День один
Работы на ближайшие часы было ещё целый ворох, но Данилов, решив взять хотя бы пятиминутную передышку, опустился на одно из кресел, предусмотрительно откаченное к стенке передвижной лаборатории, откинул чуть назад голову и прикрыл глаза. Не то, чтобы хотелось спать — просто посидеть немного в спокойствии, когда никуда не нужно бежать и ни о чём не надо судорожно соображать. Появившуюся тишину нарушили тихие шаги напарницы, а после по салону раздался, казалось бы, негромкий щелчок. Не открыть глаз Стёпа просто не мог, потому уже через мгновение разглядел Власову возле двери и щеколду, принявшую положение «закрыто». — Чего ты дверь закрыла? — уточнил капитан, поудобнее расположившись на кресле. — До ночи ещё далеко. — Чтобы Белая не вернулась. А то полчаса назад не закрыли — она и пришла обратно. Перерыла все полки в поисках забытых наушников, на чай напросилась… еле выгнали. — Ты не проверяла — она на этот раз всё взяла? А то окажется ещё, что чемоданчик с пробами позабыла. — А всё, дверь закрыта, — проговорила Власова, разведя руки в стороны. Она создавала полное впечатление человека, который ни при каких обстоятельствах не пустит вновь вернувшуюся коллегу внутрь лаборатории, через дверь вздрючку даже устроит, что негоже так с рабочими заданиями себя вести, а по итогу и вовсе отправит собирать образцы по новой… Но Данилов точно знал, что это не так. Нет, она показательно попричитает через приоткрытое окошко, съязвит что-нибудь обязательно, но по итогу, конечно же, и войти пустит и при прощании окинет помещение на предмет возможных забытых вещей, а главное — не станет трепать на каждом шагу о забывчивости коллеги. Разве что в момент, когда Татьяна перегнёт палку в какой-нибудь вспыхнувшей рабочей перепалке и выведет Риту из себя. — Думаешь, поможет? — усмехнулся Степан, не сводя глаз с так и продолжающей стоять возле двери напарницы. — Откуда мы знаем, что там наши эксперты в чемоданчиках да карманах своих носят. Мало ли — пару грамм взрывчатки. Бах — и нет дверцы. — Ага, при том разной взрывчатки, — улыбнулась капитан. — А то ведь как — где тротил лучше, где гексоген… — Ну, разная-не разная, а от двери ты лучше отойди, — заметил Данилов. Он чуть склонился, ухватился рукой за спинку второго кресла и подкатил его к стене, где между собственным креслом и стеллажом оставалось идеально подходящее пространство, и протянул напарнице руку: — иди ко мне. Улыбнувшись, Рита сделала пару шагов. Вопреки необходимости коснулась ладошкой его руки, позволив пальцам сплестись в замок, и опустилась рядом с капитаном, прижавшись к нему максимально близко и опустив голову на плечо Данилова. — Чего ты так возвращения Белой не хочешь? — Не люблю, когда эксперты лезут в оперативные дела, — не задумываясь, отозвалась капитан. — То нам, понимаешь ли, лучше сначала вон туда съездить, то необходимо образцы ДНК у всех местных собак взять, то отпечатки мы не там взяли, то футболка не подходит и нужно было зубную щётку брать… А где её взять, если клиент с собой увёз? — с недовольством в голосе фыркнула Власова. — Сами пускай мотаются, по домам да городам, раз такие умные. А мы в конторе посидим да привезённых ими подозреваемых подопрашиваем. — Ну, Рит, чтобы сидеть в конторе и из всего расследования только допросы вести — это тебе на место Рогозиной нужно. Или Круглова хотя бы, — серьёзно отметил Данилов, но уже через считанные секунды рассмеялся. Он выпутал ладонь из пальцев возлюбленной, быстро заглянул в её поднятые глаза и нежно оплёл Риту за плечи. — Начальница ты моя. Данилов в излюбленной манере коснулся губами виска любимой напарницы и прикрыл глаза. Это стало почти что ритуалом — со дня, когда он набрался смелости наконец признаться в чувствах. В тот день как гром среди ясного неба прозвучал вердикт Белозёрова с Тукаевым, что в пробах из посёлка обнаружены неизвестные споры, ещё через минуты поступила информация о нескольких погибших жителях этого населённого пункта… Испугавшись, что так и не успеет сказать заветное «Я люблю тебя» и собрав в кулак всю копившуюся несколько лет смелость, Данилов оторвал Риту от сбора очередных образцов, утащил за дерево — подальше от чужих и чрезвычайно любопытных глаз — и сбиваясь то и дело рассказал о трепетных чувствах, более ничего не утаивая. Вопреки опасениям увидел искренне-счастливый блеск её глаз да признание, что он для неё давно не просто напарник. Поцеловаться в тот момент помешали респираторы и единственное, что оставалось Степану — коснуться виска возлюбленной, пусть даже не губами. Ситуация, к счастью, спустя пару часов прояснилась, и все опасения оказались несостоятельными — никакой эпидемии не случилось, неизвестный вирус оказался безвредным для людей, а те смерти произошли совершенно по иным причинам. Чрезвычайная ситуация осталась позади, а чувства остались — теперь уже не скрываемые друг от друга. Ровно как и осталась привычка касаться губами её виска. — Вообще-то без нас вы бы даже не знали, куда ехать и у каких собак пробы брать, — вырвав из мгновения умиротворения и абсолютного спокойствия, раздалось по салону возмущённым, чуть обиженным и до невозможности знакомым голосом. Степан в тот же миг распахнул глаза, Власова чуть отстранилась от него, быстрым взглядом окинув «внутренности» их передвижной лаборатории, и оба они спустя какие-то секунды застыли с немым вопросом в глазах, вглядываясь в изображение на экране распахнутого ноутбука. — И я вас тоже рад видеть, — не дождавшись иной реакции, проговорил Тихонов. — Хотя, почему это «тоже»? Вы, я смотрю, не очень-то рады нам, экспертам. А мы, между прочим… — Ой, всё, Вань, — не дав компьютерщику продолжить свою едва ли не предвыборную речь — так во всяком случае казалось по избранному тону — махнула рукой капитан, — не заводи свою пластинку о проделывании невероятных экспертиз, о бессонных ночах, о написании поисковых программ… Мы тут тоже не по набережным гуляем. — Ну, а чего ты тогда начинаешь? — тоном обидевшегося ребёнка отозвался Иван. — В одной лодке все плывём. Нам, между прочим, тоже не нравится, когда вы, опера, в лабораторию приходите и под ногами путаться начинаете. «А что это вы делаете?», «А когда результат экспертизы?», «А можно ли вычислить машину в лесу?». — Так, всё! — вмешался Данилов. — Чего ты вообще подслушиваешь? Что-то я не припомню, чтобы мы с Ритой на твой звонок отвечали. — От вас дождёшься, — буркнул Иван. — Говорил я Рогозиной — нечего вас двоих отпускать. Друг другом увлечётесь и всё — позабудете совсем о Москве, о конторе и о деле ведомом. Капитаны быстро переглянулись и, словно за эти мгновения успев мысленно перекинуться парой фраз и договориться, перевели на начальника компьютерного отдела взгляды, готовые сделать в нём парочку дырочек с опалёнными краями. Тихонов на том конце «провода» встрепенулся, на всякий пожарный чуть отстранился от экрана и поспешил завернуть разговор в другую сторону: — Да, я чего вообще звоню? Спросить просто хотел — уехала уже Таня или всё ещё в Сафоново с вами. — Что, соскучился? — улыбнулся Данилов и мягко опустил ладонь поверх руки возлюбленной, не позлить даже решив товарища — мол я могу, а ты нет — а просто продолжить решив так резко прерванный момент умиротворения — хотя бы в небольшом его варианте. — Она просто звонки мои сбрасывает. — Вань, а ты извинись сначала, что написанную Таней программу неэффективной и абсолютно бестолковой назвал, — посоветовала Маргарита, — расскажи, чего не хватает, помоги доработать… А потом уже обижайся, что она на звонки твои не отвечает. Или так и будешь ходить ворчать да в конторе ночевать? — Ла-а-дно. Приедет — извинюсь.День два
Распахнув раздвижную дверь передвижной лаборатории, Степан пропустил вперёд себя напарницу, по выработанной за годы службы привычке быстро оглянулся по сторонам и забрался в салон автомобиля вслед за Власовой. На стол оказался тут же выставлен пакет с провизией, и Стёпа поспешил сжать в руках ворот Ритиной куртки, помогая раздеться. — Знаешь, я сейчас такой голодный, — уже стягивая с плеч свою куртку, заговорил Данилов, — что даже если в «Кулинарии» нас с тобой обманули, и эти биточки не «невероятно нежные, что аж тают во рту», — проговорил он, максимально пытаясь повторить слова продавщицы, — я совершенно не растроюсь. — Будто если бы ты был менее голоден и оказался бы недоволен, ты пошёл бы разбираться, — легко всплеснув руками и переведя быстрый взгляд на возлюбленного, отметила капитан. — А почему нет? Данилов отозвался уж слишком уверенно, и Маргарита, развернувшаяся и отошедшая было в сторону одного из стеллажей, чтобы щёлкнуть кнопочкой на чайнике, обернулась, перевела на напарника недоверчивый взгляд и вскинула бровь, словно под чуть иным углом решив взглянуть на него. — Да потому что тебе бы сказали, что ты совершенно ничего не смыслишь в биточках да и вообще чересчур буквально воспринял их художественные обороты в описании продукта, — не сводя со Степана глаз и сокращая разделяющее их расстояние, высказала свою позицию капитан. — Стёп, ну кому ты рассказываешь? Будто первый день знакомы, — уголки её губ дрогнули, и осторожный поцелуй отпечатался на устах Данилова. — Я тебя слишком хорошо знаю, чтобы поверить, что ты пойдёшь разбираться из-за вкуса купленных биточков. Ты их вообще котлетами назвал, проигнорировав прикрепленный ценник. — Кошмар! — полным возмущения тоном донеслось со стороны стола, расположившегося едва ли не по центру помещения. Оперативники от неожиданности дёрнулись и, к счастью, не став выхватывать висящие на поясах пистолеты, резко обернулись. — И как его за такое не распяли?! — Ваня! — без труда распознав в появившейся на мониторе ноутбука довольной физиономии ни кого-нибудь, а Тихонова собственной персоны, первым подал голос Данилов. — Чего ты творишь?! Взял привычку подключаться. Нельзя позвонить и дождаться, когда мы ответим? — А вдруг вы меня обсуждаете? — А вдруг ты нас обсуждаешь? — опустившись на рабочее кресло напротив ноутбука, парировал Данилов. Глядя на Тихонова, он словно сквозь экран пытался просверлить в нём дырку или хотя бы отыскать в голове того самого таракана, отвечающего за такое наглое поведение, и выгнать его куда подальше. — И ведь у нас нет никакой возможности подслушать, с кем ты там и о чём разговоры ведёшь. Умей быть на равных. Власова тем временем закрыла в микроволновой печи лоточки с купленным обедом, выставила на стол пару чашек с закинутым пакетиком чая и, отыскав в одном из ящичков с неизменными тремя буквами столовые приборы, положила их рядом. — На равных, говоришь? Вот вы там есть собираетесь, а я тут голодный сижу, — жалобно проговорил Иван и состроил такую мину, словно бы капитаны, сжалившись, могли бы сквозь экран передать ему немного котлет, то есть, конечно, биточков и присыпанного укропом картофельного пюре. — Не верьте ему! — раздалось откуда-то со стороны, и уже через пару секунд в кадре, коснувшись ладошками плеч компьютерного гения, появилась Белая. — Привет, ребят! — махнув рукой, улыбнулась она оперативникам. — Он полчаса назад обедал — схомячил две порции плова, пять конфет и половину вазочки печенья. — Тань, ну, хоть ты ему скажи, что подслушивать коллег и подсматривать за ними — это нехорошо, — решив зайти с другой стороны, Стёпа обратился уже к Белой. — Я поставлю его в угол. На гречку. Идёт? — серьёзным тоном спросила Татьяна, но всё же засмеялась. За спинами капитанов запищала микроволновка, сообщая, что их честно заработанный обед разгорелся и готов к употреблению, и Маргарита, направившись в сторону «приютившего» печку стеллажа, бросила Стёпе: — Всё, выключай эту связь с ЦУПом. — С кем? — нахмурился Иван. — Ни с кем, а с чем, — отозвалась Рита. — С ЦУПом — центром управления полётами. Учи матчасть, малыш! Всё, Стёп, выключай, — повторила Власова, коснувшись плеча возлюбленного. — Закрывай крышку — мы заслужили спокойный обед. И пока Тихонов, раскрывший было рот, чтобы что-то сказать, не успел произнести ни единого слова, Данилов послушно опустил крышку ноутбука, даже не пытаясь нажать на иконку отключения звонка и автоматически прекращая соединение. На столе появились две порции ароматного обеда, и уже спустя миг по салону микроавтобуса ещё сильнее разнеслись нотки картофеля и жареного мяса. — Приятного аппетита, — проговорил Степан, придвигая одну из наполненных кипятком чашек ближе к Власовой. — Вообще-то в лаборатории есть нельзя! — заставив капитанов поперхнуться, грозно донеслось со стороны небольшого столика, что расположился вдоль одной из стенок «домика на колёсах». — Тихонов, я так с тобой заикой стану! — выкрикнул Стёпа, разворачиваясь ко второму ноутбуку, до этой самой минуты спокойно стоящему в стороне и не привлекающему к себе ни капли внимания. Внимание Ивана правда минутами ранее привлечь он всё-таки смог — оттого и получился у компьютерщика второй шанс на бестактный звонок. — Но это не помешает оторвать тебе уши. Чтобы подслушивать нечем было! Подсматривать без звука — не интересно. — И это у вас там есть нельзя, — поднявшись со своего места, добавила Рита. — А у нас тут, в передвижной лаборатории, можно. Маргарита уже занесла руку над крышкой-монитором ноутбука и в следующий миг собиралась опустить её к клавиатуре, как Ваня, во время распознавший этот манёвр, выкрикнул: — Рит, стой! Подожди! У меня по делу новость.День три
— Спасибо, Галина Николаевна, — в трубку проговорила Власова, неспешно приближаясь к ФЭСовской передвижной лаборатории и почти что в ночной темноте оглядываясь по сторонам — кажется, только сейчас находя, что в этом небольшом городке в десятке километров от границы с московской областью красивая природа и весьма симпатичное здание дворца культуры, что по ту сторону проезжей части. — Да, конечно. Завтра подпишем в местном отделе последние бумаги — и сразу в Москву. Доброй ночи. Окончательно оттерев наконец от подвальной грязи свои ботинки, Данилов в ближайшую урну отправил салфетки и выпрямился в полный рост, глядя на приближающуюся к нему напарницу. — Чего там? — Начальство ожидаемо дало добро не возвращаться до завтра. Правда «завтра» уже наступило, — сверившись с часами, улыбнулась капитан, замерев буквально напротив избранника. — Вот ты штаны отчистил, ботинки вытер… а лоб чего весь чёрный? — спросила она и, не дожидаясь ответа, из сжимаемой Даниловым пачки вытянула сразу пару влажных салфеток. Лица капитана тут же коснулась тряпочка с ароматом алое-веры, и он невольно расплылся в улыбке. — Трубочистом решил прикинуться? — А царевной Забавой будешь? — с наигранной серьёзностью в голосе и нескрываемым хитрым блеском во взгляде вопросом на вопрос отозвался Степан. Он опустил руки возлюбленной на талию и, не отрывая от неё глаз, проговорил: — начальство, говоришь, добро дало… И все рабочие вопросы мы решили. Злодея в Москву два часа как отправили. Получается, мы с тобой абсолютно свободны… Огоньки в глазах капитана вспыхнули ещё пуще прежнего, а на лице появилась такая улыбка, по которой безошибочно можно было сказать, что ближайшие планы им уже составлены, и обжалованию они уж точно не подлежат. — И какие же у вас предложения, товарищ капитан? — прикусив губу и в мыслях даже не имея спрятать блеск своих глаз, спросила Власова, располагая руки на плечах любимого напарника. Почти как в танце Степан сделал поворот, удобнее для себя разворачивая напарницу, в два шага мягко, но безапелляционно приблизил Власову к передвижной лаборатории и буквально вынудил её спиной прижаться к металлическому корпусу автомобиля. — Вам понравится, Маргарита Сергеевна, — возле самого уха проговорил Данилов, перенимая её манеру «игры», и спустя всего какой-то миг уже жадным поцелуем впился в губы возлюбленной.---
Поутру Данилов проснулся полным сил — несмотря на наполовину бессонную ночь, отдохнувшим — невзирая на не рассчитанную на двоих постель, раскладывающуюся вдоль задней стенки передвижной лаборатории, и абсолютно счастливым — вопреки необходимости завершать ещё сегодня дела и держать неблизкий путь на Москву. Власова тихо посапывала, лёжа у него на плече, и Стёпа просто не находил в себе ни сил, ни желания, чтобы попытаться её разбудить. Он продолжал обнимать любимую и улыбался собственным мыслям и этому доброму утру, собираясь максимально долго не выпутываться из её объятий, слушать щебет каких-то пернатых, разместившихся на ветвях соседних деревьев, и наслаждаться отсутствием так надоевших за последние дни неожиданных подключений Тихонова. Страсть, конечно, ночью вскружила головы им обоим, но, прежде чем отдаться ей окончательно, капитаны выключили оба служебных ноутбука, в беззвучный режим перевели мобильные, а для верности и вовсе закрыли всё это в кабине машины, чтобы у Ивана уж точно не возникло никакой возможности потревожить их своим голосом и межкилометровым присутствием. — Доброе утро, — проговорила Рита, приподнявшись на локтях и заглянув Данилову в глаза. — Как спалось? — Доброе, — расплылся в улыбке капитан и словно в награду за неё незамедлительно получил поцелуй. — А разве могло спаться как-то иначе, чем хорошо? Мне ж такую… — Данилов невольно провёл кончиком языка по губам, крепче оплетая Риту руками, — сладкую сказку на ночь прочитали. — Да ты что? — вновь склоняясь к его губам, улыбнулась Маргарита. — Ещё вчера не думала, что так скажу, но за последние месяцы это была лучшая выездная ночёвка. Хоть бери и повторяй. — Давай повторим, — расплывшись в хитрой улыбке, тут же отозвался Степан. Он крепче обхватил возлюбленную за талию и, словно вновь решив попробовать танцевальные движения, развернулся на постели, меня себя с Ритой местами и теперь уже сам нависая над совершенно не возражающим капитаном. — Хорошо, что поотключали всё, а то Тихонов бы сейчас обзвонился уже. — А Тихонов и обзвонился! — раздалось вдруг откуда-то с противоположной части лаборатории голосом вечно взъерошенного компьютерщика, буквально выбив оперативников из колеи, заставив остолбенеть на месте и вселив в них обоих полное непонимание. — Повыключали всё — не дозвонишься. Может, к нам тут высадились межпланетные рецидивисты, а они там «сказки друг другу читают». Капитаны судорожно принялись оглядываться по всем сторонам передвижной лаборатории, отчаянно пытаясь понять, откуда же может доноситься голос Ивана и есть ли у него возможность не только слышать, но и видеть их во всей красе. А главное — мог ли он видеть происходящее несколько часов назад. Данилов без лишних слов и для большего внутреннего спокойствия максимально высоко натянул на Риту одеяло и поспешил облачиться хотя бы во что-нибудь. — А я всё видел! — чувствуя свою безнаказанность, выкрикнул Иван. — Стёпа… — дёрнув Данилова за руку, негромко и с явно чувствующейся в голосе обеспокоенностью позвала возлюбленного Маргарита. — Не переживай, — в тон ей отозвался капитан. Поднявшись и сделав несколько шагов к центру лаборатории, он заговорил, уже повысив голос: — Ваня! Где бы ты не был и из какого бы угла не наблюдал за нами, — методично поворачиваясь вокруг собственной оси и стараясь взглядом окидывать едва ли не каждый сантиметр, пропитанным решительностью и яростью тоном говорил Степан, — я найду тебя и оторву тебе твою дурную голову и твои длинные руки. И делать я это буду медленно и получая удовольствие. Из какого угла ты говоришь?! — Так я тебе и сказал! — вместо того, чтобы поскорее отключиться, выкрикнул эксперт, сдавая сам себя. Стёпе хватило всего мгновения, чтобы окончательно вычислить стеллаж, со стороны которого шёл звук, ещё мгновение потребовалось на то, чтобы разглядеть на одной из полок стоящий между колб служебный планшет, о существовании которого они с Ритой напрочь забыли. Ещё секунда — и свою гневную тираду, то и дело переходящую в откровенные угрозы, Стёпа выговаривал Ивану, сквозь километры глядя в его лицо.---
Рогозина, выслушав доклад Тихонова по одному из находящихся в производстве дел уже успела снять с плеч халат и буквально в следующее мгновение собиралась повесить его на ближайший крючок и переступить порог лаборатории, как начальник компьютерного отдела, буквально подпрыгнув на своём стуле, выкрикнул её имя. Причём сделал этот так, словно раскрыл какое-то величайшее дело, не выходя из лаборатории, или узнал о том, что вся Москва вот-вот уйдёт под воду. — Галина Николаевна! Подождите, Галина Николаевна! — Что такое? Ты нашёл, где может скрываться Ярокин? — Тихонов отрицательно замотал головой, переводя взгляд то на начальницу, то на появившегося в лаборатории капитана Данилова. — Проверил все последние звонки убитой девушки? — предположила Рогозина, но Ваня вновь помотал головой. — Ну, и что ты тогда кричишь? Иван, ты хочешь, чтобы я вместе с тобой обзванивала номера? Когда будет новая информация — тогда позвонишь и всё мне расскажешь. У меня ещё полно работы. — Позвонит, Галина Николаевна, — игнорируя правило об обязательном нахождении в халате, проговорил Данилов, делая несколько шагов в сторону эксперта, — позвонит. Если, конечно, к этому времени ему будет чем набирать номер и к чему прикладывать трубку. Рогозина лишь покачала головой и, воспользовавшись удачным моментом, переступила порог лаборатории и направилась в сторону своего кабинета. Взгляд Данилова не предвещал ничего хорошего, а его уверенное приближение всё ближе и ближе и вовсе заставляло Тихонова сжиматься и с ужасом смотреть то на капитана, то на всё больше и больше удаляющуюся Рогозину. — Галина Николаевна! — сорвавшись с места, запнувшись о кресло и едва не полетев на пол вместе с ним, прокричал эксперт, пулей вылетая в коридор. — Спасите меня! Данилов сошёл с ума и хочет скормить мой мозг бродячим собакам! — Ты что, запомнил только это?! — выпалил в ответ капитан, выскакивая вслед за компьютерщиком. — Я вырву грешный твой язык и отдам его чёрным вóронам на съедение! — Галина Николаевна-а-а! — Решил спрятаться за мамкиной юбкой?! — даже не думая замедляться, выкрикнул Данилов, находясь уже буквально в паре десятках сантиметрах от ошарашенно застывшей посреди коридора начальницы и Ивана, отчаянно пытающегося спрятаться у неё за спиной. — Тебя это не спасёт, — расплывшись в улыбке серийного убийцы — не меньше — заключил капитан. Не нашедший вблизи Рогозиной спасения, Иван сорвался с места и, едва не сбив с ног подошедшую с другой стороны коридора Власову, рванул в сторону выхода с этажа. — Степан! — крикнула полковник вслед понёсшемуся за Тихоновым капитану, но никакого ответа, разумеется, не получила. Проводив мужчин взглядом, рядом с начальницей замерла Власова, подняв на неё глаза и словно призывая задать ей начавший мучить вопрос. — Рита, это что у нас такое происходит? — Просто Данилов пообещал убить Тихонова, — пожала плечами Власова, говоря при этом так, словно Галина Николаевна спросила у неё время или уточнила, закончился ли на улице дождь. — И сделать это изощрённым образом. — Ну, да, обычная ситуация. Пойдём — расскажешь.---
По прошествии минут тридцати оба участника местного забега по пересечённой местности с препятствиями, взмыленные и всё ещё не восстановившие дыхание, стояли в кабинете Рогозиной. — Степан, ну и что за погони в ФЭС ты устроил? — не сводя с капитана глаз, спрашивала полковник. — Может, вам ещё дуэльные пистолеты выдать, и вы пойдёте стреляться? А там уже как повезёт… бродячим собакам. Это ведь им вместе с вóронама проигравшего потом есть. — А я сразу сказал — Данилов с ума сошёл. — Тебе бы вообще помалкивать! — резко переведя взгляд, заключила Рогозина. — Это ведь надо было додуматься — следить за коллегами через веб-камеры! Иван, хоть немного сознания в твоей голове ведь должно быть. Ты что себе позволяешь? — Да не подсматривал я! — Да-а? — протянула сидящая за столом Власова. — То есть три дня самовольного подключения к камерам нам со Стёпой показались? И ты хочешь сказать, что сегодня утром это не ты заявил, что всё видел? Подойдя ближе к Данилову с Тихоновым, полковник буквально прожигала Ивана взглядом. Тот предпочитал прикусить язык и уткнуть взгляд в пол. — Иван, я жду объяснений. — Да, я подключался, — всё же кивнул эксперт. — Вчера и позавчера. К ноутбукам. А сегодня к планшету. Но я не видел ничего! Правда! — подняв глаза, Тихонов принялся судорожно переводить их попеременно на каждого из собравшихся в кабинете. — Камера даже в другую сторону была направлена. А ночью я спал. У меня свидетель есть! Белая! Утром дозвониться просто не смог. Ноуты отключены оказались… Вот я к планшету и подключился. Но камера правда только содержимое полки показывала! А вы там про… про сказки говорить начали… Я пошутить решил. — Не смешно получилось, — отозвался Данилов. — Не смешно, — кивнул ему в ответ Ваня. — Я больше так не буду.