— Я ль в Корее всех вреднее, — Всех нахальней и наглее? Ему зеркальце в ответ: — Охуевший, спору нет.
Чонгук сидел в своей комнате и считал свои невезения, загибая пальцы. Во-первых, ему не повезло ровно в тот момент, когда он родился. Потому что родился он омегой. И вроде это же ведь не очень плохо, да? Но нет. Потому что у омег основная роль — семью заводить, детей варить и борщи рожать. Но с таким положением дел он был не согласен. Ему больше нравилось представлять себя сильным альфой, который на коне с шашкой наперевес по барам мотается, да омег с низкой социальной ответственностью тискает. Вместо этого приходилось ходить на всякие странные уроки, типа вышивки гладью или вязания крючком. В 2021-то году. А еще его отправляли на бесконечные уроки кулинарии — их он ненавидел особенно сильно. Ворчал про себя «берём пучок укропу, одну кошачью жопу, 25 картошек, 17 мандавошек, ведро воды и хуй туды, охапку дров и суп готов», но за поваром действия повторял, не запоминая. Во-вторых, угораздило же его родиться не просто в обеспеченной семье, а в, блин, монаршей. Его отец был королем — строгим, справедливым, истинным альфой на троне и совершенным подкаблучником в жизни. С одной стороны это было даже хорошо — маленький сын-омега крутил родителем, как хотел. Но с другой — на эти все пируэты претендовали и другие омеги (спойлер — успешно). Простой народ мог жить так, как хочется, без оглядки на древний род, прессу и ответственность. Чонгук так не мог. Любое появление на каком-нибудь богомерзком балу (куда его постоянно таскали без его согласия) — это целая сенсация. Про это потом недели две гудели все СМИ. Чонгук зло сплюнул на ковер, а потом подумал, что это как-то не по-принцевски, и стер слюну ногой в мягком тапочке. В-третьих, из семьи сбежал папа-омега, когда Чонгуку исполнилось десять. Однажды он просто написал королю СМС, что встретил любовь всей своей жизни в лице фитнес-тренера, и попросил его не искать. Забрал все ценное, обналичил королевскую карту и был таков. Отец долго горевал и пытался мужа найти, но следы обрывались где-то в аэропорту Инчхон. Маленький омега очень скучал и не понимал, что такого плохого он сделал, что его бросили. Отец тогда положил болт на поиски мужа и все свое внимание сосредоточил на сыне, объясняя, что он самый лучший ребенок на свете. Потом появилась четвертое несчастье в лице нового папенькиного омеги. Где они познакомились, Чонгук не интересовался, но всегда представлял того на кассе в 7/11. Или орущим «свободная касса» в каком-нибудь макдональдсе. Или как тот гонял по Сеулу и выпрашивал у прохожих мелочь, помахивая пустым бумажным стаканом. В общем, омега этот ему сразу не понравился. А когда отец сообщил, что это теперь будет жить с ними — так вообще до неприязни дошло. Укрепилась она, когда этот истеричный омега (Чонгук из вредности не запоминал его имени, называя рандомными) из замка разогнал всех альф, на которых юный омега тайком засматривался. Отчим так и объяснил — чтобы не случилось чего. Чонгук вздохнул и загнул пятый палец. Именно потому что ничего за все его 20 лет не случалось — ни поцелуя первого, ни секса, ни альфы красивого. Чонгук современный парень и смотрел порно под задорную дрочку, но хотелось альфу. Очень. Альфы, которые остались в замке, были уже старенькие и не вызывали жажды отдаться. А отдаться к 20 годам воздержания жуть как хотелось. Чонгук даже как-то пробовал заказать вибраторы (несколько, разных размеров, он же не знал, какой ему подойдет), но вредный бета-гувернер (по кличке Цербер) как, сука, почуял неладное и посылку проверил. Потом была лекция длиной в три часа, потому что «приличные омеги так себя не ведут», «сначала замуж — потом хоть с ножкой от стула совокупляйся» и его любимое — «первый секс должен быть по любви». Где эту самую любовь взять, он не знал. В этом и состояло шестое несчастье — родители начали подгонять ему женихов. К 20 годам визиты ухажеров участились, мол стыдно в таком-то возрасте без мужа и ребенка. Чонгук закатывал глаза и послушно готовился к очередным смотринам. Что ни день, то очередной упырь свататься приезжал. И все как на подбор — графские сыны, да принцы богомерзкие — тощие, модные, расфуфыренные. Омеге такие не нравились. Он в тайне подрачивал на лысого из Brazzers и каждый раз убеждался, что ему нужен брутальный мужик (и чтобы член как у актера). А те, что свататься приезжали — все поголовно хипстеры (с подвернутыми штанишками, килограммами лака на жидких бороденках и с ногтями крашенными), веганы (некоторые на обедах глаза пучили, когда омега на выданье мясо жевал, попискивая от удовольствия), IТшники (тяжелее мышки и клавиатуры ничего в руках не держали и разговаривали на птичьем языке, рассуждая, можно ли объединить C++ и Python). В общем, говно, а не женихи сватались — даже полюбоваться некем было. Когда очередной женишок свататься приезжал, приходилось носить очень неудобные приталенные костюмы, в которых не то что двигаться — дышать неудобно было. А Чонгук любил толстовки огромные и футболки удобные. Отчим с Цербером попытались как-то омегу вразумить, мол, надо одеваться красивенько, но Чонгук ногой топнул и назло заказал себе еще пять одинаковых белых футболок, чтобы потом их кетчупом заляпать и заставить Цербера пятна выводить. Нет, он не был злым и жестоким, просто про вибраторы помнил и немножечко мстил.***
— Все ты непотребствами страдаешь, да в интернетах шаришься, — зудел Цербер, когда Чонгук вообще-то пытался приготовить штрудель (домашнее задание преподавателя по кулинарии). — Так вы же мне не даете в университете учиться, — нахмурился омега. Потому что вопрос был болезненным. Он и в школу-то ходил только первые несколько лет, потом его перевели на домашнее обучение — отец решил, что местные омеги научат его мальчика плохому (дрочить вприсядку что ли?). Что уж говорить о том, что про университет разговоры заканчивались скандалами — ему прямо заявляли, чтобы даже мечтать об этом не начинал. — Потому что всякие университеты и академии это для простых людей, а ты — принц, — сказал, как отрезал, Цербер. — А вы меня спросили, кем я стать хочу? — вскинул голову омега, отходя от кривого-косого штруделя, который выглядел так, как будто умер своей смертью. — Блоггером, — хихикнул Цербер. Он знал, что их принц часами мог в интернете зависать, разглядывая обычную жизнь обычных людей во всяких инстаграмах, да твиттерах. — ТикТокером, блять, пятого разряда, — пробубнил Чонгук и вышел прочь. — А ну не смей такие слова говорить, услышит прислуга — сплетни пойдут, — шипел Цербер в спину, когда из кухни следом вышел. — Этикет… — Да заебали меня эти все ваши этикеты, ебитесь с ними сами, — омега прибавил газу, мечтая побыстрее от гувернера свалить. — Никуда ты от них не денешься, родился в королевской семье — соответствуй, — не отставал от него Цербер (собака сутулая). — Еще как денусь, сбегу! В лес, к волкам на растерзание! — Чонгук буквально влетел в свою комнату и захлопнул дверь перед носом доставучего гувернера. Последнее, что он успел услышать «Ты и волков заебать умудришься». Он знал, что вечером ему влетит от отца за такое поведение, но ничего не мог с собой поделать — злился сильно. Потом вздохнул и полез проверять календарь течек в телефоне — ПМС у него что ли, раз агрессивный такой.***
Вечером он ждал от родителя нагоняй и в рубашечку строгую с галстуком вырядился — мол, смотрите, какой я весь из себя приличный, не мог я материться, бля буду. Даже к ужину пораньше спустился, как прилежный ребенок. И услышал пренеприятный разговор — в обеденной зале суетились Цербер и отчим, проверяя сервировку стола и обсуждали Чонгука. — Побыстрее бы Чонгука замуж сплавить, — причитал отчимще, заламывая наманикюренные пальцы. — Так как его сплавишь, если он всем женихам язвит и издевается, — театрально вздохнул Цербер (предатель, а еще гувернер называется). — Дак и женихов приличных уже не осталось, все по разу у нас побывали, некоторые отчаянные по два, — отчим поправил вазу на столе и недобро улыбнулся. — Другое дело — женихи иностранные. Мы могли бы его отправить куда-нибудь***
— Бежать тебе надо, — в комнату рано утром влетел растрепанный Цербер. Он был весь взъерошенный и бледный, Чон его впервые таким видел. — Почему? — Чонгук оторвался от телефона, в котором смотрел сториз омеги, которая врала про красивую жизнь, хвастаясь фальшивыми сумками от Birkin. — Там Доён уже билеты покупает и с закрытым приютом для благородных омег договаривается, — прошептал гувернер, бледнея еще больше. — Кто это? — уставился на него Чонгук. — Отчим твой, — посмотрел, как на дебила, бета. — Ну что поделать, приют, так приют, — Чонгук вздохнул и смиренно опустил голову. — Ты не понимаешь, — Цербер раздул ноздри. — Там омеги живут, как в тюрьме. Их замуж насильно отдают. Не для того я ягодку нашу растил, чтобы тебя без любви замуж отдавали на растерзание жестокого альфы. Нужно бежать. — Да как я убегу-то? — Чонгук начал злиться. — Вы же меня из дома не выпускаете. — Я все придумал, всю ночь не спал, планируя, — гувернер присел на кресло напротив и начал доставать из карманов что-то. — Сегодня за завтраком ты скажешь, что тебе срочно нужно в магазин. Скажешь, что все твои… Не знаю, ролексы уже немодные. Я на машине довезу тебя до леса, ты по GPS дойдешь до нужного дома и отсидишься там месяц-другой. Когда скандал утихнет — вернешься и потребуешь никуда тебя не отправлять. Поверь мне, твой отец так рад будет тебя видеть живым и здоровым, что согласится на все условия, я много лет его знаю. — Звучит как план, — улыбнулся Чонгук. — А это что? — кивнул на разложенные на столе вещи. — Денег тут хватит на год нормальной жизни — протянул бета сложенные купюры в разной валюте (на всякий случай). — Карточкой пользоваться нельзя — сразу же спалят местоположение транзакции и приедут вызволять с МЧС. Телефон тоже тут оставишь — на нем геолокацию отследить — раз плюнуть. Возьмешь этот, о нем никто не знает, — протянул омеге новенький смартфон. — Ну и ключи от дома. — А дом-то откуда? — улыбнулся Чонгук, охуевая от своего гувернера. Он всегда думал, что тот его, мягко говоря, недолюбливает. А тут вон оно как «наша ягодка». — Мой четвертый муж был тем еще извращугой, любил на природу выезжать, чтобы всякими непотребствами заниматься, — покраснел гувернер. — Вот и построил домик в лесу. Хороший мужик был, жаль умер рано от отравления неизвестными грибами. — Оххх, — Чонгук поморщился, вспоминая, не кормил ли его (случайно) гувернер грибами. Потом подумал, что о Цербере-то не знал ничего. Но он обязательно расспросит после возвращения. С пристрастием. — Некогда нам тут сидеть, собирай все самое необходимое, только умудрись все утолкать в небольшую сумку, чтобы без палева, — бета пригладил растрепанные волосы, состроил привычное злое лицо и пулей вылетел из комнаты принца.***
Начало побега прошло, как и было задумано — они для виду метнулись в магазин, чтобы камеры наблюдения факт прибытия зафиксировали, купили немного одежды, расплачиваясь королевской картой и рванули в какую-то старенькую машину (оставленную на стоянке ТЦ заранее). До леса добрались быстро, обсуждая что бета будет делать дальше. Тот пояснил, что скажет, что упустил Чонгука из виду и будет всячески сопли на кулак наматывать, чтобы поверили. Потом сам за ним приедет, когда все в доме уляжется. Чонгук из машины вышел и по GPS до нужного дома пошел. Одного не учел — интернет довольно скоро перестал ловиться. Пришлось идти так, наобум. Когда начало смеркаться, он понял, что что-то пошло не так — Цербер утверждал, что до дома идти минут двадцать, а он блуждал уже часов шесть. От отчаяния он попытался запаниковать, но его больно укусил комар и омега расплакался. В какой-то момент Чонгук даже волков звать пытался, чтобы они его уже съели, потому что комары все равно это сделают, но медленно и болезненно. Но те как чуяли, поныкались все (а комары — нет). Когда омега решил, что все, ему кранты и мысленно просил прощения у папы, вдруг увидел над деревьями дым. Помирать как-то сразу расхотелось, а вот кушать — наоборот, захотелось очень сильно. В итоге он выбежал на полянку, на которой стоял большой добротный дом. Не долго думая, омега постучал. Когда ему открыли, на пороге стояли и глазели на него шесть альф. Красивых альф. — Я что, умер и попал в рай? — первое, что сказал Чонгук. — Ты заблудился? — спросил у него высокий альфа с ямочками на щеках. — Да, я весь такой голодный. Пустите пожить годик — другой? — сразу же выпалил Чонгук. И тут его живот издал звук, сравнимый с воем пожарной сирены. Чонгука впустили, вкусно накормили и начали расспрашивать — кто, что, какими судьбами. Он врать не стал, рассказал все, как есть, что принц, что из дома сбежал потому что отправить в Англию хотели, что альфы нет (последнее он особо счастливо прощебетал, потому что в такой цветник попасть надо было еще умудриться). — Какой я не вежливый, — опомнился вдруг Чонгук. — Можно узнать ваши имена? — Намджун, — начал тот самый альфа с ямочками. — Но остальные гномы называют меня Умником, когда я начинаю умничать. — Так и говори, нудить, — начал недовольно ворчать пухлогубый парень. — Погоди, гномы? — опомнился Чонгук. — Откуда в наших краях гномы? — Мы сами не знаем, — хихикнул парень с очаровательной улыбкой. — Мы тут с детства с родителями жили. Вроде как они в бегах были, тут и осели. — А почему вы высокие? — Чонгук хлопал ресницами, вспоминая что про гномов знал. Он читал, что те маленького роста, коренастые и вообще под землей живут, а не в больших домах. А тут с ним за столом сидело шестеро высоких крепких альф. — А мы почем знаем? — сказал парень с маленькими смешными пальчиками, которыми теребил край скатерти и громко чихнул. — Будьте здоровы, — на автомате пожелал Чонгук и все на него уставились снова. — Ну так это, Намджун, очень приятно! — Я — Джин, — встал из-за стола пухлогубый альфа, представляясь и протягивая руку. — Но когда он заводится ворчать, мы так его и называем — Ворчун, — добавил Намджун, весело поглядывая на то, как уши Джина краснеют от смущения. — А я — Весельчак, — вскочил улыбающийся парень, которому явно не терпелось поскорее представиться. — Но мне будет приятно, если ты будешь звать меня по имени, Хосок я. — Ты такой классный, — пропищал Чонгук. Альфа так заразно улыбался, что напоминал солнышко. — Зови меня Юнги, — зевнул белокожий гном и протянул руку, не вставая с места. — Зевун? — весело спросил Чонгук, начиная понимать принцип, по которым они эти вот странные погоняла придумывают. — Соня, — засмеялся Хосок. А Юнги блаженно прикрыл глаза, мечтая отрубиться. — Я Чимин, — протянул руку с милыми пальчиками пухлогубый альфа. — Но эти глупые гномы меня Чихуном называют. — Забыли это дурацкое прозвище, — улыбнулся омега. И уставился на последнего гнома, который сидел, опустив взгляд на свои руки и нервно перебирал (красивыми) пальцами. — А это Тэхен, — представил последнего гнома Намджун. — Но он у нас скромный очень, не удивляйся. — Скромник, значит? — плотоядно улыбнулся Чонгук. Пожалуй, этот гном понравился ему больше остальных. — Пожалуйста, позаботься обо мне, — поиграл бровями омега, наблюдая как Тэхен покрывается красными пятнами от смущения. — Ну, раз у вас у всех есть ники, то и я расскажу — наши подданные называют меня Белоснегом. Это все из-за того, что кожа аристократа должна быть белой, — спародировал голос Цербера Чонгук.***
Так и остался он у альф жить. Оказалось, что те работают в пещере — добывают какие-то полудрагоценные камни и раз в месяц выбираются в город — продать камни на местном ювелирном аукционе и едой затариться. Что в доме нет интернета, Чонгук обнаружил почти сразу и немного расстроился — как же он без ТикТока жить-то будет? Но потом решил, что и хрен с ним — найдет он себе занятие. Дом был большим и невооруженным взглядом было видно, что обитают тут одинокие альфы — все было максимально неуютным. Единственное, что было из украшений — потертая скатерть на столе. Ни тебе занавесок, ни милых вазочек, ни рамок с фотографиями. За обустройство он принялся сразу — два дня делал генеральную уборку. Альфы вечерами крутились возле, помощь предлагали, но Чонгук отказывался — омега он или где? Зря что ли его мучили преподаватели по домоводству. К счастью, в доме было электричество и вполне себе такая удобная бытовая техника. Даже приставка с большим телевизором имелись, и вечерами они часто или в игры рубились, устраивая чемпионаты, или фильмы смотрели. Чонгук не смотрел — залипал на такого красивого Тэхена. Ему было куда интереснее смотреть, как тот смеется от тупых комедий или сопереживает героям мелодрам. Иногда Тэхен взгляды омеги ловил, краснел и сбегал в свою комнату. И Чонгука это пиздец как заводило и подначивало — поймать, зацеловать, трахнуть. Интерес омеги другие гномы тоже заметили и тактично не мешали.***
Чем дольше Чон жил с альфами, тем сильнее чувствовал, что он омега. И ему это безумно нравилось. Нравилось, как альфы за ним ухаживают — то цветочки на поляне нарвут, то приготовят любимый пирог, то тяжелое что-нибудь перенесут или передвинут (Чонгук пару раз устраивал перестановку мебели). Со временем принц даже готовить начал. Не потому, что заставляли, как раньше, а потому что сам хотел порадовать своих альф. Он искренне благодарил своих***
Когда парни уезжали в город, Чонгук попросил взять ему буклет из какого-нибудь магазина мебели, типа IKEA — решил красоты в доме навести. Потом целую неделю выбирал и отмечал, что ему понравилось, и внепланово послал гномов за покупками — хотелось ему уют дома создать. Гномы ворчали (кроме Джина), но омегу ослушаться не решились. Чонгук так надеялся, что с ним дома останется Тэхен и он сможет зажать его где-нибудь в углу и помацать, но охранником остался Чимин. И они провели день, убираясь. Чонгук даже вспомнил, что Цербер (по которому он внезапно начал скучать) летом выносил его белье и как следует прожаривал на солнышке. И тоже так сделал под непрекращающиеся чихи со стороны Чимина. Потом они сидели на крыльце и пили чай в ожидании остальных. — Тебе Тэхен нравится? — спросил внезапно Чимин. — Ты с чего это решил? — Чонгук от неожиданности чуть чашку из рук не выронил. — Ну ты так на него смотришь… Или мне показалось? — пожал плечами гном. — Нравится, — омега мечтательно улыбнулся и залип, представляя лицо Тэхена. Как тот совершенно обворожительно улыбается, когда ему смешно (при этом его рот принимает форму прямоугольника). Как тот хмурит густые брови, когда задумывается о чем-то. Как альфа смешно пыхтит, когда несет что-то тяжелое. — Почему Тэхен? — Чимин наблюдал за омегой, который выглядел полным идиотом, погружаясь в свои мысли. Влюбленным идиотом. — Я имею в виду, что у нас тут ассортимент — выбирай любого. — Вы все очень красивые и разные альфы, — Чонгук потрепал гнома по волосам. — Но Тэхен, он для меня какой-то особенный. Недоступный. — Не пугай его своей прытью, он очень скромный, — улыбнулся Чимин, кайфуя от того, что его волосы перебирал в своих пальцах омега. — Соблазняй, вы же, омеги, это умеете? Когда все по списку было доставлено, Чонгук был доволен. На следующий день альфы были накормлены вкуснейшим завтраком и на работу выпровожены, Чонгук решил все купленное пустить в дело. Занавески и прочий текстиль сделали из общей комнаты на первом этаже уютную конфетку. Он даже сфотографировал комнату с разных ракурсов, чтобы гувернеру потом похвалиться, какой он весь из себя папкин дизайнер. Белье в комнатах он тоже решил поменять на новое. В комнаты альф ему никто не запрещал заходить, верно? Спальню Тэ он оставил напоследок. А потом до вечера валялся в его кровати, вдыхая запах его тела (на непоменянном белье) и кайфовал. Даже подрочить хотел, но вдруг стало стыдно — узнай о таком Тэхен — он комнату спалит и жить в пещеру переедет. Весь вечер прошел в уютной домашней атмосфере — после ужина они читали книгу вслух и слушали друг друга. Чонгук никогда не любил читать книги, но Намджун настоятельно попросил попробовать такой вид досуга. И омега прифигел, потому что это оказалось увлекательным занятием. Особенно он тихо умирал, когда наступала очередь Тэхена читать и он своим бархатным голосом творил с омегой что-то невероятное — хотелось в этот голос укутаться (но потом — раскутаться и выебать). — Не понимаю что не так, — вдруг прервал чтение Джин. — Почему в доме так тихо? — Это я ни разу не чихнул, — подал голос Чимин. — Пресвятые джигурдинки, кто ты и что ты сделал с нашим Чимином, — сонно спросил Юнги. — Мне кажется, у него была аллергия на пыль, — пожал плечами Чонгук и уставился на Джина, намекая, что неплохо было бы продолжить чтение.***
Хосок оказался просто сгустком энергии. Он постоянно веселился, потому что в то время, когда все тихонечко умирали после работы, ему было скучно. И он отчаянно пытался всех растормошить и движ навести. Гномы закатывали глаза и говорили, что смертельно устали. Чонгук вот не уставал. Поэтому он просто брал гнома за руку и вел к приставке. И они танцевали в Just Dance до упаду. Чонгук любил танцевать, но при дворе всегда говорили, что это развлечение не для принцев. И заставляли учить скучный вальс (который он люто ненавидел, потому что приходилось танцевать с Цербером). Он так наигрывал Хосока за пару часов плясок, что ко времени, когда нужно было уходить спать, тот только и мог, что зевать и сонно хлопать глазами. И гномы были Чонгуку за это благодарны. — Я на тебе даже бы женился, — в шутку сказал Джин, когда они поздно вечером пили ромашковый чай. — Не каждый омега в состоянии утихомирить Хосока. Его, блять, даже работа утомить неспособна. — Это предложение? — хихикнул Чонгук. — Могло бы быть, если бы один принц не запал на нашего скромника, — хмыкнул Джин. — Я такой очевидный? — слегка смутился омега. — Ты в нем или дыру прожжешь взглядом или изнасилуешь где-нибудь случайно, — гном встал и начал мыть посуду. — И я буду рад любому исходу.***
С Намджуном Чонгук внезапно начал много разговаривать — благо, образование помогало. Он, как и Намджун, много читал (только Наму потому что дохуя умный, а Чонгук — потому что его заставляли***
— Зря меня называли белоснегом, — смеялся Чонгук и носился по берегу озера неподалеку от поляны. С ним отправили Юнги — мало ли чего с омегой случится, он тот еще защитничек. — Так ты загораешь постоянно, — лениво зевнул Юнги и посильнее закутался в одежду. — Давай со мной? — предложил вдруг Чонгук и попытался стянуть с альфы хотя бы что-то — Ты что! Я вампир! Я сгорю! — верезжал альфа, но пока он кричал, омега стянул с него рубашку. — И перестанешь быть бледной поганкой, — хихикал Чонгук, пока за ним смешной походкой дедули бегал гном. — Ну давай, это весело! — Совсем омеги нынче дикие пошли, на альф накидываются, — бубнил Юнги, когда Чонгук добровольно отдал ему злоебучую рубашку. — Все равно по-моему будет, — хмыкнул тихо Чонгук, зачерпывая побольше воды в ладони. И облил альфу. — Где вас таких берут, — ворчал Юнги, пока его мокрые штаны и рубашка сушились на траве под солнышком. — Там же, где и всех, — хохотал Чонгук, оттягивая мокрую майку. Загорать в одних труханах при альфе он стеснялся. Из кустов на них зло смотрел Тэхен. Он не собирался подглядывать или что-то такое, просто Джин внезапно сказал, что парочка не взяла с собой питьевой воды, когда уходила, и Тэ сам вызвался воду отнести. А потом споткнулся взглядом о фигуру омеги и из кустов выныривать не решился. Так и стоял, как идиот, наблюдая за Чонгуком. С водой в руках. Если честно, Чонгук ему дико нравился — еще с первого взгляда он понял, что вот он — омега его мечты. Но природная скромность не давала ему решиться и сделать первый шаг. Возможно, ему бы помогли дружеским советом хены, но и с ними он стеснялся об этом разговаривать, предпочитая молча наблюдать и самую малость злиться, когда Чонгук все свое внимание дарил кому угодно, только не Тэхену. Омега жил с ними чуть больше двух месяцев и все, на что смог решиться альфа — желать ему хорошего дня, когда они дружно собирались на работу. И то, его лицо так ярко вспыхивало, что на нем можно было смело жарить что угодно. Такими темпами до свидания они дойдут ближе к пенсии. И Чонгука уж точно успеет сосватать кто-то из гномов. Юнги после той прогулки весь вечер был удивительно бодрый — то ли прогулка на свежем воздухе помогла, то ли забег по поляне, то ли витамин D, который он получил в лошадиной дозе вместе с солнцем, но спать совершенно не хотелось. Надо было видеть, как Хосок прихуел, когда Юнги сам вызвался с ним потанцевать. И ведь перетанцевал в итоге.***
Когда Чонгука откровенно заебало их необщение с Тэхеном, он начал действовать согласно совету Чимина (тот хуйни не посоветует). Однажды омега решил, что альфе он не нравится, потому что весь такой а-ля натюрель. Это легко можно было исправить косметикой, но у альф таковой не водилось. И Чонгук решил обойтись подручными средствами — нашел на кухне свеклу и какой-то уголек и принялся творить. Вечером альф он встречал при полном параде (красивый, шокапец) — губы алые, щеки — тоже, брови черные, под глазами кривой смоки айс (как смог, так и красиво). Он даже над одеждой поработал — нахреначил на любимых джинсах дырок, чтобы стильно. Ну прям королева рок-шика, не иначе. — Ох ебать, вызывайте санитаров, — знатно ахуел Юнги, который первым увидел омегу. — Ты споткнулся и упал лицом в борщ? — понятливо спросил Намджун (падал, знает). — Собрался на рейв-вечеринку и без нас? — весело захохотал Хосок. И только Тэхен стоял и пялился. Молча. На самые, сука, губы смотрел — Чонгук это точно видел. И ничего — ни сказал, ни сделал.***
Когда Чонгук в очередной раз собрался к озеру, старшие охранником назначили Тэхена, ссылаясь на ебать какие важные дела (в выходной-то день). Принц улыбался благодарно и мысленно обещал хенам за это штрудель сварганить — он только недавно рецепт вспомнил. На озере омега решительно стянул с себя майку, демонстрируя кубики пресса. Ну какой же альфа от тела такого откажется. Тэхен покраснел и отвернулся. Но Чонгук решил, что сегодня всенепременно старшего соблазнит — бегал по самой кромке воды, старательно напрягая бедра (он в кино про спасателей такое видел), хохотал и брызгался в Тэхена водой (но так и не смог в озеро заманить, чтобы в воде потереться, как следует). Гном смотрел своими огромными глазами и ничего не предпринимал. Когда Чонгук лег позагорать — старательно выпячивал зад, демонстрируя тело делом. — Аххх… — простонал омега, хитренько поглядывая на альфу. Достаточно же сексуально? Он в порно такое видел. Тэхен подорвался с места и схватил бутылку воды. «Уххх ща засадит» — подумал Чонгук и старательно дышал полной грудью, готовясь морально. — Чонгук, тебе солнышко голову напекло? — Тэхен подошел и вылил воду из бутылки на голову омеги. Очень холодную воду. — Да, спасибо, — поджал губы принц, чувствуя, что его пыл очень умело охладили. — Мне уже лучше. Несмотря на то, что Тэхен краснел и старался не смотреть на Чонгука, они умудрились немного поговорить обо всяких мелочах. Чонгуку хотелось бы обсудить детали предстоящей свадьбы и имена их будущих детей, но он радовался даже разговорам о всяком неважном.***
Когда у Чонгука началась первая за время жизни с альфами течка, он сорвался в комнату альфы. — И как тебе такое, Илон Маск? — закричал омега, вбегая в спальню Тэхена. — Я Ким Тэхен, — гном зарылся в одеяло. — Ну! — Чонгук сделал круг по комнате, ожидая, когда там альфа поймет, что тут вообще-то течный омега и на него набросится. Где уже эти ебучие альфьи инстинкты, когда они так нужны? — Баранки гну, — ответили ему с кровати. — Ты совсем ничего не чувствуешь? — Чонгук подошел к гному и старательно вилял течной задницей. — Чувствую, что мне неловко от того, что ты ворвался в мою комнату без стука, — спокойно ответил Тэхен. — У меня те-чеч-ка, — Чонгук на каждом слоге хлопал в ладоши. — Го ебацца? — Я так не могу, — Тэ весь зарылся в одеяло и отказывался из-под него выползать. — Обломщик, — всхлипнул Чонгук и побежал к остальным альфам за помощью. Оказалось, что гномы совершенно не чувствительны к запахам — результат того, что их предки долго жили под землей. Также они эволюцией были избавлены от гона. Намджун про это целую лекцию прочитал, пока Чонгук страдал в своей комнате. Страдал не от болей (его напичкали таблетками, хорошо, Джин в этом разбирался), больше морально, он так на течку надеялся, а тут такой жирный обломинго. Тэхен сидел у себя в комнате и дулся — на себя в основном, ну что он за альфа такой, что не может подняться, залететь к Чонгуку в комнату и взять… за руку для начала. Через пару лет, возможно, и до поцелуев дело дойдет. Тэхен от таких мыслей покраснел и накрыл ладонями пылающие щеки. Сказал себе «ууу, сюююка, собрался» и решительно подошел к двери. Чтобы потом с громким выдохом сесть на пол, так и не притронувшись к ручке (двери). «Разобрался». Так и маялся весь день, борясь со своими демонятами-скромниками. Вечером Тэ решился и зашел в комнату омеги, чтобы нанести визит вежливости. Чонгук спал в кровати, и Тэхен решил, что ничего же плохого не будет, если он невесомо притронется к омеге. Он и притронулся — провел пальцами по мягкой коже на лодыжке, отчего та сразу покрылась мурашками. Тэ вскочил, как кипятком ошпаренный, и выбежал из комнаты. А Чонгук, который только притворялся спящим, потом часа два устраивал дикие пляски, визжал в подушку и тихонечко дьявольски хохотал. Лед тронулся, господа домашние воспитатели, бумажные указатели, вальяжные показатели… В общем, как правильно, он не помнил, но это не отменяло и не обесценивало его радости. Он даже про течку и страдания совсем забыл, представляя что скоро Тэхен будет не руками его ноги трогать, а губами.***
После течки Чонгук начал вспоминать все порно, которое он видел (где был не только прон, но и минимальный сюжет). Там актеры так мастерски соблазняли друг друга, что потом был очень жаркий секс. К сожалению, излюбленные сюжеты про водопроводчика (потому что не было у них водопровода — воду из колодца брали) и чистильщика бассейнов (вместо бассейна — деревянная кадка, которая чисто технически не могла засориться) не подходили. Как и про пилотов самолетов, застрявших головой в духовке, омег в костюмах монашек, которые сосут за обе щеки. И тут он вспомнил одно видео, он гонял лысого под лысого из Brazzers и вот в нем омега сосал банан (а потом они потрахались). И Чонгук решил так тоже попробовать — с чем черт не шутит. Омега долго выбирал момент, когда они с Тэхеном останутся наедине и везде таскал с собой банан. И вот час икс настал — все вечером куда-то рассосались и они с Тэхеном сидели на кухне, традиционно с чаем с ромашкой и тихонечко о чем-то говорили. Чонгук снял шкурку с половины банана и начал облизывать самый кончик по кругу, глядя альфе (который, кажется, забыл как дышать) в глаза. А потом взял банан в рот прямо до половины. Он не был уверен в своих способностях, но все прошло как по маслу. Зыркнул на альфу хитрюще и откусил банан, наблюдая, как Тэхен краснеет, покрывается испариной и… выбегает из кухни, роняя чашку на пол. Ровно три дня после того случая Тэхен ночевал в шахте. Поесть ему носили заботливые гномы и пытались выспросить у омеги, что, блять, происходит. Чонгук только дул щеки и молчал, как рыба об лед. Соблазнил, так соблазнил. На четвертый день омега решился и попросил передать самому скромному гному письмо, в котором от души извинился за столь вульгарное поведение. И клятвенно пообещал к бананам впредь даже не притрагиваться. И каково же было его удивление, когда на четвертый день Тэхен вернулся, скромно улыбаясь Чонгуку, даже руку ему пожал, задерживая прикосновение чуть дольше, чем следует. Чонгук был счастлив, правда. Он этого альфу был готов добиваться хоть всю свою жизнь.***
Чонгук устал и заебался — он уже не знал, как еще подкатить свои омежьи яйца к гному этому черствому. Он ведь знал, что Тэхену тоже нравился. Но любые попытки заканчивались полными провалами. Когда Чонгук попытался вызвать ревность и отчаянно флиртовал с ахуевающими альфами, Тэ его начал просто игнорировать. Пришлось каяться и извиняться (они тогда даже за руки подержались целомудренно). Когда Чонгук решил включить тотальный игнор и не замечать альфу, Тэхен решил, что омега на него обиделся и, сюрприз, тоже обиделся в ответ. Так и ходили неделю — дулись друг на друга. В итоге омега сам пришел мириться и позвал на берег озера, чтобы им никто не помешал. — Тэхен, давай кончай, — покраснел, представив лицо альфы во время оргазма, — дуться. Давай поговорим? — Если расскажешь, что с тобой происходит, — гном расстелил на поляне плед и плюхнулся на него, устраиваясь поудобнее. — Ты мне нравишься, — выдохнул Чонгук и присел рядом. — Очень сильно, и я правда не знаю, что мне делать дальше. Я уже и эдак с тобой пытался сблизиться, и так подкатывал, и жопой об косяк. Неужели я тебе вовсе не симпатичен? Если тебе что-то не нравится в моем характере — мы это уладим, я, как ты видишь, способный омега — и есть научился готовить и убираться по своей воле начал. Если что-то во внешности не так — сейчас развит институт пластической хирургии — подрежем, пришьем, накачаем. — Не надо, — тихо прошептал Тэхен. — Менять ничего не надо, ты мне тоже очень… — и потянулся к губам омеги. — Бля, не дави на шею, Хосок, — раздался вопль из кустов. На поляну кубарем вывалились пять альф. Если бы взглядом можно было убивать — прямо сейчас на поляне произошло бы массовое убийство, Чонгук был в этом уверен. Он коротко взглянул на нахмурившего брови альфу и понял, что тот бы делал контрольные выстрелы в головы.******
После пропажи сына король впал в ярость — он был уверен, что сыночка его похитили. На уши подняли всех — полицию, ФСБ, собак специального назначения. Но след омеги как простыл — вот он покупает одежду в торговом центре и исчезает. Отец ездил по больницам и моргам, переворачивал вверх дном все заброшенные здания, выступил по телевидению с обращением, даже премию объявил тому, кто сможет предоставить хоть какую-то информацию. И тишина. Пока альфа метался в поисках Чонгука, его муженек за бешеные деньги купил себе зеркало, которое объединяло адскую смесь искусственного интеллекта и щепотку магии (как утверждал сайт продавца). И развлекал себя разговорами с говорящей головой. Больше поговорить было тупо не с кем — Цербера таскали по всяким спец учреждениям, где допрашивали, как не в себя. Мужа не было дома, потому что искал своего сынка. Не с прислугой же беседы вести. То ли у зеркала ИИ был какой-то сбитый, то ли щепотка магии оказалась черной, но то постоянно дерзило в ответ. — Я ль в Корее всех милее, всех румяней и белее? — хихикая строил глазки зеркалу Доён. — Ебнулся что ли? — ответило зеркало. — Где рифма, я тебя спрашиваю? — взвизгнул Доён. — Мне разработчик обещал, что ты рифмой отвечать будешь! Ууу, сдам я тебя обратно, нанотехнология херова. — Проданный товар обмену и возврату не подлежит, — ехидничало зеркало. Потом говорящая голова выдала: Джинсы заужены, стразы на майке, Трусы отутюжены, весь такой зайка, Гелем прилизан, хорош да пригож… Только на пидора очень похож. — Сука, — заорал Доён и попытался зеркало расхерачить. — Силенок не хватит, — язвило зеркало, — Стекло полностью пуленепробиваемое. Ну, накажи меня, папочка, я был плохим мальчиком. Доён вышел из комнаты, хлопнув дверью и почему-то подумал, что посмотрел бы на баттл этого ИИ проклятого и Чонгука дерзкого — там хрен поймешь, кто кого перематерит. Он в последнее время по Белоснегу скучал и чувствовал свою вину в том, что его пасынок сбежал. Сдались ему эти женихи и Англия — ну ворчал себе и ворчал. Зато с ним было весело, не то что с этим зеркалом новомодным.***
Почти три месяца Цербер не мог вырваться в дом к Чонгуку, чтобы проверить — как он там. За ним приставили охрану, подозревая, что он как-то мог помочь царевичу сбежать. И Цербер на своей шкуре почувствовал, что такое охрана круглосуточная, называл своих охранников волками позорными и даже жалел, что отобрал тогда у своего воспитанника вибраторы. Убежать удалось в конце третьего месяца — по похожей схеме — торговый центр — туалет для омег — окно — старенькая машина на парковке (о которой никто не знал, она досталась ему от второго супруга). Цербер гнал машину и представлял, как он Чонгука домой вернет. Только вот в доме его не оказалось, как и признаков того, что Чонгук там вообще появлялся — тяжелый амбарный замок висел на двери, и, судя по тому, как он проржавел, им никто давно не пользовался. Цербер словил паническую атаку, потому что осознание, что принц правда пропал, больно ударило в его немолодую голову. Кое-как справившись с эмоциями и пару раз чуть не пролетев на красный свет, он побежал к королю челом бить, да правду молвить. Король слушал его не перебивая, хмурился, а потом и вовсе заявление по собственному желанию написать предложил. Но тут Цербер вспомнил, что он омеге телефон дал, его же наверняка по GPS как-то отследить можно. И тут завертелось-закрутилось. Сигнал терялся где-то в лесу, но они знали хотя бы, где примерно принца можно искать. Подданные королевства даже спасательную бригаду организовали «Чонгук Алерт» и помогали прочесывать лес.***
Нашел гномий дом один из волонтеров. Хотел было сообщить, что тут есть жилье, пригодное для жизни. Но вспомнил, что король обещал озолотить любого, кто Чонгука достанет. Вот и придумал план хитрый — вернется завтра (авось никто больше не найдет) и выкрадет омегу. Потом королю припрет и награду законную получит. Дома он приступил к подготовке — взял самое красивое яблоко (которое честно пару часов выбирал в супермаркете) и накачал его снотворным. Прямо с утра отправился в путь. Дошел до хижины только к обеду, ругая себя, что нужно было на велосипеде ехать. — Промо-акция, — выскочил доброволец прямо перед Чонгуком, который развешивал на веревках во дворе только что выстиранное белье. — Бесплатные яблоки омегам! — Ты откуда тут взялся? — Чонгук от незнакомца в дом попятился и рванул бежать. — Позвольте угостить вас яблочком, вашество, — доброволец рванул за принцем. — А горите-ка вы в аду, блять, — крикнул Чонгук и закрыл дверь на засов. Дверь была крепкой, и ее без топора хрен одолеешь, поэтому омега пытался взять себя в руки и как следует спрятаться. Он забежал в комнату Тэхена и заныкался в шкаф, зарываясь носом в вещи, которые пахли его альфой, постепенно успокаиваясь. Спустя некоторое время он покинул свою крепость и, взяв кочергу, двинул на первый этаж. Там все было тихо. Даже того подозрительного типа видно не было. Чонгук вздохнул облегченно и пошел к себе в комнату. На полу недалеко от окна лежало яблоко. От этих всех нервяков он и не подумал, что что-то тут не так, и откусил кусочек.***
Тэхену весь день было неспокойно — непонятное чувство тревоги скручивало живот. Он даже работать нормально не мог. Остальные гномы это заметили и после короткого «я волнуюсь за Чонгука» поспешили домой. Странного типа, что крутился возле дома, Юнги заметил сразу. И, схватив из амбара ружье, стрельнул тому в жопу, прямо заряженной солью. Незнакомец заорал громко, схватился за задницу и в лес сбежал. Дверь оказалась заперта, и гномы решили забраться через вход в подвал. Вызвался Хосок, как самый тощий. Пробрался через окно в подвале, на первый этаж поднялся и засов отворил. Тэхен в дом вбежал и сразу в комнату своего омеги ринулся. Увидев того лежащим на полу — закричал. На его крик прибежали остальные гномы и обомлели на пороге. — Помер что ли? — нервно хихикнул Хосок, тыкая пальцем в Чонгука. — Да не, он прикалывается, давай, Гукки, прекрати, шутка затянулась. — Дайте мне пройти, — протиснулся в комнату Джин и попробовал прощупать пульс. Пульс был слишком слабым, а руки старшего так тряслись, что Джин решил… — Походу он того, кони двинул. — Че делать будем, — всхлипнул Чимин. — Можем закопать во дворе, — вынес рациональное предложение Намджун. — Я тебя сейчас сам зарою, — рыкнул Тэхен и поднял Чонгука на руки. — Помните, мы на Али-экспрессе шкатулку хрустальную заказали, а пришел натуральный гроб? Тащите его сюда из сарая. Поместим туда Чонгукки и повезем к царю. Отец должен сам сына похоронить. Так гномы и сделали. Поставили шкатулку с Чонгуком посреди общей комнаты и оставили Тэхена одного с бездыханным телом. Сами пошли готовить свой грузовичок к дальней дороге — они нечасто на нем ездили, надо было все системы проверить, масло поменять, бензин залить. Тэхен сидел возле Чонгука и перебирал его волосы. Ну что, добегался от омеги? Молодец! Теперь до конца дней горевать будет. Потому что больше никакой омега ему точно не понравится. А ведь он даже его поцеловать не успел. Тэхен наклонился и приложился своими губами к его. — Я умер и мне это мерещится? — прошептал ему в губы Чонгук, и, схватив за шею, затащил в свое странное лежбище. Затем рывком перевернул альфу, седлая и впился в губы поцелуем. От неожиданности гном ахнул, и Чонгук воспользовался ситуацией, проникая в его рот языком. Чонгук дорвался и так увлекся покусыванием и посасыванием губ напротив, что начал тихонечко поскуливать. — Стой, Чонгук, — опомнился Тэхен. — Ты как ожил-то? — Ты че сказок не читал, поцелуй истинной любви возвращает к жизни и избавляет от прыщей! — хихикнул Чонгук и снова поцеловал. Тэхен отталкивать не стал — только притянул к себе поближе, обнимая за талию, а второй схватил за шею и притянул к себе, чтобы ни сантиметра между ними. — Что за хуйня тут происходит? — хором спросили вернувшиеся гномы. — У нас тут первый поцелуй, — хихикнул Чонгук и сполз с Тэхена. — А в чем мы? Это гроб хрустальный? — Технически, это шкатулка, ее Джин на алиэкспрессе заказал, — Начал объяснять Намджун. — Мы знатно так прихуели, когда пришло это, даже возвращать не стали. — Мой первый поцелуй был в гробу, — счастливо сказал Чонгук, выбираясь и помогая выбраться Тэхену. — Вы типа чо, уже и засосаться успели? — удивился Чимин, который прибежал самый последний и пропустил самое горяченькое. — Мы женимся! — кивнул Чонгук. И Тэхен тоже кивнул, закусив губу, чтобы не улыбаться, как идиот. Их идиллию нарушил вой сирен — доброволец доковылял до дороги и объяснил спасателям, спецслужбам и собакам где принца искать.******
В замок Чонгук возвращался с шестью гномами-спасителями. Король после возвращения заставил сына в клинику на диспансеризацию лечь — здоровье омеги стоило проверить как следует. Потом долго и с пристрастием допрашивал альф, детально собирая информацию о каждом дне, проведенном сыном в доме гномов.***
Чонгук и Тэхен не виделись ровно пять дней — первые три омега провел в больнице, где его крутили-вертели врачи, заглядывая во все приличные (и не очень) щели. Все это время Цербер был рядом. Они действительно много говорили. Оказалось, что гувернер по молодости сменил шесть мужей и каждый муж — неудачный. Потом решил, что семейная жизнь не для него, и пошел работать в королевский дворец, на полное содержание. Маленький Чонгук к нему сразу как-то привязался, так и стал он его воспитателем и личным сортом Цербера. Чонгук честно рассказал про Тэхена, что влюбился по уши и хочет только для него одного варить борщи и рожать детей. Цербер после рассказа плакал, размазывая тушь по щекам и говорил, как сильно он хочет познакомиться с альфой, который за такой короткий срок мог так сильно изменить мировоззрение принца. Правда, и плохое было — гувернер пожурил его за загар, но признал, что Чонгуку он идет. Даже предложил слегка осветлить волосы, мол, красивый контраст будет, Тэхен с ума сойдет. Когда Чонгук вернулся домой, отец сообщил, что гномы отбыли заниматься всякими юридическими вопросами — жить в стране без гражданства плохо. Увидел Чонгук Тэхена на пресс-конференции, посвященной возвращению молодого принца. Омега не смог сдержать эмоции и накинулся на вошедших альф с обнимашками, а Тэхена так вообще поцеловал, запрыгивая к нему на руки под звуки смачных шлепков ладоней его семьи (и Цербера) по лбам. Но Чонгуку было так на все насрать, когда он находился в сильных руках своего альфы, который больше не смущался, а прижимал омегу к себе бережно, как самое дорогое сокровище. Королевскую свадьбу объявили на этой же пресс-конференции — Тэхен встал на одно колено и надел на палец своего омеги красивое колечко, украшенное собственноручно добытыми самоцветами. — Ты выйдешь за меня, принц Белоснег? — улыбаясь, спросил Тэхен. В зале раздались умилительные увуканья и звуки затвора фотокамер — вот журналистам радость-то подвезли. — Я уж думал, ты не спросишь, — прохныкал Чонгук и снова при всех поцеловал теперь уже своего жениха. — Теперь-то уж го ебацца?***
Чонгук ночью пробирался в комнату своего альфы — им, несмотря на уговоры омеги, не разрешили жить вместе до свадьбы (блуд и разврат). Но Чонгук этого самого разврата очень хотел, тем более, что Тэхен уже как бы все — жених. Принц даже подготовился в душе, он хоть и был омегой, но задница все еще оставалась задницей. — Далеко собрался? — Цербер вынырнул откуда-то из коридора. — Да вы, блять, серьезно? — нахмурился Чонгук. — Я хотел отдать это, — Цербер протянул омеге презервативы и отошел в сторону, давая пройти дальше. — Это можно считать официальным разрешением? — Чонгук презервативы взял и в карман халата засунул. — Но только, чтобы без метки, — строго сказал Цербер. — Ты же помнишь традиции — метка ставится только в первую брачную ночь. — А вы будете простынь с кровавыми пятнами на главной площади вывешивать? Раньше тоже традиция такая была. Это же какие альфы звери были, что омег до крови-то трахали, — Чонгук хихикнул, представляя как приходилось извращаться, чтобы кровь где-то добыть. — Кажется, я сейчас передумаю, — Цербер сжал губы в привычную тонкую полоску. — Ладно, — закатил глаза омега. — Обещаю, что без метки и узла обойдемся. И… Спасибо.***
Тэхен лежал в предоставленной ему спальне и, как взрослый и ответственный альфа, смотрел аниме. Он с ужасом узнал, что диски «атаки титанов», которые они покупали в городе, нифига не современные, а сериал давно кончился. В дверь тихонечко постучались, и не дожидаясь ответа, тут же ее открыли. Гадать кто так мог сделать, не приходилось — только Чонгук мог так нагло нарушать личное пространство гнома. — Я в гости, — омега прошмыгнул в комнату, закрыл дверь на защелку и стянул халат, оставаясь в одних белых боксерах. — Интересный у тебя способ ходить по гостям, — хмыкнул Тэхен и, закрыв крышку ноутбука, поспешил к своему жениху (от этой мысли хотелось громко кричать, чтобы во всех уголках королевства слышали). — Я просто подумал, что если мы обручены… — внезапно оробел Чонгук. — Нам жизненно необходимо заняться, наконец, сексом, — дьявольски ухмыльнулся Тэхен и поцеловал. Впервые альфа целовал так — страстно, горячо, покусывая губы напротив. Чонгуку казалось, что его душеньку хотят высосать через рот. Он начал тихо поскуливать в поцелуй. Тэхен подхватил его под бедра и понес к кровати, не переставая чмокать в губы, в нос, в щеки, наслаждаясь тихими смешками омеги, которому было и щекотно, и приятно одновременно. — Это нам не понадобится, — сказал Тэхен и стянул с Чонгука боксеры, жадно осматривая его тело. Чонгук смущался, краснел и пытался прикрыть сокровенное. Не думал он, что в первый раз будет смущаться, в его голове он выглядел как герой порно. На деле же — смотрел, как альфа медленно раздевается, и прикидывал, а не съебаться ли ему. — Даже не думай сбегать, — рыкнул альфа, рывком снимая с себя пижамные штаны с нижним бельем. — Это что нахуй за сюрприз? — пропищал Чонгук, когда увидел член своего жениха. Красивый длинный член с крупной головкой. Что он там думал про лысого из Brazzers? Что он альфа-самец с болтярой? Нихера подобного! — Это — пенис, непарный мягкотканный трубчатый орган, один из наружных половых органов мужчины в составе мужской мочеполовой системы. Используется организмом для выведения мочи, полового акта и семяизвержения, — зачем-то пояснил Тэхен. — Сейчас я планирую использовать его для семяизвержения, если ты не против. — Спасибо за пояснения, википедия на ножках, — Чонгук от лекции подрасслабился, но прикрываться не перестал. — Покажи мне себя, — выдохнул Тэхен и, встав на кровать в коленно-локтевую позу, активно пополз в сторону омеги. — Я не трус, но я боюсь, — признался Чонгук и убрал руки, хватаясь за спинку кровати. — Я очень постараюсь не сделать тебе больно, — пообещал Тэхен и, навалившись сверху, вернулся к поцелуям, стараясь расслабить омегу. В том, что это первый раз Чонгука, он был уверен. О том, что это первый раз Тэхена, омеге было знать не обязательно — начнет нервничать еще больше. Благо, опытные хены объяснили, что хуем в жопу с разбегу тыкать нельзя. И про подготовку лекцию прочитали, несмотря на то, что Тэ был готов гномьему богу душу отдать от смущения, пока его инструктировали. Чонгука потряхивало то ли от поцелуев альфы, то ли от осознания того, что вот он — долгожданный секс. Он так потерялся в ласках своего мужчины, что практически не заметил, как в него проник первый длинный палец, аккуратно разрабатывая мышцы. Благо, естественной смазки выделилось достаточно, чтобы не париться со всякими заменителями. Вместе со вторым пришел небольшой дискомфорт, но Тэхен так целовал, что Чонгук был готов потерпеть. Когда в нем было уже три пальца, которые так непривычно чувствовались, омега начал поскуливать и тереться о Тэхена своим возбуждением. — Я не хочу кончить от пальцев, — проскулил Чонгук. — Возьми меня, пожалуйста. — Все как ты захочешь, Чонгукки, — улыбнулся в поцелуй альфа и вытащил пальцы. Омега быстренько перекатился на бок, соображая, как он хочет в первый раз, а потом встал раком, поднимая задницу кверху и утыкаясь лицом в подушку. Когда его смачно шлепнули по ягодице, он громко вскрикнул, но крик превратился в стон, когда альфа начал входить. Слишком медленно, на скромный взгляд девственника Чонгука, но он решил, что в этот раз будет так, как хочет Тэхен. Тэхен хотел омегу оттрахать, как последнюю блядь, но держал себя в руках, делая все максимально осторожно. Он медленно вошел на всю длину и остановился, давая время привыкнуть к ощущениям. Почувствовав, что сопротивление стенок стало немного меньше, гном совершил круговое движение бедрами. Омега громко стонал в подушку, когда Тэ набирал темп. Комната заполнилась смешанными запахами их тел и громкими шлепками яиц альфы об омежью задницу — идеально. Чонгук подмахивал и очень пытался не сожрать подушку каждый раз, когда альфа попадал по простате (головка его члена как будто была создана для наслаждения). Кончил Чонгук внезапно — выгнулся, затрясся и излился на кровать под собой, даже к члену не притронувшись. Сил держать задницу на весу не осталось, коленки разъехались, и он упал на кровать в смешной позе пьяной лягушки. Но его альфу поза не смутила, он продолжал активно толкаться в омегу, иногда шлепая его по ягодицам. Второй раз Чонгук кончил от трения члена о простынь (с остатками собственной размазанной спермы). — Ты сейчас меня раздавишь, — прошипел альфа и спустил в Чонгука, сразу же выходя, чтобы узел не успел образоваться. — Мы забыли про презервативы, — пробубнил в мокрую от собственной слюны подушку Чонгук. Двигаться не хотелось, он чувствовал себя растаявшей на солнце шоколадкой. — А еще ты нихуя не скромный, Ким Тэхен. Ты оттарабанил меня так, что я двигаться не могу. — Не оттарабанил, а занялся любовью, мой принц, — Тэ подтащил к себе омегу и прикрыл глаза. Он прекрасно осознавал, что им нельзя засыпать — проблемы будут большие. И скандал — тоже. Но не будет ничего страшного, если он подремлет так минуточек пять?***
Естественно, они заснули вместе. Естественно, наутро их застукал король. Естественно, их немного пожурили, но Чонгук хлопал глазами и просил папу не ругаться, и король перестал. Что удивительно — отчим в скандале участия не принимал (а раньше бы кричал громче всех). Он в последнее время стал каким-то тихим — весь свой гнев выплескивал, ругаясь с зеркалом. Даже когда спросили его мнения, что делать с беспутством будущих супругов, посоветовал оставить их в покое и разрешить жить вместе — один хер найдут способ где-нибудь почипидохаться, так пускай это делают в замке, за закрытыми дверями. Свадьбу отгрохали королевскую — столько народу их замок давно не видывал. А на утро после первой брачной ночи устроили фотосессию, на которой Чонгук и Тэхен демонстрировали свои парные метки, лежа в хрустальной шкатулке из Алиэкспресса.