Дорогой мой

      Сидя в Архивах Наставницы, он слышал приглушенное бульканье и электрические раскаты, доносящиеся с нестабильной части Туманного Каньона. Знакомые звуки вызывали чувства дежавю, но он все не мог понять, из каких именно воспоминаний они берутся. Как давно он покинул это место? И сколь долго он здесь пробыл?       Квиррел все еще не был способен ответить на эти вопросы. Стоило ему покинуть Халлоунест, как у него украли все воспоминания – хотя, он был благодарен защите Маски Мономоны, ведь она помогла ему остаться самим собой. Он видел множество жуков, лишенных благословения Королевства: эти создания не были захвачены чумой, но им все равно не доставало разумности и сочувствия.       И теперь, когда его учитель был освобожден от оков Печати единственно возможным способом, Квиррелу не было нужды оставаться в Халлоунесте. Так почему он тогда остался?       За это стоило бы поблагодарить его маленького, но чрезвычайно очаровательного друга.       Квиррел повернул голову к малышу. Последний просто сидел рядом, даже не двигался. Квиррелу всегда было интересно, что происходит в его голове, какие мысли он таит и что за цели питают его волю к жизни. Мономона призвала Квиррела обратно в Королевство, чтобы ему помочь, но – зачем? Зачем она позволила себе погибнуть под его гвоздем?       Из мыслей его вырвала та самая пустая оболочка, которая смотрела теперь ему прямо в глаза, заставив осознать тот факт, что Квиррел открыто на нее пялился. Жук в смущении отвернулся:       – Прошу меня простить, друг мой, – он издал краткий смешок. – Я попросту задумался. В последнее время со мной подобное не редкость.       Молчаливое создание снова отвернулось, казалось, удовлетворившись его ответом. Его движения всегда казались Квиррелу невероятно плавными – был ли в его друге хоть какой-то изъян?       Квиррел все же решил продолжить этот односторонний разговор, положив одну из своих лапок на голову крохе.       – Полагаю, цель, ради которой меня вновь призвали в это место, наконец исполнена, и все же, я не хочу уходить. Может, часть меня считает это место домом? – вздохнул он, лениво почесывая черепушку. – И эта часть меня рада моему возвращению сюда.       Он почувствовал, как малыш, сидящий под его лапкой, кивнул. Удивившись, Квиррел повернулся к жуку:       – Что такое, друг мой? Неужели ты тоже считаешь это Королевство своим домом?       Его друг, казалось, несколько мгновений молчаливо обдумывал эту мысль, а затем покачал головой. Квиррелу вдруг стало любопытно:       – У тебя… есть дом?       Это ему тоже нужно было обдумать. И снова кивок.       – Могу я его увидеть?       На этот раз кроха молчал многим дольше. Ученый начал было нервничать и уже собирался сказать, что тот не обязан показывать ему, но затем…       «КвиррелдомПризрак?»       Когда загадочные слова внезапно проникли в его разум, он подпрыгнул на ровном месте, вспомнив, как безжалостная воля и речи Света пытались множество раз вторгнуться в его мысли. И хотя он быстро окинул взглядом маленькую комнатку, в которой не было ничего, кроме резервуара и двух «обычных» жуков, он уже знал, откуда именно исходила эта всезаполняющая речь.       Или от кого именно, если говорить точнее.       Он повернулся к своему другу, пока в груди его бешено стучало сердце:       – Я… это был ты, верно?       Молчаливый жук поднял головку:       «ПризракнапугалКвиррела?»       Квиррел вздрогнул: его слова звучали так, будто бы голос раздавался одновременно и вокруг него, и изнутри его собственного разума. И все же он глубоко вздохнул, пытаясь при этом успокоить своего друга:       – Нет, нет… – произнес он. – Я-я в порядке. Хотя, признаю: ты меня немного удивил… – он нервно засмеялся, и потом до него вдруг дошло, что в «речи» его собеседника есть одно повторяющееся слово. – Призрак?       Жучок мгновенно оживился, полностью обратив на Квиррела свое внимание.       – Это твое имя? – спросил он, начав наконец понимать малыша. Последний быстро кивнул, и маленькое тело охватило несвойственная ему радость и энергичность. Ученого, по меньшей мере, это немного покоробило: он ведь привык видеть кроху совершенно неспособным выражать эмоции.       – Призрак, – пробормотал Квиррел, смягчившись. – Невероятно подходящее имя, – он снова взглянул на жука, а тот лишь кивнул, соглашаясь:       «ХорнетназвалаПризраком».       Квиррел оживился.       – Кто это – Хорнет? Это он дал тебе такое имя?       И снова кивок.       «Хорнетсестра».       Квиррел почувствовал, что, по мере того как Призрак отвечает на вопросы, любопытство в нем растет. Он вдруг осознал, что желает узнать о своем друге еще больше, но не мог понять, был ли этот интерес вызван чувством привязанности к этому крохе, или же всему виной была его извечная жажда знаний. Его друг был аномалией во всех смыслах этого слова.       – Значит, у тебя есть братья и сестры? Помню, мне всегда хотелось себе братика или сестричку, однако, если память меня не обманывает, едва ли они у меня были. И много их у тебя?       Призрак, похоже, снова умолк, но Квиррелу показалось, будто плечи малыша стали опускаться.       – Ах, ты, должно быть, забыл?       Жучок покачал головой. Но, если он не забыл, тогда почему не знает, как ответить?       И когда возможные причины стали заполнять его голову, он даже не понял, что Призрак уже встал со скамейки. И наконец Квиррел очнулся:       – А, уже уходишь? – попытался он скрыть в голосе свое разочарование. Малыш покачал головой, взял жука за руку – последний вздрогнул от холодного, почти что опустошающего чувства прикосновения – и потянул на себя.       – Понимаю. Хочешь, чтобы я пошел с тобой? Могу я узнать, куда?       «ПризракотведетКвирреладомой».       На мгновение ученый погрузился в смятение, а потом вспомнил их прежний разговор.       – О, да! Хорошо. Веди, друг мой.       Волна радости, испускаемая Призраком, пока тот вел Квиррела, заставила последнего совершенно забыть о том радостном титуле, который жук пожаловал этому малышу.       Поездка со станции садов Королевы была недолгой – впрочем, как и ожидалось от Рогача – однако, казалось, они прошли практически половину Королевства и собирались идти еще дальше и дальше, куда-то вглубь.       Когда эти двое наконец оказались на одной из множества платформ, Квиррел помахал на прощание Рогачу, а он лишь угрюмо хмыкнул в ответ.       Покинув станцию, Квиррел тут же ощутил, как по панцирю пробежал холодок. Здесь было очень влажно, и такое чувство, будто со всех сторон на него что-то давило. Он списал это просто на чувство давления из-за того, что сейчас он очень глубоко под землей.       Он продолжал идти за Призраком, который шествовал сквозь испарения, будто бы они на него совершенно не влияли – что было бы ожидаемо, если бы кроха действительно жил здесь.       Квиррел не мог отвести взгляда от белых руин какого-то грандиозного здания, что они миновали. «Дворца», поправил он сам себя, подчерпнув знания из неизвестного источника своего разума.       Будто бы почувствовав внутреннее смятение Квиррела, Призрак быстро схватил того за лапку, продолжая тянуть за собой. И Квиррел вдруг понял, что совершенно не против холодного прикосновения своего друга.       Они миновали еще несколько комнат, а затем очутились перед огромным входом. Когда Призрак подошел ближе к входу, Квиррел буквально услышал речь огромного камня рядом:       «Высшие существа, эти слова лишь для вас.       Наш чистый Сосуд вознёсся.       За дверью этой остались лишь останки и горечи сожалений, что вели к его созданию.       Мы не вернёмся туда боле».       Стоило ему осознать эти слова, как глаза Квиррела в удивлении распахнулись, но он быстро вернулся мыслями к своему малому другу, который уже вошел в проход. Кроху освещало лишь сияние, струившееся из той части комнаты, где сейчас замер Квиррел. Последний взял себя в руки и вышел на выступ, встав рядом с Призраком и гадая, во что же он ввязался.       Первое, что он заметил – тьма. Он чувствовал, как эта тьма клубилась, юлила вне досягаемости солнечных лучей, не смея приблизиться, но все еще желая разорвать его на части.       – А-ах… – пробормотал Квиррел, уставившись на своего маленького друга. – Это и есть твой дом? Здесь довольно-таки, эм… – но он умолк под гнетом того несоизмеримого давления, что буквально заставило его оборвать речь на полуслове.       Призрак поднял взгляд на него, будто чувствуя, как жук нервничает. Он снова взял Квиррела за руку и прислонился к нему.       Несмотря на холод, излучаемый его другом, когда кроха прижался к нему, тьма, казалось, стала казаться не такой гнетущей.       «Квиррелустрашно?»       Слова снова вторглись в его разум, но теперь они казались такими… робкими. Как если бы Призраку было стыдно, что он напугал друга своим собственным домом. Столь мягкие, застенчивые слова заставили Квиррела понять, что он был очень несправедлив в своей оценке. Он ведь кроме входа ничего не видел. Возможно, это место не было настолько ужасным – раз уж оно породило на свет этого милого, маленького жучка.       И потому Квиррел лишь улыбнулся, покачал головой и склонился до роста своего друга. Малыш снова стал испускать волны радости, а затем отпустил его руку и прыгнул во тьму.       В приступе паники Квиррел уставился туда, где только что исчез его спутник. В этой ослепляющей темноте он даже не мог разглядеть сияющую белизну панциря его друга. Куда он подевался?       – Э-эм, друг мой? Призрак! Призрак, дорогой мой, ты куда пропал? – позвал он, обращаясь во тьму, но не чувствуя абсолютно ничего. И только сейчас он задумался: а насколько глубоким было это место?       «Призраквпорядке».       Ответ крохи пронзил его разум, и этот пронизывающий голос смог ослабить тревогу, что наполнило все тело Квиррела. Он с облегчением вздохнул.       «Квиррелвпорядке, Квиррелидем».       Он что, хотел, чтобы Квиррел тоже спрыгнул вниз? Нет, нет. Невозможно. Да ни за что. Это даже не обсуждается. Бред какой-то.       И все же, когда он вновь почувствовал те самые волны невероятность радости, исходящие от его дорогого…       И следующее, что он сделал – это спрыгнул. Этот тоскующий по любви дурак просто прыгнул.       Но он был… в норме?       Квиррел открыл глаза и обнаружил, что попросту приземлился на еще один выступ. Он огляделся, и глаза, наконец, привыкли к темноте. Затем он заметил следующий выступ и спрыгнул на него, а потом на следующий, и на еще один…       Пока он, в итоге, не добрался до дна, оказавшись рядом со своим другом. И хотя теперь он ясно видел все вокруг, было все еще довольно темно.       И доказательством этого стало внезапное осознание – лишь сейчас – того, по чему именно он все это время шел.       С ужасом он понял, что под его ногами, скорее всего, лежали трупы. Не какие попало – они в точности выглядели как Призрак. У каждого панциря были свои, отличающиеся друг от друга рога, но сходство было очевидным.       Это были братья и сестры Призрака.       – Дорогой мой… – вздохнул он, и Призрак подошел к нему, придя на этот слабый зов. Он опустил взгляд на своего друга, внезапно осознав, почему именно кроха не мог сказать, сколько у него братьев и сестер.       Потому что их было великое множество.       – Эти… Они все… – он должен был знать наверняка, но как он мог произнести такие слова? Как вообще мог спросить об этом?       Судя по всему, в этом не было необходимости.       «Братьяисестрытут».       Ну, это и было ответом на вопрос. А теперь, как он должен был сказать Призраку, что хочет покинуть это место?       «Братьяисестрыидитесюда».       И Призрак позвал их. Ученый обернулся, надеясь найти хоть кого-то живого. Но спустя пару мгновений он не увидел ни единой живой души и решил, что ему стоит все-таки сообщить крохе печальные новости о том, что скорее всего они попросту… мертвы.       Так он и планировал, пока не увидел нечто.       Над трупами начала медленно подниматься черная слизь, принимая собственную форму. Сформировав тело, нечто стало похоже на один из трупов, лежащих под ним – с разницей, разве что, в противоположных цветах.       Из трупов начало подниматься все больше и больше созданий, принимающих форму прямо у него перед глазами, приближаясь все ближе и ближе, и когда удушье снова начало давить Квиррелу на грудь, когда страх наконец заткнул его глотку…       «Квиррелдруг!»       Когда его маленький друг успел перед ним встать? Квиррел не мог этого вспомнить, однако, все это великое множество глаз было приковано к малышу. Квиррел испугался за своего друга, даже понимая, что он их брат.       Темные создания долго смотрели на своего брата – ученому показалось, что прошел уже час. Амулет, прикрепленный к плащу Призрака, сиял во тьме, будто предупреждая их. И они отступили.       Некоторые, казалось, решили, что вечеринка окончена, и стали распадаться на черные капли, возвращаясь в низину трупов, в то время как другие осмелились приблизиться к Квиррелу. Они двигались медленно, погладив черными щупальцами его голову, и потом создания тьмы попросту свернулись в клубки прямо на нем. Он не знал, как реагировать на подобные проявления привязанности и просто стоял, не двигаясь, а Призрак довольно смотрел со стороны. И от этого взгляда Квиррел почувствовал себя немного неловко.       Наконец, Призрак решил спасти его от мягких объятий его братьев и сестер. Он оттащил жука подальше, и мягкое холодное прикосновение успокоило Квиррела чуть ли не мгновенно. Когда Призрак решил все же отпустить друга, последний быстро схватил его за лапку, не желая прерывать тактильный контакт. Призрак вопросительно обернулся к своему другу.       – Я все еще немного нервничаю, – жук улыбнулся, и его улыбка дрогнула. – Можно… я немного дольше подержу тебя?       Призрак ответил моментально, не только сильнее сжав лапку, но и придвинувшись поближе.       «Призракзащитит!»       Квиррел довольно усмехнулся, наклонившись к малышу и мимолетно поцеловав того в макушку.       – Я знаю, дорогой мой.