Немного не то, что надо.

Майлз Кейн, в принципе, всегда знал меру, а также всегда знал, что он знает меру. Как он это понял? Всё просто: его знакомые, которых он видел «ну совсем в дерьмо», никогда не видели его в таком же состоянии, если Ма пойдёт в магазин, заранее запланировав сколько надо потратить — попадёт в яблочко, не купив ничего лишнего, но в последнее время он стал задумываться о том, что все эти радужные описания всего лишь миф. Почему? Да просто потому, что куда бы он не пошёл, везде был бы Алекс. На работе — Алекс, на прогулке — Алекс, в клубах — Алекс, дома, чёрт возьми, тоже Алекс. И первое время Кейна устраивал этот «перебор». Однако, если задуматься, то компания в лице Алекса Тёрнера ему была приятна всегда, но, согласитесь, что, если проводить с человеком 8 дней в неделю, то, безусловно, этот человек начинает надоедать или подбешивать. Но стоило сообщить об этом Тёрнеру, он просто бы развёл руками и посмотрел своими воробьиными глазами из-под чёлки, оправдываясь тем, что: «Ма, мы сами захотели создать группу.», «Кейн, я думал тебе нравится иметь звукозаписывающую студию рядом с парком!», «Я, что, по-твоему, виноват, что мы из одной команды?», «Как? И ты тоже не хочешь видеть меня у себя дома ближайшую неделю?» и его железное «Майлз Питер Кейн, я думал, что тебе нравится проводить со мной время!». После очередного рабочего дня они пришли домой. - Ну, всё, красавица, я пошёл. - Куда? - сощурился Тёрнер, снимая куртку. - Не знаю. Не жди меня. - В смысле «не жди»? - В прямом. Не жди меня к ужину. - Нет-нет, зачем мне ждать тебя? Кейн замолчал и задумался, что это значит «зачем мне ждать тебя?», ему, что, тоже надоела эта ситуация? Если это так, то Майлз мог поклясться, что он стал самым счастливым человеком на Земле, а может даже и в бесконечной Вселенной. - Чего встал, как вкопанный? - спросил Тёрнер. - А, да... не, ничего. Проехали. Майлз хлопнул по плечу друга, так, на прощание, и вышел из квартиры. Но до него не очень дошло, почему это Алекс тоже вышел следом. - Ты куда? - сощурился Майлз - А ты куда? - улыбнулся Тёрнер. - Так. Всё. Дома сиди. - Что? - Дома сиди, говорю. - А как же... - Дома, господин Тёрнер, дома. - Но мы же всегда вечером выбирались... - Алекс, я понимаю, что ты взрослый парень, но в душе ты навсегда наивный и невинный ребёнок, но, прошу, не делай из этого мелодрамы. Я хочу посидеть где-нибудь один, хорошо? - Ладно. - хладнокровно ответил Алекс. - И сам ты «наивное, да глупое дитя», - с нотками обиды в голосе добавил он. Майлз улыбнулся. Гуляя по парку Кейн облегчённо думал, что всё, что ему нужно — это тишина и спокойствие. Проходя мимо озера поток его мыслей неожиданно развернулся, и, как бы это странно не звучало, он вспомнил Алекса. Или то, как проходя мимо этого озера в последний раз, его друг решил «забежать» как-нибудь позже на озеро и покормить уток. Кейн лёг на траву. Ему стало немного не по себе от идеально чистого тёмно-синего неба с далёкими звёздами и галактиками. Почему-то он улыбнулся от мысли, что пытаясь «выбить себе личное пространство», то есть «немного сократить время общения с Алом», он всё равно думает об Алексе. Как бы это ни было странно. Нагулявшись, и как он думал, «отдохнув на славу», Майлз всё-таки решил переночевать у себя дома, а не у той очаровательной девушки. Когда он пришёл домой, он выполнил стандартный обряд под названием «Пришёл-домой-снял-уличную-одежду-помыл-руки», а потом уже пошёл в ту комнату, что называлась гостиной, да и то, называлась-то так из-за наличия компьютера, DVD и телевизора. Последний названный предмет, кстати, очень громко работал, что и смутило Майлза. «Не спит, что ли», - подумал он. Однако, всё было намного предсказуемо, чем можно было ожидать. Тёрнер уснул в позе, в которой Майлз даже и кино смотреть не смог бы: то ли полулёжа, то ли полусидя; ноги свисали с дивана, а голова удобно расположилась на мягком диване, как и туловище, кстати. У Майлза была, конечно, мысль, удобно положить Алекса, убавить и выключить телевизор, накрыть друга одеялом и чмокнуть в висок... но, он решил, что, во-первых, Тёрнер не оценит, да и опять же — слишком банально. Поэтому, спустя какое-то время, Кейн, который решил остаться «непредсказуемым», сел рядом с Алексом, и, не убавляя громкость телевизора, начал смотреть «ну очень интересный фильм». Конечно, это желание быть мистером Угадайчтоясделаюнаэтотраз подвело его. Потому что он уснул. А наутро, проснувшись от солнечного света, назойливо светящего в глаза, он обнаружил себя лежащим (очень, очень, очень странно!) под тёплым одеялом и на мягкой подушке. А что показалось ему ещё «более странным» (хотя, страннее и быть не могло) он понял, что кто-то готовит вкусный завтрак в виде блинов. Майлз подумал про себя, что раз уж каждое утро у него «совсем недоброе», то это, пожалуй, приятное исключение. Он надел тапки (откуда, чёрт возьми, они взялись) и лениво потопал на кухню, уже раздумывая обнять, и, как бы это не смотрелось, расцеловать Тёрнера. Он зашёл на кухню. На столе стоял его завтрак, как он и не ошибался, в виде тёплых блинов, рядом стоял зелёный чай и какой-то листок. «А сказать, видимо, слабо», - подумал Кейн и принялся читать записку. «Leave yourself alone  Can't you see you're only here to be torn apart  Based upon a nothingness  So leave yourself alone» - Если бы тут было бы написано без загадок, так, прямым текстом, то это был бы не Алекс. - проворчал в тишину Кейн и, надеясь на то, что блины не отравлены, начал есть свой завтрак, параллельно обдумывая разговор с Тёрнером.