Всё идет по плану Энму

Мигающий свет трясущегося вагона давил на сознание легкой полутьмой. Слегка приглушенный, приторно желтый он будто заставлял глаза демона светиться утренней бирюзой. И это будет единственным упоминанием о недосягаемом теперь начале дня, потому что сегодня никто здесь уже не проснется. Он проходится по вагонам, как по своим владениям, с некой гордостью за самого себя, и наверное предвкушением похвалы, сверкая оскалом, сложив руки за спиной. Проходя мимо погруженных в сон людей, которые то кривились в лице, то пускали слезы, мучаясь в кошмарах, он облизывал пересохшие губы, уже представляя вкус крови всех этих людей. Однако, сейчас его волновало кое-что кроме собственного ужина. Размеренными шагами Энму приближался к вагону, в котором, приди он туда 20 минут назад, он вполне мог бы встретить свою смерть. Но сейчас, охотники на демонов ватными телами лежали на пыльном полу, словно куклы. Из глаз их текли слезы. — Вы хорошо потрудились, дети, — с невинной, дружелюбной улыбкой, произнес демон, разводя руки в стороны. Четверо подростков, сидели на коленях, устремив свой взгляд в пол. Они молчали — определенно, Энму ожидал другой реакции на свою похвалу. — Что-то не так? — Это все он, он виноват! — резко срываясь со своего места, закричала девушка с косой на одну сторону, указывая на бледного юношу с синяками под глазами. Тот лишь продолжил молчать. — Он не справился, не справился! Он не заслуживает уснуть, но мы то все сделали, мы не должны страдать из-за него! — Девушка продолжала кричать, видимо, желая донести до демона, что провал "товарища" не должен влиять на неё. Удивленно приподняв брови, Энму медленно подошел ближе, осматривая спящих. Не смотря на возможную опасность для собственной жизни, демон не перестал улыбаться, когда понял — один из истребителей ещё жив. Наоборот, он рассмеялся, поднимая вверх хрустальные глаза, прищуриваясь в неком удовольствии. Он жив, а значит Энму будет с кем поиграть. Сидящие на полу с непониманием смотрели на Первую Низшую Луну. Каждого из них трясло в страхе потерять возможность уснуть, и увидеть такие же прекрасные сны, как и истребители демонов, которых они убили. Но ведь Энму все равно не собирается дарить им хорошие сны. Нет, сегодня он желает насладиться сотней кошмаров, сотворенных им самим. Повернув глаза на своих помощников, демон встретился со взглядами несчастных детей. — Не стоит беспокоиться, как я и сказал: Вы хорошо поработали, — широко улыбаясь, ласково произнес Первая Низшая, — Вы достойны уснуть, спите. — с последними словами, все четверо обмякли, закатив глаза, мнгновенно засыпая, словно мертвые. — Как жаль, что я не люблю держать обещания, — Энму как будто надеялся, что кто-то из детей его услышит. Стоило ожидать, что демон не станет дарить людям хорошие сны без собственной выгоды. Он с оскалом наблюдал, как лица спящих искажаются в муках от увиденного во сне. Он хихикнул. Повернув голову в сторону сидения, Энму увидел перед собой замечательную, на его взгляд картину. Мечник, носящий серьги, тот самый, которого господин приказал убить, какая удача, он сам пришел в руки к демону и сейчас спит, наслаждаясь жизнью во сне. Как приятно было бы подарить ему какой-нибудь кошмар, это Энму и сделает. Всё идет четко по его плану, даже лучше, ведь сейчас Первая низшая сможет поиграть с обессиленным истребителем. Демон усаживает спящее тело чуть более прямо. Человеческие руки он, на всякий случай, связывает валяющейся на полу веревкой, которую сам недавно создал. Молодой и вкусный мечник вызывал у Энму что-то похоже на отголоски его человеческой сущности — похоть. В какой-то степени он хотел, чтобы истребитель сейчас проснулся, и почувствовал, как его едят, но вместо этого, Низшая Луна решает только больше погрузить того в сон. Кошмарный сон. — Ты такой чувствительный, такой добрый и нежный, Камадо Танджиро, — разговаривал демон со спящим, попутно раздевая того, чтобы опорочить и съесть целиком. Энму склоняется к обнаженному теперь плечу, отодвигает ткань формы, проходится языком от ключицы до шеи, наблюдая как спящий мечник начинает плакать во сне. Он подарил Танджиро сон, где все его родные умирают, обвиняя того в своей смерти, плача кровавыми слезами. Энму готов насытиться лишь одними слезами и болью Камадо, но продолжает выискивать подходящее место на человеческом плече, чтобы откусить лакомый кусочек. Сочная рана после зубов демона пачкала всё вокруг кровью. Энму умилялся над тем, как Танджиро корчится от боли во сне, не понимая, что происходит. Он слизывает соленую слезинку с глаза мальчика, предвкушая вкус органа зрения. Но его он оставит на десерт, сейчас Энму хочет кое-чего другого. Расстегивая белый ремень, стягивая черные брюки мальчика, Низшая Луна закидывает обнаженные ноги кверху, наслаждаясь видом молодого, вкусного тела. Сам он расстегивает пиджак, снимая тот, чтобы потом скинуть на пол. Энму спускает собственные брюки, вспоминая, как здорово поддаваться похоти и извращениям. Его так возбуждало искривленное в ужасе и страхе личико человека, так манила его молодость и сладкая кровь. Энму поглаживал внутреннюю сторону бедра Танджиро, пододвигая затем мечника чуть ближе к себе. — Будет интересно, если ты проснешься, — томно произносит демон, удивляясь, как мечник ещё не сделал этого. Энму пальцами проходится по чужому члену, напоминая себе, что его он в последствии тоже съест. Фаланги его переходят к узкому колечку мышц, в которое он вставляет сразу два пальца. Он мог бы сделать их длиннее за счет способности к метаморфозам, но не хочет, довольствуясь тем, что есть. Камадо мычит, привлекая внимание демона, когда тот входит в неподготовленное, спящее тело. Энму не церемонится, он сразу начинает быстро двигаться туда-сюда, наблюдая, как Танджиро стонет и плачет сквозь сон. — Ох...Ты такой сладкий, такой хороший, потерпи ещё немного, насладись своим последним кошмаром, перед смертью, — Энму мычал в странном удовольствии, хватая Танджиро за шевелюру, наклоняясь к его уху. — Ты должен благодарить меня, я уделил тебе особое внимание, человек. — прошептал Первая Низшая, кусая хрящ, протыкая клыками твердые ткани, что с хрустом рвутся, сочась кровью. Энму с жадностью впивался в каждую жилку на теле, наслаждаясь вкусом крови, и попутно трахал свою еду. Он чувствовал себя извращенцем, воплощением всего отвратительного, что только можно было представить себе. Он мечтал услышать сейчас осуждёние и отвращение со стороны людишек, но поскорее сожрать мальца Низшей Луне хотелось сильнее. Поэтому он ускорил темп, понимая, как же давно он не испытывал подобного рода удовольствие. Атмосфера в его сознании с каждой секундой всё накалялась, он хотел всё больше и больше крови. Впиваясь в пересохшие губы мечника, Энму нашел чужой язык прикусывая тот, слегка оттягивая затем кусая, отрывает кусочек, пережевывая мышечную ткань. — Ааах.... Как вкусно, — простонал демон, облизываясь. Он уже был близок к оргазму, когда вновь впился в шею Танджиро, на этот раз полностью протыкая её острыми зубами. Глаза Камадо распахнулись, и он хрипло вздохнул, но тут же уснул обратно, когда рот на руке демона указал спать. Энму понял, что истребитель демонов близок к собственной смерти. Это возбуждало ещё больше, и, промычав, демон кончил в спящее тело, заключая юношу в крепкие объятия. — Ты был хорошим человеком, и, наверняка, будешь хорошим ужином, — улыбнулся Энму, шепча на ухо Танджиро, свою колыбельную, под которую обострившимися когтями вспорол чужой живот. После того, как Камадо наконец умер, Энму яростно вцепился в кишки молодого истребителя. Он поедал каждый орган с особым удовольствием, кровь вытекала у него изо рта, когда он с жадностью кусал сердце. Красная жидкость запачкала всё вокруг, Энму жрал, как свинья. Внутренности мальчика придавали ему особую силу, когда он поедал их один за другим. Когда же внутри остался лишь скелет, демон перешел на давно желанные глаза. Пальцами он выковырял орган зрения вместе со зрительным нервом, пихая тот себе в рот. Он с ублажением пережевывал глаза Танджиро, мыча от удовольствия. Самые лакомые и нежные части тела демон обгладал и, насытившись кровью, наконец оставил поеденое тело, натягивая брюки, застегивая пиджак. Остальные части он поглотит вместе с другими людьми, которых собирается сесть за один присест. Поезд внезапно начал искажаться превращаясь в бордовую массу. Вскоре все пассажиры были поглощены демоном, внутри которого они находились. Локомотив схлопнулся, оставив вместо себя на рельсах не больше, чем лежащего Энму, смеющегося, в ощущении прилива невероятной силы. Он выполнил приказ господина, он убил парня с серьгами ханафуда, он съел две сотни людей. — Время получить больше крови господина, — лежа на рельсах радовался Энму.