le parole lontane

Катерина стояла на балконе, укутавшись в белую мятую простыню. Легкий утренний ветер забирался под тонкую ткань, заставляя её обнаженное тело ежиться от холода, покрываясь мурашками. Она смотрела на розовый итальянский рассвет: небо окрашивалось из холодного синего в нежные пастельные оттенки розового и фиолетового, солнце постепенно поднималось из-за горизонта, отбрасывая свои первые теплые лучи на город, ярко выделяясь на фоне неба, будто бы оно считало себя гвоздем программы. Облака медленно плыли мимо, иногда пытаясь преградить солнцу дорогу наверх. Людей на улицах практически не было — остались только подростки, уличные музыканты да малое количество туристов, которым совсем не хотелось сидеть в отелях. Наверное, это была мечта Кати: жить здесь, встречать рассветы. Хотя на самом же деле, она сама не знает ради чего или кого живет. Она не понимала, что у неё за мечты. Еще недавно она бы могла со своей группой ездить по странам, завоевывать сердца слушателей. Могла бы, если бы не он. Возможно, все это ради него одного. Если бы не было его, то, возможно, не существовало бы и Катерины. Иногда ей казалось, что она полная дура, раз бросила свое призвание, собрала вещи и прилетела к нему в Италию. Вот так просто оставила прошлую жизнь за спиной, в совсем другой стране. Солнце продолжает медленно подниматься из-за горизонта. Когда-нибудь эта игра закончится и не будет возможности нажать клавишу «начать сначала», ведь она уже потратила все шансы. Этот последний. Женщина выдыхает сигаретный дым, наблюдая за тем, как его уносит ветер. Время от времени она курила: в основном тогда, когда нервничала, но иногда ей просто необходимо было наполнить себя очередной дозой яда. Вот и сейчас наступило то самое «иногда». — Я ведь говорил тебе не курить, — вдруг звучит позади Катерины несколько раздраженный и сонный голос. Родной приторный запах апельсинов еще не выветрился, и она слегка улыбается. Каждый раз стоит ему появиться рядом, вся тревожность и мысли о том, что она движется не в том направлении испаряются. Катерина чувствует, как от него веет теплом из комнаты. Рядом с ним женщина понимает, что она — дома, именно здесь её место. — Говорил, — снова затягиваясь горьким ядом, отвечает женщина. — Не все сразу, Дамиано, — выдыхает и поворачивается к нему, одной рукой держа сигарету, другой простынь, которая сползла с одного плеча, обнажив бледную гладкую кожу. Выбрасывает сигарету куда-то за балкон, и проводит рукой по его черным, слегка вьющимся волосам. Катерина усмехается, рассматривая мужчину: она знает две стороны его жизни. По вечерам время от времени они с группой дают концерты на фестивалях, либо же сольники, одеваются в эпатажные костюмы. А затем, когда он возвращается домой, смывает макияж, надевает свои любимые растянутые серые штаны, то становится другим человеком. Таким его знает только она. Нет, конечно, его друзья не единожды были у него дома, но даже для них он был совсем другим, не таким, каким был доступен Катерине. Дамиано внимательно смотрел на неё, еще полностью не проснувшись, от чего его глаза то и дело, что норовили закрыться. Мужчина часто заставал Катю на балконе на рассвете. Будто бы она и не находилась с ним в одной постели вовсе, хотя он отчетливо помнил каждый раз, как она засыпала, лежа у него на груди, когда он обнимал её, целуя в макушку. Увидев её в первый раз, наблюдающую за рассветом, итальянец настолько вдохновился, что посвятил женщине песню в их новом альбоме. Он и подумать не мог, что Катерина, которая, казалось, ни за что не бросит свою карьеру в Украине, вот так просто сможет оказаться рядом с ним. И не на один день, не на неделю, а задержится на целый год. Наверное, «задержится» не совсем сюда подходит, ведь так говорят только, если собираются уходить со временем, а Дамиано совсем не хотел, чтобы она оставила его одного. И, конечно, он боялся, что подобное может случиться. — Здесь холодно, ты можешь простудиться, — заботливым и заспанным голосом произнес мужчина, находясь в нескольких сантиметрах от её лица. Дамиано чувствовал, что она слегка подрагивает от холода, а потому обнял Катерину, хотел было взять на руки и вернуться с ней в комнату, лечь на диван, прижать к себе, но женщина с мольбой в глазах взглянула на него, после чего тихо, словно бы прошелестев, как листья, произнесла: «Постой здесь со мной, мне так тебя не хватает». Дамиано её понимал, ведь последнее время он все больше пропадает в студии, где они с группой продолжают записывать альбом. Возвращался он обычно вечером, пока она терпеливо, точно собака, дожидалась его дома. Мужчина не всегда был «за» то, чтобы она ездила с ним, ведь оглашать об их отношениях он еще не был готов, пусть и прошел год. Катерину это, несомненно, злило, но повлиять на решение итальянца она практически не могла. Да и считают ли они друг друга парой? За все время женщина не слышала от него «я люблю тебя». Но только ли в этих словах заключается суть фразы «пара»? Катерина снова подошла к металлическому парапету, и почувствовала, как мужчина стал позади нее, обнял, прижимая к себе. Дамиано положил подбородок ей на плечо, устремляя свой взор в даль, рассматривая высокие, и не очень, дома, за которыми виднеется водная гладь, которая поблескивает от солнечного света. Итальянец поцеловал женщину в шею, где с прошлой ночи вырисовывалась небольшая багрово-красная отметина, которую Дамиано оставил ей в порыве страсти. Улыбнувшись уголками рта, он продолжил целовать Катерину, краем глаза заметив, как она сильнее сжала своими тонкими пальцами парапет, стараясь не отвлекаться от созерцания уже взошедшего солнца и тем, как постепенно исчезали с неба розовые краски, возвращая привычную для всех голубизну. Итальянец, придерживая одной рукой женщину за талию, второй отыскал край простыни, которая мешала их коже соприкоснуться. Он слегка отодвинул ткань, позволяя той еще больше спасть с плеча Катерины, а затем провел ладонью по её шее, медленно переходя на грудь. Дамиано словно исследовал женщину, будто до этого ни разу не касался её тела. Шершавыми от загрубевших мозолей из-за длительной игры на гитаре кончиками пальцев, мужчина очертил обе груди, намеренно задевая соски. Катерина немного подалась назад, прижавшись к Дамиано, напрочь забыв про надоедливую простыню. Она впилась пальцами в железный парапет, а ткань медленно сползла и со второго плеча, пока не опала на пол к их ногам. С каждым новым касанием мужчины Кате казалось, что она постепенно начинает терять рассудок. Женщина уже не понимала, дрожит она от холода или переполняющего её возбуждения, но одно знала точно — ей безумно нравились прикосновения Дамиано, и она хотела, чтобы он поскорее коснулся её там. — Пожалуйста… — умоляюще шепнула девушка, коснувшись руки мужчины. Но он вдруг остановился, а стоило ей убрать ладонь — продолжил. Катерина поняла правила игры, потому снова беспомощно положила руки на парапет, сжимая его пальцами. Она слышала, как Дамиано довольно усмехнулся, и она определенно точно чувствовала его возбуждение. Когда мужчина наконец же коснулся её там, где она так ждала, ноги женщины подкосились, и она издала стон, но резко его оборвала, испугавшись, что соседи, или случайные прохожие могут услышать. Итальянец ни на миг не переставал целовать Катерину в шею, плечи, покусывал за мочку уха, одной рукой все так же крепко держа её за талию. Женщине казалось, что она вот-вот взорвется, её руки начали неметь от возбуждения, но она продолжала сжимать металл так сильно, что костяшки начали белеть. Дамиано вдруг убрал руку, дарившую женщине наслаждение, резко развернул Катерину к себе и впился в искусанные желанные губы поцелуем. Руками он водил по её телу, крепче прижимал к себе за ягодицы, а затем положил ладонь на бедро женщины, немного потянув на себя, тем самым призывая её закинуть ногу, что она незамедлительно сделала. Подхватив Катерину, при этом не разрывая поцелуй, Дамиано прошел в комнату, где аккуратно опустил женщину на кровать. Он припал к её груди, целуя, играя. Цепочкой поцелуев намеренно медленно, дразня, спускался ниже. Катерина извивалась под ним, тихо постанывала, положив руки на плечи мужчины, тем самым говоря ему, чтобы он не томил её ожиданием, ведь она и так уже вся горит. Но Дамиано хотел еще немного поиграть, несмотря на то, что ему самому было тяжело сдерживаться. Стон за стоном, поцелуй за поцелуем, прежде чем они наконец стали одним целым. И тогда время остановилось. Стало резко плевать, услышат ли их соседи, будут ли им стучать в стены, чтобы они вели себя тише. Плевать, плевать… Ведь есть только они двое. Перед глазами Катерины будто появилась вспышка фотоаппарата, все тело выгнулось, а по щекам неожиданно для неё самой потекли слезы от накатившего на неё удовольствия. Дамиано, тяжело дыша, склонился над женщиной, оставляя нежные поцелуи на её шее, переходя к губам, затем поцеловал в одну щеку, другую, в нос. Катерина удивилась подобной нежности, но улыбка все равно не сходила с её лица. — Я люблю тебя, — вдруг серьезно произнес Дамиано. Фраза казалась ему чужой, совсем непривычной. Он так давно никому не говорил подобного, и, конечно, мужчина заметил, как глаза Кати наполнились слезами, и она притянула его к себе, увлекая в поцелуй. Это то, что она хотела услышать от него. Всего три слова, которые так были для неё важны. — Я тоже люблю тебя, — шепотом произнесла женщина, а затем широко улыбнулась, убирая прядь волос мужчины. Неужели они действительно сказали это друг другу? Спустя целый год отношений, не зная, сколько все это продлится, они произнесли заветную фразу? Когда Дамиано лег рядом с Катериной, она положила голову ему на грудь, почувствовала его легкий поцелуй в макушку, и поняла, что все тревоги улетучились, и она там, где должна быть, и с тем, кто ей нужен.