О прощаниях и подарках

Часть 1. Прощание. Страх – это вполне нормальная реакция организма на опасность. Ну, как-то так. В конце концов, Шепард просто солдат - университет он не заканчивал и более точных формулировок не знает. Не испытывают страха только синтетики, да еще, может быть, кроганы. Хотя от этого факта капитану «Нормандии» ничуть не лучше. А ведь ему еще вдохновлять и успокаивать солдат, черт возьми! «- Вы - икона для этих ребят, - задушевно сообщает майор Коутс. – Пример для подражания. Так поддержите их, поднимите боевой дух!». Шепарду от всей своей широкой души хочется вдарить майору биотикой, но он привычно сдерживает себя и, как унылый пингвин, плетется вниз. Как убеждать этих здоровых, но измученных лосей в том, в чем он и сам не уверен – в победе? Как можно изображать спокойствие, когда идешь умирать? На самом деле, Шепарду до чертиков страшно. Нет, не за свою жизнь, с этим он уже давно смирился (все-таки слишком много везения было для него одного), ему страшно, что он не справится. Подведет всех этих людей, азари, кроганов, салариан и далее по списку, которые так в него верят. Но времени на соплежуйство, к счастью, нет, на капитана уже пялятся солдаты Альянса, и он привычно натягивает маску крутого и непрошибаемого героя. От политики все же есть польза: она умело превращает простого солдафона в профессионального лицемера. Когда-то давно, в безоблачном детстве, когда еще не было и намека на Жнецов, Шепард любил почитывать старые книги про апокалипсис. Эти книжки казались ему куда фантастичнее тысячелетних азари, ретрансляторов или Цитадели. Их планета с достоинством выкарабкалась из всех передряг, начала процветать. Какой уж там апокалипсис! Но сейчас, ступая на покореженную, обожженную землю, Шепард начинает думать, что не такие уж глупые и фантастичные те старые книжки. Конец Света уже начался. Однако, несмотря на все пессимистичные мысли, Шепард ни разу не выдает свое беспокойство. Он просто делает то, что хоть немного, но может помочь: пытается вселить уверенность в своих соратников. «Ты отличный солдат, Джеймс. Уверен, ты без проблем пройдешь программу N7. Только не играй в героя и не порывайся спасать галактику. Неблагодарное это дело, знаешь ли». «Я рад, Кайден, что ты, наконец, закинул свою паранойю в дальний ящик. Как всегда, долго до тебя доходило. Но лучше поздно, чем никогда. И нет, не получится у нас обнимашек, как ни крути. Ничего, найдешь себе другого лидера, не беда. Вы бы с Эшли хорошо смотрелись - она была настоящей бой-бабой, но не сложилось, увы». А ведь еще нужно подбодрить тех, кто далеко, Шепард ни в коем случае не забывает об этом, хотя голограммы он терпеть не может. Они холодные, невыразительные – совсем несравнимы с живым телом друга, но сейчас не время выбирать. «Кортез, принцесса «Нормандии», блин. Пинка в нужном направлении я тебе дал, так что ты уж теперь сам иди. Впрочем, ты неглупый мужик – разберешься, что к чему». «Миранда, снежная королева. Знаешь, я вначале просто ненавидел тебя за то, что вытащила меня с того света. А теперь думаю, что это к лучшему. Спасибо тебе за все. И заканчивай со своим пессимизмом! У тебя младшая сестра есть, а ты ей такой дурной пример подаешь!» «Ты, Джейкоб, может не самый крутой в нашей компашке, но уж точно один из самых живучих. Тем более, что теперь ты семейный человек, и тебе есть к кому возвращаться. Будешь после окончания войны рассказывать своему малышу истории о наших подвигах, и обязательно отговори Бринн от глупой затеи с моим именем. Плохая это идея, правда. Своей судьбы я и врагу не пожелаю». «За тебя, Джек, я вообще не беспокоюсь. Ты и мальцов своих вытащишь, и саму смерть пинками выпроводишь. Я в тебя верю». «Я тоже рад, Грюнт, что выпустил тебя из колбы. Опрометчивый, по всеобщему мнению, поступок, но я ничуть о нем не жалею. Я бы тебя даже усыновил, честное слово. Но не успел – меня под арест посадили. Ну ничего, теперь ты уже взрослый, и даже жену себе сможешь завести после победы. И много-много маленьких кроганят». «Не надо твоих юстицарских смертоубийственных подвигов, Самара. Постарайся выкарабкаться из этой грязи и вернуться к Фалере. Она ведь так долго тебя ждала». «Я уверен, Заид, что скоро твоя коллекция баек про то, как ты выжил, пополнится еще одной историей. Я ж тебя знаю, старый наемник. Будешь пить любимое пойло и вешать молодежи лапшу про былые времена. Не позволяй им забыть это, слышишь?» «Касуми. Ты, конечно, со странностями, но все же славная девчонка. Почаще направляй свою клептоманию в нужное русло, как ты помогала нам с «Горном». Стольких еще нужно направить на путь истинный, успокоить, придать сил, и Шепард, устало передвигая свинцовые ноги, идет дальше по засыпанным осколками и камнями плитам. Где-то слышится испуганные женские крики в передатчике, но солдаты реагируют вяло, равнодушно. Оторванная нога? Пф, не первый и не последний случай за этот день. Все уже давно привыкли, но от этого становится еще более жутко. Каждую минуту что-то где-то взрывается, падает, кричит. Шепард тоже успевает поучаствовать в этой борьбе за выживание: он с упоением размазывает хасков по земле. Привычные действия, тело уже само знает, что нужно делать – это так просто по сравнению с болтовней на публику. Свежие ошметки плоти падают на старые слои, но никто даже и не морщится, а уж Шепард подавно. Но пора идти дальше, на ходу отмечая, как в глазах уставших солдат появляется искорка надежды, стоит капитану им хотя бы улыбнуться. Как же они все в него верят… «Лиара, малышка, спасибо за понимание и помощь. Ты чудесная девочка, и прости за то, что не принял твои чувства. Я не твоя пара, так что не лей слезы. Вон у тебя Явик есть. Пускай и пессимистичный, высокомерный солдафон, но зато настоящий протеанин. Эй, клоп доисторический, обязательно напиши с Лиарой книгу. Зря я, что ли, вытаскивал тебя из морозилки?». «Рекс, дружище! Ты со своими ребятами точно не пропадешь. Не забудь передать привет Бакаре. Она классная, я даже подумывал отбить ее у тебя». «Тали, спасибо за веру и поддержку. Спасибо, что пошла за мной даже в ненавистный «Цербер». Построй замечательный большой дом на Раннохе, чтобы все друзья могли собираться. Договорились?» «СУЗИ, золотце ты наше. Ты идешь в правильном направлении, так что не сворачивай с этого пути. Не забудь потом затащить Джокера в загс. Скажешь, что это мой последний приказ – он не посмеет ослушаться, хе-хе». Шепард все бродит и бродит по захламленным, пропахшим гарью комнатам, обнимает, хлопает по плечу, пожимает руки, но нигде не чувствует облегчения. Слишком большой груз ответственности для одного человека. Слишком сильно они на него надеются, и от этого ком в горле стоит. Лишь только в одной комнатушке, в которой толпятся турианцы, капитан чувствует, как этот отвратительный комок растворяется. Гарруса видно издалека. Может, дело в его дорогущей черной броне, которую Шепард лично выбирал? Жаль, не было синей, но и эта ему тоже очень подходит – настоящий темный рыцарь Омеги. Или может, он выделялся из-за того, что турианцы обращаются к нему не менее уважительно, чем к примарху? Ну да не важно, Шепард впервые за последнее время спокойно и по-настоящему улыбается, подходя к лучшему другу. Гаррус реалист. Он не тешит себя пустыми надеждами, но и не скатывается в сопливую депрессию, и уж точно никогда попусту не бубнит: «Мы все умрем». Наверное, поэтому Шепарду так с ним легко. Лучший друг, который всегда прикроет спину, который даст прочищающую мозги затрещину или упьется с тобой в зюзю, когда хочется отдохнуть. Который и сам, в общем-то, хороший лидер, но предпочитает держаться рядом с героем галактики. И этому Шепард, по правде говоря, даже рад – ему нужна эта близкая поддержка. В конце концов, может же капитан хоть в чем-то быть эгоистом? Гаррус, как всегда, искрит иронией, несмотря на ситуацию, и вкупе с его голосом это действует на Шепарда похлеще успокоительного. Размягченный, рассеянный капитан даже упускает момент, когда Вакариан наклоняется ближе, и Шепард вздрагивает, ожидая… Однако Гаррус тот еще тролль. Он просто усмехается и говорит: - Надери им задницы. Ты был рожден для этого. Капитан ржет, как конь: вряд ли его родители думали о таком предназначении сына, залезая в койку. Но, истерически хохоча, он чувствует легкое… разочарование, что ли? Они продолжают зубоскалить, договариваясь о грандиозной попойке на том свете и о жизни на тропических островах, а разочарование все растет. - Надо было завещание на всякий случай оставить, - рассуждает Гаррус. – И мое последнее желание: пускай обручальную оптику мне на могилку пристроят. И пафосно, и романтично, ты согласен? -Ага, - Шепард уже разворачивается и собирается уходить – его ведь ждет остальная часть команды, но вдруг замирает. Да какого черта? Он же все равно собирается героически подохнуть во благо человечества! Капитан резко, чтобы не дать ни себе, ни Вакариану одуматься, хватает Гарруса за выступающие части брони и притягивает к себе. На мгновение в комнатушке повисает мертвая тишина, но уже через несколько секунд все возвращается к своим делам. Слава всем их духам, что турианцы лояльны почти к любым извращениям. Шепард не может сказать, что происходящее так уж сильно нравится ему: массивная броня мешается, тянуться вверх очень неудобно и непривычно, да и вообще, поцелуй с турианцем – весьма экстремальная штука. Ну не приспособлены их лица для подобных занятий! К счастью, Гаррус весьма сообразительный и легко обучаемый турианец. Он сильнее открывает рот, и Шепард осторожно скользит языком по острым зубам, чувствуя, как в ответ его касается чужой горячий язык. Теперь это уже куда больше похоже на настоящий поцелуй, только привкус немного странный. А мелкие царапины на нижней губе – это сущая ерунда. Через пару минут этих исследующих, неторопливых облизываний, Шепард отстраняется и переводит дыхание, понимая, что нормально и не дышал во время этого спонтанного поцелуя. - Ты, похоже, решил травануться перед решающей схваткой? – нервно хмыкает Гаррус и отводит взгляд – смущается. Это смотрится безумно мило, и бравый капитан расплывается в глупой улыбке. Наверное, он один такой идиот, который считает двухметрового хищного инопланетянина милым. Правда, посмотрев на острые тонкие зубы турианца, Шепард поражается своей безрассудной дурости – так и без языка можно было остаться! - Да не боись, все пучком! – уверенно заявляет герой. – От такой ерунды мы точно не помрем! - Да уж, надеюсь, - Гаррус быстро приходит в себя и кладет руку на плечо друга. – А то представляешь, что бы накатала писака Калисса? На первой полосе: «Спаситель галактики и его напарник умерли от поцелуя»! Больше никакой неловкости, Шепард с облегчением ржет, а потом достает что-то золотистое и с хитринкой в глазах показывает это Вакариану. Колечко с лапки плюшевого ханара, подаренного турианцем, лежало вместе с термозарядами и поэтому сильно поцарапалось, но никого это не волнует. Обручальное кольцо - дурацкое обещание, но такое дорогое… - Знаешь, - протягивает Гаррус. – Я не хочу становиться вдовцом. - Я тоже, - кивает Шепард. Больше никаких слов им не нужно, и капитан с новыми силами идет подбадривать своих бойцов, чувствуя, как горят губы. Жнеца в селезенку, хоть бы, и правда, не травануться! Часть 2. Подарок. Ну конечно, все к тому и вело. Шепард тупо смотрит на три пути и с трудом сдерживает клокочущий в горле истерический смех. Три варианта, и в любом из них он подохнет. Да он прямо пророк! Ведь говорил же, что не выживет - и вот, пожалуйста: как по заказу! Теперь осталось только выбрать, каким же способом ему откинуть копытца. Вариант разрушения самый логичный и простой, как молоток: жнецы уничтожены, органики счастливы. Но Шепарду такое совсем не по душе. Ему нравятся геты, которые куда мудрее и адекватнее своих создателей, он нежно любит СУЗИ и Джокера и не хочет их разлучать. Да и неприятно знать, что тебя разнесет наравне со жнецами – Шепард ведь, по сути, киборг. Он как-то спер у Миранды планшет с записями проекта «Лазарь», но уже через пару страниц зашвырнул его куда подальше, поняв, насколько он был плох: больше половины его тела состоит из механики. Запустить разрушение, и его скелет расползется, мозг, сердце и многие другие органы откажут из-за испорченных имплантов – получится шикарная синтетико-органическая плесень. Гадость какая, и совсем не героическая смерть. Контроль Шепарда воодушевляет ничуть не больше разрушения. У него уже в печенках сидит это спасение галактики, и он надеется, что это последний его серьезный выбор. Хватит уже подтирать за всеми расами, будто за несмышлеными детсадовцами, надоело. «Перестану быть человеком, и мне будет наплевать на прошлые метания? Да хоть трижды ИИ! Не дождетесь!» Капитан вовсе не горит желанием становиться Господом Богом. Он умывает руки. Синтез звучит привлекательно и слишком хорошо для того, чтобы быть правдой. Но если этот призрачный пацан гонит - то любой путь ошибочен. А значит, лучше попробовать то, что выглядит более правильно, по сравнению с другими вариантами. Ну, а если синтетический засранец не врет… Приняв решение, Шепард бросает тяжелый «Палач» на пол и медленно, из последних сил, плетется к сверкающему лучу впереди. На ходу он достает кольцо и криво ухмыляется: почерневший, помятый ободок все же уцелел, хотя вся броня расплавилась. Сила любви, епт! Сияние луча слепит глаза, и они слезятся только от этого – Шепарду, на самом деле, почти не страшно. А плакать он уже давно разучился. Не лил слезы над погибшим отрядом на Акузе, не плакал, когда бросил Эш в аду, когда отпускал Мордина, спасающего кроганов, когда закрывал глаза Тейну в пропахшей лекарствами палате, и когда отключился Легион. Не будет реветь и сейчас – мужик все-таки, а не барышня кисейная. Если все получится так, как сказал Катализатор, то в галактике воцарится мир, и это будет шикарнейший подарок для всех от самого известного героя. Но в действительности, измученному Шепарду уже плевать на галактику. Плевать на якобы мудрых азари, шибко умных салариан, агрессивных кроганов, вояк-турианцев и наглых людей. Плевать на всех, кто есть в этом сраном скоплении звезд. Это подарок не для них, а для любимой команды, которая верит в него. Но, в первую очередь, для Гарруса Вакариана, лучшего друга и несостоявшегося супруга. Шепард кидает кольцо в обжигающий поток света и без колебаний прыгает следом. Он растворяется в этом сиянии, но почему-то ему совсем не больно, просто немного необычно как-то. Даже описать нельзя. «Считай это свадебным подарком, Гаррус. Извини, встретимся мы не скоро, но когда эта встреча произойдет, напьемся от души, обещаю! Только ты мне не изменяй, ладно? Да, эгоистично, но мне так хочется. Небольшой бонус за спасение мира. Договорились?»