home is where the heart is

      — Это совсем не похоже на Мир Демонов, — вздыхает Рей с трепетом перед городским пейзажем. Он крепче сжимает руки Нормана, переплетая их пальцы. Его уши краснеют, когда он это делает — он никогда не был хорош в инициировании физического контакта. Норман нежно гладит их пальцы большим пальцем, мягко улыбаясь своему парню; как заходящее солнце смягчает его черты, купая их в теплом оранжевом сиянии.       — Здесь, в Зоне 01, ярче, — соглашается Норман, мягко покачиваясь на ветру, время от времени игриво смотря на Рэя, изредка мягко подталкивая его локтем. Рей поворачивает голову к своему легкомысленному парню, бросая на него свирепый взгляд, — Ты никогда не перестанешь издеваться надо мной, не так ли? У тебя всегда была эта твоя ухмылка, — он хмурится, но тем не менее его щеки покраснели.       — Не помешает повеселиться после всего, через что мы прошли, — заявляет Норман. Их любимым занятием с тех пор, как они нашли себе квартиру, чтобы поселиться, была прогулка вдоль реки недалеко от города, в пригороде. Эмма живет примерно в получасе езды, в квартире в городе, где она живет с Гильдой и их многочисленными домашними кроликами.       — Интересно, как дела у Эммы, — размышляет он, глядя на высотные здания за рекой. В нескольких минутах ходьбы, впереди них, находится мост, ведущий в город, оживленный вечерним движением и офисными работниками, возвращающимися в свои дома в городе.       — Прошло много времени с тех пор, как мы видели ее, это странно. Я видел ее каждый день в течение многих лет своей жизни, — сокрушается Рей, — Мы тоже могли бы купить дом в городе.       — Ты и так уже достаточно устал от работы в своем офисе. Эмма пошла с Гильдой, потому что они решили, что им будет легче заниматься своим искусством, если они будут жить там, — напоминает Норман, небрежно размахивая руками. Рей поднимает бровь, тронутый попыткой своего парня утешить его.       — Наверное, ты прав.       Некоторое время они молчат. Дует ветер, их рубашки развеваются на ветру. В это время дня здесь просто великолепно. Глаза Рея странно блестят, когда его взгляд следует вдоль реки, наблюдая за мелочами вокруг него. Он всегда умел это делать, улавливая детали, которые никто другой не улавливает, — хотя этот навык использовался скорее в качестве защитного механизма, чем, ну, для отдыха. Только с тех пор, как они прибыли в Зону 01, он смог немного успокоиться, не предполагая худшего из всего.       — Хочешь навестить их завтра? — Норман напевает, делая невинное предложение. Рей подпрыгивает, замирая на месте. Он поворачивает седовласого парня, наблюдая за ним нетерпеливыми щенячьими глазами.       — Подожди, правда? Разве у тебя завтра нет работы?       — Я уже несколько дней не видел тебя таким взволнованным, — выражение лица Нормана из удивленного превращается в веселое, — Кроме того, завтра государственный праздник, — он разводит их руки, чтобы игриво постучать Рея по лбу.       — А… — Рей закрывает лицо ладонью, отворачивая ее, чтобы Норман не смог увидеть его раскрасневшиеся щеки.       — Тогда это план, — застенчиво заявляет он, — Пойдем домой, я хочу поужинать, — он хватает Нормана за запястье и тащит его по улице, где их дом стоит совсем недалеко.       Вернувшись в уют их дома, Рей сбрасывает ботинки, вытягивая руки за спиной. Зевнув, он включает телевизор и откидывается на спинку дивана. В комнате темно, только один свет горит вокруг гостиной и их открытой кухни. Рею всегда так нравилось, потому что это напоминало ему о ночном времени в доме Грейсфилд.       «Из-за экономического спада на Юге многие…», — Рей рассеянно прислушивается к бормотанию репортера по телевизору. В этом нет ничего нового, и уже давно этого не было. По всему миру наблюдалась нехватка продовольствия и стихийные бедствия — то, о чем Рей читал в книгах, но никогда не верил, что это может быть правдой. Зона 01, Америка, по-видимому, живет намного лучше, чем другие страны; по крайней мере, экономический спад не настолько плох, чтобы повлиять на их регион. Рей вздрагивает от внезапного ощущения рук, обнимающих его за плечи, Норман утыкается носом в затылок.       — Эй, иди готовь ужин, — Рей хлопает Нормана по лбу, — Я хочу твою особую жареную лапшу.       — Мы можем сегодня заказать еду на вынос? — Норман утыкается носом, теребя пуговицу на рубашке Рея. Рей стонет, надув губы.       — Но ты сказал, что приготовишь нам сегодня еду. Ты же знаешь, что японская еда из этого ресторана не так хороша, как твоя.       — Завтра утром я приготовлю тебе хороший завтрак, — обещает Норман, поднимая голову, — Я хочу провести эту ночь с тобой.       — Ладно-ладно, как скажешь, — сдается Рей, отмахиваясь от своего парня.       Норман сияет, прыгает вперед и с обожанием садится рядом со своим парнем, хватая одеяло из-под дивана. Когда он достает из кармана телефон, Рей неохотно прижимается к нему, кладет голову на своего любовника, просматривая различные шоу по телевизору. Взросление с книгами не совсем пробудило его интерес к средствам массовой информации в целом, поэтому большинство драм или шоу никогда не привлекали его внимания. Он делает паузу на документальном фильме о природе. «Два окономияки без креветок и тарелка такояки… О, и да, но мне бы хотелось…», — Рэй краем глаза смотрит на Нормана.       — Ты не слишком много заказываешь? — он щелкает Нормана, чтобы привлечь его внимание к себе. Норман отпускает его, подтверждая заказ, прежде чем прервать звонок.       — Мы всегда можем оставить остатки в холодильнике, — пожимает плечами Норман.       — Ты всегда заказываешь слишком много, — Рей закатывает глаза, откидываясь на спинку дивана. Как раз в тот момент, когда он собирается погрузиться в повествование документального фильма, он прижимается к обивке дивана, Норман лежит на нем, положив голову на грудь. Рей морщит нос, его обнаженную ключицу щекочут волосы Нормана.       — Знаешь, я смотрю шоу, — указывает Рей, взъерошивая волосы своего парня, а голос рассказчика гудит на их фоне.       — Тебе нравится здесь, в Человеческом Мире? — Норман сдвигается, рисуя круги на тонкой поверхности рубашки Рея. Мысли Рея задерживаются, он кладет одну руку на спину Нормана, а другую за голову, чтобы поддержать ее.       — Не могу сказать, что я этого не делаю, но я скучаю по маме и постоянно вижу других детей, — прямо признается Рей, — Здесь еще более одиноко.       — Это было намного проще, когда мы были детьми и нам не нужно было работать, верно? — Норман спрашивает вялым голосом, как будто вот-вот заснет. Рей легонько шлепает его, напоминая, чтобы он не заснул до того, как им принесут еду.       — До того, как мы узнали обо всей системе фермы, да, но я всегда знал, что так… — напоминает он, — Жизнь не так уж плоха.       — Должно быть, это было легко для людей, которые жили здесь с самого начала. Держу пари, они даже не знают о демонах, — указывает Норман.       — Думаю, да, но я счастлив, что мы здесь.       Норман садится, прижимая руки к животу Рея. Рей вздрагивает, приподнимается на локте, жар поднимается по его шее.       — Ч-что ты делаешь? Это неудобно.       — Я счастлив, что мы здесь вместе, — усмехается Норман, наклонив голову в самой очаровательной манере, — Не знаю, что бы я делал, если бы не жил без тебя.       Рей закусывает губу и застенчиво кивает. Он отталкивает Нормана ладонью, быстро потирая голову.       — Скажи мне, когда будет ужин, хорошо? — заикается он, сердце делает сальто в груди.       Он выходит на улицу, засунув руку в карман свободных брюк, и открывает заднюю дверь их крыльца. Даже с их заднего двора Рей видит реку и далекие огни города, звезды, мерцающие над головой. Рей садится в одно из их плетеных кресел, положив руки на ручки, и откидывает голову к стене. Он улыбается.       Когда наступает утро, Рей оказывается в постели один. Норман, должно быть, на кухне, на его лице появляется нежная улыбка, когда он улавливает запах меда и масла в воздухе. Он садится, вытирая корку с глаз. «Сегодня мы едем в город», — думает Рей, напевая тихую мелодию, выходя из комнаты. Он засовывает ноги в свои пушистые домашние тапочки, с кроличьими ушками и самыми милыми глазами-бусинками, перед которыми даже Рей не смог устоять.       Быстро приняв душ, он направляется прямо на кухню, где, как он и ожидал, Норман тщательно готовит. Рею эта сторона Нормана нравится немного больше, чем более глупая — он привлекателен, когда серьезен.       — Доброе утро, — тащится он, внимательно разглядывая коробку с лентой на кухонном островке. Он барабанит пальцами по столу, сползая на один из кухонных табуретов. Он кладет подбородок между ладонями, локти поддерживают его, — Что это?       — Доброе утро, Рей, — радостно восклицает Норман, на мгновение поворачиваясь спиной и продолжая безошибочно переворачивать блины, — О, это подарок для Эммы и Гильды, когда мы приедем в гости. Брауни, — он оборачивается, бросает блин с яйцом-суфле на пустую тарелку и пододвигает его через стол к Рею. Он кладет свою поперек своего парня, садится и тянет к ним корзину с вареньем.       — Попробуй это с джемом и фруктами из вон той корзины, это будет вкуснее.       Рей держит ложку над блином, прежде чем начать есть. Он услужливо наливает черничный джем поверх своего блина, а затем очищает банан, один для себя, а другой для Нормана. Взволнованный, он откусывает от своего завтрака, как только делает это, на его лице появляется удовлетворенное выражение. Его стоическое выражение лица тает.       — Мм, это так вкусно, — бормочет он.       Норман сдерживает довольную улыбку. Он всем сердцем любит те немногие моменты, когда ему удается увидеть Рея таким.       — Гильда — пекарь, но, может быть, даже ты смог бы сразить ее наповал этими пирожными, — говорит Рей с набитым ртом, заработав польщенный румянец от своего любовника.       — Я отнесу коробку в машину. Ты можешь принести сумку со всем, что нам нужно, верно? — Норман проверяет, его тарелка стучит по столу. Рей кивает, а затем поднимает взгляд, нахмурив брови при виде Нормана, убирающего тарелку.       — Я всегда удивляюсь, как ты так быстро ешь, — ворчит Рей, проглатывая еду. Когда он смотрит вниз, он понимает, что у него осталось почти половина тарелки с едой и больше половины банана, чтобы переварить.       — Хорошо-хорошо, я принесу все, что нам нужно, а ты можешь помыть посуду, — заключает сделку Норман. Он снимает ключи от машины с крючка возле одного из кухонных шкафчиков, поднимает волосы Рея, чтобы оставить ему поцелуй на лбу. Щеки Рея вспыхивают. Это его любимое занятие, когда Норман так делает. Закончив, он ускоряет мытье посуды, чтобы как можно скорее помчаться к своему парню и отправиться в город. Он не может удержаться от улыбки при мысли о том, что снова увидит Эмму, и это достаточная мотивация, чтобы заставить его работать быстро.       — Дверь заперта как следует, я проверил, прежде чем поехать, — успокаивает Рей, садясь в машину и пристегиваясь ремнем безопасности. Он поднимает с земли их сумку, вязаную крючком, подаренную им одним из детей. Эта — Нормана, синяя, и у Рея такая же, серая, в то время как у Эммы желтая.       — Оставь окна открытыми, — приказывает он, когда двигатель набирает обороты, роясь в сумке, чтобы убедиться, что они ничего не пропустили.       — Я удивлен, что ты ничего не оставил, — усмехается Рей, впечатленный.       — Поехали, — Норман толкает его локтем, глядя на него краем глаза.       Как только они выезжают на дорогу, Рей включает радио (на музыкальной станции действительно есть приятная музыка, которая соответствует его вкусам). Его любимой частью поездки были первые двадцать минут или около того, пока они не перейдут реку, наблюдая за утками, плавающими с семьями, парами из их района, сидящими на берегу реки. Он с тоской откидывается назад, когда ветер треплет его волосы. Эмма, Гильда, интересно, как вы поживаете?       Рей не может не думать о том, как все так резко изменилось. Дон — учитель дошкольного образования в школе, куда ходит большинство детей из Грейсфилд. Некоторые из них даже были обучены самим Доном, в то время как другие видят его вокруг, даже останавливаясь на его занятиях, чтобы поприветствовать его. По возвращении Гильда призналась Эмме в том, что они воссоединились; теперь они даже дошли до того, что стали невестами. Сердце Рея согревается при воспоминании об этих моментах. Сам он тоже нашел приличную работу в публичной библиотеке, в тридцати минутах езды от своего дома. Офис Нормана находится в пяти минутах езды, так что они могут путешествовать вместе. Это то, что ему нравится в их рабочей жизни — близость, несмотря на расстояние.       Рей выходит из оцепенения, когда машина останавливается.       — Мы здесь! — восклицает Норман рядом с ним, отстегивая ремни безопасности. Рей улыбается, закидывая сумку на плечо и помогая Норману вынести их подарок с заднего сиденья. Выйдя на оживленные городские улицы, он замечает кафе Эммы и Гильды, названное Грейсфилд в честь их старого дома. Это больше похоже на лофт-дом: на первом этаже кафе с лестницей, ведущей к дому, — он каким-то образом интегрируется с современными небоскребами, которые окружают их скромное заведение.       Норман делает шаг вперед и, схватив Рея за руку, стучит в дверь, покрытую белой доской и словами «ЗАКРЫТО», написанными почерком Эммы. Через стеклянную дверь они мельком замечают силуэт, ползущий вокруг, вытирая пыль с пола. Стук в дверь привлекает их внимание, когда они выходят вперед, чтобы указать, что бизнес не открыт. Только после того, как они подошли гораздо ближе, Норман понял, что это Эмма, и Эмма поняла, что это Норман по обе стороны двери. Рей улыбается, указывая на Эмму:       — Ты собираешься поприветствовать нас?       С другой стороны Эмма поворачивается и что-то неразборчиво кричит, шаркая в фартуке в поисках ключей. Типичная Эмма, она изо всех сил пытается найти правильный и возится с ним, пока в конце концов не сорвет джекпот. На заднем плане они ловят Гильду, спешащую вниз по лестнице. Когда дверь, наконец, открывается, Эмма без колебаний обнимает своих лучших друзей.       — Боже, я никогда не думала, что вы придете к нам! — вопит Эмма. Когда они отстраняются, нос Эммы покраснел, и она шмыгает носом, изо всех сил пытаясь сдержать слезы. — Я так рада, что вы здесь.       — Ты должна впустить их, — говорит сзади Гильда. Эмма уступает дорогу, с энтузиазмом подпрыгивая, когда ведет своих друзей. Рядом с подоконником есть уголок, где есть диван с книжными полками для чтения, а затем еще несколько, которые они искусно украсили виноградными лозами и растениями в горшках.       — Я заварю вам чай. Норман, ты ведь не любишь кофе, верно? — тепло спрашивает Гильда. Норман кивает, довольный, что она вспомнила. Рей делает глубокий вдох, вдыхая свежесть атмосферы. Сев, он указывает на подарок в руке Нормана:       — Эмма, у нас есть кое-что для тебя и Гильды. Норман сделал это.       Эмма взволнованно подпрыгивает, принимая его. Она подталкивает Рея глубже на диван, чтобы освободить место для себя, открывая крышку коробки. Она жадно причмокивает губами.       — Как бы хорошо они ни выглядели, я думаю, было бы лучше, если бы мы сделали это вместе.       Гильда идет впереди с подносом, на котором стоят их напитки, не сводя с него глаз, чтобы убедиться, что она не сделает неверного движения и не споткнется. В конце концов, она известна своей неуклюжестью. Эмма подходит к ней сбоку, поддерживая ее за руку, чтобы ей было легче нести. Гильда краснеет, бормоча тихие слова благодарности, от которых Эмма сияет.       — Ну, как ты поживаете? — Гильда тепло наклоняет голову, складывая ладони друг на друга.       — Садись, ты слишком формальна, — приглашает Норман. Гильда принимает предложение, втискиваясь на диван рядом с Эммой, хотя вокруг них есть еще несколько стульев. Норман намеренно пихает Рея, хотя у него достаточно места, зарабатывая гримасу.       — Эй! — Рэй стонет, толкая Нормана локтем.       — Освободи место для моей жены, — Эмма толкает Рея. И Норман, и она толкают беднягу, как игрушку. Рей раздраженно вздыхает, но все равно ухмыляется.