Пятьсот семидесятый

— О, я прибавлю звук, — чуть ли не падает с сиденья машины Юнги, пытаясь быстрее сделать громче звук песни, которая определенно ему нравится, судя по его реакции. И сразу же салон машины заполняют четкие басы и биты, под которые он бы танцевал как в последний раз, если бы не малое пространство и дорога. Отличное звучание музыки внутри любимого лексуса, любимый человек, который им управляет, звездная ночь, длинная дорога, и больше ничего не надо. — Устройся поудобней, мы чуть погоняем, — с улыбкой говорит Тэхен, одной рукой крутя руль и при этом смотря на парня рядом. Ким прибавляет газу, и он по инерции вжимается в спинку кресла. Эл икс пятьсот семидесятый будто плывет, трассу он держит идеально. Старший довольно ухмыляется и поглаживает тонкие ноги парня, которые покоятся у него на бедрах с одного конкретного момента, как бы говоря, не бойся, я с тобой. Но Юнги не боится. Тэхен ни за что не позволит чему-нибудь случиться с ним. Да и в Лексусе он уверен на все сто. Джип и его владелец на одной волне, они одно целое, поэтому своё сокровище они довезут в целости и сохранности. Они мчатся по трассе посреди ночи на большой скорости, сопровождаемые полной Луной, с громкой музыкой, а Юнги ему полностью доверяет. С ним не страшно, он в полной безопасности. Поглаживания Тэхена такие приятные, что кружит голову, а царящая внутри джипака атмосфера добавляет некой изюминки, и омега старается не сойти с ума от такого счастья. Последний месяц они с Тэхеном стали реже видеться из-за общей занятости на работе и выезда альфы в другой город, и это конечно наводило грусть и тоску на обоих. Юнги даже плакал по телефону потому, что невыносимо скучал. Тот день выдался для него морально тяжелым, столько всего навалилось и проблемы будто всплыли одним разом, придавили его, а еще любимого человека нет рядом физически, когда так хотелось побыть в его объятиях, что ограждают от всего плохого, и Юнги просто расклеился. Обычно он никогда не показывал ему своих слез, а тут захотелось разреветься как маленький ребенок и теплого Тэхена рядом. Мин всхлипывал, шмыгал носом, заикаясь, говорил, что его так не хватает, а у альфы по ту сторону душа рвалась. Он помнит, как в ту ночь Тэхен тяжело дышал в трубку и каким тяжелым голосом он говорил. Последний попросил прощения, что в такой момент не находится рядом с ним, сказал ему не плакать, ибо лить слезы он должен только от счастья, которым его окутает Ким, прошептал о том, как он сильно любит его и тоже скучает, а напоследок бросил, чтобы он не запирал дверь квартиры на ночь. Юнги значения этому не придал, а зря, ведь в ту ночь Тэхен приехал к нему, преодолев свыше четырехсот километров. Если бы Юнги знал, то он бы отговорил парня от этой затеи. Он прилетел к своему мальчику, наплевав, что этой ночью он не поспит, так как придется ехать из одного города в другой, а утром снова нужно будет присутствовать на деловой встрече в чужом месте. Тэхен сам удивился тому, что приехал в целости, ведь он гнал как бешеный. Спасибо любимому внедорожнику. Юнги закрыл дверь как и всегда и тихо спал, укутавшись с ног до головы одеялом, а Тэхену пришлось позвонить ему и разбудить, сказав, что он стоит за дверью. Мин сначала не поверил, а потом, услышав возмущения от парня, подорвался с постели и побежал открывать дверь. И уже через секунду он висел на альфе, словно макака, и мочил ворот его рубашки своими слезами. — Тэ, я так скучал, — говорит он и сильнее зарывается ему в шею мокрым носиком. — И я, солнце, я тоже сильно скучал, — а затем целует, сильнее прижимая хрупкое тельце к себе. На следующее утро Тэхен снова уехал и пообещал, что как только он приедет, они уедут подальше ото всех и только вдвоем. Он обещание сдержал. Сейчас в ночь с пятницы на субботу они едут отдыхать за город, где они смогут оставить городскую суету и побыть наедине друг с другом. — Тэ, блин, мне щекотно, — притворно возмущается Юнги, дергая оголенными ножками и пытаясь перекричать музыку. Он плечом прижимается к спинке, чтобы любимому было удобно гладить его ножки, сидит в одной белой тэхеновской футболке, ибо обоим приспичило заняться любовью в машине посреди дороги. Благо ночь была да и машин было мало. Тэхен ему не разрешил одевать что-то еще помимо футболки, сам перекинул его ноги на себя, включил печку, ибо младший ужасный мерзляк, неважно лето на дворе или зима, и с хорошим настроением вел машину. — Ты знаешь почему, — кивает он на пальчики ног, которые поглаживают область паха. Ехать с твердым членом становится труднее. — Если не перестанешь, мы снова потрахаемся и не прибудем в назначенное время. — Не перестану, — смотрит прямо в глаза и начинает сильнее давить ногами на член, обхватывая внушительный бугорок. Юнги открыто показывает альфе свое желание. — Я хочу тебя, Тэ, — правда хочет. Его невозможно не хотеть. Ким до безумия горяч, высок и статен. Как сейчас, так и тогда, когда он его впервые увидел. Юнги с первого взгляда влюбился в него и решил, что этот альфа будет его и только его. В их первую встречу Тэхен выглядел просто сногсшибательно. Черная рубашка, растегнутая на три пуговицы и открывающая взор на накаченную грудь, зачесанные назад русые волосы, немного зауженные в тон рубашке брюки, что демонстрировали его спортивное телосложение, ролексы на запястье, сильная аура, вкусный аромат, привлекательная внешность и уверенный взгляд сделали Мина уязвимым перед ним. Такого мужчину безусловно хотелось. И тело, и душу, и сердце. И свое сердце хотелось отдать ему. Юнги всегда равнодушно относился к вечеринкам, где собирались важные персоны города. Мин Юнги, как основателю популярной мебельной фабрики, было непозволительно их пропускать. Нет, ему нравилось проводить время в кругу уважаемых и богатых людей, заводить новые знакомства, которые вполне могут помочь ему в еще большем расширении да и просто познакомиться с чужими рассказами о пути к успеху, но вместо этого он предпочитает проводить время дома, нежась в ванной с бокалом вина в руках, а после поваляться в любимой кровати за просмотром какого-нибудь фильма или чтением мировой классики. На этот прием он готовился без всякого энтузиазма и вовсе не хотел туда идти, а когда скрепя сердцем пришел и увидел его, в мыслях сам себе аплодировал и кланялся за то, что явился. Наверное, это подарок судьбы. Неважно совсем. — Кто он? — спрашивает знакомого омегу Юнги, поблагодарив официанта за бокал шампанского. — Ты не знаешь? — искренне удивляется он, — пойдем, я тебя с ним познакомлю, — не сказать, что Юнги противился действиям знакомого, ведь желание познакомиться с ним было сильное. Однако он не собирался терять голову. — Я не пойду, пусть сам придет, — медленно делает глотки из бокала. — Хорошо, — смеется омега и идет к мужчине, который ведет разговор с другими людьми. Это кажется какие-то чиновники. Мин нарочно выпустил белую прядь, чтобы она упала ему на висок, состроил максимально незаинтересованное в знакомстве лицо и смотрел куда-то в сторону, боковым зрением посмотрев, что альфа идет к нему. — Познакомьтесь пожалуйста, это Мин Юнги. Ему принадлежит «GoldFurnit», а это Ким Тэхен, владелец нефтяной компании. — Очень приятно, — произносит он бархатным голосом, а Юнги чуть ли не пищит от его чертовски приятного тона. Он устанавливает с ним зрительный контакт, якобы отрывая взгляд от интересного занятия — смотреть на шторы заведения. — Взаимно, — совсем чуть-чуть растягивает губы, но не так, чтобы это можно было назвать улыбкой, и заправляет прядь за ухо, демонстрируя всю красоту своих рук. — Вы новичок? — с подколом, — я не видел здесь Вас ранее. Ким усмехается, не сводя с него глаз. — Ну что ты, его бизнесу немало лет, — цокает знакомый, обращаясь к Юнги. — Значит, не такой уж прибыльный, раз я никогда не слышал о нем, да? — притворно смеется Юнги, а омега тоже начинает нервно посмеиваться, поглядывая то на Тэхена, то на Юнги. Он наслышан о том, что Ким Тэхен не выдерживает неуважения к себе, поэтому боится, что альфа может что-то сделать Юнги. — Наверное, Вы просто совсем не знакомы с странами и городами, кроме Сеула, да? — теперь его очередь смеяться. Омега чувствует эту не совсем дружелюбную ауру между Кимом и Мином, поэтому, решив держаться от греха подальше, просит их извинить за срочное возникнувшее дело и покидает их компанию. — Вы прекрасно выглядите, — вовсе не скрывает своего изучаещего взгляда и внутренне восхищается его красотой и утонченностью. Этот омега красив. Очень красив, есть в нем какой-то магнит, который притягивает к себе. А еще его хочется попробовать, но Тэхен боится, что вкусив его однажды, уже невозможно будет остановиться. Мин Юнги дико интересный, гордый и точно знающий себе цену. Он единственный, кто осмелился подъебнуть его, вести себя сдержанно и непоколебимо, словно он тут король, царь и бог. Эта гордая пташка совсем другой, и его до ужаса хочется узнать поближе. — Благодарю, — говорит Юнги и еле сдерживается оттого, чтобы не провизжать, что это только альфа тут один чертовски прекрасный. — Раз уж Вы не знаете меня и мою компанию, то я приглашаю Вас на вечер вместе со мной. Познакомимся поближе. Даю Вам право выбрать место и время. — Вы очень любезны, но все мое время занято. А информацию о Вас я обязательно почитаю, не беспокойтесь. Приятного вечера, — и улыбнувшись, уходит, хотя второе Я кричит «Да я все свои вечера, утро и обеды, все свое время с тобой провести готов! И похер будем мы знакомиться с тобой или целоваться. Просто забери меня.» Ким смотрит ему в спину и сам себе улыбается. Дикая кошечка хочет, чтобы за ним побегали, Тэхен побегает. Все равно он давно за кем-то не ухаживал: омеги сами клеились к нему банным листом, ему даже стараться не нужно было. Хоть что-то интересное. Весь вечер у Юнги сердце собирается выскочить из груди и отдаться Ким Тэхену. Он разговаривает с другими, шутит и прекрасно проводит время, чувствуя чужие глаза на себе. Юнги не оборачивается, не смотрит на него, даже мельком не поглядывает, хотя желание это почти ломает его, но он держится молодцом. Потом к нему как всегда лезет его ухажер, который рассчитывает на отношения между ними, однако Мин его не посылает на три буквы, как делает это всегда, а подпускает к себе и даже улыбается ему. Неискренне и фальшиво. Все это ради него. Юнги хочет что-то проверить. — У тебя ниточка торчит на воротнике, — обращается к раздражающему его альфе и подходит достаточно близко, чтобы тот смог ощутить его дыханье на себе. Альфа и сам в шоке от происходящего, а точнее от действий Юнги, но решает ничего не спрашивать, а просто наслаждаться долгожданным моментом, когда они совсем-совсем близко. — Я ее уберу, — говорит Юнги, точно зная, как не сводит своих взгляд с них один конкретный человек. Он прикасается к нему своим телом и, положив одну руку на чужое плечо, медленно трогает шею, якобы пытаясь аккуратно вырвать нить, которой вообще нет. Мину самому ужасно оттого, насколько они близко, но он терпит. А терпение его кончается. — Да что ты будешь делать, не вырывается, — шепчет почти в ухо и встаёт еще ближе, ртом обхватывая нитку. Этот альфа тяжело дышит, дрожа всем телом, и потирается об него, фиксируя свои руки на талии омеги. Он вжимает его в себя, и Мин еле сдерживает себя, чтобы не пнуть его между ног. — К черту этот спектакль, я не знаю во что ты играешь, но я принимаю эту игру. Я хочу тебя, — зарывается носом в вкусно пахнущую шею. А Юнги становится не по себе. Он понимает, что переборщил, а этот идиот вошел в вкус и настроен решительно. — Идем, — вечный дурак превращается в кого-то другого, уверенного в себе мужчину, что его начинаешь бояться и воспринимать его намерения всерьез. Он крепко держит его за руку и уводит на выход. В зале темно, но омега знает, что на них смотрят люди, поэтому к великому сожалению он не может предпринять меры и послушно идет за ним, пытаясь убрать свою ладонь. — Постой, отпусти меня, — пока только говорит Мин, но альфа кажется его не слышит. Они вышли из холла. — я сказал тебе отпустить меня, — громче. — Я не могу, — резко останавливается и смотрит в его глаза, вновь сокращая между ними дистанцию, — ты завел меня, бросил красную тряпку, а теперь говоришь отпустить тебя. Так не пойдет. Сегодня ты мой. — Не неси ерунду, не заставляй меня думать, что ты конченный дурак и ублюдок. Человеческим языком тебе говорю, оставь меня. — Нет. Омега начинает правда его бояться. На него лавиной обрушивается сожаление за его выходки, в которых по сути не было логики, за тупое и не подлежащее объяснению мышление, что он заставит Кима ревновать. — Какие-то проблемы? — произносит альфа, но точно не ему. Юнги смотрит вперед и замечает Кима, неосознанно округляя глаза. — Пойдем поболтаем, — бросает Тэхен и, не оборачиваясь, выходит из здания, идя по пути, что ведет к подземной парковке. — Что ему надо, — сам себе говорит он, выругиваясь, и злым голосом приказывает омеге стоять тут и никуда не уходить. Альфа идет вслед за Тэхеном. Тот стоит возле своего лексуса и курит сигарету. — Чем обязан? — недовольно. Ким будто стоит тут один, внимания не обращает, все так же выпускает дым изо рта, поправляет золотые часы, потряхивает пепел, выводит мужчину из себя. — Если так нравится тишина и быть одному, тогда не нужно было попусту тревожить меня, — он собирается уходить, как его останавливает кимовский голос. — Смотрю на тебя и не понимаю, как ты управляешь своим бизнесом. Слов ты оказывается не понимаешь, а как тогда дела ведешь? — О чем ты толкуешь? — хмурится. — Тебя ведь просили отстать. Зачем ты омегу трогаешь? — боком прислоняется к машине и кидает сигарету, складывая руки на груди. — А тебе какое дело? — ближе подходит, понимает о ком речь идёт, — тебя это волновать не должно. — Слушай, — громко вздыхает Ким, как будто устал доказывать, что дважды два — четыре, — пока просто предупреждаю, не трогай его, а иначе я на старте, чтобы разбить твою рожу. Сейчас пойдёшь к нему, попросишь прощения и больше никогда к нему не приблизишься. Надеюсь, правильно все поймёшь. Чтобы больше я твою физиономию возле него не видел. — А не обнаглел ли ты. Кто ты вообще такой, чтобы указывать мне? Сгинь отсюда, пока я разрешаю, иначе один мой звонок, и тебя нет. — Значит пиздиться будем, — сам себе усмехается Тэхен и принимает ровную стойку, — ну ладно, все равно кулаки чесались, — и бьет тому прямо в челюсть, хотя тот готовился для драки. Альфа ожидаемо отшатывается, чуть ли не падает на пол, грязно матерится и нападает, но Ким блокирует его удар и впечатывает крепкий кулак в чужой нос, успевая ещё и по печени ударить. Слышится хруст, и из носа течёт кровь, а тот, прикрывая его обеими руками, падает. Тэхен не спеша идёт к нему, поднимает за воротник и брезгливо смотрит на его лицо. — Овощ ты. Даже трех ударов не выдержал. Я даже не подрался толком, — выдыхает и встаёт. Этот альфа правда удивил тем, что слаб. Вот честное слово, Тэхен рассчитывал на получасовую или хотя бы двадцатиминутную драку, а тут даже и пяти минут не прошло. Ужасно. — Короче, к Юнги ты больше подходишь. Мне не показываешься. И ради всего святого научись хотя бы принимать удары и не падать. Стыдно же с таким подтянутым телом так позорно проигрывать, — замолкает, фокусируясь на только пришедшем омеге. Какой же красивый, мать его. Слишком прекрасный и изысканный. Тэхен смотрит на него и все не налюбуется. — Что тут было? — Да ничего такого. Просто проверял его на выдержку. Проверку он провалил, — смеётся, указывая на альфу, который матерясь поднимается и уходит из парковки, не поднимая глаз. — Зачем выбирать слабых и не способных защитить не то что тебя, а хотя бы себя? — как будто отчитывает его, — и вообще не надо с другими ошиваться. Больше так не делай. — Да иди ты нахуй, — давится своим возмущением Мин и идёт к своему авто. — Какие ужасные манеры. Материться я разрешаю только в особых случаях, — ухмыляется так противно, что Юнги начинает трясти, — мы все равно общаемся на «ты», поэтому в ближайшее время я скину тебе время и место для встречи, раз уж ты сам не захотел выбирать. — Повторяю, иди нахуй, — совсем без злости, она прошла, осталась лишь игривость, но Мин не хочет сдаваться, не хочет показывать своё довольное лицо. Он вновь делает безразличный вид, снимает блокировку своей машины, заводит бмв и уезжает с громким ревом. Приём не закончен, но оставаться нет никакого желания, ведь показывать, как он сам по себе лыбится, не хочется. А он будет потому, что думает о Тэхене. Ему безумно приятно, что он не сводил с него взгляд весь вечер, приглядывал и поставил на место того дурака. Юнги мог бы уехать сразу после того, как Тэхен позвал за собой альфу, но ему было безумно интересно, чем они будут заниматься. Мин пошёл за своим ухажером сразу же, прячась за колонной, чтобы его не было видно. Сначала он просто стоял, пытаясь услышать о чем двое альф говорят, а потом чуть ли в ладоши не захлопал, когда Ким того замочил, не прикладывая особых усилий. Ким Тэхен шкаф, и было бы удивительно, если бы он проиграл в небольшой потасовке. А как же было до одури приятно в тот момент. Осознание того, что из-за него Тэхен ударил кого-то, защитил и сделал так, что тот недоумок больше к нему не подойдет, делает тепло и заставляет улыбаться. Он крутит руль, а в голове прокручивает каждое его действие и слова. А как он матерится! Юнги находит это очень сексуальным и возбуждающим, хотя понимает, что это звучит глупо. Он не использует нецензурную лексику (за исключением сегодня потому, что просто надо было), не поощряет людей, которые матерятся, но слышать то, как Тэхен выражается, хочется всегда. Интересно, а как он ругается, когда кончает? Юнги обзывает самого себя идиотом за такие мысли и включает музыку, решая покататься по ночному городу. Водить он очень любит. Он купил бэху почти сразу же, когда бизнес начал приносить доход. Сейчас в гараже у него три люксовых машин, на счету крупная сумма денег, которой хватит его внукам, шикарный особняк за городом, но гоняет он в основном на бмв, просто потому что это его первая любовь, а живет в элитной квартире, ибо ему так удобнее. Омеге всего двадцать три, и он сам удивляется своему успеху и состоянию. Запустить свой собственный бизнес помогла семья, которая переехала в другой город, Юнги до сих пор их благодарит за их помощь и отправляет на их счёт деньги, хотя и без них они хорошо живут. Он считает своим долгом ежемесячно перечислять красные. У него есть все, о чем только может мечтать человек, но нет главного — любви. Именно между двумя людьми. Той, которая связывает две души. Юнги встречался с парнями, были серьезные отношения, но с возрастом он начал понимать какого мужчину он хочет видеть рядом с собой, какими качествами он должен обладать, чтобы позже было не страшно создать с ним своё гнездышко. Юнги хочет выйти замуж за достойного человека и прожить с ним счастливую жизнь. Его всегда интересовала семейная жизнь, будущее с семьей, ведь он сам вырос в такой среде, где родители любят друг друга и поддерживают, вместе воспитывают детей и верны друг другу. Юнги тоже так хочет. Он всегда восхищается своими родителями и желает, чтобы и у него была такая любовь и семья. Мин не рассчитывает на счастливую жизнь вместе с Тэхеном, это глупо строить планы на будущее с мало знакомым человеком, но повстречаться с ним он бы хотел. С ним такое впервые. Чтобы он настолько был заинтересован в мужчине не было никогда. Юнги и сам не знает что на него нашло, почему он так теряет голову, что именно в Киме заставило его сердце стучать гораздо быстрее. С виду обычный привлекательный человек, а переворачивает мир омеги с ног на голову. Юнги стабильно едет сто двадцать в час, совсем не волнуется о том, что нарушает правила, ведь дорожная полиция его не тронет, все его мысли лишь о Тэхене. Он выключает кондиционер, открывает окно, чтобы ветер обдувал лицо, слышать городской шум, и просто наслаждается поездкой, как в боковых зеркалах появляется белый пятьсот семидесятый лексус эл икс. В душе он ликует и на лице появляется едва заметная улыбка. Действия со стороны Ким Тэхена определенно льстят. Юнги жмет на газ сильнее, лексус за ним не отстает. В бэхе вовсю долбит музыка на высокой скорости, сзади с такой же скоростью несется эл икс, и адреналин внутри просто разрывает. Возле коробки передач вибрирует дорогой телефон, Юнги бросает короткий взгляд, чтобы посмотреть на неизвестный номер, догадывается кто ему звонит и принимает входящий. — Сбавь скорость, солнце, — слышится бархатный голос, из-за которого у омеги начинают подрагивать колени. — А что, боишься копов? Или на штраф денег не хватит? — ехидничает Юнги. — Ты правда так думаешь, что у меня мало денег, что я начинаю думать, что мне просто необходимо показать всю мою важность не только для этого города, но и для всей Азии, — цокает Тэхен, — и поставь тише музыку, даже я ее в своей машине слышу. — Не хочу и не буду. — Другого ответа я и не ждал, — усмехается он, и Мин улыбается, — давай отставим шутки в сторону, снизь скорость. Я переживаю за тебя, — совершенно легко и непринужденно говорит Тэхен последнее предложение, а Юнги за рулем чуть ли с дороги не съезжает. — Ладно бы если день, ночь на дворе. Прекрати вредничать и дави на тормоз. Если так сильно хочешь погонять, то одно твое слово, и я отвезу тебя на автодром. Можешь гонять столько, сколько душе твоей угодно. — Слушай, чего ты ко мне привязался? Буду ездить как хочу и тебя слушать не собираюсь. Отстань от меня. Спокойной ночи. — Да подожди ты, — успевает сказать до того, как Юнги собирался завершить звонок. — Что такое? — Я уеду, а ты оставшуюся дорогу едь тише. Я хочу поухаживать за тобой, поэтому ты мне нужен живой и невредимый. Возвращайся домой поскорее, отоспись, завтра мы с тобой слетаем в Японию. Там сейчас красиво, сакуры цветут. — Попробуй, сделай что-то, что заставит меня пойти куда-то с тобой, — и нажимает на красный значок, отбрасывая телефон на кресло спереди. — Если уже не заставил, — сам себе шепчет Юнги и видит, как белый джип поворачивает и потом вовсе исчезает из поля зрения. Бмв сбрасывает скорость, а Юнги оставшуюся дорогу до своего дома не снимает улыбки с лица. — Ну и как я могу отказать тебе, — сворачивает на обочину, включает аварийку, отодвигает кресло, и Юнги тут же взбирается на него, садясь на колени. — И себе, — задницей проезжается по твердому члену, показывая, что он не один, кто тут возбужден. — И себе, — прижимает к себе за талию и целует, наслаждаясь тем, что может трогать любимую попку как хочет, вовсе не спрашивая разрешения. Омега и не против, он обнимает его за шею, не перестает тереться об него, словно он не был у него в руках целую вечность, а не час назад. В предыдущий раз инициатором был Тэхен, он просто перекинул его на задние сиденья и вдалбливал стонущего Юнги в них же, особо не заботясь о том, что им может быть тесно: джип достаточно вместительный и большой. А сейчас судя по его положению, назад они не перелезут и Мин возьмет все в свои руки. Так даже интересней. — Тэ, какой же ты… — закусывает губу и дышит тяжело, смотря своему альфе в глаза. Мин уже весь раскрасневшийся, жутко возбужденный и с ума сводящий. Юнги очень эмоциональный, а его тело чувствительное, и оно отзывается на каждую ласку Кима, на каждый пошлый взгляд, на каждый горячий выдох. — Какой? — хрипло спрашивает Тэхен, шаря своими руками по всему телу. — Охуенный, — к слову, он взял у старшего привычку выражаться во время интимных моментов, а Тэхен ничего против не имеет, — так хочу тебя. Всегда, каждую минуту, — и по дикому вгрызается в его губы, срывая с него черную футболку не без помощи Тэхена. Он мигом переходит к шее, к сильным плечам, целует ключицы, подкаченную грудь и тихонечко стонет, слыша как тяжело и часто дышит альфа. Последний не остается в стороне, он буквально рвет футболку мина и, плотно окольцевав его позвоночник, приподнимает, что соски находятся почти на уровне его лица, поэтому не сдерживается, обхватывает одну из них губами, одной рукой стягивает вниз спортивные штаны вместе с боксерами, собираясь насадить парня на член, как его останавливает Юнги. — Постой, Тэ, я хочу кое-что другое, — слезает вниз, заставляя Кима отодвинуть кресло еще дальше. — Солнце, там же грязно, — имеет в виду полики авто, а сам внутри сгорает, уже догадываясь о том, чего хочет его омега. — Ты же потом поможешь мне принять душ? — невинно хлопает ресницами и смотрит искрящимися глазками. — С удовольствием, — улыбается и проводит языком по губам, а в следующую минуту сжимает руки в кулаки и хрипло стонет от движений языка Юнги. Юнги просто невероятный, неземной, он не из этой планеты, единственный и только для Тэхена. Альфа точно выиграл эту жизнь, раз он имеет возможность проживать ее вместе с омегой, которого он приравнивает к солнцу. Этот парень действительно его свет, источник энергии и тепла. Его лучики заставляют идти дальше. Без Юнги себя Тэхен просто не представляет, да и не хочет. Тогда ему эта жизнь не нужна, если он однажды будет без Юнги. Он за ним и в огонь пойдет, и в воду. Тэхен Юнги любит. Любит его характер, привычки, жесты, а ведь омега превращается в ужасную капризулю, стоит Киму появиться на горизонте. Но Тэхен обожает его баловать, а младший умело этим пользуется. А еще Тэхену безумно нравится то, как Юнги балансирует между невинным мальчиком и соблазняющим змеем-искусителем. На людях он холодный, обладающий чудесными манерами, фильтрующий свою речь и поведение, а с Тэхеном пошлый и страстный любовник, игривая кошечка, вредный бандит и милый одуванчик в одном флаконе. — Оох, солнце, — запускает пальцы в волосы парня, пока он своим губами и языком творит нечто крышесносное и уносящее за пределы Земли. Юнги сам кайфует. Он знает, что делает любимому приятно, и от этого хочется выложиться на все сто. Мин глубоко берет, смачно сосет, втягивает щеки, двигает головой, скользя губами по всей длине вверх и вниз, поглаживает тэхеновские напряженные бедра и, почувствовав чужое учащенное дыхание, ускоряет свои движения, доводя альфу до оргазма. Юнги проводит руками по каплям спермы, растирает ее по животу старшего, перебирая пальчиками, а потом под чутким надзором Тэхена проводит руками по своему плоскому животу и груди, размазывая вязкую субстанцию и на себе. Он проводит влажными пальцами медленно, будто что-то рисует и наблюдает за реакцией своего парня. — Как же заводишь, — Тэхен усаживает его на себя, прижимая вплотную, и облизывает его. Шею, горло, плечи, грудь, живот. Юнги стонет от приятных касаний горячего языка по телу, крепче обхватывает шею и второй рукой обхватывает вновь возбужденный член. Он даже в его ладошку не помещается. Крупный, большой, толстый и заставляющий Юнги теряться в пространстве. — Хочу, — хнычет он и направляет его в себя, но не насаживается. Катается на нем, размазывая свою смазку, над любимым нарочно издевается. Власть в его руках, а значит грех не поиграть с Кимом, — Тэ, ты такой большой и горячий. — Юнги, с ума сводишь, — хрипит ему в щеку Тэхен. — Тебе же нравится? — Я обожаю тебя, солнце, — ловит ртом нижнюю губу и оттягивает ее. — Сядь попкой на мой член, радость моя. Не мучай нас обоих. — Ну, Тэ, — альфа правда не знает, как все еще держится, когда его мальчик так стонет. На деле, цепи рвутся, канаты развязываются, но он очень старается держать себя и позволить младшему управлять им. — Скажи, как ты любишь меня, Тэ, произнеси пожалуйста, — шепчет с закрытыми глазами, горячо дышит в его выбритые виски, ерзает задницей по паху. Сам умирает из-за своей игры, дух из Тэхена выбивает. — Люблю тебя, солнце. Так, что дрожь по всему телу. Обожаю тебя, мой мальчик. Всем сердцем и душой люблю. Юнги больше не хочет играть и изводить себя и его. Хватит. Он хочет почувствовать его в себе. Незамедлительно. Прямо сейчас. Тэхен издаёт что-то похожее на рык, когда погружается в горячую тесноту. Ох уж это потрясающее чувство, когда они настолько близко и открыто чувствуют друг друга. Неописуемо просто. Юнги, придерживаемый Тэхеном за талию, совершает движения вверх-вниз, каждой клеточкой чувствуя его, распределяя это высочайшее наслаждение по всему телу. Ему настолько хорошо, что выть хочется. А еще Тэхена поцеловать. Но тот целует первым. Так пошло, с причмокиванием, изучая всю ротовую полость языком, так глубоко и грязно. Хотя нет. Стоп. Грязно никак не может быть. Между ними ничего грязного не может быть. Этого слова между ними вообще нет. Каждое слово и действия идут из самого сердца и души. Юнги выбрал идеальный темп. Те фрикции, которые приносят сумасшедшее наслаждение. Не слишком медленно и не быстро. Он придерживается той частоты, благодаря которой он может чувствовать то, как под напором члена его мышцы раскрываются, а Тэхен — насколько плотно стенки колечка обхватывают его плоть. И-де-аль-но. — Ускорься, — шепчет Юнги, чувствуя подступающую разрядку. Хочется побыстрее достигнуть пика, а сам он быстро прыгать точно устанет. Юнги ленивый немного. — Не хочу. Мне нравится. — Тэ. — Хорошо. И двигается сильнее. Держит его крепко, бёдра приподнимает и совсем не жалеет. А Юнги и не просит. Предыдущий темп, что он сам установил, безусловно потрясающий, но этот быстрый — вышка. Для обоих. — Да, вот так, Тэ. О, боже мой. В салоне становится жарко, здесь витает запах секса, а мимо пролетает любовь. — Тэ, — не знает куда деть себя Юнги. Волна оргазма вот-вот накроет, в бёдрах начинает что-то приятно покалывать, — Тэ, люблю тебя. Мой единственный, неповторимый, самый красивый, самый сильный. Мой лев. Моя душа, моя любовь, — почти задыхается, — Тэ, люблю тебя. Так сильно. Как же люблю. Ах! — вскрикивает, содрагаясь всем телом, чувствуя, как ток проходит по всему организму, и достигает пика с любимым именем на устах. Юнги сжимает его в себе, и Тэхен, сделав несколько толчков, изливается внутрь. Оба дышат тяжело, пытаются угомонить быстро стучащее сердце, и ужасно счастливые. Юнги лежит на нем, ощущает, как вытекает сперма, втягивает его запах и лениво потирается щекой и о его щеку. — Лев мой, это было крышесносно. — Ты невероятен, — не остается в стороне Тэхен и вновь его целует. Они стоят на трассе еще минут десять, а потом собираются ехать дальше. — Надо было на вертолете поехать, — ругает самого себя Ким за то, что не выбрал собственный вертолёт. Но ездить именно на этом джипе он любит больше всего, хотя частенько ездит на Роллс-ройс фантом и Мерседес майбах. Это просто особая любовь к джипаку. — Ни за что. Я лексус обожаю. И наш секс из всех транспортов может видеть только он. Ты устал? Спать не хочешь? Давай я поведу? Но мне нечего одеть. Я голый. Опять ты футболку порвал! Уже свою, а не мою. Вот что за привычка, а. — Водить я тебе не дам, отдыхай. Посиди без одежды, я тобой любоваться буду, а печку на максимальную поставлю, — сверкает глазами Тэхен. — Нет. Лезь в багажник и доставай мне чистую одежду, — складывает руки на груди Юнги, который сидит уже на пассажирском сиденье. Тэхен открывает дверь и вылезает. — Свою! — выкрикивает Юнги, пока тот роется в их сумке, пытаясь отыскать среди тысячи вещей омеги одну из своих трех футболок. Мин заставил его взять совсем немного, в то время, как сам повез свои три чемодана. — Мог бы и не говорить, — цокает Тэхен. Юнги всегда носит одежду только Тэхена. Это желание Кима. Юнги только рад. Взяв вещь в руки, он залезает в машину и сам его одевает, после поцеловав в любезно подставленный носик. — Ехали, — говорит довольный омега, и Тэхен жмёт по газам. Впереди их ждёт неделя отпуска среди гор. А ещё коробочка с кольцом.