Сentrifuge

      Играла негромкая попсовая музыка. Комната была украшена шариками. По середине комнаты стоял стол, на который Соколова на пару с Белой расставляли тарелки со всякой едой. Амелина щёлкала пультом от телевизора, желая настроить караоке. — О, всё готово, — повернулась к девушкам блондинка. — Как напьёмся, можешь Брежневу спеть или Сердючку. Кстати, а что у нас по алкоголю? — поинтересовалась Оксана, стащив со стола кусочек колбасы. — Амелина, — укоризненно посмотрела на неё Юлия. — А ну положи на место. Ещё не все собрались, нечего таскать! — Не, тут много, а Валя, если к середине вечеринки придёт, то уже хорошо, — озорливо произнесла Оксана, демонстративно кладя в рот колбасу. — И вообще что вы такие серьёзные? Давайте доставайте шампанское, делаем музыку громче и зажигаем, — весело произнесла блондинка, пританцовывая. — Амелина, скажи честно, ты уже выпила без нас? — строго поинтересовалась Белая. — Да, не пила я, — отмахнулась от сурового взгляда Тани Оксана. — Да и чтобы я выпила? У нас вон даже лимонада нет. — Будет тебе и лимонад, и шампанское, щас Рита приедет и всё привезёт, — ответила Соколова. — Ну да какое алкогольное пати без Власовой, — улыбнувшись, ответила Оксана, присаживаясь на стул. — Юль, а когда на наш женский суд будет представлен тот несчастный, который согласился тебя терпеть всю оставшуюся жизнь? — Я ж тебе прислала приглашение на свадьбу, вон там и увидишь, — холодно ответила майор. — Соколова, так дела не делаются. Что значит на свадьбе и увидишь? — удивлённо произнесла Оксана. — Как мы можем праздновать твою помолвку, не зная за кого ты выходишь замуж? Юля, давай говори, кто жених! Ты итак слишком долго его от нас скрывала. Я умираю от нетерпения. Тань, ну что ты молчишь? Поддержи меня, нельзя от подруг скрывать жениха. — Оксан, отстань от неё, — ответила Белая. — Ну не хочет говорить, пусть не говорит. Может боится, что ты уведёшь. — Пфф, — фыркнула Амелина. — На кой он мне нужен? У меня неделю назад такой мужчина появился. В Мэрии работает. Шикарный, солидный, при деньгах между прочим. Так что можете не переживать. Ну, девчонки, ну что вы такие грустные? Ну девичник же, давайте зажигать. — Сейчас приедут Рита с Валей и зажжём, — спокойно ответила Соколова. — Юлька, ну что ты такая поникшая? У тебя свадьба или похороны? — недоуменно произнесла Амелина. — Ладно, Белая, с ней всё ясно, она с Майским поцапалась, вот и сидит тише воды ниже травы. — А что, Белая? — возмутилась Татьяна. — Никто с Майским не цапался. Просто не много не сошлись во взглядах по поводу дела. — Ну да, ну да, именно по поводу дела, — плутовато улыбнулась Оксана. — Особенно, учитывая тот факт, что вы вместе живёте. — Да не живём мы вместе! — выкрикнула Татьяна. — Это я просто чисто по-дружески живу у него. — Ну да, ну да. Кстати, долго чисто по-дружески ещё вместе жить планируйте? — хитро прищурившись, спросила Юлия. — Ой, ещё одна, — язвительно ответила Таня. — Я ж между прочим из-за вас у него и живу. Рассталась со своим козлом-бывшим в пух и прах. Моя квартира сдана на полгода вперёд. А что мне подружки сказали? «Тань, прости, сейчас никак. Ну ты сама понимаешь подготовка к свадьбе, все дела». Да, Юлечка? — укоризненно посмотрела на виновницу торжества Белая.       Соколова виновато отвела взгляд. — А ты, Амелина, не лучше, — продолжила Татьяна. — У тебя конфетно-букетный период. Подруга, как говорится, лишняя. Вот ты и променяла лучшую подругу, оказавшуюся в очень трудной жизненной ситуации, на какого-то мужика. А Майский между прочим согласился меня приютить, и даже целую неделю меня терпит. — Танюш, ну прости, — обняла подругу Оксана. — Ну ты пойми меня тоже. Не каждый день же я влюбляюсь в работников мэрии, которые каждый день дарят миллион роз. — Зная Амелину она делает это каждый день по два-три раза, — шепнула Юля на ухо Татьяне, но Оксана её услышала. — Ой, да ну вас, — закатила глаза блондинка. — Давайте лучше веселиться. Свадьба раз в жизни бывает. — Ну не скажи, вон у Шустова недавно третий раз в жизни была, — вошла в комнату Власова, поставив на стол огромный звенящий пакет. — О, Рита, — улыбнулась Соколова, — проходи ты как раз во время. Мы без тебя не начинали. — Давайте разбирайте. Затарилась по полной программе. Так что отдохнём, как следует, — радостно говорила Власова, вынимая из пакета коньяк, вино, шампанское, сок и многое другое. — Завтра ж на работу не надо. Мужская же смена. Ну что пить будем, Юль? Я для тебя специально взяла всё покрепче. — Ой, давай уж что-нибудь выпьем. Всё-таки первый раз в жизни замуж выхожу, — как-то грустно улыбнувшись, произнесла Соколова, открывая бутылку коньяка. — Так, девочки, я буду только сок, — потянулась к пачке апельсинового Белая. — Как раз полезно витаминчики. — Чего это? — удивилась Маргарита. — У нас тут какой-никакой праздник. А ты отлынивать? — Ну кто-то же должен остаться трезвым водителем, — кротко улыбнувшись, ответила Таня. — Ладно, давайте уже выпьем за Юльку, — подняла свой бокал вверх Амелина. — Дорогая, чтоб у тебя свадьба была раз и навсегда, но без драки, чтобы муж был шёлковый, и чтобы Рогозина свадебное путешествие не обламала. Ура!

***

      У мужчин фэсовцев в это же время происходил мальчишник по поводу свадьбы Соколовой. Хотя мальчишником это мероприятие назвать было нельзя, скорее это была пьянка в поддержку Лисицына. Майский, Лисицын, Данилов и Тихонов чокнулись рюмками с водкой. Константин Львович сразу же отправил спиртосодержащую жидкость в рот. Майский сделал небольшой глоток и поставил рюмку на стол. Данилов повертел в руках, пить не стал и съел огурчик. А Тихонов отодвинул стопку с водкой, куда подальше, так как пропускал уже третью и еле как держался на ногах. — Нет, ну как так можно, — стукнул по столу кулаком майор Лисицын. — Вот что она вообще за человек? Разошлись два месяца назад, как в море вертолёты. — Корабли, — важно заметил Данилов, помахав перед лицом Кости указательным пальцем. — Вот именно, — согласился майор. — Хотела свою паузу, получи свою паузу. Два месяца не разговаривали. Даже не здоровались практически. А кто в этом виноват? — Кто? — мало что соображая, заплетающим языком спросил Тихонов. — Она! — утвердительно произнёс Лисицын. — Она? — уже вопросительно произнёс Константин Львович, повернувшись к Майскому. — Она, — ответил Майский, кивая. — Вот именно что она, — уверенно сказал Костя. — А кто она? — тихо переспросил Тихонов у Данилова. — Ну Соколова, — громко пояснил Степан. — А давайте за Соколову, — налил новую рюмку Лисицын и поднял её вверх.       Мужчины не стали отказываться, поэтому кто целую рюмку, кто полрюмочки, а кто просто понюхал, но за Соколову выпили. — А теперь она замуж собралась, — продолжил Лисицын. — Ещё не говорит за кого, зараза! Я б что не понял? Я что изверг что ли? Если у неё там прям любовь до кладбища… — До гроба, — перебил Данилов, снова помахав указательным пальцем перед лицом майора. — Тем более если до гроба, — продолжил майор. — Что я б не понял? Я что не человек что ли? Не стал бы я мешать. Просто в глаза этому её …хахалю… посмотрел бы, и если б он нормальный даже пальцем трогать не стал. Так она ж даже меня на свадьбу не пригласила. Тебя пригласила? — вопросительно взглянул майор на Сергея. — Пригласила, — кивнул Майский. — А тебя? — перевёл он взгляд на Данилова.       Данилов молча кивнул. — А тебя? — обратился майор к мирно сопящему на столе Тихонову. — Ваня! Эх, слабачок. — Она всех пригласила. Даже этого лысого из морга. Как его? — почесал голову Лисицын. — Тиму. — Тёму, — в очередной раз поправил Данилов. — Да какая разница? — стукнул кулаком по столу Константин, разбудив Ивана. — Меня не пригласила, а его пригласила. Она его два месяца знает всего! А меня сколько знает?! Да я её голой во всех ракурсах видел! Верите? — Верим, — в один голос важно ответили мужчины. — Я хочу сказать, — встал с места Иван, слегка пошатываясь. — Женщины они все стервы. Вот ты им всё: перед начальством прикрываешь, следишь за ней, беспокоишься, отчёты за неё пишешь, а она губки накрасила, телефон отключила и лыжи к какому-то хмырю навистряла, навустряла, навстряла, навустрячила. Короче все они женщины овцы. — Воо, — оживившись произнёс Лисицын. — Вот и я Юле говорю: “Ну чё ты как овца. Просто скажи, кто он. А она мне свысока на всех парах заявляет, что «это не ваше дело, товарищ майор»”. А вдруг он маньяк какой, и буду я потом её по частям в лесу искать. Ну реальная овца. — Да причём тут твоя Юля, — махнул рукой Тихонов. — Я про Амелину говорил. Давайте за Амелину, — поднял очередную рюмку Тихонов.       Майский с Даниловым немного замешкались, но когда увидели, что Лисицын наливает очередную стопку, тоже выпили за Оксану. — Я знаете, что думаю, мужики, женщины — это плохо, женщина — это хорошо, только когда женщина твоя мать, или сестра, или дочь, — высказался Данилов. — Не дочь — это плохо, — уверенно произнёс Майский. — Почему? — недоуменно переспросил майор Лисицын, заинтересованным взглядом взглянув на Сергея. — Ну потому что дочь парня домой приведёт, какого-нибудь хмыря, и испортит он твою дочь, и всё нет считай у тебя дочери, — пояснил Сергей. — Так у меня и не было, — почесал за ухом майор.       На несколько минут повисла тишина. Майский, Данилов и Лисицын смотрели затуманенными взглядами в разными стороны. А Тихонов снова начал засыпать, удобно устроив свою голову на руках, лежащих на столе. — Мужики, я понял, — громко произнёс Лисицын, чем опять разбудил Ивана. — Нам нужно ехать к бате. — К твоему? Поехали, — начал подниматься Данилов, беря со стола бутылку водки. — Познакомимся по высшему разряду. — Не, — отмахнулся Лисицын. — Поедем к Юлиному бате, а дядя Саня мужик интеллигентный. Надо не опозорится, чтобы он был на моей стороне, а не того хмыря. Нужно что-то красивое привезти в подарок. — Красивое у меня есть, — произнёс Майский, вытряхивая карманы на стол.       На стол посыпались бумажки, монетки, фантики, тюбики и многое другое. Майский, покопавшись в бумажках, пододвинул одну Лисицыну, а также пододвинул тюбик, очевидно, с кремом. — Это мне Белая давала. Сертификат в Спа-забегаловку, и крем для морды облагораживающий, — пояснил майор Майский. — А зачем она тебе это давала? — поинтересовался Данилов. — Да, чёрт её знает, сказала мне полезно, чтобы не сгореть. А я чё? Я ни чё? Мужики, можете смело кремом мазаться. Мне не жалко. Станем все красивыми и интеллегентными. Он вроде дорогущий. — А это что за штуковина красивая? — поинтересовался Лисицын, осмотрев бело-синий электронный тест на беременность, который Сергей извлёк из кармана. — Я не знаю, я у Тани нашёл. Думал нужная вещь, — ответил Майский. — Ну чего нужная вещь просто валяться в ванной будет? Вот я и забрал. — А чего это там написано? — присмотрелся поближе Лисицын. — Чё это значит? «Pregnant 2-3». — Это на английском, — пояснил Тихонов, оперевшись о стенку, чтобы не упасть. — А значит что? — спросил Лисицын. — Не помню, — отозвался Ваня. — «Пригнант», «пригнант», — повторил несколько раз Лисицын. — Тьфу ты, бусурманы понапридумывали. — Мужики, это, наверное, индикатор красоты, — высказался Данилов. — Чего? — уставились на него остальные. — Ну «плисант» - это приятный значит. 2-3 - это две или три звезды, — пояснил Степан. — Из скольки звёзд? — переспросил Лисицын. — Из трёх, — важно заключил Данилов, в очередной раз помахав указательным пальцем. — Тогда подарим Юлькиному бате. Он мужик «плиснант» на все пять. Жалко, что Юля характером в мать. А она женщина не «плиснант» на все сто звёзд. Поехали, мужики.       Пьяная компания начала вываливаться из комнаты, намереваясь поехать к отцу Соколовой с туманной целью. Но, к сожалению, адрес майор Лисицын знал.