А что, если...

Прошло три недели, а Тэхён просто не мог продолжать так жить. Тоска по Чонгуку не отпускала, казалось, становилось только хуже. Он изнывал внутри, мучался без любимого. Не знал о нем ничего. Где он, с кем он, что делает, о чем думает. Думает ли о нем? Внутри черная пустота, которую ничто и никто не заполнит, кроме Чонгука. Весь мир Кима рассыпался, и только он сам во всем виноват. Своими руками все разрушил, без шанса вернуть. Сны стали хуже. Если в начале Чонгук улыбался ему во сне, обнимал, целовал, и это давало Тэхёну сил вставать с кровати, храня эти мгновения в памяти, то теперь все изменилось. Чонгук из снов смотрел холодными чёрными глазами, презрительно усмехался, оскорблял последними словами. Иногда полученная во сне пощечина будто наяву горела на лице после пробуждения. Тэхён стал кричать во сне, громко плакать или стонать в подушку. Это каждый раз пугало Джина, он прибегал в комнату к брату и успокаивал. Или гладил по спине, или сжимал в руках, давая возможность рыдать ему в плечо. Ему было больно за младшего брата, но во всем, что с ним происходит, виноват только он сам. Джин не знал, просыпается ли от боли и крика Чонгук каждую ночь. Возможно, так и есть. И некому его успокоить. Джин в этой ситуации был естественно на стороне друга. Он не мог оправдать поступок младшего, даже несмотря на родственные связи. В голове не укладывалось как его младший любимый брат мог так поступить с Чонгуком, который любил его так сильно и искренне. Но о причинах Сокджин не спрашивал, они практически не общались. Тэхён нашел новую работу, и уже неделю трудился на новом месте. Наконец-то он писал о том, что любил, об искусстве. На прошлой работе это был бизнес. Ему не нравилось, но платили хорошо. На этой работе платят меньше, но это то, чем он хотел заниматься. Поэтому Тэхён улыбнулся впервые за три недели, когда закончил свою первую статью о выставке картин. Работу в интернете тоже не бросил. Дополнительный заработок был необходим, а спать ночью уже было страшно, поэтому Тэ работал по ночам. Такой ритм жизни не способствовал хорошему состоянию и внешнему виду. Тогда Ким купил снотворное, чтобы спать без сновидений и хоть как-то отдыхать. Он не общался ни с кем, кроме Чимина. Тогда, три недели назад, друг написал всего два слова:"Это правда?", и получил в ответ лишь:"Да", и замолчал почти на неделю. По большому счету вся их компания была друзьями Чонгука, в неё Тэ попал только потому, что был братом Джина, а затем парнем Чона. Сейчас с Чоном они расстались, брат с ним не общается, даже живя в одной квартире. Остался только Чимин. За эти больше чем три года они стали лучшими друзьями. И вот спустя неделю после тех сообщений лучший друг приходит к Киму с огромной пиццей, двумя бутылками джина, заваливается на кровать и говорит: — Рассказывай. И Тэхён рассказывает. Все, от начала до конца. О всех своих переживаниях, о том что понятия не имеет почему это сделал, и что понятия не имеет как дальше жить. Без Чонгука просто невозможно, его убивает тоска и чувство вины, Тэхён не имеет ни малейшего представления как с этим справиться. Так было хорошо с кем-то поговорить, высказать все то, что разрывало изнутри. Чимин вздыхает и смотрит на друга. Ким выглядит ужасно. Его красота померкла, из красных воспаленных глаз бегут соленые дорожки слез. Пак отпивает из стакана и говорит: — Не могу понять, неужели нет никакой причины твоих поступков? Такое ощущение, что ты сначала просто по пьяни накосячил, а потом поплыл по течению. По твоим рассказам не было любви и резко вспыхнувшей страсти между вами с этим Минсоком. В сексе он уступал Чонгуку. Я не понимаю, что тобой двигало. — Я тоже, — выдохнул Ким. — После каждого раза я клялся сам себе, что этого больше не повторится. Говорил Минсоку, что это все, хватит. Не общался с ним неделями, но каждый раз мы снова к этому возвращались. — Да уж, — поджал губы Пак, — замкнутый круг. — Это точно. Тэхён провел рукой по спутанным волосам, облизнул губы. — Ты... ты знаешь что-нибудь про него? Чимин вздохнул. — Немного. Юнги ходил к нему в субботу, тогда и узнал что вы расстались. Сказал, что Чон включил «холодный режим», спокоен как стена и не хочет об этом говорить. Тэхён кивнул, он так и знал, что так будет. Это его не удивило. Его Чонгук всегда держит все в себе, и может быть внешне спокоен, когда внутри все горит. И он знает, что у Чона горит, потому что, что ни говори, он очень любил Тэхёна. «Любил». Очень больно от этого слова в прошедшем времени — Понятно, — вздохнул Ким. — Чимин, я не знаю, что мне делать. Я так его люблю. Все бы отдал, чтобы повернуть время вспять и просто всегда быть с ним. Я такая тварь. Мне кажется, что меня постоянно тошнит от ощущения того, какой я мерзкий. Я даже не знаю, как себя отмыть, какое мыло использовать, чтобы просто хоть раз встретить Чонгука и суметь посмотреть ему в глаза. Как я хочу попросить у него прощения. Сможет ли он когда-нибудь меня простить? Сможем ли мы быть когда-нибудь опять вместе? Если бы я знал, что это возможно, я готов был бы по стеклу ползать у его ног, лишь бы он меня принял обратно в свои объятия. Чимин обнял друга, вытирая слезы со щек, которые по новой побежали из глаз.  — Я не знаю, ТэТэ. Правда не знаю. Но, зная Чона, я не уверен, что он простит тебя. Извини, что это говорю, но ты и сам это прекрасно понимаешь. Да, Тэхён понимал и не обижался на Чимина. Даже если бы Пак сказал, что все у них с Чонгуком наладится, Ким не поверил бы ему. Потому что знает Чона, потому что точно не наладится. Чимин гладил Тэ по голове, успокаивая, и кусал пухлую губу.  — Ты не знаешь этого, Тэ, но Юнги изменил мне. Ким резко поднимается, вырываясь из объятий друга, и удивленно смотрит в карие глаза. — Что? — голос не громче шепота. Чимин кивает.  — Да. Это было давно, мы тогда провстречались всего пару месяцев. Он с сокурсниками пошел в клуб. Я не смог пойти тогда с ними, потому что готовился к экзамену, оканчивал первый курс. Юнги напился очень сильно, встретил там своего бывшего, с которым встречался до меня. И просто трахнул его в туалете. Мне об этом рассказали его же сокурсники, с которыми он был в клубе, сразу на следующее утро. Экзамен я в тот день провалил, убежал к Чонгуку, потому что общался с ним лучше всех в универе. Рассказал ему все. Он оставил меня у себя ночевать, не отпустил в общагу в таком состоянии. Ничего не говорил, просто успокаивал, не обещал что все наладится. Ночью к нему пришел Юнги. Или узнал что я у Чона, или просто искал везде наугад. Телефон я выключил, чтобы он не мог мне дозвониться. Чонгук не пустил его в комнату, где я был. Сказал Мину, что нам обоим надо успокоиться, и что я не хочу его сейчас видеть. Подтвердил, что я все узнал. Юнги хотел остаться, чтобы все-таки поговорить, но Чон выгнал его. Сказал, что у него не общага и не кабинет психолога, чтобы разбираться с нашими проблемами. Тэхён усмехнулся. Чимин улыбнулся, сделал два глотка и продолжил:  — Естественно, я его бросил. Он ходил за мной каждый день, встречал с универа, ходил со мной до общаги. Я был очень благодарен коменданту, который не пускал посторонних людей в общежитие. Просил прощения, умолял вернуться. А я не мог. Мне просто хватало представить, как он держит в руках своего бывшего, как трахает его, становилось сразу настолько противно, что я видеть его не мог. Из компании я общался только с Чонгуком. Мы иногда встречались в кафе, иногда я приезжал к нему, мы смотрели фильмы. Чон никогда не давал советов, не защищал Юнги как друга, не просил выслушать его или простить. Он занял нейтральную сторону. Просто иногда выслушивал, и все. И вот спустя месяц нашего с Юнги разрыва, Чонгук звонит мне и просит вечером приехать. Я приезжаю, он открывает дверь полностью одетый. Я спросил, что мы куда-то идем, он лишь усмехнулся. Сказал, чтобы я простил его, но Юнги его достал, он просто больше не может выносить его нытья. А потом просто выходит и закрывает дверь на ключ. Тогда из кухни выходит Юнги, и стало все понятно. Блять, как я орал. На Юнги, на Чонгука, я был так зол. Спустя час я только заткнулся и ушел в другую комнату. Юнги не беспокоил меня больше двух часов, я даже задремал. Проснулся, а он сидит на полу и смотрит на меня. Мне было так больно и так хорошо снова видеть его так близко. Он стал на самом деле очень родным за такой короткий срок. Юнги начал говорить. Просил прощения, говорил, что не знает как все это вышло, просто на пьяную голову. Что нужен ему только я, и никто больше. Что понял, что без меня его жизнь просто пустой лист и писать на нем одному ему не хочется. Ха, поэт хренов. Пообещал, что этого никогда не повторится и попросил просто дать шанс. Шанс на то, что у нас все будет хорошо. И если не получится, если я не смогу внутри себя отпустить ситуацию с его изменой, он оставит меня в покое. Я лежал и плакал, мне так хотелось к нему, чтобы он обнял, и так больно было от предательства. В итоге я согласился попробовать. Три недели мы просто встречались, гуляли, говорили, заново привыкали друг к другу. И как оказалось, еще больше влюбляясь друг в друга. И тогда я ему сказал, что я согласен быть с ним. Доверие вернулось не сразу, конечно. Постепенно. Но он больше ни словом ни делом не давал мне в нем усомниться за эти четыре с половиной года. Он сказал, что это того не стоит, вновь потерять меня навсегда, ведь он до сих пор помнит каково это без меня. Тэхён опять ревел. Он со стороны друга услышал то, что чувствует сейчас Чонгук. Обида, злость, отвращение, боль.  — Почему ты раньше не рассказал мне? Пак пожал плечами, допивая остатки алкоголя в стакане.  — А зачем? Это было давно, мы прошли это. К тому же у вас были такие идеальные отношения, зачем было показывать, что у нас все было вначале совсем по-другому. Тэхён хмыкнул: — Возможно, расскажи ты мне это раньше, я бы задумался и никогда не сделал бы того, что сделал.  — Возможно, — усмехнулся Чимин. — Несмотря на то, что факт измены один, ситуации все равно разные. Мы тогда только начинали встречаться, и могли просто разбежаться, но решили, что нужны друг другу. Плюс это было один раз по — пьяни. Я знаю людей, которые на это вообще не обращают внимания. Типа, ну было и было, алкоголь, все дела. У вас же долгие отношения, крепкие, с огромной любовью. Много воспоминаний и хороших моментов, которые хочется сохранить и приумножить. Но при этом, измена была неоднократной. На трезвую голову и полностью осознанной. Возможно, вас спасут ваши чувства и та связь, что между вами появилась за эти годы. А может наоборот, не выдержит такого предательства. Я не знаю, Тэхён, правда не знаю. Тэхён не знал тоже. Он не мог надеяться, что Чонгук простит его. Эта ложная надежда только сделала бы в итоге хуже, ведь этого не произойдет.  — Жаль, что у нас с Чонгуком так не выйдет. Запереться в одной квартире. Если даже такое провернуть, он просто убьёт меня, перешагнет через мое тело и выйдет. Чимин рассмеялся и кивнул:  — Это факт. И вот прошло три недели с расставания с Чонгуком, наступил вечер субботы, и Чимин снова пришел с алкоголем и закусками.  — Отмечаем твою новую работу, — сказал друг с порога и пошел в гостиную. Тэхён усмехнулся и пошел за ним.  — Пошли в мою комнату. Придет Джин и начнет бубнить.  — Не придет.  — В смысле?  — Они всей компанией сегодня ушли в бар. Тэхён сглотнул и закусил губу.  — И там…он тоже… Чимин выпрямился, закончив выставлять еду и кивнул.  — Да, и Чонгук тоже с ними. Ким обхватил себя руками и сел на пол рядом с другом.  — А ты почему не пошел с ними?  — Меня звали, но я отказался. Не хотел, чтобы ты здесь один умирал в тоске. Тэхён слабо улыбнулся и обнял друга, утыкаясь лбом ему в плечо.  — Спасибо, Чимин. Друг погладил его по волосам и чмокнул в макушку.  — Ладно, хватит нежностей, алкоголь сам себя не выпьет.  — Подожди. Ты…ничего нового про него не знаешь? Пак поджал губы и почесал бровь пальцем.  — Нет, Тэ, нового ничего. Только то, что он работает как проклятый, и иногда Юнги пьет с ним пиво у него дома. О тебе не говорит, на контакт не идет. Будто тебя и не было совсем, это слова Юнги. Тэхён начинает быстро-быстро моргать, чтобы слезы не потекли из глаз. Будто и не было… ________________________________ Парни сидели в баре впятером. Заказали виски, и немного закусок, которые могло предоставить это заведение. Намджун поморщился:  — Я бы сейчас основательно поел. Несмотря на субботу, я только с офиса. Устал как собака. И правда, он единственный был в костюме серого цвета, черная рубашка обтягивает широкую грудь. Светлые волосы растрепаны, видимо от ветра.  — Ой, большой босс с нами, — рассмеялся Джин. — Дела не отпускают ни на секунду. А ты как думал? Быть директором рекламного агентства тяжкий труд. Джун закатил глаза.  — Когда станешь директором в своей фирме, тогда я посмотрю на тебя.  — Ой, дааа, — протянул Джин, — я этого точно не дождусь, у меня молодой начальник. Вот Чонгук может дождаться, когда его старик свалит на пенсию. Тогда наш Чонгуки станет большим боссом. Чонгук усмехнулся:  — Не уверен, что я этого хочу. Меня все устраивает. И так работы полные карманы.  — Ты ошибаешься, Чон. Когда ты будешь биг-босс, у тебя будут такие замы, как ты сейчас, ты на них все будешь скидывать.  — Что-то по тебе не видно, хён, что ты можешь что-то на кого-то скинуть, — с усмешкой кинул Чонгук, делая глоток из стакана.  — Форс-мажор, — парировал Джун.  — Кстати, Чонгук, — вставил Джин, — вы же подписали тот контракт на новый комплекс. Ты замолвил словечко перед стариком за нашу фирму? У нас отличные архитекторы, ты знаешь.  — Я ему сказал, он ответил, что подумает. Он слышал… — Так, блять! — вставил Юнги, ударив кулаком по столу. Все удивленно посмотрели на него. — Я что сюда пришел о ваших сделках слушать? Серьезно?  — Да-да, — кивнул Хосок. — Нам, натурам творческим это вот вообще не интересно.  — Ладно, поняли-приняли, — поднял руки Джун. Разговор перешел на нейтральные темы. Пили много, каждый устал за рабочую неделю. Вспоминали универ, смеялись, шутили. Два часа пролетели незаметно. Начали планировать после бара поездку в боулинг.  — Не, я с Чоном в разных командах играть не буду, — заявил Хосок. — Это сразу проигрышный вариант. А если они с Чимином еще и в одной команде, нам там вообще делать нечего.  — А кстати, — протянул Джун, пьяно облизывая губы, — а где наш блондин?  — Мой блондин, — фыркнул Юнги. — Он к Тэхёну поехал. Все замолчали и посмотрели на Чонгука. Тот сделал глоток, спокойно облизал губы, листая что-то в телефоне. Как будто ему все равно. Как будто это имя и каждая буква в нем отдельно не кольнули острой иглой в сердце. Он не хотел развивать этот разговор, так как знал, что парни только и ждут момента поговорить о них с Кимом. Но и останавливать их не стал.  — И как Тэхён? — спросил Хосок у Джина. Чон на них не смотрел, все так же залипая в телефоне, будто занят чем-то важным, а не листает бесполезную ленту новостей.  — Плохо, — отвечает Джин. — Я с ним практически не общаюсь, не могу принять его поступок. Когда узнал об этом, прямо в лицо сказал, что не подозревал о том, что мой брат такое дерьмо. Живем как соседи, иногда обмениваясь фразами. Только Чимин к нему приходит. Больше он ни с кем не общается. Уволился со старой работы, сейчас устроился в новую редакцию. Вроде, как и хотел, пишет теперь об искусстве. Только вот… Он кричит во сне. Сначала было все спокойно, но уже вторую неделю я просыпаюсь от ужасного крика, или рыданий. Прихожу к нему, бужу и успокаиваю. Он не говорит, что ему снится, я не спрашиваю. В среду увидел у него на тумбочке таблетки, сильное снотворное. Видимо, только так он может спать без снов. Наступила тишина. Чонгук не поднимал голову и с силой сжимал телефон.  — Пиздец, — изрек Джун.  — А что Чимин говорит? — спрашивает Хосок у Юнги.  — Чимин говорит…  — Пойду, покурю. Чонгук встает из-за стола и выходит на улицу. Он не может больше это слушать. Кошмары значит у Кима, да? А как будто у него их нет. Чонгука бьёт злость. Бедный Тэхён, пожалейте его. Когда трахался с другим, бедным не был. Алкоголь туманил мозг, только распаляя злость. Какого хрена Тэхён вообще страдает? Это Чонгук его любил, а его предали, вот он и страдает. Молча, сука страдает, не кричит об этом всем друзьям. А Тэхён не любил, значит страдать не должен. Ведь если бы любил, с другим не трахался бы. Все просто, по-другому не бывает. Чон возвращается за столик, все замолкают и смотрят на него. Чонгук усмехается:  — Что, еще не все обсудили?  — А ты обсудить не хочешь? — серьезно спрашивает Джин.  — Нет, я обсудить не хочу. Брата своего лечи, меня не надо. И воспитай еще, может мозгов больше станет. Джин поджимает губы, но ничего не говорит. Чонгук наливает себе и выпивает одним глотком. Но злость не отпускает. Он осматривает зал, и находит то, что хотел найти.  — Куда ты там смотришь уже минут десять? — спрашивает Юнги, оборачиваясь. Чонгук ухмыляется и наливает себе еще. Юнги видит за барной стойкой недалеко от них, девушку лет двадцати трех в коротком черном платье. Туфли на высоком каблуке, распущенные светлые волосы. Она соблазнительно улыбается и смотрит на Чона. Юнги возвращает взгляд на друга и хмурится:  — Ты серьезно?  — А что не так?  — Не думаю, что это хорошая идея.  — А почему нет? — зло спрашивает Чонгук. — Как по мне, очень даже хорошая. У меня давно не было секса.  — Но Чонгук, — говорит Хосок, — вы с Тэ… — Нет никаких «вы», — шипит Чонгук, смотря на друга. — Есть только «я», и я могу делать что захочу. А я хочу трахаться. Друзья молчат, потому что понимают, что Чонгук прав. Он свободный молодой мужчина и имеет право делать все что захочет. Просто они так привыкли, что Чон и Ким пара, что не могли представить кого-то из них с другим. Чонгук достает деньги, отдает свою долю за стол.  — Чон, — тихо говорит Юнги, — но почему девушка? Чонгук лишь пьяно ухмыляется, ничего не отвечает. Прощается с друзьями и подходит к девушке. Через три минуты они вместе выходят из бара. ___________________________________ Чонгук идет по улице и курит. Сейчас глубокая летняя ночь, темноту разбивают фонари неярким светом. Такси вызывать не хочется. Хочется пройтись, проветрить голову. Почему девушка, спросил Юнги. Чон думает, ответ очевиден. Потому что она не парень. Он не смог бы сейчас переспать с парнем. Потому что Тэхён парень. Они с Милин отправились к ней домой. К себе он не приглашал, чужое тело на своей кровати видеть не хотел. Было очень непривычно, он не спал с девушками четыре года. Грудь была непривычно пышная, бедра шире чем он привык. И ягодицы не такие сочные, более плоские, чем помнят его руки. Ведь его руки помнят Тэхёна. Губы мягче, чем ему хотелось, голос и стоны выше, чем ему хотелось слышать под собой. И ощущения от трения внутри отличаются от привычных. В один момент показалось, что член вовсе упадет, потому что все не так. Но он закрыл глаза, представил то, что хотел, и закончил. Да, он кончил сегодня, у него был секс с другим человеком, не с Тэхёном. И правда, Чон просто кончил. Это был оргазм? Разве он у него такой? Где вспышки перед глазами и трясущиеся руки? Этого не было. Подходящее название «половой акт». Сухое, бесчувственное, безликое. Хотя она стонала под ним, извивалась, просила «ещё». Ей действительно понравилось или она симулировала? Чонгуку без разницы. Зачем — то засос поставила на шее, это раздражало. Придется замазывать, пока не пройдет. Носить на теле чужие отметины совсем не хотелось. Это был самый бессмысленный секс за всю жизнь. Даже до Тэхёна такого не было, было приятно. С Тэхёном было божественно, невообразимо идеально. Вот значит, каково заниматься сексом с одним человеком, когда любишь другого? И что, так будет теперь всю жизнь? Чонгуку не хотелось так думать. Он надеялся, что время все изменит, нужно просто подождать. Время как вода, обточит острые углы, сотрет воспоминания, притупит чувства. Все можно пережить, перетерпеть, перестрадать, нужно только время. Он в этом уверен. Почему он решил с кем-то переспать? Чонгук не знал однозначного ответа. Потому что просто мог? Потому что никому ничем не обязан и волен делать что хочет? Так было до Тэхёна, почему после Тэхёна этого не может быть. Может, хотел себе доказать, что теперь свободен. Что больше нет отношений с любимым человеком. Но в итоге ничего не доказал. Противно не было, было никак. Интересно, а как было Тэхёну спать с другим? Наверное, хорошо, раз он спал с ним снова и снова. Лучше чем с Чонгуком, иначе бы он этого не делал. Так почему же, если у Кима в сексе с другими все хорошо, у Чонгука должно быть никак. Почему его предали, обманули, изменили, заставили страдать, так еще и удовольствие от секса забрали? Как-то получается, что Чон остался ни с чем. Без любимого человека, без сердца, без возможности на нормальную жизнь без Тэхёна. Разве так должно быть? Чонгук закурил новую сигарету. Вспомнилось начало их отношений и их первый секс. Блять, как же это было прекрасно… FLASHBACK После того, первого поцелуя с Тэхёном, Чонгук избегал его как мог. Это было сложно, ведь они учились в одном университете. Но Чону это удавалось. У Тэхёна был Чимин, он не пропадет. Мысли о поцелуе не отпускали, он въелся в память, воспоминания о нем отправляли вниз живота приятные импульсы. Но это казалось неправильным. Тэхён был младшим братом его друга, Чон сам его братом считал. Не мог спорить с неповторимой красотой Тэ, она завораживала, а пухлые губы были прекрасны. Теперь, когда он знал их на вкус, это и возбуждало его и заставляло злиться. Потому что до этого поцелуя он не думал о Киме-младшем как о парне, которого можно хотеть. Теперь он думал только об этом. Он заметил какие у него стройные длинные ноги и красивая упругая задница. Гибкое тело, длинная шея. Волосы, в которые хочется запустить пальцы и сжать. Все эти открытия заводили и раздражали одновременно. Долго бегать от Тэхёна у Чонгука не получилось, буквально три дня. Тот подловил его в туалете во время перерыва, закрыл дверь на замок и повернулся к Чону с соблазнительной усмешкой.  — Так-так, и долго ты будешь от меня бегать? Чонгук нахмурился, вытирая руки о бумажное полотенце. Опять Ким не такой как всегда. Усмехается, соблазняет.  — Я от тебя не бегаю.  — Ну да, это заметно. Ким приближается и останавливается в шаге от Чонгука. Старший смотрит на него сверху вниз спокойным взглядом.  — Чонгук, ты решил игнорировать меня или только наш поцелуй?  — А ты позволишь мне его игнорировать?  — Нет, извини, — улыбается Ким, — я не могу. Ты слишком нравишься мне, чтобы делать вид, что ничего не произошло.  — Тэхён, послушай. Мы с тобой только друзья, ты мне как младший брат. Ты брат моего хорошего друга и я старше тебя. Я не отношусь к тебе так, как ты этого хочешь. Ким молчал, внимательно смотря в черные глаза. Потом улыбнулся и сказал:  — Какие интересные доводы, но они мне не подходят. Разница в возрасте у нас всего 3 года, это мелочь. Мой брат к этому вообще не имеет никакого отношения. Думаю, если даже мы будем вместе, он не будет против. Я знаю о твоей ориентации, тебе нравятся парни. Так почему это не могу быть я? Я не маленький мальчик, Чонгук, мне не пятнадцать лет, и это не детская влюбленность в красивого друга старшего брата. Мне через несколько дней уже исполнится двадцать лет, и я в состоянии понять то, что чувствую, и что я хочу. Тэхён приближается вплотную.  — А хочу я тебя, Чон Чонгук. С первого взгляда, с первого момента нашей встречи. И не просто хочу тебя для секса, а хочу для жизни, для сердца и души. Я люблю тебя, если ты это хотел услышать. А насчет того, что я тебе как младший брат… Хм, я не верю в это. До поцелуя да, возможно, но не после. Потому что ты не оттолкнул меня. Ты мог ударить меня, и я бы с разбитым носом и сердцем ушел. Но ты ответил и сам целовал. Я могу с уверенностью сказать, что тебе понравилось. Ты можешь, конечно, все спихнуть на алкоголь, но это можно легко проверить. Ким приближает свои губы к губам Чона, который не двигается и тяжело дышит. Смотрит в глаза, говорит, обдавая губы напротив теплым воздухом:  — А что, если я тебя опять поцелую, Чонгук. Ты оттолкнешь меня? Горячий язык проводит по нижней губе Чона, пробирается внутрь, лижет зубы. Правая рука обхватывает подбородок, нажимает на щеки, заставляя приоткрыть рот. И горячий влажный язык сразу же проникает внутрь. Тэхён целует медленно, ожидая, что Чонгук ответит. И тот отвечает, сначала так же медленно, потом ускоряясь и углубляя поцелуй. Одна рука Чона зарывается в каштановые волосы Тэ, сжимает пальцами, наклоняет голову, чтобы еще глубже поцеловать. Тэхён другой рукой водит по крепкому бедру, обтянутому джинсами, заходя на внутреннюю сторону, почти касаясь паха. Чон шипит и разрывает поцелуй.  — Тэхён… — Я доказал и тебе, и себе, что я прав, Чонгук, — тяжело дыша говорит Тэхён. Его глаза застилает пелена желания и любви, он облизывает губы. — У меня через четыре дня день рождения. Я приглашаю тебя, и очень надеюсь, что ты придешь. У тебя есть время подумать, и там мы поговорим. Но знай, Чонгук, от тебя я отступаться не намерен. _______________________________ В тот день, 30 декабря, и началась их история. Джин снял для брата небольшой домик с сауной на сутки, там и отмечали. Была только своя компания, семь человек, потому что других друзей у Тэхёна в Сеуле не было. Как всегда было весело. Громкие поздравления, пожелания счастья и любви, легкой учебы и удачи всегда и во всем. Тэхён был счастлив, он улыбался, много смеялся и пил. А Чонгук залипал на него весь вечер, потому что не понимал как можно быть таким…соблазнительным. Черные брюки обтягивали как вторая кожа, выделяя округлые бедра. Бордовая рубашка с большими черными цветами была заправлена в брюки, выделяя тонкую талию. Верхние пуговицы расстегнуты, открывают красивые ключицы. Волосы уложены на прямой пробор, вьющиеся локоны спадают по бокам лба. Тэхён был очень сексуальным, и Чонгук поймал себя на мысли, что если бы он встретил такого парня в клубе, то сделал бы все, чтобы тот уехал с ним домой. К часу ночи все были уже достаточно пьяны. Джин и Джун спали на диване, Юнги и Хосок пели в караоке, Чимин танцевал. Тэхён схватил Чонгука за руку и потащил на второй этаж. Там завел его в одну из спален, закрыл дверь и, обернувшись, спросил:  — Ну что, Чонгук, ты подумал?  — Что именно ты хочешь от меня услышать?  — Я хочу услышать, что ты не против попробовать строить со мной отношения. Что ты готов рассмотреть меня в качестве своего парня, а не друга или брата. Я хочу услышать, что ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя, потому что я хочу тебя просто до трясущихся рук и нехватки воздуха в легких. Вот что я хочу услышать от тебя, Чонгук. Чон смотрит на Тэ и молчит. Потом облизывает нижнюю губу и подходит вплотную к Киму. Указательным пальцем приподнимает подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза.  — А что, если я скажу тебе, Тэхён, что именно это я и хотел тебе сказать, ты просто озвучил мои мысли.  — В таком случае, это будет самый счастливый день рождения в моей жизни. Чонгук улыбнулся и провел большим пальцем по пухлой нижней губе Тэхёна.  — Я хочу попробовать с тобой, Тэ, потому что не могу забыть эти губы. Тэхён улыбается в ответ и обнимает Чона за шею. Притягивает к себе и целует. Быстро, страстно, глубоко. Как будто месяц голодал и вот добрался до самого вкусного блюда. Чонгук отвечает, но затем прерывает поцелуй.  — Тэ, постой, я могу… не сдержаться. Не надо так напирать.  — Не сдерживайся.  — Тэ, мы начали отношения минуту назад, а ты уже про секс говоришь?  — Чонгук, я ждал этого момента целый месяц. Это для тебя это неожиданность и внезапное открытие за последние несколько дней. Для меня это месячная пытка в желании любимого человека. Поэтому сделай мне еще один подарок. Займись со мной сексом. Взгляд Чонгука тяжелеет, он сглатывает.  — Тэхён… Ким снимает с себя рубашку, быстро справившись с пуговицами. Берет руку Чона и проводит по своей коже, от плеча на грудь, задевая пальцами сосок, на живот, до кромки брюк. Затем кладет ладонь Чона себе на ягодицу, пальцы сразу же сжимают упругую плоть. Ким целует шею старшего и шепчет:  — Я хочу тебя, Чонгук. Сейчас. Они, уже полностью обнаженные, лежат на кровати. Чонгук нависает над Тэхёном, целует в губы, ласкает руками тело. Обхватывает ладонью уже вставший член Кима, начинает медленно водить по всей длине. Тэхён не может оторвать рук от тела любимого, гладит, сжимает, царапает, наслаждается.  — Ты такой красивый, Чонгук. Я не могу поверить, что это происходит.  — Поверь, я тоже. Тэхён смеется, а затем стонет, когда Чон засасывает один сосок в горячий рот. Ласкает, лижет, кусает. Затем разводит стройные ноги Кима в стороны, смотрит на открывшийся вид и закусывает губу.  — Ты готовился?  — Да. — Был так уверен?  — Надеялся. Чонгук улыбается, берет смазку, растирает ее между пальцами. Подносит к колечку мышц, нажимает, массирует. Ким действительно готовился, два пальца легко приникают внутрь. Чонгук начинает двигать рукой, поглаживая и растягивая. Губами целует шею, ключицы, скулы, покрасневшие губы.  — Ты такой горячий и узкий, Тэ. Я уже представляю, как в тебе будет хорошо. Тэхён стонет и выгибается, пытаясь насадиться на пальцы глубже.  — Хочешь еще? Уверен? Ким кивает, закусив губу, а Чонгук добавляет третий палец. Тэхён стонет протяжно, впивается в плечи Чонгука и рвано дышит. Чон начинает ласкать его член, сначала проведя пару раз ладонью по всей длине, затем обхватывает головку губами и начинает посасывать.  — Ааааа….Чонгук… Волна удовольствия прошибает тело, спина выгибается дугой. Горячий рот и влажный язык на головке сводят с ума. А когда Чон пальцами задевает простату, через Тэхёна будто ток пропустили. Он громко вскрикивает и закатывает глаза. — Я.я не могу больше… Я хочу тебя.в себе… — Тебя еще надо подготовить, Тэ. — Я не маленький мальчик, просто трахни меня. Чонгук приподнимает брови. — Если бы я тебя считал маленьким мальчиком, мои пальцы не оказались бы в твоей заднице. — Пожалуйста, Гук, я смогу принять тебя. Чон внимательно смотрит, прикусывает кончик языка и кивает: — Как скажешь, солнце. Чонгук раскатывает презерватив по своему члену, добавляет смазки по всей длине. Устраивается на коленках между разведенных ног Тэхёна, за ягодицы притягивает его к себе ближе. Сжимает пальцами две половинки: — У тебя такая классная задница, Тэ. Почему я раньше этого не замечал? — Не туда смотрел. — Я был неоправданно слеп. — Главное, ты осознал свои ошибки. Тэхён сладко улыбается, Чонгук улыбается ему в ответ. Он приставляет головку к блестящему от смазки входу и вводит внутрь. — Чччерт, — шипит Ким, стиснув зубы. — Ты уже большой мальчик, Тэ, ты сможешь меня принять. Расслабься. Тэхён тяжело дышит, пытаясь расслабиться. — Походу, это ты тут большой, мальчик, Чонгуки. — Не больше, чем ты. Может чуть толще. Чонгук подается вперед, входит на половину и начинает поступательные движения, пытаясь растянуть узкие стенки. — Давай, — выдыхает Ким и Чонгук входит до упора. Оба выдыхают одновременно. Чонгук жмурит глаза от ощущения, откидывает голову назад, тяжело дыша. — Блять, солнце, в тебе так горячо, так узко. Черт, я так долго не продержусь. Тэхён, привыкая к распирающему чувству, двигает бедрами. — Давай, Гук, я хочу, чтобы ты двигался, хочу, чтобы ты взял меня уже, я так долго ждал… Чонгук начинает двигаться, постепенно ускоряя темп. Тэхён расслабился, скользить внутри него стало легче. Шлепки разносятся по комнате, вместе с хлюпаньем смазки. Ким стонет и мечется по кровати, двигает бедрами навстречу, себя уже не контролирует. Наслаждение растекается по всему телу. Он смотрит на Чонгука над собой и глаз отвести не может. Черные волосы от пота прилипли ко лбу, щеки раскраснелись, черные глаза пылают от страсти. Чон смотрит на место, где соединяются их тела и шипит сквозь зубы: — Тэхён… Ты такой… невероятный, я… мне так хорошо, черт… Он ускоряется, крепче сжимая пальцы, вминая их в мягкую плоть. — Боооже, Гук, даааа — Иди сюда, солнце. Чонгук резко поднимает Тэ, сажая его себе на колени, и при этом не выходя из него. Сразу перейдя на быстрый темп, в новой позе каждым движением задевает простату. Тэхён стонет глухо, зарывается пальцами в мягкие волосы, смотрит в черные глаза. — Я люблю тебя, Гуки, так сильно люблю… Чонгук целует его, обхватывает член Кима, зажатый между их телами. Хватает пяти движений руки, чтобы заставить Тэхёна застонать в губы любимого, и кончить, цепляясь за широкую спину, оставляя яркие красные полосы. Чонгук следует за ним, аритмично вбиваясь в горячее тело, доводя себя до конца. Он шипит и громко выдыхает, стиснув зубы. По всему телу проходит дрожь, все тело трясет от пережитого оргазма. Так же как и Тэхёна на его коленях. — Ты лучше, чем Чонгук в моих мечтах. Чон усмехается, убирая влажные каштановые волосы с глаз напротив. Тэхён такой красивый после оргазма, мягкий как пластилин и по виду удовлетворенно-затраханный. — Ты мечтал обо мне? Серьезно? — Я люблю тебя, Чонгук, конечно, я мечтал о тебе. Чон улыбается и целует сладкие губы. Он пока не может ответить на это признание. Но это пока. END FLASHBACK