Было невыносимо больно и горько тебя терять.

      Война — безжалостная паскуда, рвущая, мечущая. Она смешает тебя с грязью и дерьмом, не спросив про чины и статусы в обществе, что было до её прихода. Эта дрянь нагло харкает тебе в лицо кровью твоих друзей и близких, а после самодовольно смеётся, но вместо её смеха ты слышишь крики умирающих мучительной смертью небожителей. В ней нет ничего романтичного, это боль, страдания и бесконечные смерти, которые невозможно предотвратить. Я ненавижу войну и искренне ненавижу каждого, кто причастен к её развязыванию. Войну любят лишь сумасшедшие придурки, кому нечего терять в этом мире, всем будет глубоко плевать, если они сдохнут на поле битвы, да и им от убийств ни горячо, ни холодно.       Единственный плюс в войне — её окончание. Только после этого понимаешь, насколько же хорошо жить в покое, начинаешь ценить каждое мгновение, осознаешь хрупкость этого мира. После войны также приходят перемены, чаще всего хорошие, но даже они не стоят всего пережитого горя.

***

      Столько веков ангелы и демоны воздерживались, душили зачатки своей любви друг к другу в страхе казни за нарушение закона о неприкосновенности.       /Горькая усмешка исказила лицо демона/       Помнишь, как мы мечтали быть вместе однажды? А помнишь, как всё начиналось?

***

      Робкие взгляды, твои красные щёки от моего случайного касания. Мы так долго были вместе по долгу службы, из-за работы, из-за общих целей — учить непризнанных, помогать им перейти от жизни земной к жизни небесной. Через сколько лет я признался тебе в том, что тону в твоих чистых глазах? Что только в них нахожу успокоение, что только твой ласковый голос успокаивает мои расшатанные нервы. Безусловная поддержка во всём, помощь, дружеский совет — ты спасала меня всем этим столько раз, а я готов был отдать за тебя жизнь.

***

      И я отдал бы. О, Шепфа, я бы отдал свою жизнь, если мог, но эта паршивая сука война забрала именно тебя. Жизнь усмехнулась надо мной, отняла у демона ангела, которым тот так дорожил. Мотыльком я полетел на твой свет, но вот он потух, а я потерялся в этом отныне незнакомом для меня мире.       Я оставил тебя на минуту, на чёртову минуту, я надеялся, что успею, но уже через эту гребаную минуту услышал твой крик отчаяния и боли, не физической, а душевной, а после — потерял твою энергию среди военной какофонии. Твой последний взгляд, кристально чистая слеза, стекающая по окровавленной щеке. Я сорвался в это же мгновение, успел подхватить на руки, когда пыльные и местами испачканные засохшей кровью белые крылья перестали держать тебя. Но уже скоро я понял, что держу на руках не тебя, мой ангел, а лишь твоё бездыханное остывающее тело.

***

      Я всё ещё чувствую эту боль, боль от потери любимого человека. Эта та рана, которая не затянется никогда. Я нашёл родную душу, способную понять, увидеть меня настоящего, достучаться сквозь скорлупу грубости. Но потеряв её, я понял, что такое настоящая боль. В тот кровавый день моё сердце вырвали живьём и растерзали субантры, а меня самого душила подступившая от осознания истерика, лицо обжигали горькие слёзы, а горло раздирало от крика боли.       Я запер этот день за семью печатями в своей памяти. Хотел бы выпить эликсир забвения, но боюсь забыть тебя полностью. Поэтому выбираю помнить всё: от моментов короткого счастья нахождения рядом с тобой до минуты горькой потери.

***

      Как я уже говорил, война приносит перемены. Вот и нам она принесла благодать, о которой мы вместе мечтали. Закон отменили, теперь небожители могут быть вместе, несмотря на статусы и принадлежность к сторонам. Я считаю, что это правильное решение, ведь сколько бессмертных были несчастны из-за этой глупости? Ножом горечи по моему остывшему сердцу проходится лишь мысль о том, что такие правильные решения принимаются слишком поздно.