Solovey

В Киеве вечер. Катерина сидит в кровати под одеялом. Теплый свет настольной лампы разливается по комнате, окутывает собой стены с изысканными обоями. На деревянной полке у кровати горит соевая свеча в маленькой стеклянной баночке. "Табак и мадагаскарская ваниль". Катерина наблюдает как солнце медленно скрывается за высокими крышами домов. Молодые парни во дворе гоняют в футбол. Измученные, потные, но чертовски счастливые. У ее окна летают пчелы. Она возвращается мыслями в свою комнату. Именно здесь рождаются ее песни, именно здесь она находит слова и создает из них изящные языковые узоры: совершенные, великолепные, как вытинанки. Сегодня она впервые от возвращения в Украину нашла время, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Ох, как она в этом нуждалась. Последние несколько недель ей приходилось каждый день выходить из своей зоны комфорта: она понимала, какая перед ней стоит задача и что нужно сделать чтобы ее выполнить. Катерина хотела, чтобы мир услышал ее. А он услышал и полюбил ее. Теплое шелковое покрывало воспоминаний накрывает ее с головой. Все эти дни ей приходилось быть сильнее, чем когда-либо прежде. У нее не было страха. Весь ее страх навсегда остался в недостроенном доме, где они с мамой пережидали лютые зимы. На мгновение она вернулась туда, коснулась рукой холодной стены, почувствовала шепот ветра, пробивающегося внутрь сквозь разбитые стекла окон. Катерина научилась вспоминать это место без эмоций. Она воспринимала его только как часть своего жизненного пути - ни больше, ни меньше. Этот дом не определил кем она является. Она создала себя сама. Катерина была безмерно благодарна своим ребятам за то, что они были всегда рядом с ней во время Евровидения. Они, как никто другой, понимали насколько для нее это важно и как много усилий она прилагала ежедневно, чтобы их Шум навсегда остался в зрительских сердцах. Когда она была на сцене, казалось, что ее не остановить. Начинался бит, ее взгляд оказывался в кадре, время останавливалось. Вне сцены она была совсем другая: застенчивая, хрупкая и ну совсем уж несерьезная. Катерина на самом деле любит смеяться, чтобы там кто не говорил. Если ей с тобой комфортно, она не будет сдерживать свои саркастические комментарии. По правде говоря, она ожидала, что Евровидение истощит ее эмоционально. Репетиции, интервью, беседы, снова репетиции, болезнь - все это отнимало невероятное количество энергии. Катерина всегда выкладывалась на все сто, ведь это был ее золотой билет, ее шанс, чтобы поверить в то, что все же она способна поменять этот мир к лучшему. Но энергия возвращалась к ней в песне каждого талантливого исполнителя, который участвовал в конкурсе вместе с ней, в поддержке коллег, в замечательных рисунках фанатов, которые ежедневно поступали ей в директ. Катерина улыбнулась. Она всё еще не верила что ей удалось коснуться своим мистическим голосом стольких сердец. Воспоминания яркими вспышками появлялись в её голове: она получает комплимент от журналистов из Великобритании; Тix живо машет флажками Норвегии в своей забавной белой шубе напевая "сію сію сію сію конопелечки"; она шутливо обещает басисту Финляндии выйти за него замуж. И конечно Катерина никогда не сможет забыть диалог между Go_A и итальянской группой Maneskin в украинской гримерке. От одной мысли об этом у нее покраснели щеки. Виктория с улыбкой на лице протягивает к ней руку со словами: "Мы принесли вам подарок - это наш альбом". Катерина трогательно прикладывает диск к груди и переводит взгляд на Тараса с надеждой, что у них есть что-то, чем можно отблагодарить своих новых итальянских друзей. Тарас, как всегда, спасает Катерину и быстро меняет тему разговора. Но Катерина уже успела забыть о подарке, ее заинтересованный взгляд задержался на Дамиано, который стоял прямо напротив нее и широко улыбался, комментируя ответ ее коллеги. Она еще раньше обратила внимание на его неземную внешность, но только сейчас ей удалось разглядеть его вблизи. У Катерини не фотографическая память, но Дамиано она запомнила до мельчайших деталей. Стройный, с отчётливыми чертами лица, пухлыми розовыми губами, длинными густыми ресницами. Бесспорно, она умела очаровывать своим взглядом во время выступлений, когда была сосредоточена, но ему это удавалось даже когда он смотрел на нее только украдкой, будто бы случайно. - За-пле-ти-ся. - За-пек-ти-ся. - Нє! Пле. За-пле-тися. - Заплетися. "When you look straight into the camera... oh I love it". Катерина пыталась перестать прокручивать эти диалоги в своей голове, но мысль о том, что между ними возникла своеобразная связь, не давала ей покоя. Она видела в нем себя... Украинская исполнительница лениво встала с кровати и направилась на кухню налить себе бокал вина. Возвращаясь она задержалась в гостиной, где все еще лежали ее нераспакованные чемоданы, и вытащила из внутреннего отделения тот самый альбом Maneskin. Приложила его к лицу в надежде почувствовать запах мятных сигарет и духов Дамиано, но почувствовала лишь прохладную поверхность обложки. На ней четкими буквами вырисовывалась надпись "For Ukrainian amici con amore - Damiano, Victoria, Thomas and Ethan". Ей не нужно было переводить эту фразу, чтобы понять ее смысл. Катерина залезла обратно под одеяло, отложила альбом на полочку и сделала глоток вина. "Добре вино - це ще один привід поїхати в Італію", - подумала она и засмеялась. Она разблокировала экран своего телефона и открыла галерею, чтобы еще раз увидеть арт, на котором они с Дамиано вместе курят на фоне лунного света. "Блять, ну я так і знала, що щось на цьому Євробаченні має піти не так. Все ж було під контролем поки він не почав співати українською... Він напевно бухає десь в Римі і вже давно забув про нас... про мене", - мелькнуло в ее мыслях. Ее директ был завален тысячей сообщений от фанатов и друзей. Она начала избирательно их открывать, на некоторые, в частности те, которые были на украинском, даже отписала. Прошло 15 минут, вино в ее бокале уже давно закончилось. Она подскочила на кухню и забрала с собой целую бутылку, чтобы больше не возвращаться. Появилось новое сообщение на английском. Черт, оно от Дамиано. "Buonasera, signorina Kateryna. How do you like it back in Kyiv?" Катерина открыла гугл транслейт и неуверенно ввела: "Все добре, kashtany вже цвітуть. А як там Рим?». Она намеренно написала название дерева используя транслитерацию. Благодаря ей Дамиано знал, что в мае в Киеве цветут kashtany. "It is fucking hot here. Not many tourists though. No kashtany either". Она улыбнулась. Пришло еще одно сообщение. "I have been listening to your music non-stop. You should thank me for your 1st place in Viral charts. My absolute fav is Solovey. Amazing. I wish I could hear you sing it live". Катерина была уставшая и немножко пьяная. Не думая два раза, она нажала на кпопку "видеочат". Прозвучали глухие гудки, прошло добрых полминуты прежде чем Дамиано принял вызов. - Hello. Why not answering so long, my Italian friend. - I did not expect your call. I just got out of the shower. Had to put something on. Его тёмные мокрые волосы непослушно торчали во все стороны. Из них до сих пор капала вода. - Not like there is much which you have not seen already, - продолжил Дамиано хитро улыбаясь в камеру. Катерина на мгновение смутилась. Она думала, что привыкла к его непосредственности после всех их разговоров на Евровидении, но сейчас они были наедине и это воспринималось иначе. - Anyway, I thought I sing for you ... if you want, - сменила тему собеседница. - Like ... now? - Is now a bad time? - No, not all. I can listen to your voice any time of the day. - Good. Она взяла в руку бокал и за одним замахом допила последние полбокала вина. Ну так, для смелости. - In Italy we call this Russian way of drinking, - подметил Дамиано. - Well, if you want to be my friend, you call this Ukrainian way now, - ответила Катерина и шутливо сделала угрожающую мину. Она отложила пустой бокал и уселась поудобнее на кровати, опирая телефон о настольную лампу стоявшую на полочке. Глубокий вдох. Легкое волнение прошлось холодком вдоль ее позвоночника. Оно всегда присутствовало, даже когда она пела для себя, в удовольствие. Как будто боялась, что однажды звук так и останется внутри и уже никогда не выйдет наружу. Она в последний раз посмотрела на экран телефона, чтобы увидеть улыбающееся лицо Дамиано в ожидании на тот же голос, что заворожил его с первой репетиции. Затем закрыла глаза и медленно, осторожно начала напевать до боли знакомый текст: ой, ходила я в долину по червоную калину. ой, ходила я в долину по червоную калину... назбирала квіточок, заплітала в віночок, заплітала в віночок руту і барвіночок... Дамиано тоже закрыл глаза и, слушая ее невероятное пение, представлял себе как они вдвоем идут широким золотым полем. Оно безгранично, усеянное душистыми цветами и зверобоем. Катерина, в длинном белом льняном платье, такая свободная, такая прекрасная, протягивает ему свою хрупкую руку. На голове красуется фиолетовый венок из цветов барвинка. Он бережно целует губами ее бледное запястье, склоняясь перед ней в почти незаметном уклоне ведь она его украинская Королева. Затем Дамиано тянет ее на себя, и уже через мгновение они оба оказываются на земле, утопая в колосьях позолоченной пшеницы. Катерина лежит сверху, склоняясь над его крепким горячим телом, и влюбленно смотрит в его выразительные карие глаза, нежно проводит теплой ладонью по щеке. я з тобою люблюся я з тобою люблюся поки не зна матуся соловей, соловей не співай раненько а мені на серденьку знов не веселенько соловей, соловей ой як мені бути... Катерина нервно вскрикнула. Ее образ в голове Дамиано развеяло ветром. Он открыл глаза и увидел как по другой стороне экрана напуганная Катерина пытается успокоить дыхание. На ее плече непринужденно сидел пепельный кот. - Sorry, I still forget he is here. He scared me, - объяснила украинка. - It's okay. He is very charming, just like you. I forgot his name. - Котик, - ответила она и взяла своего домашнего любимца на руки. - In an interview you said that it literally means "cat" in Ukrainian. Does it really? - Well, not cat ... more like cat but you say it with love, you know? - With love? - Like, people also call someone they love котик. Котик мій. - Yeah, I think I understand. So ... you love your cat a lot. - Yes, I do. He is family. Дамиано завистливо посмотрел на кота, которого Катерина гладила и с трепетом целовала за ушком. "Чертов кот. Живет жизнью о которой я мечтаю", - подумал он. Итальянец секунду помедлил и все же решился сказать то, что уже давно хотел ей сказать: - Do you think ... there is enough space in your big Ukrainian heart to fit in another Kotyk? - он сделал короткую паузу. - Maybe ... an Italian Kotyk? Дамиано неуверенно посмотрел в ее глубокие темные глаза, надеясь прочесть в них ответ на свой неудобный вопрос. Катерина сразу отвлела взгляд от камеры. Она вспомнила, как еще час назад клялась удалить из своей памяти этого дерзкого, к черту сексуального итальянского парня, который жил в ее голове даром, не спрашивая разрешения. Что она никогда больше не задумается над вкусом его уст и не захочет почувствовать как его ладонь медленно путешествует вверх вдоль внутренней части ее обнаженного бедра. От одной мысли об этом ее кожей пробежались мурашки. Она была готова забыть его, но это было до этой фразы, до этого диалога. Теперь она знала, что точно пожалеет, если он, Дамиано Давид, будет существовать в ее голове только запыленной папочкой, которую она будет открывать исключительно раз в полгода после большого количества алкоголя. Катерина сосредоточено гладила шею своего кота, не имея ни малейшего понятия что ответить Дамиано, который на нервах поправлял свои всё еще влажные волосы. Он был уверен, что между ними что-то есть, какая-то особая связь, которой он раньше не испытывал ни с кем другим. Он надеялся, что Катерина, его желанная Катерина, тоже это чувствует. Ебаное сontra spem spero. - I'm sorry if this made you uncomfortable, I just ... I really mean it, you know, - отозвался наконец итальянец, - I want to know the answer whatever it is. - Well, - вздыхая сказала Катерина, - do not ask me - ask him! Она выпрямила локти, так чтобы мордочка кота оказалась максимально близко объектива камеры. Дамиано засмеялся так искренне, немного по-детски. Катерина посадила любимца у своей подушки и посмотрела в его таинственные зеленые глаза. -Ну що думаєш, Котик? Даємо шанс цьому італійському сіньйору чи нє? - едва слышно спросила она на украинском и перевела взгляд на Дамиано. На ее лице появилась дурацкая улыбка. Судя по всему, с итальянцами ни в чем не выиграешь.        вміла його полюбити, не вміла забути.