***
Прошло полтора года. Полтора года безуспешных попыток найти свою родственную душу. Проснувшись утром, когтевранка увидела, что татуировка стала чёрной. Это могло значить только одно — её соулмейт, с которым она так и не встретилась, мёртв. Внутри как будто что-то оборвалось. В голове крутилось лишь: «Как же так?.. А если я в этом виновата?.. Вдруг, если бы мы встретились, этого не произошло?..» Луна моргнула. По щеке медленно скатилась слеза. За ней ещё одна. И ещё. Было трудно дышать. Пока разум, затуманенный болью осознания, находился где-то в прострации, пальцы на автомате набирали номер Гермионы. На патронус не было ни сил, ни возможности сконцентрироваться и вспомнить что-либо счастливое.***
После приезда Грейнджер, потянулись долгие четыре месяца упорных попыток вернуть Лавгуд к привычной жизни. Смерть соулмейта сильно подкосила её. Луна сильно исхудала, побледнела (хотя раньше казалось, что больше чем было невозможно), с лица исчезла мечтательная улыбка, а в голубых глазах застыли боль и отчаянье. Девушке стало всё безразлично. Конечно, благодаря стараниям Гермионы с Драко и Гарри, который не смог остаться в стороне, когтевранка начала снова улыбаться, но, не смотря на все усилия, к Луне так и не вернулась странность мышления. И вот, 18 сентября смотрясь в зеркало, Лавгуд внезапно замерла: татуировка, доставшаяся от соулмейта, снова была белой. Случилось невозможное — Он воскрес.***
Каким-то неизвестным образом Гермиона теперь-уже-Малфой узнала, что подобная ситуация возможна, но только в том случае, если соулмейт из другого мира, гдезаконы мироздания отличаются от их. (Как гриффиндорка умудрилась достать информацию, доступную не каждому невыразимцу — загадка даже для автора с Мерлином)***
Шло время. Луна смирилась, вышла замуж (Мерлин с автором всё ещё не понимают — зачем?), стала такой же странной, как и раньше. Но всё также волновалась за свою, такую далёкую, родственную душу. Татуировка продолжала меняться с белого на чёрный и обратно, пока однажды снова не почернела. Теперь уже — навсегда…