Амур замолвить слово за сердце может...

Амур замолвить слово За сердце может, что у вас в плену. И чуткую струну В душе далекой тронет Состраданье. Отрадно ждать, что снова Увижу вас — и радостно вдохну, Чуть прах дорожный с платья отряхну: Разлуку сокращает ожиданье. Надеюсь, кратким будет испытание, Желанный близок час, Недаром вижу вас В мечтах, и не помеха расстоянье: Будь я на месте или на ходу, Мольбою госпожу мою найду. (Данте Алигьери. «Lo meo servente core…») *** Нежной шалью вечерняя прохлада накрыла утопавшую днём в солнечных лучах Вольтерру. Солнце скоро зайдёт за горизонт, ночь расправит крылья, и Морфей заключит в свои объятия простых жителей итальянского городка. Для других же завершение дня предзнаменовало начало их жизни. Можно спокойно выходить в город, ища по подворотням заблудших путников или пьяниц. Заходить в бары и знакомиться с весёлыми гуляками, а потом вонзать клыки в их шеи. Все преступления и деяния этих обитателей Вольтерры скрывала ночь, приветствуя Детей Тьмы. В заключение весьма неплохого дня первый Владыка вышел в сад в компании своего любимого фаворита. Сад бесспорно можно было назвать огромным. Любой король бы позавидовал его размерам и чарующей красоте. Прекрасные цветы с нежными лепестками и тонкими стеблями были по всюду. От алых роз с больно колющими шипами, до экзотических растений. Вольтури делали этот замок роскошным. Вся эта красота не увидит света и не будет показана другим, да и зачем это впрочем нужно, если усладу глазам они могли приносить и так. Прекрасный аромат опьянял и дурманил разум. Аро внимательно смотрел на белокурого вампира, чей чистый взгляд был устремлён на прекрасные, белые и нежные розы. От них будто веяло невинностью. Чуткий, зоркий взор Владыки уловил во взгляде ангела печаль, тоску. И правда. Карлайл почти не смотрел на Аро, не проронил ни слова. — Что гложет тебя, mio angelo? Не весел ты сегодня… — Вишнёвый взгляд поддёрнутый пеленой, обеспокоенно скользнул по Каллену, оглядывая лёгкий, утончённый стан вампира. — Ничего-ничего, Владыка, беспокойство излишне. — мягкий голос торопливо отозвался на тревожный вопрос Лорда. Приблизившись к своему ангелу, Древнейший осторожно и бережно обнял плечи ангела, поглаживая их. Владыка развернул к себе белокурого вампира и дотронувшись до хрупкого на вид  запястья, проговорил: — Позволь же… Поглаживая подушечками пальцев по запястью, Аро мог лицезреть все мысли своего возлюбленного. На белом, словно мрамор, лице появилась тень печали. Изгиб бровей Вольтури позволял янтарному взгляду фаворита запечатлеть искреннее сожаление. — Ох, Карлайл, — Начал было Аро, но его перебили. — Аро, тебе не кажется, что это было слишком? Почему ты не даёшь второго шанса? Тот вампир… Он же не совершил ничего плохого. Почему ты так жесток? Белокурый ангел не мог выносить всего того, что происходило в этом замке. Его, давно мёртвое, сердце гложила неимоверная печаль от того, что он не мог помочь всем тем несчастным. Повторялось то же, что и много лет назад, когда Карлайл был священником. Казни, на которых сжигали невинных людей, были настоящей пыткой для доброго и чистого сердца. С застывшими слезами в синих глазах Карлайл был вынужден смотреть на всё это, и вот опять… Когда огонь обволакивал тела обезглавленных обвинённых, Каллен чувствовал, что огонь обволакивал и его… — Мой ангел, мой светлый ангел… — покачал головой Аро. — Ты не понимаешь… Доброму правителю не подчинятся, он не сможет вести за собой подданных… Первый Владыка нежно обхватывает подбородок своего возлюбленного. Свободная рука легла на тонкую талию белокурого. Поглаживая пальцами скулы, Древнейший ласково и нежно прижался губами к виску. — Знал бы свет, насколько нежным и добрым может быть их Владыка. — Добрый смешок сорвался с розовых губ ангела и он прикрыл глаза, наслаждаясь ласками Лорда. Они шли дальше в глубь сада, где их приветствовали цветы небывалой красоты. — Посмотри, как же красивы эти цветы…- обвёл вишнёвым взглядом прекрасные растения Аро. Тонкие, длинные пальцы провели по нежным лепесткам белой розы. — Но ни один цветок не может сравниться с твоей красотой… Изящные руки легли на плечи Лорда. Ласковый янтарный взгляд дарил тепло и нежность. Никогда Аро не видел столь преданного и нежного взгляда. Ангельский лик в ореоле светлых и немного растрепанных от ветра волос поблёскивал в отсветах заходящего солнца. Вольтури накрыл ладонь Карлайла своею и приблизился к уху возлюбленного, обдавая страстным дыханием. — Lo meo servente core vi raccomandi Amor, [che] vi l’ha dato, e Merzé d’altro lato di me vi rechi alcuna rimembranza; ché del vostro valore — Алые губы шептали строки стихов о любви, а подушечки пальцев нежно поглаживали запястье. — avanti ch’io mi sia guari allungato, mi tien già confortato di ritornar la mia dolce speranza. Deo, quanto fie poca addimoranza, secondo il mio parvente! — ché mi volge sovente la mente per mirar vostra sembianza: per che ne lo meo gire e addimorando, gentil mia donna, a voi mi raccomando…* Уж совсем солнце скрылось и луна показала свой лик. Белокурый юноша прижимается к груди любимого. Уста шепчут любовные клятвы, но его монолог обрывается, ведь губы Древнейшего припали к розовым губам, сладко целуя. Проворные пальцы зарылись в белокурые локоны, в то время как Карлайл поглаживал чёрные как смоль волосы. Лишь покров ночи. Лишь стихи о любви. Лишь двое, которые хотят быть любимы…