими руками, чтобы не покатиться влево на Игоря, как сделал Витя, опять не ожидавшего резкого поворота. -Пуля! Ты хоть предупреждай! – крикнул ему Витя, вставая с Игоря и занимая своё место, но водитель ничего не ответил и лишь опять начал резко объезжать мины, стараясь не выходить за пределы дороги на поле. Как вдруг под задним колесом машины раздался громкий взрыв, из-за чего машину подбросило задом к верху и перевернуло через себя. Это заднее колесо соскользнуло прямо на мину с промёрзлой ноябрьской земли. Машина с громким треском и горящим багажником перевернулась на крышу. Она ещё пару раз перевернулось через бок и вскоре остановилось на крыше. Немецкий джип аккуратно объезжая мины на дороге, подъехала к горящему советскому авто и остановилась в двух метрах. С переднего, водительского и заднего пассажирского сиденья вышло четверо мужчин. Трое были одеты как солдаты, а тот, что сидел спереди в серую форму с орденами на груди и чёрным крестом у воротника. Он быстро что-то сказал на немецком троим солдатам и те устремились к горящей машине. Они быстро начали обыск, вытаскивая уже мёртвых водителя и двух солдат, начиная обыскивать на важные бумаги. Вдруг что-нибудь или кто-нибудь важный попадётся? Как вдруг один из немецких солдат опять полез в машину на заднее сидение и увидел мальчика, сжавшегося на перевёрнутой крыше машины. Я кое как открыл глаза, слипающиеся от слёз и крови, стекавшей из раны над бровью через глаз. Всё тело ныло от ушибов и пробирало острой болью в кровоточащих ранах. Аккуратно осмотрев машину, я увидел, как двоих солдат и водителя кто-то вытаскивает наружу. Скорее всего немцы. Другого быть не может. Но похоже они меня не заметили. Мне нужно сидеть как можно тише, чтобы не нашли. Может когда они уйдут я смогу выбраться? Если конечно машина раньше не взорвётся, чего я не желаю. Снаружи я слышал «каркающие» голоса нацистов, осматривающие облитых кровью солдат. Я помню, что когда мы подорвались, Витя схватил меня и сгруппировался, прикрыв меня своим телом от ударов. Это меня и спасло по большей части. И прямо сейчас я смотрю на его безжизненное тело, валяющееся на холодной земле. Его лицо спокойно. Глаза закрыты. К горлу подкатил ком, но я смог проглотить его и начал часто дышать, чтобы сдержать слёзы. Отвернувшись от этого зрелища, я начал искать свою сумку и обнаружил её впереди у переднего пассажирского сиденья. Медленно протянув к ней руку, я ухватился за ремень и потянул, как вдруг под ней раздался скрежет разбитого стекла об металлический потолок перевёрнутой машины. Я остановился и затаил дыхание. Снаружи смолк один из голосов, затем другой. Сердце стучало от страха и отдавало в голове тупой болью. У машины послышались крадущиеся шаги. Я посмотрел на разбившееся окно и увидел большие чёрные военные ботинки. «Меня обнаружили…» - подумал я и уже не стараясь быть тихим, притянул к себе сумку. Солдат присел, заглянув в машину и увидел меня. Я через боль сел на зад, опираясь позади на одну руку, а другой держа перед собой пистолет, направленный на нациста. В ладонь врезались осколки стекла и некоторые порезали кожу. Но я не обращал внимания на боль, со страхом в глазах смотря на немецкого солдата. Моя рука с чёрном пистолетом дрожала, страх душил, а на глаза накатились слёзы. Голубые глаза немца радостно сверкнули и на кого-то посмотрев, он прокричал «Hier ist ein Kind!». Я знал перевод. Да и привык к ним, пока два с половиной месяца шёл по оккупированным территориям. Нацисты всегда кричали эту фразу, найдя меня. Я помнил, что после этих слов за мной начиналась погоня, поэтому сейчас у меня начиналась паника. Я не спускал с фрица глаз, как вдруг кто-то обхватил меня руками со спины. Я не учёл то, что позади тоже была открытая дверь, а немецких солдат как минимум было двое. Меня начали тянуть назад, а я пытался вырваться и повторял «отпусти!» Но всё было бесполезно. Я всё ещё был слаб, а немец хорошо натренирован, поэтому он без особых усилий вытащил меня из машины, прижав к себе. Пытаясь вырваться, я вертелся как мог, махая ногами и пихая солдата локтями. Я не собирался просто так сдаваться в плен нацистам и даже если меня будут пытать, я не скажу ни слова! Рвущийся на свободу из рук немца, Россия был похож на маленького зверя, рычащего и кричащего, чтобы его отпустили. Он доставлял неудобство нацисту, но солдат всё равно был сильнее. Увидев у РСФСР в руках пистолет, немец сразу вырвал его у мальчика из рук и кинув того лицом в холодную землю, придавил ногой. Россия всё ещё пытался вырваться, но когда услышал звук перезаряда пистолета и громкий возглас на немецком, остановился и поднял большие от страха глаза на стоящего перед ним немецкого офицера. Нацист направил на голову русского свой револьвер и коротко сказал на немецком: -Как тебя зовут? РСФСР со злостью смотрел на мужчину, сжав кулаки с чёрной землёй. Он скалился как самый настоящий волчонок и смотрел на офицера прожигающим взглядом. -Я вам ничего не скажу, - процедил он на корявом немецком. Нацист посмотрел на солдата, что придавил парнишку и кивнул ему в сторону их машины. Солдат убрал ногу с лопаток РСФСР и поднял того сильным рывком за капюшон куртки. Россия чуть не упал, но удержался на ногах и посмотрел на окруживших его немцев, как вдруг почувствовал, как к его спине приставили дуло автомата. Парнишка понял, что ему приказывают идти и пошёл по направлению к машине немцев, куда его верно направлял солдат. Мальчик осознал, что его берут в плен и ему уже не сбежать. По крайней мере сейчас. Его грубо запихнули в высокую машину заднего пассажирского сидения и Россия забился в угол у левой двери. Солдаты и офицер сели на свои места и когда последний захлопнул дверь, машина тронулась. Она поехала вперёд, объезжая всё ещё горящую советскую машину. Россия быстро встал на колени и выглянул в окно, посмотрев на удаляющиеся трупы троих солдат красной армии. Но тут же получил по голове прикладом автомата. От этого он не потерял сознание, но голова начала жутко болеть и казалось, что она треснула как гранат, хотя отцовская шапка спасла мальчика от этого сильного удара. Россия упал обратно на своё место, прикрыв голову руками и сжавшись в комок от боли. Но когда боль боле менее утихла, РСФСР исподлобья со злостью посмотрел на обоих солдат, которые улыбались во все тридцать два зуба и со смешком перекидывались между собой словами, глядя на парнишку. -Wütender kleiner Bär (злой медвежонок), - на тон ниже проговорил один из солдат и рассмеялся с другом. Россия знал перевод этих слов, так как они были довольно лёгкими. И он чувствовал, что никакой лаской или дружелюбием здесь и не пахнет. Лишь насмешка и злорадство. Хотя Росс не понимал почему они так веселы. Только из-за того что взяли в плен ребёнка? Пускай и русского. Но что им мог сделать девятилетний мальчик, ведь он пусть и сопротивлялся, но сразу было понятно, что против четверых вооружённых нацистов у него нет никаких шансов, даже если не брать аварию, в которой немало пострадал. -Я вас всех перестреляю, - злобно пробурчал Россия, сжимая грязные кулачки. Всю дорогу немецкие солдаты били РСФСР по голове и ногам прикладом автоматов или приставляли к его лицу дуло автомата, пугая мальчика, но тот старался спокойно и даже со злостью смотреть на врагов, чтоб не считали его трусом и слабаком. Так к нему и прицепились слова «Wütender kleiner Bär». Машину долго трясло и даже когда стемнело, они остановились только, чтобы заправиться. Россия жутко хотел спать, но ему не давали заснуть, постоянно толкая дулом по лицу. РСФСР уже свыкся с мыслью, что концлагеря ему не избежать и представлял, как будет каждую ночь пытаться сбежать. С такими мыслями измученный без сна и весь израненный после аварии мальчик, сжавшись сидел на полу в немецкой машине, качая усталой головой. Спустя несколько часов машина наконец остановилась и все четверо нацистов вышли из неё. России так хотелось спать, что он даже не обратил на это внимание. Как вдруг дверь, на которую он опирался открылась и парнишка вывалился на улицу с высокой машины. РСФСР тяжело поднялся на локти с холодной земли и его тут же кто-то с силой пнул в бок. -Aufstehen! (Поднимайся!) – громко приказал офицер. Россия с ещё не погасшим огоньком злости в глазах, посмотрел на немца и поднялся, пошатываясь из стороны в сторону. Как только он твёрдо встал на обе ноги, его опять пронзила забытая боль в левой ноге. Скорее всего там был стеклянный осколок. Парнишка опять упал на землю и схватился за голень около раны, чувствуя порванные штаны и стекающую кровь. Он сдержал даже короткий крик и слёзы, серьёзно посмотрев на ранение. Но ему тут же прилетело по голове прикладом и громкий крик немца. РСФСР понял, что ему нужно скорее встать и когда он поднялся, покачался из стороны в сторону от боли и усталости. Солдат сзади толкнул Россию вперёд и посмотрев туда, Россия увидел, что находится уже внутри концлагеря. РСФСР сразу двинулся за офицером. Один взгляд и парнишка понял, что здесь намного хуже, чем он себе представлял. Вокруг был высокий бетонные забор с колючей проволокой и башня с большим фонарём как на маяке. Кругом были фонари, освещая площадку с парковкой и штаб управляющих лагерем, а дальше шли протяжённые бараки для заключённых. Россию повели к зданию, где скорее всего находились главнокомандующие и офицеры лагеря смерти. Внутри горел чуть приглушённый свет. Немцы и русский зашли в здание. В длинном коридоре был порядок и пусто. Деревянный пол под ногами еле слышно скрипел, стены обклеены шероховатыми светлыми обоями. Россию постоянно толкали в спину дулом автомата так, что тот чуть ли не падал. Особенно, когда у него была повреждена нога. «Сколько часов уже прошло? Я жутко хочу спать. У меня всё болит. Здесь слишком хорошая охрана. Но.. Наверное я смогу сбежать, если мне разрешат обработать рану. Если думать логически, то я смогу сделать больше работы со здоровой ногой. Хотя.. О чём я? Это лагерь смерти, а не завод.. Тут сделают всё, чтобы я умер в муках. А страдать от гниющей ноги не так уж и приятно,» - раздумывал Россия, хромая за офицером. Вскоре они добрались до одного из кабинетов. Немец постучался и из-за двери послышалось что-то на немецком, тогда они вошли вдвоём. РСФСР поставили чуть позади офицера. Мальчик боялся поднять глаза. Вдруг за тем большим деревянным столом сидит страна из его кошмаров? Всё таки Россия был лишь девятилетним мальчиком. Он боялся. Особенно войны, которая может забрать всех его любимых людей. Россия согласился поехать обратно только потому что знал, что отец от своего точно не отступит. Конечно, Россия тоже мог бы настоять на своём, но тогда бы они с Союзом точно бы опять поссорились, а РСФСР так хотелось, чтобы папа опять обнял его. Но сейчас Россия прямо в сердце концлагеря, из которого будет очень трудно выбраться. Но если ему это не удастся, то он будет долго держаться. Да так, чтобы нацисты злились от того, что мальчик такой упёртый! Размечтавшись, Россия не заметил как к нему подошли. И только когда с парнишки стянули шапку-ушанку, он резко вскинул голову с лохматыми красными волосами. Они немного потемнели от пота, так же как голубая полоска волос с правой стороны головы. Над правой бровью России около полоски, продолжавшейся от волос вертикально по правому краю лица, были нарисованы жёлтые серп, молот и звезда как у отца. Россия чуть отшатнулся назад от этой страны, увидев её лицо. «О, боже, нет..» - подумал парнишка, с ужасом и страхом смотря на страну перед собой. (Автор: вот понахватался этих «боже» от деда:D) В близи Третий Рейх был выше и уступал Советскому Союзу лишь на четверть головы. Он как всегда был стройным и стоял прямо расправив плечи. Форма была чистой и выглаженной, что говорило об его аккуратности и, наверное, строгости. На лице давнего незнакомца РСФСР появилась ухмылка, а серо-голубые глаза радостно сверкнули при виде на лбу мальчика рисунка. Рейх посмотрел в глаза сыну СССР. Они так были похожи на отцовские. Сколько уже прошло с тех пор, когда он с Советским Союзом вдвоём босиком бегали по полю и валялись ночью на берегу речки рассматривая звёзды, мечтая когда-нибудь добраться хоть до одной? Но от былой дружбы с Союзом у Рейха в душе не осталось и капли. Он не чувствовал того тепла. Душа словно заледенела. Воспоминания о тех днях стали какими-то не настоящими. Словно Рейху это всё приснилось. Поэтому и к сыну СССР нацист не испытывал жалости. Он лишь хотел получить своего – победы над Советским Союзом. Его унижения и смерти. Как и всех своих врагов. Но и не признать, что у коммуниста оказалась довольно сильная армия, что недавно начала активно отодвигать фронт со своей территории, он не мог. Они ведут войну уже чуть ли не полтора года, что сильнее раздражало Рейха, ранее считавшего разобраться с СССР за два месяца. Нацист протянул руку к мальчику, убрав пряди волос с рисунка, чтобы получше его рассмотреть. От прикосновения холодных пальцев немца, Россия вздрогнул, что порадовало Рейха. Мальчик его боится. Как бы Рейху хотелось увидеть этот страх на лице своего бывшего друга. -Думаю твой папочка уже ищет тебя, - всё ещё усмехаясь, по-русски заговорил Рейх. Парнишка на долю секунды удивился его русской речи, но тут же вспомнил, как немец разговаривал с Союзом на русском пока они были на детской площадке. -Н-не думаю, - проговорил РСФСР, пристально и со страхом смотря в сероватые глаза нациста. В этой стране его отталкивало всё: его холодный, но хитрый взгляд; его запах гари; его мерзкая ухмылка и ледяные руки. -И почему же? – по издевательски спросил Рейх, убрав руки себе за спину. -Я-я не собираюсь Вам отвечать! – стараясь чётко проговорить слова, Россия смотрел в глаза нациста. От этого взгляда по рукам парнишки пробежались мурашки, но он не отводил от Рейха своих хмурых глаз, пытаясь выглядеть серьёзно, но в голубых глазах так и сверкал огонь страха, что забавляло Рейха. Немец улыбнулся. -Но почему же сразу на «Вы». Мы с твоим отцом старые друзья и я думаю, что мы с тобой вполне можем перейти на «ты», - сказал немец. У него появился план. Что, если мальчик знает какую-нибудь полезную информацию? Например, когда Союз решит атаковать или может где находится его штаб. Это было бы весьма кстати, ведь недавно армия Союза победила в нескольких битвах, продолжая вытеснять Рейха с завоёванных им территорий Советского Союза. С тех пор, когда СССР смог защитить Московский микрорайон, он начал потихоньку отодвигать границы немцев. Конечно, были в этой войне и промахи коммуниста, что каждый раз радовало его врага. И сейчас смотря на этого парнишку, что стоял напротив ходячего кошмара последних лет, пытающегося выстоять перед врагом, он так напоминал Рейху СССР. Этот парень и главнокомандующий красной армии были как две капли воды похожи друг на друга, когда Союз был в его возрасте. Заметив нарастающую злость в глазах ребёнка, Рейх посмотрел на офицера, быстро кивнув ему на дверь. Тот послушно удалился из кабинета. -Я с Вами не знаком! И Вы не друг – ни мне, ни моему отцу! – осмелел от злости мальчик, смотря в глаза Рейху. Но тот даже не моргнул на его смелые слова и твёрдый взгляд, а лишь опять усмехнулся, зная, что лишь спугнёт мальчика, если разозлится. -Спокойно, СССР-младший. Я не причиню тебе больше никакой боли. Я бы хотел лишь подружиться с тобой, - сказал Рейх и опустил взгляд на раненную ногу парнишки. – Ох, боже. Похоже тебе нужна помощь! Россия недоверчиво посмотрел на немца и отступил на шаг назад, закрыв кровоточащую ногу. Может РСФСР показалось, но он вправду почувствовал то тепло, которое обычно излучает заботящийся родитель. В голове парнишки даже промелькнула мысль о том, чтобы довериться немцу, имя которого он до сих пор не знал, но сразу отбросил эту мысль, вспоминая, что перед ним сейчас сам Третий Рейх – убийца сотни тысяч людей (Автот: город не такой большой, как и территории стран. Поэтому сотни тысяч. Надеюсь поймёте) и устроивший резню практически во всём городе! -Я и сам могу, спасибо, - тихо проговорил РСФСР, в упор смотря Рейху в глаза. -Хорошо. Как пожелаешь, но если у тебя возникнут осложнения не стесняйся и обращайся, - довольно легко сказал нацист, пожав плечами и приятно улыбнувшись России. – И да! Я совсем забыл представиться! Меня зовут Третий Рейх. Немец протянул России правую руку. РСФСР с сомнением посмотрел на протянутую ладонь для рукопожатия и на Рейха. Он как улыбался доброй приветливой улыбкой, так и смотрел на Россию. Но парнишка помнил, что за этими улыбающимися губами скрываются острые зубы, готовые в любой момент «укусить» протянутую Рейху руку. Но на данный момент Россия был в плену и бежать было некуда. Поэтому аккуратно протянул Рейху свою руку, невольно вспоминая, как на его месте был отец, так же пожимающий добродушному другу-Рейху руку при встрече на детской площадке. Но спустя всего три недели рано утром над домом Советского Союза раздался свист авиабомб. -РСФСР, - сказал Россия и Рейх крепко сжал руку парнишки в своей ладошке. – Или Россия. -В честь деда? – усмехнулся Рейх, отпустив руку России. -Д-да.. – от удивления заикнулся Россия. От куда Рейх знает Российскую Империю, если даже ему, России, Союз никогда о нём не говорил? -Ха-ха, не стоит так удивляться. Я дружил с твоим отцом ещё с детства, когда тот ещё жил с Российской Империей, - сказал немец. – Можешь сесть на диван и обработать свою ногу. Тебе что-то нужно? РСФСР внимательно посмотрел на Рейха. -Нет, спасибо. Мне ничего не нужно. У меня всё с собой, - сказал Россия и повернул голову в сторону чёрного кожаного дивана между двумя шкафами у стены. -Не бойся, он не кусается, - хмыкнул Рейх, заметив сомневающийся взгляд парнишки. Россия вздохнул, приняв свою участь быть в плену у «доброго» нациста и прихромал к дивану. Он тяжело сел, схватившись за ногу. Аккуратно задрав штаны на правой ноге, Россия хмурым взглядом осмотрел рану, из которой торчало несколько стеклянных осколков. Рейх подошёл к России и как будто заинтересован окинул взглядом рану парнишки. -Справишься? – спросил немец. -Угу, - кивнул РСФСР не поднимая головы на Рейха. Тот удовлетворённо кивнул и сел обратно к себе за стол, перечитывая какие-то документы. Россия тем временем аккуратно вытащил маленькие осколки, положив их в кусок бинта и сложил их в свою сумку. Затем обработав рану перекисью и зелёнкой, Россия начал забинтовывать ногу, а нацист тем временем внимательно наблюдал за сыном ненавистного врага. Ему так и хотелось вцепиться в горло Союза и сжимать в руках, пока не сломает ему шею. РСФСР пробуждал в Рейхе те же чувства. Нацист обязательно поиздевается над мальчиком, но прежде всего он узнает от него всё, что тот знает о планах СССР мирным путём. А для этого, ему придётся сыграть «дружелюбного дядю Рейха», чтобы втереться в доверие ребёнка. По мнению нациста это должно быть очень легко, так как России всего-то восемь-девять лет. Россия ещё не знал к кому попал и что с ним будет.