Дверь в лавку торговца со скрипом открылась, тут же с громким хлопком закрываясь за посетителем, словно бы чтобы тот не сбежал, и привлекая внимание торговца, который лениво что-то рассматривал, сидя спиной к вошедшему, и даже не повернулся, лишь махнул рукой в приветственном знаке и пробубнил что-то, отдаленно похожее на: «чего надо?». Джордж раньше задумывался над тем, как с таким обращением к своим посетителям этот человек вообще смог завлечь клиентов, но, когда ты замешан в связи с лесной сущностью, ответ вполне очевиден. Дрим либо сам был «поставщиком», либо запряг кого-то доставлять этому толстосуму редкие материалы, инструменты и минералы, либо же как-то вынуждал своих подчиненных почаще наведываться именно в эту лавку. Кстати, несмотря на огромное обилие товаров, чего-то шибко ценного для своей профессии Джордж в лавке никогда не находил. Растения, которые продавались в лавке, были годны лишь для еды или, в очень редком случае, слабые травы с успокоительными свойствами, найти которые можно было и за бесплатно в двух минутах от деревни. До того, как Джорджа обвинили во всех смертных грехах, он как-то раз поинтересовался, почему это, на что мужчина смерил его уничижительным взглядом и ответил, что поставщик ничего ценного не привозит, а сам он руки марать, по лесу шастая, не намерен. Мол, это твоя работа — корой деревьев, да цветочками торговать, вот и не напрягай меня этим. Теперь же лекарь смутно догадывался, отчего столь востребованный товар не продавался в этой лавке. У хозяина лавки был свой Хозяин, который был, кажется, очень возмущен на Джорджа, который мог так нагло обдирать его лес. Он ругался на него за запасливость, за желание украсть побольше даров, и был явно недоволен. А это еще надо учитывать, что его отношение к Джорджу было явно чуть более доброжелательным, чем к этому мужчине, жадному до денег. Настолько жадному, что тот продал душу, желая заполучить как можно больше блестящих монет. Запасливый хомяк, мать его.
— Эм… Извините? — аккуратно позвал Джордж, пытаясь привлечь внимание к своей не очень-то скромной персоне. На самом деле, он бы мог просто потребовать к себе внимание, как требовал чертенок в груди, но какой-то страх по отношению к этому торговцу, который в прошлом был для него достаточно неприятным и грубым мужчиной, часто заламывающем цены так, что Джордж и купить еды не мог, так и не исчез, и парень сжимал кулаки, стараясь успокоиться. Все нормально. Все хорошо. Все просто потрясающе. Сейчас он под защитой Дрима. Кто ему может навредить?
Ну, кроме самого Дрима.
Почему-то эта мысль, больно ударившая по разуму, заставила поморщиться. Словно бы здравый смысл, проснувшись, напомнил о той самой проблеме, о которой Джордж старался не задумываться, но парень лишь вновь упорно отмахнулся от этого предположения. Нет. Дрим не навредит ему. Ему нечего с него взять, а потому их общение, скорее всего, обусловлено одиночеством Дрима. Наверное, если у тебя поблизости лишь волки, вороны и один друг в нескольких часах ходьбы, ты волей-неволей привыкнешь к человеку, который питает почти нездоровый интерес к твоему лесу. Когда-то они, кажется, обсуждали, что могли бы стать друзьями. Быть может, Дрим пытался осуществить эту задумку в жизнь? Джордж закусил губу, невольно признавая, что у демона неплохо получалось. Нет, он, конечно, оставался лесной опасной чепухней, но что-то в нем поменялось. Или это Джордж взглянул на него по-новому. Холодность и надменность существа, которые сразу бросались в глаза во время первого знакомства, поблекли. Дрим словно бы… Хм… Стал чуть более спокойным? Его вспышки гнева, носившие название «жалкий человечишка, ты не способен меня понять» стали почти что редкостью. Дрим продолжал вести себя немного надменно, но рассуждений о том, что Джордж ничего не понимает из-за того, что он родился у людей, подобные утреннему, стали более редким явлением. Наверное, если ты живешь хрен пойми сколько, ты со временем начинаешь более пренебрежительно относиться к людям, которые, на протяжении твоей долгой, если не бесконечной (кстати, надо бы поинтересоваться у Дрима, как долго вообще он жить собирается) жизни постоянно сменяют друг друга. Джордж даже подумал, что, если верить словам Дрима, он даже основателей их деревни видел. Интересно, а были ли с кем-то из них у него сделки? Или тогда, будучи слишком молодым, Дрим этим не занимался? А сколько всего было людей с такой, как у Джорджа, меткой?
Но погрузиться в свои думы слишком надолго ему не дали. Торгаш, так и не дождавшись заказа, резко развернулся, готовый, видимо, вылить на растерявшегося покупателя ушат говна, но тут же замер, уставившись на Джорджа. Тот побледнел, его глаза в ужасе расширились, и он спешно заозирался, в поисках, как догадывался парень, Дрима. Тот факт, что тот не вошел в лавку, его успокоил. Джордж заранее об этом попросил — не светиться лишний раз. И без него разберется. Он, в конце концов, взрослый мальчик, способный самостоятельно продать оставшиеся травы, разложенные по мешочкам так, чтобы покупатель смог сразу же заварить отвар с теми или иными свойствами, а не пытаться разобраться в свойствах того или иного растения самостоятельно. Те сейчас лежали в старой сумке Джорджа и ждали своего часа, но парень неожиданно… Растерялся. Владелец лавки действительно успокоился. Лишь его взгляд нет-нет, да скользил к руке парня, на которой было изображено это глупое улыбающееся лицо. Джордж, зная куда направлено внимание, даже не попытался его спрятать, а потому метка на предплечье сразу бросалась в глаза.
— У меня есть к тебе предложение, — через время все-таки начал Джордж, подойдя ближе к прилавку и, чуть помедлив, словно ожидая возражений, начал выгружать из сумки мешочки с засушенной растительностью. — Это — тебе на продажу. Половина выручки мне, вторая половина — тебе. От тебя ничего не требуется, лишь продажа.
— Чего? — постепенно приходя в себя, мужчина мутноватым взглядом осмотрел мешочки, и Джордж мысленно ухмыльнулся — он видел, как у того заблестели глаза от понимания того, насколько редкий и ценный товар ему предлагают. Кажется, страх постепенно начал уступать жажде наживы. Не это ли случилось, когда торговец заключил сделку с демоном? — Но пятьдесят процентов — это много.
— Это вполне нормальная часть, если учитывать, что тебе для получения лекарств ничего делать не придется, — парень нахмурился. — И, если есть такая возможность, я бы хотел обсудить с тобой цену продажи. Я не намерен видеть такие цены, какие будут недоступны людям, нуждающимся в лекарствах.
— Но это моя лавка! — рыкнул продавец, полностью забыв об инстинкте самосохранения. — Я плачу по тридцать процентов от покупки, это справедливая цена, если учитывать мое количество посетителей и репутацию. А уж цены выставляю я, и точка!
— Ах, вот оно как? — голос Джорджа неожиданно для него самого стал абсолютно спокойным и вкрадчивым. Минуты разговора с торговцем хватило, чтобы вспомнить, за что парень так недолюбливал этого жадного до денег и жестокого крысеныша. Ему было абсолютно плевать, что за те цены, что выставляет он, купить лекарства, необходимые в сезон холодов, смогут далеко не все. Ему было плевать на это, лишь бы получить большую прибыль в итоге. И Джордж был зол. Но вместо крика его голос был вполне спокойным, почти будничным, и холодным, словно лед. — Я не без твоей помощи, значит, лишился буквально всего и пришел к тебе, предоставив возможность заработать легких, пусть и не очень больших, но денег, а тебе этого, лицемер ты проклятый, мало, значит? Хорошо. Как скажешь. Значит я изо всех сил постараюсь сделать так, чтобы твоя лавочка к чертям собачьим прикрылась или, если этого мне сделать не удастся, заставлю всех поверить в то, что мы с тобой заодно. Чтобы ты на своей поганой шкуре почувствовал, какого это — быть отщепенцем. Договорились?
— Ты не посме… — начал мужчина, но Джордж тут же его перебил и не без удовольствия заметил, как зрачки человека напротив расширились — он явно опасался лекаря и его возможных действий.
— Не посмею? Давай проверим? — торговец попытался что-то возразить, даже открыл было рот, но тут же его закрыл. Дверь в лавку приоткрылась, словно от ветра, и что-то тенью скользнуло в помещение. Чем было это «что-то» гадать не приходилось. Джордж был зол. Очень зол, и Дрим явно это почувствовал. Лекарь слабо улыбнулся торговцу, который замер, как изваяние, смотря в сторону черной тени, которая постепенно начала принимать человеческий силуэт. — Ты действительно хочешь бросить мне вызов?
— Вызов? Я люблю вызовы, — голос Дрима казался спокойным, но Джордж, проведя в компании существа не один день, был уверен, что тот сейчас еле сдерживается, чтобы не всадить во что-нибудь когти. Или в кого-нибудь. — Что произошло?
— Я… Хозяин! Он хочет занизить цены на товары, но это несправедливо! Для меня торговля с ним — риск, понимаете? Это просто неразумно! Он мне угрожал! Я не сделал ничего плохого, я не… — Джордж закатил глаза. Человек рядом с ним упорно копал себе могилу, сам того не замечая. Парень чувствовал раздражение, что бурлило в Дриме, и был сейчас на сто процентов уверен, что демон встанет на его сторону, но пока не мог вставить ни слова — тирада торгаша казалась бесконечной.
— Это, конечно, все хорошо, — начал через время демон, когда в легких торгаша закончился воздух и тот замолк, пытаясь отдышаться и, видимо, ожидая приговора Дрима, который сейчас, сделав самый невинный вид, рассматривал какие-то товары, что стояли на прилавках и о назначении которых Джордж мог лишь догадываться. — Но я, кажется, не тебя спрашивал, разве нет?
— Я…! — но Дрим, повернувшись к продавцу, покачал головой, и тот тут же замер, предвидя что-то страшное.
— Нет-нет-нет, дружище, давай договоримся, — в голосе Дрима звучала какая-то угроза, и Джордж, сделав шаг назад, невольно поежился. — Я не собираюсь слушать твой лепет просто так. Давай договоримся, что свой поганый рот ты будешь открывать лишь в том случае, если тебя спрашивают, хорошо?
Джордж наблюдал за тем, как побелел торговец и судорожно закивал, когда Дрим, протянув к нему руку, «дружески» похлопал того по плечу. Парню казалось, что у того вот-вот откажут ноги и он упадет на пол на колени, моля о пощаде, но тот пока держался молодцом. Даже сознание не потерял. На самом деле, несмотря на то, что происходящее Джорджу ой как не нравилось, несмотря на то, что в моменты злости Дрима на него накатывали приступы страха, кричащие, что пора валить, он не мог не отметить, что был чуточку доволен происходящим. Почему-то этот насмешливо-вкрадчивый голос Дрима, который должен был пугать, невольно вызывал что-то, отдаленно похожее на восхищение и трепет. Тот упивался своей властью, наслаждался самим фактом, что он может контролировать этих людей, и выглядел так уверенно, что невольно и зрители его торжества (вернее, один-единственный зритель) начинали верить в его власть, в его силу, и это, надо признать, было высшей точкой власти. Если в то, что ты всесильный кто-то верит, то ты действительно ощущаешь себя всесильным. И Джордж, прикусив губу, невольно отвел взгляд.
Потому что он действительно в это верил.
— Джордж, что произошло? — голос Дрима все еще был холоден, как лед, и он даже не повернулся к человеку, к которому обратился, все еще наблюдая за торговцем, ноги которого уже тряслись. Пару секунд, и он рухнул на пол, с ужасом смотря на существо перед собой и что-то бормоча о пощаде. Дрим лишь как-то брезгливо от него отвернулся, внимательно осматривая Джорджа, словно бы ища на нем следы побоев, или типа того. — Расскажешь мне свою версию событий?
— Да все, в целом, как он и сказал. Я предложил ему поставлять травы, доход с которых будет делиться поровну, но цены буду выставлять я, — Джордж пожал плечами, глядя то на Дрима, то на человека на полу. — Но того, что ему будут бесплатно поставлять лекарства, ему показалось мало и он начал возмущаться. Где-то в этот момент ты и зашел. Все?..
Джордж чувствовал себя на удивление неловко под внимательным взглядом немигающих глаз. Что-то в Дриме
таком было особенное. Даже в очередной раз затирая про смерть, лес и «глупый человек, ты ничего не понимаешь» он не выглядел так опасно, как в данный момент.
— А про угрозы? — Джорджу показалось, или в голосе демонюги появился смех? — Кому и чем ты тут угрожал? Или он соврал?
— Он… Нет, — парень, чувствуя жгучую неловкость, словно его родитель отчитывал, отвел глаза от Дрима, уставившись куда-то в пол. — Я немного… Хм… Припугнул его. Сказал, что могу случайно испортить ему репутацию, или что-то в этом роде…
— Ого, у кого-то клыки пробиваться начали? — усмехнулся Дрим и, насладившись возмущенным взглядом, полученным от парня, кивнул ему на выход. — Давай, забирай с прилавка все свое и иди на улицу. Я скоро приду. Мы тут немного о ценообразовании в данном заведении поговорим, хорошо?
Джордж должен был возразить, должен был не позволять Дриму просто так запугивать его соседей, но не мог сдержать что-то темное в себе, что желало мести всем этим глупцам. Наверное, ненависть к людям Дрима заразная. Парень тяжело вздохнул и, быстро кинув выгруженные им ранее мешочки в сумку, выскочил на улицу.
Или он просто устал их всех прощать.
А потому он просто стоял, прислонившись спиной к зданию, и старался не прислушиваться к звукам из лавки, ощущая гнев Дрима, который тот, наконец-то, смог в полной мере выпустить. Джордж знал, что Дрим не убьет торгаша (пожалуй, парню стоит узнать его имя, а то как-то неудобно даже его так называть), но почему-то чувствовал странное беспокойство за мужчину в лавке, так что, когда Дрим вышел из здания, Джордж пошел вперед, не оборачиваясь, чувствуя, что за ним идут следом и мысленно волнуясь, что будет, если их двоих увидят. Но им или повезло, или это была какая-то магия Дрима, и домой они зашли незамеченными. Лишь черная птица, поджидавшая их на дереве около дома, с радостным криком сорвалась с насиженного места, усаживаясь на плечо своего хозяина.
***
— Он жив? — все-таки поинтересовался через какое-то время Джордж, сидя на единственном уцелевшем стуле и жуя яблоко, которое ему кинул демон. Тот, кстати, на его вопрос лишь дернул ухом, словно бы спрашивая, о ком Джордж говорит. — Ну, торговец. Ты был так… Зол.
— Жив, — коротко ответил Дрим, но, поняв, что этого человеку будет недостаточно, со вздохом продолжил. — Я просто объяснил ему, что так поступать плохо, и чтобы он не занимался ерундой, иначе я буду злиться.
— Вот прямо так и сказал? — Джордж невольно хмыкнул, откусывая яблоко, и Дрим усмехнулся в ответ.
— Ну, возможно, чуть более грубо, — Дрим как-то неопределенно махнул рукой, словно отмахиваясь от надоедливой мухи. — Главное, что он жив, разве не так?
Джордж нервно качался на стуле, иногда в последний момент успевая схватиться за стол, дабы не рухнуть на пол, и кусал губы, пытаясь понять, что конкретно он хочет спросить у Дрима. Он чувствовал какую-то мысль, которая словно обжигала его изнутри, требуя немедленно на нее ответить, но парень никак не мог ее сформулировать так, чтобы получить ответы на все свои вопросы. А потому он, выдохнув, уставился на Дрима, задавая тот вопрос, который задавал, кажется, уже не раз:
— Почему именно я?
Тишина, наступившая в доме, на секунду оглушила. Даже ворон, который отвоевал себе кусок мяса и теперь издавал странные звуки, похожие на воркование, заткнулся, словно прислушиваясь к разговору. Через некоторое время Дрим, внимательно смотревший на Джорджа, будто бы отмер, отводя взгляд.
— А почему не ты? — глупая, почти детская попытка избежать неудобного вопроса. Джордж лишь слабо улыбнулся, покачав головой, словно бы показывая, что этот ответ не подходит. — Хорошо, а что ты хочешь услышать? Давай обсудим это с этой точки зрения.
— Хорошо. Я хочу услышать, зачем я тебе и почему ты постоянно ошиваешься вокруг меня, — предвидя ответ, Джордж быстро выставил руки перед собой в предупреждающем жесте. — Только, пожалуйста, никаких баек про мою энергию, ладно? Ты сам сказал, что можешь питаться энергией вне зависимости от того, где источник. Скажи, зачем это тебе?
— Я не знаю, — Джордж вздохнул. — Я знаю, что тебе это не понравится, но я понятия не имею, почему именно ты. Мне захотелось. Ответ прост.
— Это не ответ даже! — возмущенно возразил Джордж. — Ты не можешь оправдывать свои поступки фразой «мне так захотелось»!
— Почему? — тупо поинтересовался Дрим, и Джордж даже не нашелся, что и ответить. — Потому, что люди считают это недостаточным оправданием? Ну так я не человек. Почему я не могу делать тебя чуточку счастливее своим присутствием? Ты что, против?
— Счастливее? — усмехнулся Джордж, на что Дрим максимально серьезно кивнул и, словно думая, стоит ли это делать, сделал шаг к парню.
— Ну, сам посуди. Если бы ты каким-то чудом тогда смог вырваться из веревок и сбежать, ты бы попал все в ту же деревню. Но с парочкой неприятных отличий. Например, ты бы не смог покупать себе еду и зарабатывать деньги, мои подчиненные, создав из тебя козла отпущения, продолжали бы свои издевательства и попытки вытравить тебя из деревни и, полагаю, у них бы это получилось. Ты либо ушел бы сам, либо тебя бы вынесли вперед ногами и выбросили в ближайшую канаву. Ты бы никогда не понял, как
на самом деле работает Лес, не познакомился бы с Ником, пусть это и сомнительное удовольствие, не побывал в других частях леса. Ты был бы обречен. А, ну еще у тебя бы никогда бы не было такого крутого друга, как я?
— Друга? — вопросительно вскинул брови Джордж.
— Мы не друзья? — голос Дрима прозвучал почти обижено, и парень вновь почувствовал себя неловко.
— Я не знаю… — Джордж слышал, как его голос дрогнул, и поспешно куснул яблоко, дабы скрыть это непривычное волнение. Пару секунд в доме стояла тишина. — Я не знаю, кто мы друг другу. Ты считаешь меня другом?
— Ну да. А ты нет? — теперь Дрим звучал несколько удивленно. — Мне казалось, мы ведем себя, как друзья, или типа того?
— Я не знаю, как мы себя ведем, — через некоторое время признался Джордж. — Ты правда считаешь, что мы друзья?
— А ты считаешь, что мы ведем себя, как полагает общаться лесному демону и смертному человеку? — вопросом на вопрос ответил Дрим, усмехнувшись. Джордж промолчал.
Он знал, что ответ не требовался.
***
Дрим ушел из дома минут сорок назад, оставив Джорджа в какой-то хрупкой, неуверенной и словно бы испуганной тишине. Было такое ощущение, что, издай он хоть звук, и эта тишина лопнет, словно мыльный пузырь, станет невероятно громкой и напряженной. Дрим сказал ему, что придет скоро, но его не было уже почти час. Дрим, сказав ему это, совсем по-дримовски потрепал его по макушке и тенью скользнул за дверь следом за птицей, которая выскочила в приоткрытую щель первая, оставляя парня один на один со своими мыслями. Вернее, с одной, очень странной, мыслью:
«Дрим считает, что они — друзья»
Хорошо, это даже в голове звучит до ужаса, до безумия странно, но… Пожалуй, «дружба» — это единственное слово, каким можно было охарактеризовать их общение. Они, кажется, когда-то давно обсуждали вероятность того, что, будь Дрим человеком, Джордж бы смог с ним подружиться. Что-то в их мировоззрении было неуловимо похожим, но парень все никак не мог понять, что именно. Они не вели себя, как два абсолютно незнакомых друг другу человека, но называть Дрима своим другом у Джорджа язык не поворачивался. Было что-то странное в том, чтобы признать, что он подружился с лесным демоном. Что-то в голове вопило, что он с дуба рухнул, что ему даже думать о подобном не стоит, что уж говорить о желании проводить с ушастым лешим больше времени. Наверное, дело было в том, что Джордж во время своего вынужденного одиночества, осыпаемый презрением, вдруг понял, что ему до жути не хватает общения. Он всегда считал себя эдаким волком-одиночкой с одним другом в лице Карла, общения с которым ему всласть хватало, но, став изгоем, он с предельной ясностью понял, что одного Карла, который не может общаться с ним слишком долго, ему недостаточно. Раньше он мог говорить с пациентами, с людьми, что приходили к нему. Он чувствовал себя важным и нужным хоть кому-то, а потом это вдруг разрушилось. Всеми его трудами пренебрегли, о них вытерли ноги, их растоптали (в буквальном смысле), и он вдруг понял, что все то время, пока он в деревне не был почти никому нужен, единственный, кто хоть немного заботился о нем, был Дрим. Просто забавно, что, в последнее время, самым человечным по отношению к нему был не человек. Самым дружелюбным, пусть и со своими загонами, самым успокаивающим и, пожалуй, безопасным. Дружба? Что же. Во-первых, пожалуй, дружить с демонами выгодно. А, во-вторых… Чего уж скрывать, Джорджу был необходим хоть один друг в данный период.
Джордж облегченно выдохнул и невольно улыбнулся, почувствовав в груди что-то, похожее на радость. Он был почти на сто процентов уверен, что в данный момент радовался не он.
***
Дрим был счастлив. Это была единственная мысль, которая пришла в голову Джорджу, когда тот вернулся в дом, и сам факт, что лекарь научился понимать эмоции, не видя лица, был забавен. Вообще-то, глядя на книги в руках Дрима, Джордж тоже ощущал какое-то трепетное, словно неуверенное, счастье. У него было ощущение, что Дрим вот-вот, на его глазах, сожжет эту драгоценность, но тот не спешил. Он поставил стопку на стол, и, активно жестикулируя и как-то слишком энергично двигая ушами, сообщил Джорджу, что не подпустит того к книгам сейчас, потому что скоро начнет темнеть (что было ложью, учитывая, что до вечера оставалось еще пару часов), и при свете лампы читать вредно (ладно, это было правдой). Джордж хотел было возмутиться на это издевательство над ним и его жаждой восстановить утраченный запас знаний, но Дрим ловко выудил из стопки маленькую, тоненькую книгу с какой-то очень уж замысловатой обложкой и, бесцеремонно схватив парня за руку, потащил его в сторону спальни, где так же бесцеремонно толкнул на кровать, приказывая сесть и слушать. Джордж, надо признать, смотрел на демона с книжкой в руках заинтригованно. Такого довольного ему его видеть не приходилось. Кстати, эта самая книжка уже спустя секунду оказалась у Джорджа в руках, и тот, только прочитав название, с усмешкой посмотрел на Дрима.
— Да ладно? Тебе же не одна сотня лет. Ты хочешь, чтобы я тебе сказки читал? — Дрим плюхнулся на кровати рядом и, чуть подумав, улегся на нее, заняв половину. Джордж невольно, почти не осознавая, что он делает, почесал его по пушистому уху, которое оказалось в подозрительной близости от руки. Знает, чем завлечь, чертяга. — Ты что, читать не умеешь?
— Умею, — голос Дрима прозвучал почти оскорблённым, но скрыть веселье в голосе у него полностью не получилось. — Но мне хочется, чтобы почитал именно ты. Мне.
— Это желание? — Джордж услышал, как Дрим раздраженно выдохнул, явно недовольный вопросом, который, надо заметить, парень не использовал достаточно давно.
— Нет, это не желание. Это дружеская просьба, — вот же хитрая ушастая задница. Джордж только-только смирился со словом «друг», а он так нагло этим пользуется! — К тому же, ты вроде как, обещал мне прочитать те сказки, что пишут обо мне в книгах. Я подумал, что, пожалуй, сейчас очень даже подходящий момент. Давай, тебе нужно немного расслабиться от всего того дерьма, что происходит вокруг, а что поможет лучше, чем смех над глупыми историями?
Джордж вздохнул, ничего не отвечая, но ответа, как такового, и не требовалось. Он одарил Дрима каким-то обреченным взглядом, который был настолько фальшив, насколько только можно, и открыл книгу на последней странице, бегло проглядывая содержание. Уже через пару минут он, прислонившись спиной к стене, зачитывал историю о демоне, терроризирующем деревню возле леса, этому самому демону, невольно усмехаясь, когда на особо глупых или абсурдных моментах тот оскорбленно фыркал, дергая ушами.
Что же, это было не так уж и глупо, как Джорджу показалось сначала.
Возможно, даже чуточку уютно.
