Наш Артхаус

″Я думал одиночество - это когда пусто снаружи, оказалось одиночество - это когда пусто внутри.″ Надежды, что Тэхен останется с Хосоком растворяются как аспирин в воде. Быстро, но остается какой-то осадок. Да - Хосок наивный придурок, который до сих пор верит и надеяться, что Ким опомниться. Тут даже Юнги опускает руки, и ничего не говорит. Потому что устал. У Юнги голова забита совсем другим, ну естественно Чонгуком. Чонгук тоже ничего не говорит, он поговорил с Тэхеном и успокоился. Да даже Хосок начинает думать: «Может ну нахуй?», он просто думает, что где-то в Африке голодают дети - вот это проблема. А то что его не любит парень - это всего лишь временное влечение. Да. Наверное. Хосок пытается не смотреть на руку, потому что это зрелище не для слабонервных. Двенадцать шрамов, которые опухли под воздействием ниток, которыми зашивали руку. Чон обновил мебель, выкинул свой диван, обклеил стены новыми обоями. И появился хоть какой-то уют. Иногда к нему заходят Гук и Юнги, которые постоянно без умолку болтают о своей совместной жизни. Хосок за них искренне рад. Все-таки они уже месяц встречаются. – Эй, хён, дай ещё попкорна, – говорит Чонгук запрокидывая голову. Хосок не отрываясь от дорамы даёт миску с закуской, миска случайно соскользывает с рук и содержимое все рассыпается на Юнги. – Блять, – Юнги хочет встать, но рука Хосока его останавливает, – Вот чё ты натворил? Рукожоп. – Юнги-я, давай я просто соберу всё и не нужно агриться на Хосок-хёна. – Извини, Юнги, я просто видимо на Ли Минхо засмотрелся. – Ты же не любишь дорамы. – Не люблю, но тут играет Ли Минхо, – восхищается Хосок и делает звук по громче, что бы не слышать как чавкает Гук. Все трое подпригивают от неожиданности. Дело в том, что Хосок установил дверной звонок, и им пока никто не пользовался. – Чонгук, я же сказал не заказывать пиццу! – возмущается Юнги. – Почему если что-то идет не так, то сразу я виноват?! – Гук показывает свое недовольство и обиду. – Хватит сраться, я пойду открою, – старший Чон лениво подтягивается, но все же подбирается к двери. Старая привычка - не смотреть в глазок. – Ну привет, Хосокки, – перед Чоном стоит Тэхен. Весь помятый и с мешками под глазами. – Тэхён? Ты же как месяц в Сеуле. – Да... Долго обьяснять. – Хосок, тепло выпускаешь, дверь закрывай! – кричит Юнги и выходит в коридор. – Оу, Тэхён, ты чего тут? Заходи. Хосок с непониманием смотрит на друга и обещает себе, что ударит его чем-нибудь тяжелом. Тэхён кивает и послушно проходит в гостиную, где на полу лежит Чонгук и подкидывает попкорн, пытаясь поймать его ртом. – Привет, – как ни в чем не бывало говорит Гук, будто бы так и должно быть, – Как дела? – Алё, дети, какой такой «Привет, как дела»? Вас не смущает, что человек с Сеула прилетел сюда, – Хосок не злится, нет. Он просто ахуевает. – Извините, что без предупреждения, – жмется Тэ. – Ничего страшного, – Юнги подходит к Тэхёну и обнимает. – Я пойду чай поставлю! – бежит на кухню младший. – Ты сделал ремонт? – спрашивает Тэхён. – Ага, – как-то на отъебись отвечает Хосок. – Рассказывай, Тэхён. А ему нечего рассказывать. Потому что сам до конца в произошедшие не может поверить. – А ну... я. – Да не мямли ты! – срывается на крик Хосок. – Меня уволили, если это так называется... – в комнате повисла тишина. – Всмысле? – видимо Юнги правда не догонял. – Я больше не пою. У меня даже гитару отняли. – А вот и я! – Чонгук зашел в комнату с чайником, – Ой, я не вовремя да? Все троя уставились на Тэхёна. Его стало так жалко, его вид говорил о том, что он ночевал на улице. И как вообще добрался в Кванджу из Сеула? – Я пойду наверное? – Тэхён направляется к двери, но Хосок хватает его за плечо и разворачивает к себе, – Хосок? – старший смотрит долго и вынуждающе. А потом молча обнимает. Вот просто так. Без слов. Нужно было это сделать когда Тэхён бросал Хосока, нужно было это сделать прежде чем порезать вены. Нужно это делать чаще. – Оставайся у меня, – Хосок закрывает глаза наслаждаясь моментом, пусть даже Ким его не обнимает в ответ, – Ну то есть... Поживёшь у меня, – он отходит от Тэ на два шага. – Хосок-хён, у меня свой дом тоже есть. – Да точно! Оставайся! – восклицает Чонгук. А Тэхён же не против... /flashback/ – Нет, я конечно всё понимаю, но это... – Юнги смотрит на парочку с отвращением. – Вы серьёзно вместе теперь будете жить? – озвучивает свою мысль Чонгук. – А что тут такого? – как какой-то наркоман улыбается Хосок. – Ну одно дело - гулять по улице и обниматься, целоваться. А другое жить вместе и... – Мин остановился вдохнув через нос как можно больше воздуха, – Ебаться. Извините за выражение. – Я полностью согласен с Юнги, вы не думаете, что слишком спешите. – Да что тут такого? – удивляется Тэ и сильнее сжимает руку своего парня. – Фу. Как вообще можно встречаться с человек одного пола? – Мин Юнги, будь толерантным, – Гук шмыгает носом и засовывает руки а карманы. – Чон Чонгук, иди-ка ты нахуй. – И вообще какая вас разница ебёмся мы или нет? – возмущается Хосок. А он ведь дело говорит... /end of flashback/ Хосока всё раздражает, под «всё» он подразумевает Тэхёна и то, что они каждый день сталкиваются в коридоре или на кухне. Одно дело сидеть в компании Юнги и Чонгука и смеяться над их шутками, и другое не выходить со своей комнаты когда дома нет никого кроме него и Тэхёна. И видно, что Кима это тоже не очень радует - постоянно прятать взгляд от Хосока. Впрочем, эти двое пытались лишний раз не показываться друг другу на глаза. Но удача не на их стороне, как раз на днях выдался сезон дождей и крыша квартиры в которой живёт Хосок просто не выдерживала, как никак; последний этаж. – Хосок, у тебя всегда с крыше так текло??? – Тэхён не успевает менять посуду под щелями на крыше. – Ну да, – Хосок несётся с охапкой полотенев и всяких тряпок, – Ну ёпта, ну блять, я только обои поклеил, – Хосок дотрагивается до стены, где сошли обои и появились мокрый пятна. – Нечего новые поклеишь, – успокаивает Тэ, идя в ванную выжимая тряпки. А Хосок наоборот берёт тазики с водой и направляется в сторону Кима. Громкий звук, и вся вода в тазиках оказывается на одежде Тэхёна. Хосок не заметил его когда выходил из гостиной и так получилось, что они столкнулись. Вода была холодной и Тэхён начал едва заметно дрожать. – О, боги! – вскрикнул Хосок пытаясь как-то помочь Тэхёну. – Эй, нормально всё. Подожди, я сейчас переоденусь. Чон услышал отделяющие шаги и замер смотря на воду на линолеуме, подумав о том, что соседи снизу могут придти и дать пизды, он начал вытирать её сухими полотенцами. Закинув мокрое бельё в тазик, он понёс его в ванную. Зайдя в уборную, Хосок опять уронил всё что держал в руках. Его щёки покрылись краской от увиденного голого по пояс Тэхёна. Да и Тэхён тоже застыл с сухой майкой в руке смотря на Хосока глазами-блюдцами, к щекам предательски хлынула кровь. – Ой, извини... Меня... Я не смотрю, – Хосок прикрыл глаза ладонью и отвернулся смотря куда-то на кухню. Этот момент можно было назвать неловким, например когда по телевизору идёт какая-то постельная сцена и ты сразу «О КАКАЯ СТЕНА!», что бы родители ничего не заподозрили. – Хосок, всё в порядке? Ты так отреагировал, как будто никогда не видел меня, – Тэхён подавился собственными словами, – Голым. – Я просто отвык, наверное, – Хосок всё же взглянул на полуголово Тэ и залип на его прессе. Потом он оторвался от него на пять секунд и поймал глазами татуировку. – Что это? – спросит Хосок, тыча на тату которая только одной четвёртой виделась из под домашних штанов. – О чём ты? – Ну вот же, – Хосок подошёл к Тэхёну очень близко и с опаской дотронулся до части татуировки. Он обвёл её большим пальцем, он сам не понимал, что творит. Внутренний голос Чона орал: «Эй, Чон Хосок, остепенись! Ты дотрагиваешься до него, а это плохо! Ой как плохо! Ты же не долбаёб. Так ведь? Хосок?» – на последнем слове он заткнул свой голос. – Я не пойму что ты имеешь в виду, – видно по лице Тэ, что тот немерено издевается на Хосоком и скрывает свою улыбку под недоумеванием. Тэхён опускает голову и смотрит на то, как Хосок дотрагивается до этой татуировки. Чуть не застонав от таких родных, но одновременно чужих прикосновений, он выдаёт: – Это... Изображение маленькой гитары. – А ты на самом деле любишь свою музыку, – Хосок не спешит убирать пальцы с пояса Тэ. – Да, люблю. Тут взгляд Тэхёна и Хосока встретились. – А меня? – Хосок старается прочесть Тэхёна по глазам, но ничего не выходит. – И тебя тоже. Сильно. А потом всё как во сне, губы Хосока накрывают губы Тэхёна. Его язык врывается в его рот и начинает всё «иследовать». Одна рука Тэхёна ложится на затылок Чона, а другая на его спину, а Хосок в свою очередь даже пошевелиться не может, только всё дальше затягивается поцелуем. Возбуждение накрывает сразу же - это можно понять по приличному стояку, через домашние штаны Тэ. Поцелуй разрывать не хочется, но если не остановятся, то задохнуться в порыве чувств и нехватки воздуха. – Х... Хосок? – пытается отдышаться Тэхён, – Надеюсь, ты не будешь жалеть об этом завтра? – Ты серьёзно думаешь, что я буду жалеть об этом завтра, при то что ждал тебя пол года с лишним? – Тогда... – Тэхёну слова не нужны. Он берёт Хосока за руку и ведёт его в зал. Они молча садятся на кровать и опять начинают целоваться: только в этот раз поцелуй жадный, грубый, разрывной. Хосок кусает губы Тэхёна до крови. Тэхён проглатывает кровь и валит Чона, оседлав его. Руки тянутся к брюкам и они вместе с другой одеждой летят вниз. Чуть-чуть спуская свои штаны Тэхён переворачивает Хосока на живот и раставляет его ноги. – Смазка есть? – спрашивает Тэ. Хосок отрицательно мотает головой. Тэхён, смотрит на свой член - на розовой головке образовались капельки. Это значит что возбуждению нет предела. Ким смачивает пальцы слюной, и сначала вставляет один что бы Хосок привык. В Хосоке узко, а Тэхён уже готов кончить. Промежность Хосока отвыкла от члена, ведь Тэ раньше всегда трахал Чона так, что тот сидеть нормально не мог. Затем в ход идёт второй палец, Хосок стонет в голос. Третий палец и Хосок готов. У него уже тоже стоит, но с этим он разберётся потом... Член входит по самые яйца, сегодня Тэхён не будет никого щадить. Ким начинает двигаться, но ему не удобно в таком положение. – Хосокк-и, пожалуйста приподнимись... – голос дрожит, а Хосок послушно поддаётся к Тэхёну. Чон встаёт раком, лицо утыкается в подушку - он затыкает свои стоны удовольствия, параллельно кусая губу. Тэхён начинает разгоняться, его руки находятся на боках Чона. Левая рука тянется к плоти Хосока, а вторая начинает с особой жестокостью шлёпать его по заднице. Старший не выдерживает и срывается на свои стоны. А Тэхёна это только больше возбуждает, и он ускоряет темп - хотя куда еще больше? Удивительно, но Хосок кончает первым, при то что ему просто от души так надрачивали. Затем, почти сразу же кончает Тэхён и валится без сил. Член до сих пор стоит, и по нему стекает сперма. – Тебе помочь? – спрашивает Хосок, кривая в сторону стояка. – Ну если ты, ох еба-а-ать, – Тэхён расстягивает последние слово, потому что Хосок взял а рот. И взял он так смачно, что Тэ начал дрожать.  Движения становились всё быстрей, и Ким опять кончил. А Хосок довольно проглотил сперму и облизнул губы. Теперь Тэхён точно выдохся. – Спасибо, – говорит младший и прижимает Хосока к своему голому торсу, – Это было... – Потрясающе? – Не то слово. В комнате стало тихо, только было слышно дыхание двух затраханых, но счастливых парней.